Мое отношение к смерти. Эссе по психологии смерти, горевания и утраты

Мое отношение к смерти.

Было бы безумием считать, что можно избежать смерти. Но и бежать ей навстречу не умнее. Жизнь и смерть идут рядом, рука об руку. Понимание того, что не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, дает человеку шанс полнее прожить свою жизнь.

Мы знаем, что жизнь без плана и прогнозирования невозможна. Но с другой стороны, всего учесть невозможно и от случайностей (на которые тоже есть свои причины, которых мы не знаем), никто не застрахован. Консультируя на телефоне доверия я часто сталкиваюсь с ситуациями, когда клиенты просят каких-либо гарантий («скажите мне, что все будет хорошо») и т.д. Все очень по-разному, но обычно я отвечаю, что либо «все будет нормально», либо, что «я могу после разговора с вами пойти домой, и меня неожиданно собьет автобус. От случайностей никто не застрахован, и ваша стабильность в вашем выборе того, как распоряжаться своей жизнью и как реагировать на происходящее». Двум смертям не бывать, а одной не миновать – пожалуй, самая верная народная мудрость на эту тему. Что до самоубийства, то оно, на мой взгляд – всего лишь способ умереть и личное право каждого – пойти на этот шаг, или подняться над ситуацией и став сильнее жить дальше. Учитывая, что в современном нам обществе говорить о смерти не принято, мне кажется, что люди в связи с этим начинают чрезмерно бояться осознания своей смертности и пытаются его избежать. Что касается меня – я не знаю, до скольки доживу и как умру, но я знаю, что в этом теле я не буду жить вечно, и поэтому жить надо здесь и сейчас, а не откладывать её на потом. Говоря о том, что смерть и жизнь тесно связаны между собой (если даже не говорить о умирании физическом, то можно напомнить о смерти психологической – личностной или духовной) и поэтому позволяют нам обращать на себя внимание хочется высказаться о репрезентации смерти в искусстве. Так, например, по моему глубокому мнению, фильмы ужасов и подобная им литература имеют под собой психотерапевтическую функцию, которая позволяет зрителю или читателю конструктивно проработать свои детские страхи на безопасном расстоянии, ставя себя на место героя художественного произведения.

Понимание смерти детьми.

До шести лет ребенок не способен понять смерть как таковую, категории "вечно" или "навсегда" ему еще недосягаемы. Он не придает смерти ей особенного значения (умерла бабушка – посмотрел, пошел играть дальше). В еще более раннем возрасте – до шести лет смерть в восприятии малыша возможна лишь как разрыв с мамой, она ему настолько нужна, что себя без ее заботы он не представляет. С 6 до 11 лет дети научаются понимать, что они тоже конечны. Но при этом, концепция смерти не всегда имеет у них глубину понимания взрослого, в связи с чем они считают, что могут ее обхитрить, избежать. Подростки в большей мере способны понять, что смерть – это конец, который неизбежен для всех. Многое, как и всегда, даже здесь зависит от мнения ближайшего окружения ребенка, сверстников и пр. – так, некоторые уже в эти годы верят в Бога, в существование души или сознания без тела. Принципиально важно учитывать, что ребенку может быть очень важным попрощаться с любимым животным, который умер (похоронить его и т.д.), чтобы справиться с гореванием и понять, что смерть неизбежна и окончательна, что оттуда не возвращаются. С другой стороны, важно отдавать себе отчет и в том, что ребята у которых умирают их сверстники, видя происходящее осознают тогда острее, что смерть касается каждого. Без должной поддержки и принятия ребенка близкими это переживание может серьезно его травмировать. Страхи смерти становятся очень заметными в старшем дошкольном возрасте (6-7 лет, когда дети понимают ценность своего здоровья или бояться заболеть). В младшем школьном возрасте, соответственно, широко распространен страх смерти своих родителей.

Переживание близости смерти у смертельно больных.

Существует ряд тяжелых заболеваний, исход которых в основном – скорая смерть, и отношение к которым со стороны социума – негативное. Следовательно, раковый больной или человек с ВИЧ-инфекцией скорее предпочтет скрывать от окружающих то, чем заболел. Ведь, как только дашь об этом знать, привычная свобода будет утрачена, далее последует длительное лечение, которое может оказаться неуспешным. И, кроме того, такой тяжелобольной страдая сам будет видеть еще страдание (или безразличие) своих близких. Стоит дать знать о своей болезни и жизнь уже никогда не будет прежней, да и все разговоры будут только о нем самом. Это к вопросу о том, как общественное отношение к смерти и больным людям может стигматизировать заболевшего. Теперь о детях. Отметим, что смертельно заболевший ребенок может не в полной мере сознавать, что скоро умрет, но догадываться об этом, чувствуя то, как изменилось к нему отношение родителей и медицинского персонала. Страх смерти выражается своими словами нечасто, поэтому, приходится догадываться о переживаниях ребенка по его поведению. Те же, кто постарше переживают более разнообразную депрессию и тревогу. Они понимают серьезность своего поведения и страдают от того, что их жизнь изменилась до неузнаваемости и не будет прежней. Тут надо зарубить на носу, что дети могут видеть, что их близкие страдают, но при этом оправданно чувствовать себя брошенными и покинутыми своими родными. Работа психолога и врача соответственно должна быть направлена в обе стороны – на снижение напряжения у ребенка и создание комфортных условий для того, чтобы родители пережили горе, связанное с надвигающейся трагедией и не оставляли ребенка один на один с переживанием собственной болезни и скорой смерти.

Профилактика.

Если и можно говоря о смерти говорить также о профилактике, то она заключается в разумном информировании людей о том, что это такое с тем, чтобы у человека сформировалась своя, здоровая и зрелая позиция по столь личному и серьезному вопросу.

Подобно тому, как ребенка целесообразно подготавливать к лечению в больнице (объяснять, кто такие врачи и чем они занимаются, знакомить с обстановкой мед. учреждения и обыгрывать тревожные и страшные для конкретных детей моменты в игровой форме) также, на мой взгляд, имеет смысл подготавливать человека к тому, что смерть придет в любом случае, а поэтому бояться ее не имеет смысла. Правильнее было бы не лезть на рожон и не торопить события – не рисковать попусту и быть в меру осторожным. Возможно, те кто боятся смерти относились бы к ней иначе, окажись среди тех, кто относятся к смерти с уважением. Общество навязывает нам, что все люди равны, имеют права и свободы, но фактически мы все очень разные и объединяет нас то, что все мы рождаемся и все уходим из этого мира. Вопрос лишь в том, как использовать то время, которое тебе дано и есть ли что-то после твоего ухода. Понимание того, что ты смертен фрустрирует, но при правильном отношении к происходящему, обогащает нашу жизнь. Смотря правде в глаза ты проживаешь свою жизнь, а не уходишь от того, на что повлиять не в силах, погружаясь в самообман.

Примечание от 14.11.2015:

У вышеупомянутого Стивена Кинга есть очень трогательный, слегка сатиричный и в целом, весьма детальный рассказ с флером мистики "Вещи, которые остались после них", повествующий о американцах, живущих после взрыва Башен Близнецов. Возможно, некоторым, кого поднятые в эссе темы сейчас затрагивают особенно сильно, будет полезно прочесть данное произведение.

С учетом относительно неспокойной обстановки в стране и мире, я считаю, что работа психолога с переживаниями горя и утраты клиента становится особенно деликатной и значимой. Если я прав, что о смерти в нашей культуре говорить не принято, а необходимость у человека справиться с столь непростыми кризисными переживаниями есть, мы должны не бояться способствовать этому. Но, опять же, важно чувствовать ситуацию, человека (готов ли он, действительно ли нуждается в помощи, "имею ли я право задать больной вопрос и ради чего?" - этика и скрытые мотивы взаимосвязаны, не так ли?), а также, быть уверенным в собственных силах. Поэтому, на мой взгляд, консультант должен в первую очередь прояснить для себя свои мысли и чувства в отношении смерти, с тем, чтобы наладить благоприятный контакт и холдинг в терапевтических отношениях с клиентом.