Когда боль ребенка - это родительская боль

Несколько лет назад ко мне на прием обратилась мама мальчика двенадцати лет с просьбой «научить его дружить с другими ребятами из класса, не быть таким робким, уметь постоять за себя, быть уверенным в себе и ответственным». Сама мама активная, целеустремленная, общительная, хорошо идет на контакт. Но вместе с этим я заметила большое напряжение, которое шло от ее позы, жестов, мимики. Что-то не совпадало.

Самое большое количество эмоций вызывал сын, особенно, когда она говорила о жалости к нему. Она почти кричала, когда говорила, что ей все надоело, что она уже хочет для своего сына что-то сделать, но не знает что. Мне откликается это бессилием и какой-то беспомощностью.

Вспоминаем ее школьные годы… Она говорит мне, что боится, что ее сын станет «лохом». Откуда такое убеждение, что если ее сын не сможет подружиться с другими ребятами из класса (при этом в других местах у него были друзья), если он не сможет отвечать достойно на агрессию, он обязательно станет именно лохом?

Когда я спрашиваю ее об этом, она начинает плакать и вспоминать, что когда училась сама, у нее в классе был мальчик, над которым все издевались, и ей было его очень жалко… Она переживала днями и ночами, представляла, каково этому мальчику, но не знала, как не его поддержать. Это воспоминание всколыхнуло ее боль, подняло на поверхность страхи, которые жили в ней все эти годы («не дай Бог оказаться на его месте»).

Это воспоминание помогло осознать всю свою тревогу, которую она проецировала на своего сына, который напоминал ей того мальчика. Когда я спрашиваю, сколько лет ей тогда было – она отвечает, что одиннадцать. Возраст, с которого ее сына начали обижать.

«Я хочу, чтобы он смог постоять за себя. Я хочу, чтобы он вырос человеком с большой буквы», - сначала говорит она, но терапия продолжается, и ее запрос вскоре звучит как: «вот, наверное, что мне, действительно, хотелось бы, так это принять его таким, какой он есть». В этом больше, чем просто про принятие. Это и про проработку своих страхов, тревог, а, возможно, травм детства. Та ситуация, которую она ежедневно наблюдала в классе, оставила в ее жизни след, надолго врезалась в память болью, которую она привнесла в отношения с своим сыном. Разделяя эти две ситуации, она смогла по-новому взглянуть на сына, увидеть в нем черты, присущие только ему самому, избавиться от мысли, что ее благополучие не зависит от него, и дала ему выбор. Вскоре сын стал более уверенным в себе, потому что мама научилась ему больше доверять, перестала за него меньше тревожиться.

Другая ситуация из демо-консультации:

«С марта дочка стала говорить, что не хочет ходить в сад. С ней никто не хочет дружить, девочки не берут ее в игру, говорят, что она плохая. Мальчики говорят, что некрасивая. Не могу понять в чем дело. Разговаривала с воспитателями, они говорят, что она со всеми играет, что всё хорошо. А ребенок в сад ходить не хочет, что там скучно. Девочка у меня очень общительная, добрая. Пожалуйста, посоветуйте, как помочь ребенку. Очень переживаю, обидно за нее».

Когда я начинаю прояснять ситуацию, оказывается, что в группе есть мальчик, который настраивает всех против нее, из-за чего с ней не хотят играть, даже, когда она сама это предлагает.

Позже мама пишет:

«Я очень переживаю за ее самооценку. Боюсь, что она станет неуверенной, замкнутой. Я сама в детстве была отвергнутой. Дети со мной не играли. Но я была другая: замкнутая, молчаливая, спокойная. Мой ребенок – моя полная противоположность. Сейчас ее проблемы я очень тяжело переживаю. Как будто, я снова проживаю свое детство. Понимаю, что глупо. Но в глубине души тяжело».

Это очень опасный момент для ребенка. Каждая такая ситуация является для мамы спусковым крючком для болезненных воспоминаний детства. Более того, ребенок хорошо чувствует ее состояние, когда происходят такие ситуации, переносит на себя все тревоги и страхи, отражая мамино состояние, и даже испытывает чувство вины за то, что он такой, не оправдал ожидания родителей. Это подрывает его самооценку.

В таком состоянии маме очень сложно оказать ребенку именно такую поддержку, которая ему требуется в данный момент. Она испытывает жалость к себе, к ребенку, не понимая, где ее чувства, а где чувства ребенка. Ей кажется, что это безвыходная ситуация, что может приводить ее еще к большему бессилию и отчаянию вкупе с чувством вины. Выход в этой ситуации только один – терапия, где можно прожить все свои травмы и не переносить их на своих детей.