Почему не надо бить детей

Сегодня 1 июня - Международный день защиты детей. К этому дню я приурочиваю попытку обосновать, почему воспитание с помощью физического насилия недопустимо.

Для начала хочу выразить свою центральную этическую установку:

Людей бить нельзя. Насилие в отношениях недопустимо. До некоторой степени насилие может оставаться привилегией государства как социального института, но люди в XXI веке способны овладеть искусством решать конфликты словами через рот, а не кулаками.

Теперь вернемся к основной теме. К физическому насилию над детьми я отношу не только «дать ремня» и «поставить на горох», но и «дать подзатыльник» и «замахнуться кулаком». Почему же эти меры нежелательно использовать? Любому, кто хоть немного знаком с психологией, очевидно, что:

1. Физическое насилие наносит ребенку психологический вред

Ребенок, к которому родители применяли физическое насилие, подсознательно усваивает мысль, что родители не любят его, что он «плохой» и «неправильный». Это приводит к низкой самооценке ребенка, замкнутости, неспособности сближаться со сверстниками. психосоматическим нарушениям, а в отдаленной перспективе – к депрессии и одиночеству. 

Кроме того, ребенок в этой ситуации не учится у родителей конструктивным способам справляться со стрессом и конфликтами, и использует базовые психические защиты, которые доступны в силу характера и темперамента – начинает атаковать обидчиков в ответ, пытается убежать из дома/города, перестает ощущать эмоции и телесные сигналы и т.п.

С этими проблемами ребенку потом придется разбираться во взаимоотношениях, а то и в кресле психотерапевта, и это те траты, от которых родители его могут уберечь. Правда, россияне не ходят к психотерапевтам так же массово, как к стоматологам или другим врачам. Часто можно услышать: «Меня родители в детстве пороли, и ничего, вырос нормальным человеком». Что же, сомневаюсь, что в данном случае стоит использовать слово «нормальный», потому что:

2. Физическое насилие формирует у ребенка культуру насилия

Физическое насилие – это вторжение в телесные границы ребенка. Для большинства людей собственное тело – это последний уровень защиты от мира, стабильный островок в хаосе окружающей жизни. Если эта защита рушится, если человек не смог себя защитить от посягательства на неприкосновенность тела – у него в психической реальности не остается никаких устойчивых опор. Именно поэтому так тяжело переживается физическое, а особенно сексуализированное насилие.

Лишенный ощущения телесной защиты, ребенок перестает чувствовать границу между решением своей проблемы и чужой неприкосновенностью. Раз родители позволили себе ударить ребенка за то, что он им чем-то не понравился, то и ребенок может позволить себе побить одноклассника за обидную реплику, кинуть в учительницу учебником, подраться с прохожим на улице… Пресловутый нос другого человека, возле которого заканчивается свобода махать кулаками, больше не является нерушимой границей. Неудивительно, что специалисты, работающие с несовершеннолетними преступниками, называют домашнее насилие среди факторов противоправного поведения.

Это не обязательно проявляется в столь экстремальных формах, но собственный опыт физического насилия приводит к повышению уровня толерантности к насилию вообще. Прислушайтесь к тому, как родители говорят о воспитании детей. Иногда, если воспринимать каждое слово буквально, волосы на голове начинают шевелиться. До сих пор от российских родителей слышно фразу: «Убил(а) бы», сказанную с улыбкой, полушутя. Если такие фразы слышит иностранец, он приходит в ужас: родитель хочет уничтожить собственного ребенка. А для россиян это норма, «все всё понимают» и считывают, что имеется в виду строгий выговор или уже подзатыльник. Насилие воспринимается как что-то неизбежное, а потому нормальное.

Усвоенная обществом, культура насилия начинает воспроизводиться, как эпидемия. Это приводит к высокому уровню преступности, к испорченным человеческим жизням, к ранней смертности. Человек, выросший в культуре насилия, может адаптироваться и чувствовать себя «нормальным человеком». Но это не значит, что он, как и общество в целом, будет счастлив. Воспитание в культуре насилия преодолевается самонаблюдением и работой над собой, и лучше нашему поколению сделать это сейчас, чтобы нашим детям делать этого не приходилось. И неплохо бы для начала отказаться от физических наказаний детей. Те более, что

3. Насилие не решает проблему

Физическое насилие апеллирует к базовой человеческой эмоции – страху. Эволюционный смысл страха – предотвратить возможные опасности для жизни и здоровья, страх аккумулирует негативный опыт и превращает в понятное человеку переживание. Испуганный человек переходит к естественной стратегии выживания: пытается затаиться или убежать, а если это невозможно – сражается, нейтрализует угрозу. Страх работает «сигнализацией» в тех случаях, когда неадекватное ситуации поведение грозит серьезными последствиями для жизни, но даже тогда нужен только до тех пор, пока человек не овладеет достаточными знаниями, умениями и навыками, чтобы справиться с опасностью более конструктивно.

Большинство сложностей, с которыми сталкивается современный человек, далеко от вопросов выживания. Чаще они связаны с социальными нормами и морально-этическими правилами, и чтобы с ними справиться, человеку нужно пользоваться логикой, развивать мышление, творчески и гибко подходить к решению проблем. Когда родители используют страх ребенка, чтобы научить правильно пользоваться столовыми приборами, «стимулировать» интерес к учебе или заставить подчиниться семейным правилам, они фактически расписываются в собственной педагогической некомпетентности и на самом деле не добиваются желаемого результата. Ребенок будет следовать предписаниям под страхом наказания, но не сможет действительно решать возникающие проблемы, потому что будет переходить на биологический уровень совладания с ними.

Возьмем для примера ситуацию с плохими оценками в школе. Родители бьют ребенка за оценки ниже «4», ребенок под страхом наказания учится усерднее – но при этом не заинтересован в самой учебе. И если на уроке возникает ситуация, когда простого усердия недостаточно, его мозг, парализованный страхом, не способен будет найти сложный, но конструктивный выход. Что же делать ребенку в такой ситуации? Варианта по-прежнему три: 

• затаиться, то есть прятать дневник, врать об успеваемости, отвлекать родительское внимание нестандартным поведением, списывать и подделывать домашние задания; 
• бежать, то есть заболеть хронической болезнью или подхватывать сезонные, пристраститься к вредной привычке, прогуливать школу или сбежать из дома;
• сражаться, то есть открыто конфликтовать с родителями или учителями.

При этом мало какие родители требуют от ребенка высокой успеваемости ради самих оценок. Вероятно, они желают, чтобы он получил качественное образование, расширил знания о мире, научился самодисциплине и усердию… И как раз этих целей родители не достигают. Обучение и воспитание сводится к дрессуре, вынуждая ребенка давать предсказуемые реакции (высокие оценки) под угрозой отрицательного стимула (физические наказания). А значит, как только угроза стимула исчезнет, исчезнут и ожидаемые родителями результаты. Механически избегая страха, ребенок не научился учиться, он научился получать оценки – а этого мало для успешной самореализации.

Физическое насилие по отношению к ребенку не только не этично, оно в долгосрочной перспективе дорого, вредно и непрактично. Закономерно возникает вопрос, что же родителям нужно делать, как воспитывать ребенка без насилия – но это тема для отдельной большой статьи. Пока же я поздравляю всех с началом лета и желаю всем жизни без насилия, в любви и гармонии.