Как Колобок смысл жизни искал (психологический апгрейд любимой сказки)

 
Жили-были дед и баба. Нет. Грубо. Заново.

Жили-были дедушка и бабушка. Современные, в общем, старички, с сотовыми телефонами и телевизором на кухне. Жили они на пенсию, а были они очень трудолюбивые и миролюбивые, как, впрочем, все мудрые люди. Вот и дедушка Фрейд тоже говорил, что, мол, для счастливой жизни нужно всего две вещицы – любовь и работа. Да у кого же их нет, бери и будь счастлив во веки веков! 

Работа – вот она, повсюду ждёт и надеется. Куда ни кинь взгляд -  везде работа. На работе работа, по дому работа, на даче работа, духовно-душевная работа…Да и для любви кругом много чего припасено – дети, родители, супруги, друзья, кофе с книгами, небо с солнцем, наконец. Работай -  заработайся, да люби - облюбись вволю!

Вот так и жили наши дедушка и бабушка – работали и любили. Друг друга и всё вокруг. Но собственно не про них сказка, они  - контекст, атмосфера, родословная…

А сказка о колобке.

Надумала испечь бабуля пирожков со всякой всячиной, поскольку внуков ждала, а те пирожков с начинкой. Надумала, да и напекла. Для правильных бабуль напечь пирожков, что иному  книжку почитать. Но начинки-то немного на пенсию накупишь, вот тестяные куски и пооставались. Но у хорошей хозяйки ничего не пропадает. Из тестяных остатков накрутила по старой памяти она колобков. Колобки вышли не хуже пирожков – кругленькие, хорошенькие, румяные.

Выложила их бабушка на стол, чтобы внуки пришли и в сказку попали. Ведь как в жизни бывает? Пока детей растят,  работу работают, а как внуки пошли, работы всё меньше, но  любви  больше. А любовь – это всегда сказка.

Лежат колобки рядком, потеют, остывают и друг дружку рассматривают. Справа, слева -  все как один. Ровно близнецы  - круглые, с корочкой сверху и мякушкой внутри, бочки подрумяненные, глянцевые щечки от яичка поблёскивают.  Смотрят на соседей и в каждом себя видят. Радуются, что удались, что родни много. Веселятся, игру затеяли «Найди десять отличий».

Хотя, впрочем,  не все радуются. Нашелся один  enfant terrible. Вероятно, тот, которого последним из духовки бабуля вынимала и про младшенького внучка вспоминала. Вот так отвлечешься на минутку, задумаешься о чем-то, а мысли скок-поскок и чудес наделают. Об этом один дедушка - веселун пел:  «мои мысли -  мои скакуны».

И вот этот последыш, как пропотел хорошенько и затем  умом охолонился, так взял и задумался:

 – От чего же это я как все?! Не хочу я колобком быть и по колобочьи жизнь свою растрачивать! Хочу жить интересно, со смыслом! Может  быть, есть во мне хоть сколько-нибудь отличий от родственничков? А нет, так я сам их себе приделаю, пусть и будет это сбоку припёка. Всё же лучше, чем быть как все.  Поброжу-ка я по свету, на других погляжу, себя поищу, ума разума наберусь.

Соскочил колобок со стола на табуретку. С табуретки, на коврик, с коврика покатился к выходу, дверь пнул и выкатился в парадную. Этаж был  первый, пандус недавно приделали и препятствий  к побегу не оказалось.

Катится себе катится колобок, цель есть, а дорог много. Сложновато было поначалу. Направо свернет, а там тупик, в переулок заскочит, а там …в общем неприятно там или на проспект сдуру выкатится.

На проспект как первый раз попал, сразу смекнул, что не место ему здесь. Народ идет толпой, под ноги не смотрит, лица хмурые, озабоченные – не до колобков им.  С работы, на работу, да сосисок не забыть к ужину. Наступят, раздавят, ботинок отряхнут, подошвой шаркнут об асфальт и дальше пойдут, глазом не моргнут, что затоптали чью-то душу.

Решил колобок по тихим улочкам передвигаться, неспешно, осторожно ума набираться. Куда ему торопиться, быть как все не опоздаешь никогда.

Катится-катится, ничего с ним не происходит, скучно стало, да и подустал уже. Пригорюнился наш искатель себя, да вдруг ноздри задёргались, корочка на макушке зашевелилась, щечки зарделись от приятственного запаха. Родным повеяло. На запах колобок ускорился и закатился в щедрую Булочную. 

А там хозяйничает девица -  сдобная, пышная, веснушками краплёная. Оторопел наш колобок, об порожек споткнулся, лбом шмякнулся о пол, а девица хохочет. А что потешаться-то? Колобок отродясь такой красоты и пышности не видал. Как глаза открыл, так только бабку и знал. Вот и облапошился, юнец.

Хозяюшка-забавница, улыбаясь, его спрашивает:

-Ты кто и зачем к нам в лавку пожаловал?

Колобок не стал признаваться и слукавил:

-Я тестяной комочек, по миру хожу и себя ищу. Сам пока не знаю, не ведаю кто я и зачем я?

-Ух ты какой умник! Ну, иди по полкам поброди, присмотрись, принюхайся, может и родню найдёшь, может кто признает тебя да и подскажет кто ты есть и зачем ты.

Прыгнул колобок за прилавок, а там корзины плетёные  от сдобы ломятся. В них на крахмальных полотняных салфетках  разложены горками нежные и легкомысленные саечки, хитрозакрученые плюшки, сахарные рогалики, творожные ватрушки, плетённые халы… Дальше  - разных размеров, будто младенцы спеленатые, батоны и батончики рядочком уложены.  Рядом с ними серьёзные и ответственные хлебные кирпичики плотненькими рядками упруго, плечо к плечу притиснулись.

 Смотрит на них наш колобок и настроение его ухудшается, оптимизм тает. Не похож и да не хочет он походить на сёрьезный серый хлебушек, не желает вовсе скручиваться в ушастую плюшку, да и в косу себя залетать не готов.

-Нет, не моё это. Хороши они все, но не по мне. Разве только кунжутных зернышек у халочки я бы себе попросил. Обсыплюсь ими на память о девице веснушчатой, чтобы  жить солнечно и радостно.

С тем и выкатился наш колобок из Булочной.

Идет - бредёт, пальчиком зернышки проверяет, не отпадают ли, крепко ли держатся. Пока красотой своей занимался – бац – лбом о ларёк стукнулся. Глянул, а это весёлый блинный Теремок. Студент в окошко выглянул, подмигнул и спрашивает:

- Ты что лбом о стены бьешься, работу ищешь или в печали?

- Нет, работу пока не ищу – себя ищу?

-Так чтобы себя найти – надо поработать, красавчик круглолицый, - подхихикнул студент

- Да ладно тебе, пересмешник, скажи лучше, чем тут так славно пахнет?

-Аааа, блинааами, - протянул ласково студент и продолжил нежно – с курочкой, с ветчинкой, с грибочками, с клубничкой... Он такой мечтательный был от блинного духа, потому что всего второй день работал. Ещё в прелести пребывал.

Поддался колобок его упоительному голосу и напросился в Теремке посидеть, на блины поглазеть, к себе примерить их округлость и содержательность.

Посидел, понаблюдал, вспотел от сковород огромных, запахом масла пропитался, содержательности блинной напробовался. Так смеялся от хохмочек  студенческих, что чуть корка на лбу не треснула. Решил по добру-по здорову убираться поскорей из Теремка этого – это не его  родня,  не блинная у него душа. На память о добродушном студенте, он небольшой блинчик себе всё же прихватил, на макушку нахлобучил, грибок сверку прилепил, головой тряхнул, чтобы блинок на бок съехал – берет отличный получился.

И покатился дальше наш колобок – модный и элегантный -  в берете с пумпочкой.

Катится, размышляет о том, что видел, что узнал, что понял...

-Интересная жизнь кругом – вроде все из одного теста – мука, вода чуть соли, чуть сахара, малость содержательности разной, а вот какое разнообразие видов!

Беретку поправил, веснушки проверил и опять о себе задумался. Куда от себя денешься, пока бессмыслица в голове. А у колобка, на беду,  сплошь голова.

Устал наш путешественник, искатель и мыслитель, на ступеньку присел передохнуть. Только себя примостил, глядь, напротив витрина большущая, а за ней люди так красиво за столиками сидят, мизинцы оттопыривают, кофе попивают и разговоры ведут.

Вот где я смыслы найду -  пойду, послушаю, о чем в такой красоте рассуждают.

Но не знал колобок, что это была соблазнительница Кондитерская, и не о смыслах там разговоры вели, а всё больше о любви, о дружбе, о фантазиях разных.

Но это было уже не важно. Как увидел колобок витрины с пирожными, так впал в ступор от изумления. Глаза к ушам  разбежались, а в голове от ароматов кофейных,  сливочных, карамельных, фруктовых, такое помутнение сделалось, что упал бы навзничь, не будь он колобком. Веки у колобка стали медленно  закрываться от томления, беретка на лоб сползать, кунжутки отваливаться начали.

Ох и тяжко нашему герою было себя в руки взять. Но собрался он с духом, растопырился во все стороны и стал внимательно разглядывать, что внутри витрины красуется. А там… тирамису нежнейшее, наполеон с миллионом хрустящих мучных лепестков и кремом заварным, бизе, тающее поцелуем на губах, корзиночки с ягодами, орехами и пралине – сама Красная шапочка обзавидовалась бы с её скучными рисовыми пирожками. А дальше - ромовые бабы, томно истекающие сладостью и нежностью, пастельно зеленеющее фисташковое чудо, неизвестного происхождения, клубника, божественно ступающая по взбитым сливкам, как Афродита по пене морской…

Растерялся колобок. Ошалел от красоты такой и ароматов райских. Стоит, слюной захлёбывается и мечтательно думает:

- Хотел бы я стать всем этим роскошеством и пиршеством! И наполеоном, и бизе, и всеми корзиночками сразу или по очереди, и даже ромовой бабой хочу. Нашёл наконец-то я свой смысл и интерес!

Вроде смысл то он нашел, да успокоения и радости не пришло в его бесконечную голову.

Закатился он в уголок, упёрся лбом в стену, дух переводит, в себя приходит помаленьку.

И сам с собой беседу беседует:

-Ох, что же это со мной-то за наваждение произошло! И в миллион лепестков раскататься готов, и в поцелуй превратиться и даже пусть ромовой, но чуть бабой не обернулся! Ёлки-палки, совсем голову потерял!

Запечалилися горемычный, из стороны в строну покачивается как неваляшка, сам себе поражается, как падок он оказался на красоту замысловатую и ароматы неведомые.

 - В косу давеча заплестись не захотел, ушастой плюшке не поддался, в блин не расплющился, а здесь прямо себя потерял, душу чуть не продал за сладкую жизнь. Ни мозгов ни воли не осталось, одни чувства.

Пошел, холодной водой лицо умыл,  пыл охладил, вдохнул поглубже запах французской ванили, чтобы на всю жизнь впитать в себя, да и  выкатился из райского ада на воздух, на волю.

Стоит колобок, житьё своё обдумывает, бабулин дом и братьев близнецов вспоминает. Так радостно  на душе стало, то ли от этих воспоминаний, то ли от солнышка, скачущего по кунжутным веснушкам.

Улыбается во всё лицо искатель смыслов и жизни интересной, думает, куда бы ещё наведаться. Решил в детский парк прокатиться, к пышкам.

Присел на скамеечку, решил, что надо с мыслями сначала собраться, чтобы не случилось с ним вновь такого казуса, как в Кондитерской. Пышки он тоже натуры соблазнительные и обворожительные, где про одну подумаешь, там сразу с пятью оказываешься.

Тут рядом с ним на лавочку подсела бабушка с внучкой. Малышка, видать капризная, а бабушка слаба характером. Одна вопит, другая уже постанывает.

-Ааааа, не хочууууу, не будуууууу!

-Ну, пожалуйста, ну кусочек. Маленький совсем кусочек, раз и всё. Ну, Аннушка, я очень тебя прошу. Что мама нам скажет?

_-Нет, не хочу, не буду, не проси, отстань!

Бабушка внучке бутерброд с сыром пытается скормить, а та их терпеть не может. Она с колбаской любит, но мама с колбаской не разрешает и бабушка с внучкой воюют.

-Аннушка, ты что ли кушать не хочешь совсем?

-Хочу, но с сыром не хочу!

-Так мама с колбаской не велит.

-Тогда буду голодная  и животом разболеюсь.

-Так мы домой еще не скоро вернёмся.

-Вот и хорошо, успею разболеться вам назло.

Так они и препирались без толку.

Слушал колобок всю эту галиматью, бабушку ему стало жалко – свою бабулю опять вспомнил, загрустил. Аннушку тоже понимает – трудно хотеть то, что не любишь.

Подумал он хорошенько, всё взвесил, дом родной вспомнил, братьев румяных, своё путешествие длинное и  поучительное, вдохнул полной круглой грудью воздуха вольного  и… решился.

-Аннушка, а хочешь меня съесть? Я ведь Колобок! Посмотри внимательно на меня – узнаёшь?

-Ой, Колобок!  Бабуся, он Колобок из нашей книжки, только в шляпке и с конопушками, да пахнет почему-то пирожными.

-И в правду Колобок, - поправив на носу очки, подтвердила бабушка.

Протянула девочка ручки к нему, Колобок прыгнул ей в ладошки и они все звонко рассмеялись. Аннушка, тому, что сказка с ней настоящая приключилась, бабушка, тому, что внучка радуется и голодной до вечера не останется,  Колобок тому, что смысл нашёл, жизнь интересную прожил и предназначение своё вовремя уловил.