Концепции и способы межпоколенной передачи нарушения привязанности

На сегодняшний день феномен психической травмы [1, 2, 5, 7, 8, 13] стал объектом изучения не только для психологической науки. В современной системе социальных, исторических, медицинских наук психическая травма рассматривается в транстемпоральном, историко-культурном, этническом и социальном аспектах. Она представляет собой некую точку отсчета «нового» искаженного времени для организма [11], личности, рода [12], а иногда даже целого этноса [10].

Под понятием «психическая травма» в современной психологической науке скрывается огромный пласт интенсивных негативных воздействий на личность, неблагоприятных факторов среды, стрессоров, нарушающих субъективное чувство безопасности [1].

Под психической травмой нарушения привязанности в данной работе понимается частичную или полную утрату эмоциональной близости ребенком и родителем в детстве, между близкими людьми в период взрослости, сопровождающуюся субъективно переживаемым чувством утраты личной безопасности, покинутости и чувством отвержения [16].

История исследования передачи травмы имеет глубокие корни.  И.А. Симоненко [15] отмечает, что развитие вопроса передачи травматического опыта из поколения началось именно в русле психоанализа. Межпоколенная передача травмы упоминалась еще в работе А. Фрейда «Тотем и табу» [21]. К.Г. Юнг сформулировал теорию коллективного бессознательного, которая связывает индивидуальную и коллективную психику. Согласно К.Г. Юнгу, коллективное бессознательное существует вне всякого индивидуального личного опыта. В нем аккумулирован весь человеческий опыт, который представлен в архетипических образах и моделях, передаваемых от поколения к поколению. Архетипы являются общечеловеческой основой символики мифов, сказок и преданий. Именно через них последующим поколениям транслируются знания и опыт предков [9].

Дальнейшее свое развитие проблема межпоколенной трансляции получила в рамках семейной психоаналитической терапии. Ф. Дольто, Н. Абрахам, И. Бузормени-Надь [6, 14, 17] ставят сложную проблему трансгенерационной передачи не полностью разрешенного конфликта, семейных тайн, преждевременных смертей и выбора профессии. В своей работе Ф. Дольто пишет: «Каждый ребенок вынужден… нести груз патогенных последствий, доставшихся в наследство от патологического прошлого своей матери и своего отца» и «все, что замалчивается в первом поколении, второе носит в своем теле» [цит. По 18, с. 48]. Пытаясь ответить на вопрос о том, как происходит межпоколенная передача, как действует этот механизм, Ф. Дольто выдвигает идею о том, что уже в перинатальный период развития плода между его бессознательным и бессознательным матери существует связь. И уже до своего рождения ребенок находится в контакте с опытом нескольких поколений своих предшественников.

Также заметный вклад в развитие проблематики межпоколенной трансляции и наследования был внесен американским психотерапевтом, социальным психологом, автором исследовательского метода социометрии и психодрамы Дж. Морено. Его размышления о семейных комплексных связях, со-сознательном, со-бессознательном, «социальном атоме», по некоторым утверждениям, стали основой метода геносоциограммы, которая позволяет зафиксировать и исследовать аффективное представление о генеалогическом семейном древе [15]. Метод социограммы Дж. Морено лег в основу практического метода геносоциограммы, исследующего межпоколенную передачу отношений.

Признаки межпоколенной передачи через несколько поколений отмечают психологи-практики. Психолог с еврейскими корнями Д.В. Кампенхаут описывает личный опыт переживания паники. Автор отмечает, что у него возник сильнейший страх сесть в самолет, когда они с коллегой приняли решение совершить экскурсию в Аушвиц-Биркенау [10]. Несмотря на то, что у него до этого не наблюдалось аэрофобии, он определил это как свою интуицию. И будучи уверен, что самолет разобьется, он сдал билеты. Исследовав свое переживание, Д.В. Кампенхаут пришел к следующему выводу: «Через некоторое время до меня дошло, что 60 лет назад для еврея транспортировка в Польшу означала практически неминуемую смерть и что поездка в Польшу включила у меня внутренние сигналы тревоги. Когда я осознал это, я нашел соответствующий контекст для своего страха, и он растворился» [10, с.23]. Следует отметить, что ни сам психолог, ни его родители не были узниками концентрационных лагерей. В этой связи может возникнуть вопрос: Как происходит эта передача?

Ф. Рупперт [19] пишет о том, что травма может передаваться путем душевной привязанности. Дети часто оказываются втянутыми в травматический опыт родителей. Несущие отпечаток родительской травмы, дети передают ее своим детям точно также - через эмоциональную связь родителя и ребенка. Можно сказать, что привязанность играет две важные роли в травматизации личности:

1. Через привязанность от поколения к поколению передаются другие травмы.
2. Нарушение привязанности представляет собой психотравмирующий опыт.

Впервые в системной психотерапии опыт трансгенерационный способ передачи травмы был описан Б. Хеллингером автором метода расстановок. Исследуя опыт ведения расстановок для своих пациентов Хеллингер выявил, что травма может передаваться из поколения в поколение. Позже взгляды Хеллингера легли в основу современных моделей передачи травмы [22].

Являясь автором модели полигенерационной системной травматологии, в основу которого легли: концепция привязанности, теория травмы, метод семейных расстановок, Ф.Рупперт вывел три закона полигенерационной системной передачи.

Первый закон. Травматический опыт может передаваться от родителей к ребенку и быть активным даже через несколько поколений.

Второй закон. Человеческая психика представляет собой феномен, охватывающий несколько поколений. Тяжелые психические и телесные патологии индивида, часто являются результатом переплетений травмирующих нарушений привязанности в предыдущих поколениях. Следовательно, симптомы болезни возможно понять и исцелить, имея в виду только весь узел внутрисемейных отношений.

Третий закон. При психотерапии травмы индивида невозможно найти для него изолированное решение, которое было бы эффективным. Психотерапия травмы должна происходить в контексте всех привязанностей индивида, в которые он включен.

Автор подчеркивает, что отдельно взятый симптом, невроз, травматизация в определенном смысле есть результат жизни всех предыдущих поколений.

А.Я. Варга [4] отмечает, что передача травмы через поколения может осуществляться через параметры семейной системы (стереотипы, границы, стабилизаторы, семейные истории, мифы, правила). Каждый из параметров формируется в течение времени жизни всего рода. Из поколения в поколение эти параметры усваиваются каждым из членов. Также они могут претерпевать изменения как в конструктивную, так и в деструктивную сторону (в случае травматизации прародителей).

Правила и мифы родительской семьи присутствуют в виде привычек, в виде чувства комфорта, которое возникает, когда осуществляется привычный стиль жизни. Помимо привычек и моделей человек привносит в брачный союз ожидания и массу нереализованных потребностей. Семейный миф выявляется через паттерн функционирования. А. Я. Варга и А. Штуценбергер [23] сходятся во мнениях, что семейные мифы могут быть как здоровыми, так и деструктривными. Такие ритуалы образуют совокупность, некоторую целостность, гештальт отношений, бессознательно структурированный и вовлекающий всех членов семьи. В качестве деструктивных паттернов в пример авторы приводят измену, вендетту, убийство.

Множество симптоматических паттернов, таких как алкоголизм, инцест, физические симптомы, насилие и суициды, нередко повторяются из поколения в поколение. Зная о передаче определенных паттернов через многие поколения, можно предсказать те же самые процессы для будущих поколений. Тщательно изучая историю семьи и учитывая детали жизни текущего поколения, можно восстановить способы функционирования прошлых поколений. Узнавание и исследование таких паттернов может помочь семье понять, какие способы адаптации она использует, и избежать повторения неприятных моделей в настоящем и их перехода в будущее, освоив другие способы совладания с ситуацией [3].

А. Шутценбергер в своей книге «Синдром предков» [23] различает два типа семейной «передачи,» — осознанную или бессознательную:

— те виды межгенерационной передачи, о которых думают и которые обсуждают бабушки и дедушки, родители и дети, — это семейные привычки, сноровка, стиль жизни. От отца к сыну передаются профессии, пищевые привычки, стиль общения, дружбы.

— о трансгенерационой передаче не говорят, это тайна, непроговариваемое, умалчиваемое, скрываемое, иногда об этом запрещено даже думать («непомышляемое»), все это входит в жизнь потомков, хотя об этом не думают, не «переваривают». Вот тогда появляются травмы, болезни, соматические либо психосоматические проблемы.

При деструктивном функционале семьи, при том, что в роду наблюдается репрезентация травмы нарушения привязанности, мы можем наблюдать усиление травматизации и ослабление ресурсной чуткой связи между близкими. Критической точкой нарушения привязанности является завершение рода: невозможность или нежелание для индивида продолжать свой род. Единственным способом выхода из этой критической ситуации является обращение к средствам психотерапии.

Итак, по результатам теоретического анализа видов и концепций межпоколенной передачи травмы нарушения привязанности, можно сделать следующие выводы:

1. Индивид может испытывать отголоски травмы, происходившей с его предками.
2. Индивидуальная психика представляет собой феномен, охватывающий несколько поколений.
3. Несмотря на большое количество исследований в области травмы нарушения привязанности, на сегодняшний день не существует единой теории передачи травмы между поколениями. Однако с позиции разных исследователей она может передаваться через тип деструктивной привязанности, деструктивные семейные функции и мифы, зависеть от типа семьи.
4. Передача психической травмы возможна только в случае наличия привязанности. Нарушение привязанности в свою очередь является травмой, которая оказывает свое воздействие протяженно во времени.

Таким образом, очень важно знать историю своего рода для приобретения целостности.

P.S. Будьте собой!

Список литературы:

1. Begoyan, Arman.An Anatomy of Psycho-trauma: Pain, Illness and Recovery // International Journal of Psychotherapy. — 2014. — Т. 18, № 3. — С. 41-51.
2. Lewis H, Lewis J.Trauma and recovery. — New York: BasicBooks, 1992 – 412 c. 
3. Бриш К.Х. Терапия нарушений привязанности: от теории к практике/ пер. С.И. Дубинская, под ред. В.И. Белопольского,  М: Когито-центр, 2016г . – 316 с.
4. Варга А.Я. Введение в системную семейную психотерапию. (2-е изд. Стереотипное). – М.: Когито-Центр, 2011. – 182 с.
5. Де Гольжак В. История в наследство: Семейный роман и социальная траектория / пер. с франц. И.К. Масалкова. – М.: Изд-во Институт Психотерапии, 2003. – 233 с.
6. Дольто Ф. На стороне ребенка – М.: Рама-паблишинг, 2015 – 302с.
7. Дружинин В.Н. Психология семьи: 3-е изд. – СПб.: Питер, 2008. – 176 с.: ил.
8. Кадыров Р.В.  Отношение к жизни и смерти у профессиональных военнослужащих, принимавших участие в боевых действиях. Актуальные проблемы практической психологии//: Сборник научных статей Международной научно-практической конференции. Часть 1. – ИПИиС Хер.ГУ, Херсон, 2010. – С. 160-168
9. Калшед Д. Внутренний мир травмы: Архетипические защиты личностного духа: Пер. с англ. – М.: Академический Проект, 2001. – 368 с. – («Концепции»). 
10. Кампенхаут Д.В. Слезы предков: жервы и преследователи в коллективной душе/ пер. Т.Варвинская. – М.: Институт консультирования и системных решений , 2012г. – 330с.
11. Кочарян А.С., Лисеная А.М. Психология переживаний/ учебное пособие для студентов ВУЗов – Харьков, 2011 – 215с.
12. Круглова В.И. Россия: судьба поколений// Вестник Санкт-Петербургского Государственного Университета, сер.6,  вып. 3. – СПб: 2007 – с. 88-94.
13. Лаврова Н.М., Лавров В.В. Тест функционального ресурса семьи [Электронный ресурс] – [synergia.spb.ru] – (дата обращения 23.03.2017).
14. Михеева А.В. Психическая травма в определениях и понятиях современных ученых //Вестник Росс. университета дружбы народов. серия: вопросы образования: языки и специальность, №2– М: 2009 – с. 142-147.
15. Морено Я.Л. Социометрия: Экспериментальный метод и наука об обществе М.: Академический проспект, 2011. 384 с.
16. Немов Р.С. Психологический словарь/ Р.С. Немов. – М.: гуманитар. изд. Центр ВЛАДОС, 2007 – 560с.
17. Петрова Е.А. Детские психотравмы: феномен отсроченного влияния на личность взрослого человека//Вестник НГУ им.Я. Мудрого, №79- Н.Н.:2014, с. 96-99
18. Петрова Е.А. Феномен психотравмы: теоретический аспект//Вестник НГУ им. Я.Мудрого, №74, т.2 – Н.Н.: 2015 – с.89-91
19. Рупперт Ф. Травма, связь и семейные расстановки/ пер. Е.Гурской – М: Институт консультирования и системных решений, 2010 – 345с.
20. Теория семейных систем Мюррея Боуэна: Основные понятия, методы и клиническая практика. – М.: «Когито-Центр», 2005. – 496 с. (Современная психотерапия) научные редакторы К.Бейкер, А.Я. Варга.
21. Фрейд З. Тотем и табу – СПб.: Лениздат, Команда А, 2013 – 224с.
22. Хеллингер Б. Источнику не нужно спрашивать пути. М.: Институт консультирования и системных решений, 2007. 308 с.
23. Шутценбергер А. Синдром предков. Трансгенерационные связи, семейные тайны, синдром годовщины, передача травм и практическое использование геносоциограммы. – М.: Изд-во Института Психотерапии, 2001. – 240 с. Научный редактор: Михаил Бурняшев