Память тела

Я писала уже однажды о своих впечатлениях год назад, когда ходила на реабилитацию после перелома.
Это была иглотерапия, причём очень профессиональная помощь.
И обычно в таких местах несколько кушеток, разделённые лишь занавесками.
Приходили люди с очень давними и сложными проблемами, и было ясно, что выход возможен, но надо долго и упорно пахать. Именно это слово.
Потому как выход из травмы сопряжён часто с болью сильной, и цикличность тут такая особенная, шаг вперёд - два назад. День чуть лучше, два следующих попахивают беспросветностью.
И чтоб выдержать - нужно уметь встречаться с этим собственным встроенным сопротивлением, искать опоры хоть где, радость уметь себе, пусть даже маленькую, фрагментарную, организовывать. Запоминать её, чтоб, помимо боли, жила тут же, рядышком в теле.
Ещё приходится с системой своей знакомиться по новому, когда ты вдруг неожиданно слабее стал. Тут чудес ещё больше. Ведь кто-то привык только брать и опираться, а тут напасть какая-то. И вместо того, чтоб хоть временно взять на себя столь необходимые роли, поддерживающие, участие чтоб...недавние, казалось, друзья - вовсе забывают, а кто-то даже отыгрывает наконец зависть залежалую, подтухшую злобу. Родственники тоже могут отвергнуть, вот целая часть системной ветви, у них такая особенность отношения к слабости была. Где-то это был, возможно, абсолютный запрет на слабость, бесчувствие ранящее и удивляющее. У других - подбадривание в форме "нечего сопли тут пускать, люди и в худших ситуациях выживали...", или же - " та изнеженная ты больно, чувствуешь лишнее, я вот не чувствую, и вообще...все пьют таблетки, и ничо...". Воспитывать некоторые могут начать, дождавшись звездного часа наконец. Бывает ещё, что по случаю забегают лишь для того, чтоб собственный ужас рассказать, вылить излишнее, поднакопившеееся, чего уж там, мелкий, так сказать опт...все равно ты с этим тут, вот тебе историйка, и это...пошёл я...
Худшее, наверное - это пусть и неосознаваемый, но отыгрыш. Когда наконец слабости дождались. И здесь уже к измученному, временно обездвиженному применяют некоторые особый танец, "а помнишь...?"
И страшно бывает, и больно, когда никуда не убежишь...
Когда обвинения и колкости метче обычного попадают в цель. И есть потом, конечно же способы и время подумать, в чем и когда неправ был. Но ведь силы нужны для другого. Для шага вверх, хоть чуть чуть, каждый день. Для глотка свежего, чтоб чуть вширь..
Иногда человека в таком состоянии могут захватывать суицидальные мысли, иногда все начинает видеться мрачно и беспросветно, и помощь психолога здесь очень бывает нужна.
Для того, чтоб дать отдышаться.
Чтобы просить научиться.
Чтоб звать внятно и слышно.
А для этого неплохо бы поначалу научиться слушать себя. Тело своё замечать в этом, опять же. Послания его вовремя читать.
Очень важно научиться замечать помощь. Что она действительно есть. Как и небезразличие. Быть может, и не умеет человек запрашивать помощь и брать тоже не привык, не научен, вот и проходит мимо тех, кто и плечо подставит с радостью и руку в нужный момент подаст.
Образно сейчас говорю.
Почему же я про кушетки упоминала?
Было очень явно заметно, как научились с собой обходиться сильно травмированные люди. Те, кто не молчали - жаловались часто. Требовали облегчения. Форма речи была частенько, пусть несмело или даже шутливо, но обвинительна. А уж некоторые, прикрываясь острой болью - те уж совсе нетерпимо и раняще звучали.
Сквозь эти слова другая боль сквозила. Одинокая, отверженная боль. И страх безнадёжности.
И часто мне было ясно, по ощущениям, что вот этот человек ещё разик, ну два появится, и с концами, уйдёт. Может быть позже, сквозь время, совсем уже тяжелым приползёт. Чтоб тоже требовать начать. Пока степень невыносимости не даёт права такого. А по другому - как? Скукожился, и сбежал.
А вот этот, внутри весь зажавшийся, как деревяшка, уже сегодня в последний раз, в его программе нет опции на расправление. Или же, как только место появится для вдоха - он тут же новое себе добавит напряжение. Такой вот сценарий...
Что объединяло по своему таких разных людей?
Наверное, страх.
Ведь боль, встреча с ограничениями всегда соседствуют со страхом. Слабости, конечности своей.
Но я про другой сейчас страх.
Страх двигаться.
Наверх.
Страх выгребать.
Ведь для некоторых это сопряжено с особыми и совершенно незнакомыми переживаниями - они про встречу с собой. Во всей оголенной слабости.
Потому как срыв травматический - он якобы случайно произошёл. А то этого все "как по маслу" было. Или по шаблону привычному. С прокрутами. И избегая любых чувст. И эмоций.
Страшно встретиться с неслучайностью.
С тем, как травматические моменты и эпизоды нанизываются один на другой. Со спрятанным непрожитый, незавершённым. Именно эти энергии исподволь, изнутри не дают покоя. Не пускают в полный вдох. Не дают вовремя чувство голоса. Право своё собственное не проявляют.
Тут в самое начало мотать травматический опыт приходится. В детство, иногда в рождение. В зачатие порой. В семейные ожидания...
Ведь ребёнок, будучи беззащитным и зависимым поначалу - начинает встраиваться всем своим существом в систему. И тело здесь с памятью своей, как губка впитывает каждый штрих.
Посыл материнской любви или бессознательной ненависти. Энергии криков или ссор, между которыми находиться пришлось. Молчаливое ли насилие и как выход - навык угадывать и попытки предвосхищать, на цыпочках в постоянном сжатии существовать.
Ведь истоки страха, о котором я говорила - в величине и власти родительской фигуры.
Все невыраженные наружу желания, эмоции и чувства тело будто трамбует, создавая собственный узор напряжений внутри. Иногда филигранный. Из сотни компенсаций.
Не перебрать бы...
И лучше здесь, конечно же, профилактику проводить. Травматического опыта.
Тело дороже любой техники, что на СТО загоняем.
Жить ещё с ним. И в нём.
Цвета различать.
Любая семейная система имеет громадный ресурс жизненности.
Но каждый её член, грубовато сейчас и правдиво функционально звучит...сменю ка слово)
Каждый человек, рождённый своей системой - вправе не только пробовать выбирать нужное из этого ресурса. Но и собственный рождать.
И свои, новые дороги...