Бейлькин Михаил Меерович » Секс в искусстве и в фантастике

Вот анонимное письмо юноши, опубликованное в газете «Комсомольская правда»:  

«Это было, когда я учился в 4 классе. У нас во дворе жил один парень. Он учился в 8 классе. Назвать его своим другом я не могу. Но он был мне больше, чем просто товарищ. Однажды нам на глаза попались гомосексуальные порнографические журналы. На меня большого впечатления они не произвели. Я был ещё слишком мал. Но вот моего друга они взбудоражили. Он предложил мне попробовать. Всё произошло как-то быстро. Я не испытал от этого большого удовольствия. Но моему другу понравилось. Он стал меня шантажировать. И я уступал. Было трудно избегать человека, с которым живёшь в одном доме.  

Когда я уже учился в 8 классе, он готовился уйти в армию. Он затащил меня к себе в квартиру. Стали пить чай. Он провёл меня по всей квартире и показал, что никого нет. Потом мы зашли в его комнату. Он разделся и заставил раздеться меня. Это было как-то неожиданно: при наших встречах мы никогда не раздевались. Я насторожился, но и видел, что квартира пуста. Пришлось раздеться. Кровать стояла так, что если на неё ляжешь, то не видно входной двери в комнату. И вот, когда я уже лежал под ним и мы совершали половой акт, я почувствовал, что мы не одни в комнате. На стуле сидел и смотрел на нас какой-то парень. Это было страшное унижение.  

Серёжа предложил меня этому парню. Мне уже было всё безразлично. Этот парень не отказался. Но именно в тот день я понял, что мне становятся приятными половые сношения с одноимённым полом.  

Он сделал из меня женщину. Не в том плане, что я стал как баба. Нет. Я мог также бить в морду своему сверстнику и даже более старшему. Я был физически очень крепок. Занимался атлетизмом. И сейчас занимаюсь. В компании меня все знают как любителя девушек, но об этом чуть ниже. Так вот, этот парень меня поцеловал. Он гладил меня, возбуждал, и я невольно стал возбуждать его. Я почувствовал его главную роль. Я поддался ему, но это было сладостное чувство. В постели я стал женщиной.  

Меня начало тянуть к сильным и красивым парням. Это чувство наслаждения меня мучило. Я хотел его повторить. Но как? С кем? К этому времени у меня появились девушки. Но чем чаще и больше я занимался сексом с девчонками, тем больше хотелось мужчину. И я решил пойти на охоту. Всё оказалось легче, чем я думал.  

Потом меня призвали в армию. Там было проще. Не надо было искать и уговаривать. Я общался только с теми, кто гарантировал мне тайну.  

Так прошли два года. Я вступал в половые связи не только с солдатами, но и с офицерами. Сейчас я уже 2 года, как отслужил, живу дома. Последние полгода вообще никого нет. Есть девушки. Получаю огромное наслаждение от половых контактов с ними. Но постоянно присутствует желание поваляться с каким-нибудь парнем. Возбуждают меня накачанные симпатичные парни. Но я больше не хожу на плешку.  

(Без подписи)»  

Насколько реальны усилия, предпринимаемые автором письма, в его попытках преодолеть собственное девиантное влечение? Будет ли он в этом удачливее Мориса и Джима? Наконец, насколько прав юноша, объясняя своё пристрастие к мужчинам половым опытом, полученным в детстве?  

В отличие от героев Форстера и Видала, он располагает обоими потенциалами полового влечения – гомо– и гетеросексуальным, то есть может вступать в близость как с мужчинами, так и с женщинами. Однако его бисексуальность носит особый характер: гомосексуальный потенциал явно преобладает над гетеросексуальным. Это, в частности, выявляют характерные оговорки юноши. «Последние полгода у меня никого нет»,– заявляет он, проговариваясь, что встречи с девушками служат для него лишь суррогатом половой жизни. Вместе с тем, налицо желание автора письма выдать собственное гомосексуальное влечение за нечто навязанное ему извне, как результат его двухэтапного совращения в детстве. Этим объясняется отказ юноши, вернувшегося из армии, от посещений «плешки» (мест, где ищут партнёров гомосексуалы). В основе подобного поведения лежат понятные мотивы: быть гомосексуалом гораздо более хлопотно и менее престижно, чем утверждаться в роли «бабника».  

Уточним, о каких формах гомосексуальности идёт речь в письме.  

Доказано существование людей, обладающих исключительно либо гомо-, либо гетеросексуальным потенциалом; бисексуальное поведение им одинаково чуждо. Подобные строгие «ядерные» гомо– или гетеросексуалы находятся на противоположных полюсах шкалы полового поведения, предложенной американским сексологом Альфредом Кинси.  

«Ядерный» характер гомосексуальности исключает гетеросексуальное влечение полностью (или почти полностью) у 4 % мужчин. Такие люди с детства испытывают влечение к сверстникам мужского пола или к взрослым мужчинам. Вид чужого члена вызывает у них эрекцию, в то время как женская нагота оставляет равнодушными. Их волнуют запахи мужского тела, особенно полового члена, промежности, спермы.  

Транзиторная (преходящая) гомосексуальность ограничена во времени и наблюдается лишь в возрасте так называемой юношескойгиперсексуальности (от латинского слова «гипер» – «чрезмерно»). Заместительная гомосексуальность тоже носит временный характер и практикуется при недоступности половых партнёров противоположного пола, особенно в армии, тюрьме или в иных однополых коллективах.  

Следовательно, бисексуальное поведение может иметь различную природу. Истинная бисексуальность, когда гомо– и гетеросексуальный потенциалы полового влечения равны по силе, встречается, как уже говорилось при обсуждении творчества Ле Гуин, не так уж часто. Это особый феномен, в основе которого лежит одинаковая (или почти одинаковая) функциональная активность обоих центров – того, что определяет влечение к женщинам и, того, который определяет влечение к мужчинам. Для подобных людей сексуально привлекательными оказываются абсолютно противоположные качества их избранников и избранниц.  

Чаще же всего бисексуальное поведение связано с заместительной или транзиторной гомосексуальностью и вызвано тем, что подростки или молодые люди, лишённые возможности половых контактов с женщинами, вынуждены довольствоваться более доступной для них однополой связью. Иногда, впрочем, речь идёт о противоположном явлении: молодой человек, испытывая влечение к лицам своего пола, стремится подавить гомосексуальное влечение, заменив его гетеросексуальной активностью, более престижной и социально одобряемой.  

Сексуальная ориентация Сергея, самого первого партнёра автора письма, была, скорее всего, гетеросексуальной (но не «ядерной»); его гомосексуальная активность носила вначале транзиторный, преходящий, а затем заместительный характер. Как только у подобных молодых людей появляется возможность половой жизни с лицами противоположного пола, они за ненадобностью легко отказываются от однополого влечения.  

У автора письма, напротив, заместительным является гетеросексуальное поведение. Скорее всего, перерыв в гомосексуальной практике, которым хвастает анонимный корреспондент, имеет характер временного успеха. Отчасти юноше помогает известная половая универсальность, свойственная молодым людям. В периоде юношеской гиперсексуальности мужчинам легче удовлетворять половой инстинкт заместительными способами, далёкими от истинного характера их половой ориентации и не совпадающими с их сексуальными предпочтениями. По мере выхода из периода юношеской гиперсексуальности, связи с девушками удовлетворяют таких людей всё меньше, половое возбуждение вызывается всё с большим и большим трудом, пока гетеросексуальная жизнь не сводится к минимуму или не прекращается вовсе.  

Подведём некоторые итоги. Очевиден известный параллелизм между видом гомосексуальной активности и функцией (а также, как выяснили наблюдения нейробиологов, и строением) нервных центров, определяющих сексуальную ориентацию и половое поведение. Чем в большей мере оно отклоняется от типично мужского или женского, тем ближе оно к «ядерный» гомосексуальности. В полной мере это относится и к другим девиациям – к транссексуализму (идентификации с противоположным полом) или трансвестизму (потребности переодеваться в одежду противоположного пола). Если эти отклонения от полового поведения, присущего лицам со «стандартно» функционирующим мозгом, перечислять по нарастающей степени, то они выстроятся следующим образом: трансвестизм, гомосексуальность, транссексуализм. Те же особенности функции и строения половых центров, которые свойственны автору письма, в гораздо большей степени выражены у Кирилла М., чувствующего себя женщиной, по ошибке природы заключённой в ненавистное тело, снабжённое мужскими гениталиями и лишённое вожделенных грудных желёз и влагалища. Подобное раздвоение привело М. к хирургической смене пола и к появлению на свет Карины.  

Исследования многих нейробиологов, в том числе немецкого учёного Гюнтера Дёрнера показали: для включения центра, ответственного за мужское половое поведение, необходимо воздействие на мозг зародыша андрогенов, вырабатываемых зародышевыми яичками. Если в критическом периоде имел место дефицит мужского полового гормона тестостерона, или если животному были введены антагонисты андрогенов (препараты, нейтрализующие их действие), а также, если у него была разрушена группа клеток, образующих мужской половой центр, то при последующем половом созревании самца обнаружится его гомосексуальная ориентация. При этом могут выявляться некоторые атрибуты женского полового поведения. Скажем, пёс, получивший в критическом периоде инъекцию препарата – антагониста мужского полового гормона, по достижении взрослого возраста будет испытывать половое возбуждение не в присутствии самки, а при виде самца. Он будет мочиться не «по-кобелиному» (поднимая заднюю лапу), а «по-сучьи», приседая на обе лапы (эксперименты Нойманна и Штейнбека; на русском языке описание их опытов можно найти у Александра Резникова и в моей книге «Медицинские и социальные проблемы однополого влечения», опубликованной на сайте sexolog-ru.narod.ru).  

Если андрогены ввести суке, как это делали Мартинс и Валле, то, повзрослев, она будет мочиться подобно заправскому кобелю. Такие животные, вопреки своему женскому строению тела, проявляют интерес лишь к самкам.  

Похоже обстоит дело и с крысами. Если кастрировать новорождённого крысёнка, то с возрастом у него не наступит половое созревание. Если потом вводить ему мужские половые гормоны, то при абсолютно нормальном развитии его полового члена (благодаря введению андрогенов извне), поведение подопытного будет гомосексуальным. Эрекцию у него будет вызывать присутствие другого самца, причём это сопровождается принятием женской позы со специфическим прогибанием спины(лордозом), характерным для рецептивной самки, готовой вступить в половой акт. Одна-единственная инъекция тестостерона может предотвратить такое гомосексуальное поведение (обзор литературы по этому вопросу можно найти в книгах Вундера и Резникова). Разумеется, сделать её надо вовремя – в первый день после рождения крысёнка (крайний срок критического периода половой дифференцировки у крыс).  

Характер строения и функции центров, определяющих тип сексуальной ориентации и полового поведения, определяются в ходе половой дифференциации зародышевого мозга. Подобным образом формируются предпосылки полового поведения у самцов и самок всех видов млекопитающих, а также и у людей.  

Процесс формирования половых центров головного мозга у человека приурочен ко второму триместру внутриутробной жизни зародыша. Гормоны, воздействуя на мозг в критические сроки внутриутробного развития, определяют тип функционирования его нервных центров на всю жизнь. В периоде полового созревания сексуальная ориентация индивида лишь проявляется, а не формируется на пустом месте под влиянием его исключительно мужского или женского гормонального профиля. Характер сексуальной ориентации не могут изменить ни психологические, ни социальные факторы.  

Основным фактором, определяющим у мужчин развитие их будущей девиации (отклонения от гетеросексуального стандарта), является низкий уровень андрогенов, вырабатываемых зародышевыми яичками. Это чаще всего вызывается стрессом, переживаемым будущей матерью во втором триместре беременности. Выраженная андрогенная недостаточность зародыша в дальнейшем приводит к формированию «ядерной» гомосексуальности. Сравнительно умеренный дефицит андрогенов в процессе внутриутробного развития приводит к более мягким формам девиации, когда возможно бисексуальное поведение мужчины. Именно таким механизмом и объясняется поведение автора письма, опубликованного в газете (хотя он, разумеется, по своей природе ближе к «ядерным» гомосексуалам).  

К подавлению функции зародышевого гипофиза (и, следовательно, к понижению функции зародышевых яичек) может привести, например, приём будущей матерью женских половых гормонов (в частности, с целью сохранения беременности) и определённых медикаментов (резерпина, снотворных, нейролептиков). Прямое отношение к развитию у потомства гомосексуальности имеют многие заболевания беременной: ревматизм, токсикоз беременности, гипертония, сахарный диабет, болезни надпочечников и гипофиза.  

Для будущих девочек опасность таят либо заболевания собственных зародышевых надпочечников (тот самый адреногенитальный синдром, о котором уже говорилось), либо заболевания матери, сопровождающиеся повышенной выработкой гормонов с андрогенной активностью. К такому же эффекту приведёт и ошибочное назначение беременной гормональных препаратов с целью её лечения.  

Гомосексуальность может сопровождаться выраженной феминностью (женственностью), физической и поведенческой, но такое наблюдается далеко не всегда. Гомосексуалами бывают и атлеты, и внешне грубые «мужчины-самцы», задиры и драчуны. Автор письма, кстати, весьма гордится своими успехами в атлетизме и умением драться. Иногда же внешность и манеры приобретают своеобразный мозаичный характер: утрированная мужественность накладывается на проступающие сквозь маскировку женственные черты.  

Психологические факторы влияют на формирование полового поведения, накладываясь на биологические особенности строения мозга индивида. Если бы Сергей получил жёсткий отпор в своих попытках реализовать заместительную гомосексуальную близость, то его половая жизнь, возможно, была бы строго гетеросексуальной. Иначе обстоит дело автором письма. То, что именно его выбрал в качестве своего партнёра Сергей, а также то, что он находил близость с мужчинами всё более и более привлекательной по мере своего созревания, говорит о том, что его выход на однополые связи был неслучайным. В прежние годы, когда гомосексуальность преследовалась законом, а информация о ней была крайне скудной, девиация автора письма могла бы остаться латентной (нереализованной). Как правило, такое положение вещей приводит к невротическому развитию и к различным отклонениям в сексуальной сфере. Впрочем, по мере осознания собственной сексуальной нестандартности, многие из «ядерных» гомосексуалов, в зависимости от этических принципов, социальных установок и реальных возможностей, в том числе определяемых типом половой конституции индивида, всё-таки всегда находили приемлемые для них формы однополых контактов.  

Форстер и персонажи его романа  

Каждое новое поколение убеждено в том, что оно умнее и прогрессивнее старого. Если речь идёт о сфере половых взаимоотношений, это утверждение кажется бесспорным. Европейцы, выросшие после второй мировой войны и воспитанные сексуальной революцией середины ХХ века, разительно отличаются от своих предшественников по срокам начала половой жизни, по отношению к браку, по степени информированности в области «техники секса», контрацепции и т. д. Но стали ли люди от этого более здоровыми и счастливыми?  

Ответ на этот вопрос очень непрост. На ум приходит банальная фраза о неоднозначности прогресса, о том, что за него надо платить, и что, выигрывая в одном, люди теряют в другом. Врач знает об этом больше, чем кто-либо: триумфальное вторжение антибиотиков в медицину вызвало появление новых штаммов микроорганизмов, устойчивых ко всем антимикробным препаратам. Чего стоит так называемый патоморфоз хламидий или туберкулёзной палочки!  

Что же касается неврозов, в частности, сексуальных нарушений психогенного характера, то так ли кардинально изменились причины их возникновения?