Обсуждение сеанса - Гипноз XXI века - Ж. Беккио, Э. Росси

Жан: Такова моя манера работать. Все манеры хороши, одни легче, другие труднее. Я думаю, что этот способ один из самых легких, потому я его и использую. Обычно такое переживание приятно пациентам, и поэтому редко сталкиваешься с сопротивлением. Я не знаю, было ли это приятно для Наташи. Но, как правило, это так.

Немного теории. Возвращаемся к разговору о правом и левом полушариях головного мозга. Вся моя работа с Наташей состояла в том, чтобы перед сеансом у нее несколько преобладало правое полушарие, а во время сеанса оно доминировало бы значительно. Если Наташа хочет дальше обучаться, то нужно сбалансировать оба полушария. Для облегчения депотенциализации сознания я предпочитаю использовать четыре способа:

l замешательство,

l насыщение,

l удивление,

l психологический шок.

Замешательство заключается в том, чтобы застать пациента врасплох, нарушая его логическое рассуждение. Например, Эриксон очень часто использовал следующий прием. Он говорил человеку, направляющемуся к нему, чтобы принять участие в демонстрации: “Сядьте на стул слева от меня”, показывая при этом на стул справа. И я мог поступить так же. И Наташа, которая идет ко мне, была бы в небольшом замешательстве. Есть и другие способы создания замешательства. Как-то Эриксон хотел провести демонстрацию для своих учеников, среди которых был один человек, утвер­ждавший, что его никто никогда не сможет загипнотизировать, даже сам Эриксон. Эриксон предложил: “Давайте попробуем. Идите сюда”. Ученик спускается с амфитеатра, Эриксон поднимается, чтобы пойти навстречу, и, когда ученик к нему подходит, Эриксон протягивает руку, чтобы поздороваться, но в последний момент, вместо того чтобы дать руку, он наклоняется и начинает завязывать шнурки. И ученик застывает с протянутой рукой, удивленный случившимся. Эриксон поднимается, берет его за руку, сажает на стул, и рука остается неподвижной, в каталепсии, а ученик уже в трансе. Он использовал замешательство.

Можно вызвать замешательство и с помощью слов. Вы можете сказать, например,— не знаю, говорил ли это я Наташе, но что-то подобное я говорил: “Вы можете слушать все, что я говорю, или не слушать. Это неважно”. И это обычно приводит человека в замешательство. Чтобы вызвать такую реакцию, можно использовать игру слов. Можно использовать также парадоксы. Перед началом сеанса я рассказывал историю про верблюдов. Можно также сказать пациенту: “Не делайте того, не делайте этого”. Вы видели, что в работе с Наташей я делал такие заявления. При наведении транса также часто говорят пациенту: “Я не знаю”. Если пациент слышит, что терапевт чего-то не знает, это может создать проблему для пациента. Именно это важно для нас. Это повышает возможности правого полушария мозга пациента. Я часто говорю тем пациентам, которые боятся неудачи: “Неудача — это основа успеха”. И это приводит пациента в замешательство, полезное для него. Я часто говорю ученикам то, что является парадоксом, но парадоксом позитивным. Например, вы можете произнести следующее: “Знания, которые не используются ежедневно, забываются с каждым днем”. Это важно использовать в работе с детьми, студентами.

Еще одно утверждение я предлагаю мужчинам, у которых проблемы в отношениях с женщинами или сексуальные проблемы. Очень часто по ходу наведения я вставляю такую фразу: “Женщина — это нечто необыкновенное: когда ее нет, ее желаешь, когда она есть, от нее страдаешь”. Это интересное заявление, оказывающее очень сильное воздействие на пациентов, например, с сексуальными проблемами. Если в начале наведения они слышат такую фразу, это убеждает их в том, что терапевт понимает их проблему, что он будет вести речь именно о том, что их интересует больше всего, но не станет драматизировать, а будет говорить об этом немножко с юмором, который является частью жизни и необходим для успеха.

Мои заметки по курсу обучения новому гипнозу, который я провожу в Париже, собраны в книге, которая продается во Франции, и я надеюсь, что когда-нибудь будет переведена на русский язык. В книге много рисунков. И в конце каждой страницы дается упражнение для учеников. Если хотите, я могу дать вам эти упражнения, и вы можете поразвлекаться, выполняя их, когда захотите, завтра или через 10 лет. Вот, например, такое упражнение: придумайте три фразы или три ситуации, которые приводят к замешательству.

Второй способ депотенциализации сознания — это насыщение. Оно наступает тогда, когда пациенту дается такое количество сенсорной информации, которое превышает его возможности принять и переработать ее. Насыщение приводит к развитию такого уровня активности мышления, который пациенту трудно поддерживать. Например, оно может возникнуть у вас, когда я слишком быстро говорю. Это очень важно учитывать. Таким образом, насыщение тоже облегчает работу правого полушария. Существуют примеры, которые вы все знаете, — скажем, обратный счет. Вы можете попробовать поразвлечься этим, но лично я никогда его не использую. Однако я знаю психотерапевтов, которые это делают. Можно “поиграть” с днями недели, с месяцами года. Можно долго описывать какой-либо физиологический процесс, совершенно не интересующий пациента. Сначала человек будет слушать вас из вежливости, поскольку вы ученый и много знаете, но очень быстро отвлечется, потому что вы даете ему слишком много информации об этом процессе. Вы не смеетесь над ним, вы преподаете ему урок, но он не в состоянии воспринять и усвоить, поскольку не успевает за вами. Как говорят китайцы, чтобы спасти свое лицо, он убегает в транс. Вы можете рассказывать бесконечные истории или истории по кругу. Я изобрел наведение на основе циркулярной истории. Теперь о насыщении все всё знают и, наверное, уже насытились. Я часто предлагаю своим студентам упражнение — сконструировать насыщающую речь на основе дней недели и месяцев года.

Удивление — это реакция на что-либо, что воспринимается пациентом с удовольствием. Оно близко к замешательству, но приятнее пациенту. Получение феномена удивления основано на использовании юмора, игры слов. Но все-таки нужно быть внимательным, чтобы не перестараться, так как не все одинаково воспринимают юмор. Это надо учитывать в своей работе. Если вы имеете дело со слишком серьезным пациентом, будьте осторожнее с юмором, иначе вы рискуете вызвать сопротивление или потерять пациента. Вы можете встраивать слово “удивление” во многие свои наведения. Например, можете сказать: “И может быть, через несколько мгновений вы испытаете удивление, отметив то-то и то-то”. Само упоминание слова “удивление” обычно вызывает в памяти удивление, испытанное когда-либо в прошлом. Часто подарки, которые мы получали, были столь не­ожиданными, что очень удивляли нас. Вы можете также удивить пациента своими высказываниями. Например, при работе с пациентами я часто использую такие заявления: “В ходе этого упражнения вы меня многому научите”, или “Вы меня многому научите... относительно вашего способа погружаться в транс”. Вы знаете также, какое значение имеют паузы для наведения транса. Я делаю паузу перед словами “научить меня”, то есть произношу: “Во время этого упражнения вы многому (пауза) научите меня”. Я несколько раз использовал это в работе с Наташей.

Психологический шок представляет собой очень усиленное удивление. Он чрезвычайно эффективен. Его часто используют эстрадные гипнотизеры, а психотерапевты практически никогда. У меня есть друг, эстрадный гипнотизер. Он обычно делает следующее: ставит человека перед собой, забалтывает его, а в один прекрасный момент вдруг заявляет: “Я досчитаю до пяти и на счет “пять” вы умрете — нет, заснете”. Человек, который уже пребывает в состоянии легкого транса, слышит, что на цифре 5 он умрет, и испытывает шок. Очень быстро гипнотизер спохватывается и говорит “нет, заснете”, но шок уже произведен и человек в полной каталепсии. А случается, что и умирает.

В случае срочной необходимости психологический шок можно использовать. Во Франции в последнее время в метро периодически взрывают бомбы, и у нас созданы небольшие врачебные команды быстрого реагирования, чтобы подбирать раненых, а также бригады психологов, которые прибывают на место происшествия и оказывают экстренную помощь людям, в том числе находящимся в состоянии шока. В таких случаях часто используют психологический шок — “клин клином вышибают”, — чтобы погрузить человека в состояние транса, который позволит ему быстрее обрести чувство покоя.

А вот вам упражнение из моей книги: на свой первый гонорар гипнотерапевта сделайте подарок своей половине и точно отметьте признаки удивления, которые она при этом обнаружит.

И последнее — запуск бессознательного поиска. Доверяйте вашему бессознательному в поисках наилучшего решения. Так говорил Эриксон. А я говорю это своим детям, чтобы не тратить время на выполнение за них домашних заданий. Запуск бессознательного поиска — самая важная часть работы гипнотерапевта. Для этого используются отрытые внушения и диссоциативный язык. Я думаю, вы уже знаете это.

Язык играет очень важную роль в гипнозе. Я использовал диссоциативный язык в работе с Наташей. В первой части своей фразы вы обращаетесь к сознательному пациента, а во второй ее части — к бессознательному. И обе части фразы — это очень важно — должны быть соединены координирующей связкой: ну, или, где, как — любой связывающей частичкой.

Я приведу несколько примеров:

l Ваш сознательный разум слушает мой голос и слышит мои слова, в то время как ваш бессознательный разум занят чем-то другим...

l В то время как вы чувствуете контакт со стулом, на котором сидите, другая часть вас самих начинает экспериментировать с новыми решениями вашей проблемы...

Это легко, вы увидите, нужно играть словами, играть глаголами. Я думаю, что по-русски это можно сделать как же, как и по-французски.

Например, со словами “слушать” и “слышать”: сознание слышит, в то время как бессознательное слушает. С прилагательными тоже: “быть удивленным” и “застигнутым врасплох”: в то время как вы удивлены, обретая представления этих деталей прошлого, ваше бессознательное, застигнуто врасплох, оно поражено теми фактами, которые начинает понимать.

При работе с некоторыми пациентами в определенное время можно также использовать диссоциативные фразы-метафоры, например, фразу из старого китайского текста. Я ее очень люблю и часто включаю в третью часть встроенной метафоры. Она оказывает очень сильное воздействие, потому что является очень диссоциативной. Вы можете записать ее, если хотите. И говоря со своим пациентом о том, что он находится на природе, произнести: “Ваше ухо воспринимает пение соловья, в то время как ваше сердце слышит голос Бога”. Первая ее часть адресуется сознанию посредством конкретного глагола, а вторая часть — бессознательному с помощью похожего глагола. Но бессознательное делает другое: если сознание слушает, то бессознательное слышит, если сознание смотрит, то бессознательное видит и т.д.

И происходит запуск бессознательного поиска, который очень важен. Чтобы запустить поисковый кризис, также нужно рассказывать истории. Я вам расскажу одну историю, которую часто рассказываю своим пациентам.

Три буддийских монаха отправились на прогулку, и один из них раздавил улитку. Все трое вернулись в монастырь и пошли к настоятелю. Один монах сказал настоятелю о том, что его друг раздавил улитку. “Настоятель, будучи буддистами, мы должны уважать все формы жизни”, — сказал он. “Это правда”, — согласился учитель. “Но учитель, мы же не для того сажали наш прекрасный салат, чтобы его сожрали улитки?”. “Это правда”, — подтвердил учитель. “Но учитель, и то, и другое не может быть правдой одновременно”. “И это верно”, — ответил учитель.

Технические термины вы все, разумеется, знаете, но я хочу их тем не менее обозначить. Даже если я говорю, что еще не начал работу, на самом деле я уже ее начал. Вы знаете, что наша работа начинается с того момента, когда пациент входит в кабинет. Это важно. И подстройку к Наташе, гармонизацию с ней я уже начал делать. Это тоже важно. И потому я наблюдаю за ее дыханием и вскоре начинаю говорить в ритме ее дыхания, на выходе. И я фиксирую цель. И это обычная практика.

Я не сразу сажусь рядом с пациентом. Примерно 10—15 минут я разговариваю с ним, обсуждаю его проблему вдоль и поперек. И пока говорю, я гармонизируюсь с ним. Я стараюсь уловить его слова и выражения, отмечаю про себя, что он любит, и т.д. И когда я уже точно знаю, в чем заключается моя цель, я сажусь рядом с пациентом и делаю то, что сделал в работе с Наташей, — еще раз уточняю цель. Независимо от того, хороший ты психотерапевт или еще нет, важно, чтобы у пациента была цель, и чтобы у терапевта была та же цель, и чтобы мы достигли транса. Транс может продлиться всего несколько секунд, но этого, возможно, будет достаточно для того, чтобы пациент приблизился к своей цели. Как говорил Эриксон, транс сам по себе терапевтичен. Когда человек находится в трансе, нужно делать еще и хорошую работу внутри транса. Это и работа с диссоциацией, и использование разнообразных внушений и метафор, адаптированных к проблеме пациента.

Даже если я вижу пациента не в первый раз, в начале сеанса я всегда говорю, что мы сделаем упражнение, что наша работа — это обучение. Слова “упражнение”, “обучение” особенно важны, и вам тоже следует их использовать. Пациент обратился ко мне как к особому специалисту, технику, но не к такому технику, который чинит его машину. Тот техник чинит его машину, а когда она через несколько месяцев снова ломается, ее опять отвозят в гараж. И слесарь опять ее чинит, и так далее, и так далее... Когда же пациент приходит ко мне, я не только чиню его машину, но и обучаю его самостоятельно чинить свою машину. В этом заключается разница.

Я говорю ему, что сегодня я учитель, а ты ученик. Я учитель, потому что немножко лучше знаю метод, чем он. Но если ты прилежный ученик, через три, четыре, пять сеансов ты будешь знать технику так же хорошо, как и я. Но, как всякому ученику, тебе придется делать домашнее задание. Поэтому я предлагаю своим пациентам систематически повторять упражнение дома. Наташа тоже может делать упражнение сама. И она научится действовать в состоянии аутогипноза. Для этого ей достаточно дома сесть на стул, закрыть глаза, а потом вспоминать то, что мы делали во время сеанса. И все ощущения легко возвращаются. Такая регулярная практика аутогипноза очень важна, потому что именно благодаря ей пациент очень быстро может стать независимым от терапевта и от терапии. И если человек владеет аутогипнозом, он может преодолеть большую часть трудностей, с которыми встречается в жизни. А если ему это не удается, тогда он приходит к нам, чтобы мы подучили его технике помощи себе. Я уже 15 лет лечу с помощью гипноза. И пациенты, которых я видел в первые годы, время от времени возвращаются ко мне — через полгода или через год. Однако я отмечаю, что чем больше времени проходит, тем реже они обращаются.