Начну я, как ни странно, с живого великорусского языка,
чтобы впредь не упрощать проблему. Вот что сказано в словаре Даля по поводу
воображения:
«ВООБРАЖАТЬ, вообразить что… давать вид, образ, вселять в
видимый образ, олицетворять, представлять в образе… представлять себе мысленно,
изображать умственно; думать, полагать, мнить… Воображенiе… способность
изображать в уме чувственные и отвлеченные предметы; возможность сочетания и
мысленного живописания умственных картин».
Уже даже из этого нефилософского определения можно вычленить
три философских аспекта понятия воображения.
1) Воображение-как – воображение как способность и,
конкретно, как способность давать образ, вселять в образ, олицетворять.
2) Воображение-что – воображение, которое требует дополнения
«что»: что принимает вид, вселяется в образ, олицетворяется? Ответ: а)
чувственные предметы, b) отвлеченные предметы.
3) Воображение-где – воображение, которое требует пояснения,
во что вселяется или в чем находится образ, т.е. какова его природа?
И здесь проглядывают три варианта ответов:
а) видимая природа (чувства, изображения, представления),
b) личная природа (олицетворение, субъект, личность),
с) умственная природа (в уме, в абстракции, в мыслях).
Эти определенности нельзя забывать. В противном случае можно
опустить гений Канта ниже обычного словоупотребления. С точки зрения
к-слову-дополнительности я и буду рассматривать понятие воображения у Канта – в
основном по «Критике чистого разума».