|
|
Слова большие и маленькиеАвтор статьи: Лукьянов Олег Валерьевич
Доклад на IX конференции по экзистенциальной психологии (Дни экзистенциальной психологии в Кемерово http://www.sifep.ru/konferentsii-seminary-treningi) Одно из предисловий: Уже несколько лет я веду продолжительный диалог с Александром Ефимовичем [Алексейчиком] об интонациях. Обычно, когда мы оказываемся на семинаре или беседуем, у меня не находится чего-то особенного сказать или спросить, получается что-то неподготовленное, неожиданное, поэтому я долго обдумываю короткие наши диалоги и собираю свое представление об интонациях в разных формах, в том числе в форме сообщений на конференциях. К тому, что не удается сказать что-то содержательно-существенное в разговоре, со временем привыкаешь. А вот о чем всегда приходится жалеть, так это о не точной интонации. Остается напряжение от того, что моя интонация кажется или слишком грубой, или слишком слабой, в общем, не точной. Интонация определяет величину сказанного слова, разговора, сообщения. Определяя не только размер, но и направленность, измерение речи. Занявшись изучением вопроса интонаций, я обнаружил, что мой собственный репертуар восприятия интонаций очень ограничен. А моя способность назвать, обозначить, воспроизвести интонацию по своему, по новому, очень не развита. Коротко о теме сообщения: что такое слова большие и маленькие? Если слово больше жизни (экзистенции), то это - большое слово. Если слово меньше жизни, то это – малое слово. Одно и то же слово может быть большим и малым благодаря интонации и интонационном слуху. И теперь про интонации Хочу высказать одну идею: Долгое время в экзистенциальной психологии считалось, что в основе понимания, действия, активности, решения и пр., лежат смыслы. То есть жизнью управляют, или, по крайней мере, должны управлять, смыслы. Я собственно, хочу к этому добавить, что смыслы управляются интонациями. На одном из семинаров Александра Ефимовича участниками было записано: «Самый главный орган общения – слух». И я сегодня хочу продолжить, что самый главный слух – интонационный. Об интонациях существуют особые мнения среди филологов, музыкантов, педагогов, актеров и многих других. Начнем с конца, то есть с того, как полезно понимать интонацию в экзистенциальной психологии и терапии. Приоритет в таком понимании принадлежит А. Мирзаяну, который предложил понимать интонацию как текст. То есть как связную, законченную, и зафиксированную носителем речь. В кратком обобщении определения интонации выгладят так: - система изменений относительной высоты тона в слоге, слове и целом высказывании (словосочетании) - определение модальности высказывания — различение повествования, вопроса и восклицания - с помощью интонации поток речи разделяется на значимые отрезки – фразы (отрезки, выражающие законченную мысль) и синтагмы (обладающие цельным смыслом части фраз) В музыке - Степень акустической точности воспроизведения высоты тонов и их соотношений при музыкальном исполнении. Интонация воспринимается слухом как верная в тех случаях, когда звучащий тон располагается внутри некоторой области частот, близких к абсолютно точной, ‒ так называемой зоны. В контексте экзистенциального опыта интонацию можно определить как то, что делает возможным понимание смысла. По аналогии с определением света. Свет – это то, что делает возможным видение, интонацию можно определить как то, что делает возможным понимание речи или феномена. Попробуйте понять смысл без интонации. Если мы имеем дело с сообщением письменным, то мы предполагаем интонацию, а если не можем предположить, то присваиваем свою интонацию. В одном из интервью А. Мирзаян выразился о пении так: следует петь не слова, а перспективу стихотворения, опевать голосом некое пространство, лежащее за словами. Если перенесем эту идею на психотерапию, то можно сказать, что в процессе помощи следует выражать не концепции, идеи, диагнозы, рекомендации и пр., а перспективу речи и жизни клиента, пациента, ученика, выявлять в терапевтической беседе пространство, лежащее за переживаниями. А. Мирзаян в своих лекциях «В начале была песня» упоминает ряд высказываний: М. Цветаевой «Интонации – это самые большие слова». Бродский об Ахматовой: «Она одной интонацией сделала нас христианами» Бернард Шоу: «Да» и «нет» пишутся единственным способом, но мы можем произнести «да» как «нет» и «нет» как «да». Сегодня в переписке посредством электронных устройств принято использовать специально создаваемые акронимы. Акроним, кстати, от греческого άκρος «высший; крайний; начальный» + όνυμος «имя». Например, смайлы. Казалось бы, это должно помогать в переписке, делать ее более живой. Но оказывается, акронимы могут обслуживать только нижнюю границу фразы. Частое использование смайлов просто раздражает. То есть избыточное количество знаков мешает уточнять интонацию. Интонация важна не своим значением, а своей точностью. А точность, в свою очередь возникает в воспроизведении, то есть во взаимодействии говорящего и слушающего. На одном из семинаров взрослая женщина, педагог с большим стажем, пыталась воспроизвести то, как она говорит своему внуку, чтобы он не скрывал от нее свои проблемы с учебой, чтобы он говорил ей что у него не получается и она ему будет помогать. Всем участникам сразу стало ясно, почему ее внук этого не делает. Анатолий Кунгуров. «Психология музыкальных способностей». (Цитирую близко к тексту, не везде в кавычках) «С точки зрения современной музыкальной психологии, список музыкальных способностей можно обозначить в 3-х пунктах:
Причём отсутствие интонационного слуха полностью лишает человека возможности заниматься музыкой, даже в качестве любителя. Отсутствие чувства ритма даёт ему, естественно при наличии вышележащего пункта – интонационного слуха, возможность стать неплохим меломаном. А частичное или даже полное отсутствие хорошо развитого аналитического слуха, при наличии интонационного и чувства ритма позволяет стать музыкантом-любителем». Список способностей к оказанию и принятию психологической помощи можно так же свести к трем пунктам, уточнив их определения. Например:
Но вернемся к интонационному слуху:
Если «Музыка – искусство интонируемого смысла», как писал академик Асафьев, то интонирование – это искусство осмысления музыки. Дина Константиновна Кирнарская дополняет определение Асафьева, указывая, что речь идет об «…интонировании смысла, который проявляется, в том числе, и в самых грубых, самых простых качествах звучания – в направлении мелодического движения, громкости и силе звука, в большей или меньшей его активности, акцентированности, в особенностях голосового или инструментального «произношения». Таким образом, исходя из вышесказанного, можно вывести определение интонационного слуха, которое уже активно используется в музыкальной психологии: «Интонационный слух – это свойство слуха, направленное на восприятие эмоционально-смысловых аспектов музыки». «Интонационный слух, — пишет Д. Кирнарская, не может отличить звук «до» от звука «ми», зато он отличает смысловое «наполнении» крадущихся и скользящих «Парусов» Дебюсси от настойчивой и упругой поступи «Болеро» Равеля. Интонационный слух отличает надрывные рыдания Шестой симфонии Чайковского и уютно-сонные переливы Первой: при этом с помощью интонационного слуха нельзя ни уловить, ни вспомнить ни одной мелодии. Ему интересен её жест, тон, направленность движения и общий характер, но он не может зафиксировать детали мелодического рисунка и нюансы гармонии – для этого существует аналитический слух, нацеленный на анализ звуковых отношений». Интонационный слух появляется у человека с момента рождения, и даже грудной младенец способен отличить благозвучное и умиротворяющее звучание консонанса от резкого и агрессивного звучания диссонанса. Возвращаясь к экзистенциальной психологии и терапии. Интонационный слух – это способность воспринимать эмоционально-смысловые аспекты жизни, ситуации, события, проблемы, речи и пр. И если мы допускаем, что интонационный слух – это базовая способность, то к нему предъявляется и соответствующий критерий – он должен служить реальной основой для развития или для осознания ограничений других видов слуха, других способностей. О том, что конкретная способность является реальной основой для других способностей человека, свидетельствует интонационный репертуар. Например, по интонации с которой студент выполняет задание, можно довольно точно предположить будет он работать на самом деле. Или по интонации, с которой человек выполняет упражнение, можно понять, какие у этого упражнения будут последствия, превратится ли оно в реальную работу. Интонационный репертуар Интонацию нельзя придумать совсем новую. Особенность интонации как текста, как опыта, как речи в том, что она не идентифицирует явление, то есть не предъявляет некую символьную форму, тождественную явлению, а аутентифицирует явление, уточняет его присутствие. Для примера. Обряд в смысле изобразить, имитировать (одеться в костюм, карнавальный или праздничный) и обряд в смысле исполнить танец, игру, ритуал, прожить самому и дать прожить другим. Мы не придумываем интонации и при этом, мы каждый раз творим интонации, живя словом, языком. Мы уточняем интонации в соответствии с опытом, в соответствии с обратной связью, в соответствии с целями, возможностями, правами, обязанностями и пр. Можно сказать, что душа человека – это его интонационный репертуар. Интонационный репертуар очень уязвим. Вероятно, это связано с тем, что он отвечает высоким уровням интенсивности жизни. Интонация, прежде всего, характеризуется в полюсах чистая – грязная, точная – не точная, истинная – лживая. Актер театра может очень точно выражать интонацию в своей роли на сцене и терять интонационный слух дома, с женой, детьми. Бывает и наоборот. Хороший для знакомых человек, слышащий своих друзей и знакомых, совсем не попадает в интонацию на работе. Так же не совпадать по интонационному репертуару могут преподаватель и студенты, терапевт и клиент. Я, например, очень ценю людей, способных со мной разговаривать. Мне так часто говорят, что меня трудно, скучно слушать, а я все не могу найти свой стиль клоунады и продолжаю звучать в своих печальных интонациях. Еще о больших и малых словах Повторим: Если слово больше жизни (экзистенции), то это - большое слово. Если слово меньше жизни, то это – малое слово. Одно и то же слово может быть большим и малым благодаря интонации и интонационном слуху. И можно представить: Горизонтальное измерение интонации – акценты, модальности (вопросительная, повествовательная, требовательная, угрожающая и т.д.). Чаще характерно в экспрессивном отношении, как интонация говорения. Вертикальное измерение – обращенность к большому слову или малому. Это измерение чаще характерно в импрессивном отношении, как интонация слушания речи. Если мы в нашей речи, в диалоге обращаемся к малому слову, то это наука, изучение, анализ, мастерство, делание. Например, так корректор выправляет стилистику текста. Если мы обращаемся к большому слову, то есть к слову, большему чем мы, чем наша жизнь, то это искусство, обновление. Так люди обращаются к мантрам, молитвам, поэзии и пр. Нельзя сказать, что большие слова лучше маленьких или наоборот. Иногда очень терапевтична речь из малых слов, за которыми стоят конкретные явления и предметы. Иногда нужны большие слова, с пафосом. Бедой современного человека являются: Интонационный шум. Интонационная глухота. Невозможность, неспособность понять смысл. Нарушение интонационного слуха и неразборчивость в интонациях. Практические аспекты это гипотезы разработаны в концепции экзистенциальной ландшафтной терапии: http://www.sifep.ru/povysheniye-kvalifikatsii/ekzistentsialnaya-landshaftnaya-terapiya Категория: СТАТЬИ » Статьи по психологии Другие новости по теме: --- Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|
