К проблеме практики психологической помощи в вузе

                                                                                                         Слугин В.В.   

                                                                                                канд. психол. наук    

                                                                   доцент кафедры общей психологии

                                                                  начальник психологической службы

                                                            ФГБОУВПО НИ МГУ им. Н.П. Огарёва

                   К проблеме практики психологической помощи в вузе

(статья 2012 года)

Психологическое сопровождение учебно – воспитательного процесса в университете, задумывалось нами, преимущественно в форме психологического консультирования. Первоначально, нам представлялось, что консультирование и есть помощь.

За прошедшие четырнадцать лет  консультационной практики (с 1998 г.)  такое представление  изменилось. Психологическое консультирование, в нашем сегодняшнем понимании представляет собой два чётких направления.

Первое направление – собственно психологическое консультирование, представляющее собой, по сути, «информирование» клиента. Второе направление – психолого – терапевтическое консультирование, представляющее собой, по нашему мнению, личностно – ориентированную (по В. Ю. Меновщикову) [4] психотерапию.

И первое, и второе направление такого содержания психологического консультирования можно рассматривать  как психологическую помощь. Только, при информировании, помощь, с нашей точки зрения, надо понимать  в широком смысле, например, так, как сформулировано в Положении о психологической службе МВД: «Психологическое консультирование - оказание конкретной помощи (выделено нами) обращающимся сотрудникам и гражданам в осознании ими природы их затруднений, в анализе психологических проблем и принятии собственных решений». [3]

Психологическое консультирование как информационную помощь (введём такое рабочее понятие), по нашему опыту, осуществлять гораздо сложнее, чем психотерапевтическую. Для последней, важнейшими, являются качества личности и, поэтому, она довольно часто осуществляется людьми в их повседневной обыденной жизни. Но об этом ниже. А вот, чтобы осуществлять полноценное психологическое информирование, необходима, по нашему мнению, кропотливая  тщательная профессионально – информационная подготовка психолога. Мы имеем в виду владение психологом особой профессиональной информацией.

Дело в том, что, к сожалению, отечественная научная психология, по нашему мнению, создавалась не на основе исследования реальных социальных процессов, ситуаций и обстоятельств, а на основе теоретических построений и попыток их экспериментальных проверок. В результате, получено много  данных, которые интересны, безусловно,  с чисто научной точки зрения, однако, мало что дающих для реальной социальной практики.

Для нас же, является очевидным тот факт, что важно не то, как человек ведёт себя в условиях эксперимента или, что он демонстрирует при тестировании. Важнейшим является конкретно – ситуационное проявление необходимых личностных качеств: в реальном бою, в реальном публичном выступлении, в реальном конфликте. К этому выводу нас привело изучение политической психологии, в которой указывается на тот факт, что для политического, например, лидера, важно ситуационное проявление его качеств. Это наблюдение ситуационных черт лидерства представляется нам чрезвычайно важным. [5 ] То есть, важно, как ведёт себя и что говорит человек не в искусственных   экспериментальных условиях, а в реальных, жизненно важных, ситуациях. А такие данные психология, как фундаментальная наука, дать не может в принципе. Она этим не занимается.  Для этого нужна совершенно иная исследовательская парадигма.  

Вышеизложенное говорит о том, что заучи, хоть наизусть, сегодня психолог всю имеющуюся академическую научно – психологическую литературу по программе высшего профессионального образования, он не научится понимать человека и "разбираться в себе и людях", о чём и мечтают начинающие студенты - психологи. Даже уважаемые профессора психологии говорят о том, что никто не научит студента тому – как  применять психологические знания в жизни. Этому, студент должен научиться сам. [1]

 То есть, существует проблема переноса психологических знаний в практику. Мы полагаем, что такая проблема именно потому и существует, что это не те знания о человеке, которые можно и нужно изучать и исследовать в процессе психологического образования или психологического просвещения.

На сегодняшний день, действительно создана, так называемая, «психологическая мифология», то есть понятийный научно – психологический аппарат, без которого,  действительно  невозможно быть науке. Мы рассматриваем его как «буквы», которыми можно осуществлять «письмо», то есть фиксирование уже не мифологии, а реальной психологической феноменологии (или фактологии) о законах подлинного функционирования, взаимоотношений и взаимодействия конкретного человека и сообществ в условиях конкретных культур.

Иначе говоря, метафорично, психологию человека сегодня изучают, например, так, как, например, изучались бы собаки  на примере  изучения «павловских собак» в условиях лабораторного экспериментирования.

 Такая информация интересна с научной точки зрения, однако, она мало что даёт конкретному человеку с точки зрения информации о том, как человеку правильно себя вести с собаками с позиции собственной безопасности в условиях реального столкновения с этими животными (одним или стаей), или при желании завести это животное в доме. То есть, всё вроде, правильно, но трудно или совсем неприменимо в повседневной жизни.

Встаёт, таким образом, вопрос – что должно являться сущностным изучением собаки? В реальности, И.П. Павлов изучал не собак как таковых, а многое иное. Например, условно – рефлекторную физиологию животных на примере собак. Так обстоит дело и с психологией человека. Много чего изучается в человеке, но только не он сам как субъект культурного бытия, что, по нашему мнению, является его подлинной  сущностью. В итоге, психология не изучает сущности человека, чем, по нашему мнению, должна была бы заниматься. Во всяком случае, отечественные учебники по психологии производят именно такое впечатление.

И это ещё полдела. Гораздо более серьёзная проблема состоит, с нашей точки зрения, в том, что  даже общепринятой полинно научно – психологической информации всё меньше и меньше. Мы разделяем точку зрения С. П. Капицы [2], что наука – это диагностика реальности. Наука для того и необходима, чтобы человечество действовало в соответствии с объективными законами мироздания, не уподобляясь «слону в посудной лавке». Отсюда, подлинная наука есть только там, где происходит открытие объективно действующего в объективной материальной действительности «закона», независимо от желания человека признавать его или нет. Законы  Андре  Ампера, Алессандро Вольта, Исаака Ньютона можно, по самодурству, не принимать, но они объективно действуют. И если человек их игнорирует, то это его проблемы, но  электрический ток, говоря словами Владимира Тарасова, обладает одним удивительным свойством – не слушать доводы. Он просто «бьёт» или даже «убивает», если человек игнорирует его действие. Закон отменить невозможно. Тогда, это закон. Тогда, это наука.

Открытые законы или закономерности, зафиксированные в понятии, и есть подлинная наука, которой, увы, в научной психологии всё меньше и меньше. Вызывает, по меньшей мере, недоумение, когда, так называемый, психолог, не занимающийся никакой практикой, в том числе, хотя бы экспериментальной, тем не менее, публикует какое – то, порой, даже достаточно большое, количество, так называемых, научных «трудов» или «статей». В лучшем случае, это может быть философией, размышлением, теоретическим анализом. Но всё это выглядит довольно подозрительно с точки зрения научности и достоверности. А чаще всего откровенный плагиат. 

Нам очень импонирует фраза из книги В. Серкина «Хохот Шамана»: «Если считаешь, что знаешь, но не умеешь применить – считай, что не знаешь». [6]  Именно поэтому, одновременно с консультативной практикой, мы  всё время занимаемся  тем, что пытаемся отделять «зёрна от плевел». То есть ищем буквально по  крупицам подлинно – научную информацию, которая является достоверной наукой, полезной и, даже необходимой для настоящего психологического образования человека.

Классическим примером психологического научного открытия является для нас «эффект Блюмы Зейгарник». Подмеченная жизненная ситуация привела её к интересной гипотезе, а, затем, и открытию закономерности о соотношении в памяти завершённого и незавершённого действия. Учёные, как известно, не создают законов, они их «открывают». 

 Информация, таким образом, должна быть не только достоверна и необходима, но, ещё и применима конкретным человеком  в его жизни и деятельности. И такой информации крайне немного. Наш опыт показывает – нет ничего лучше первоисточника, то есть работ «первооткрывателя». Труды   учеников, как правило, можно не изучать. Они, зачастую, создают лишь лишний информационный шум, так как, к сожалению, в научной среде стало общепринятым местом - если ты учёный, то у тебя должно быть,  введённое в обиход науки, понятие.

Однако, ввести понятие, не означает «открыть»  закон. В таком случае, в этом понятии, с точки зрения научной объективности и практической необходимости и полезности,как раз и нет никакой необходимости. В результате, мы имеем часто подмену научной деятельности  личными амбициями некого псевдоучёного. 

Таким образом, осуществлять консультирование, как подлинное информирование, крайне непросто. Фактически, это должно быть подлинным психологическим просвещением, которое, по нашему мнению, должно заключаться в вооружении человека конкретной, живой, действенной информацией, непосредственно применимой в практике. Точнее говоря, конкретными правильными действиями в конкретных ситуациях. Общие фразы по типу «нужно полюбить своего ребёнка»,  здесь неуместны.

К сожалению, учебники по различным отраслям психологии содержат как раз не информацию, а мнения разных авторов по тому или иному вопросу или проблеме. Так называемый, научно – теоретический обзор, а нужны технологии, алгоритмы действий, по которым можно было бы действительно научиться правильно действовать, изучать себя и окружающих. И именно обыденные и житейские психологические фактологические наблюдения, по нашему мнению, являются очень хорошей информационной базой для подлинно научного анализа и обобщения, ибо в них и «проявляются» подлинные законы и закономерности сущностного человеческого бытия.

Несколько слов о психотерапии в консультировании. Мы называем это психолого – терапевтическим консультированием, чтобы провести различие с консультированием как информированием. По существу, при такой работе  с клиентом, осуществляется, названная нами, ЭМУ – коррекция. То есть коррекция  эмоций, мотивации, установок. Либо что – то одно, либо последовательно – один психический феномен за другим. Мы пришли к выводу, что это, то немногое, но реальное и важное, что можно пытаться осуществлять в практике деятельности нашей психологической службы.

Необходимость такой деятельности возникает в том случае, когда клиент находится в, так называемом нами, «реактивном» состоянии. То есть,  в состоянии реакции (отреагирования) на некое событие, ситуацию, явление – конфликт, ссору, утрату, например, близкого человека.  

Такие случаи нередки и практикующему психологу необходимы соответствующие навыки работы. Крайне важными здесь становятся эмпатические качества психолога, то есть его природная способность сопереживать и сочувствовать. И второе, крайне полезным и важным оказывается собственный жизненный опыт психолога – консультанта. Мы имеем в виду, что сам психолог мог проходить через названные выше ситуации. Это, практически, бесценный опыт, поскольку психолог имеет, пусть собственное субъективное, но реальное  представление о том, что испытывает человек в таких ситуациях и становится способным адекватно отражать состояние человека, точно реагировать, а, значит, осознавать (рефлексировать) на механизм своего присоединения к клиенту.

Иными словами, при наличии собственного жизненного опыта, психолог  оказывается в состоянии гораздо лучше осознавать свои возможности в отношении работы с данным клиентом. Понимать, какую конкретно форму эмпатии он может проявлять - сопереживать или сочувствовать. Это, по нашему мнению, решающее условие техники такой помощи.

При правильном использовании механизма эмпатии, мы применяем технику интерпретации, истолковывания, когда психолог помогает клиенту проговорить то, что тот чувствует, ощущает, испытывает, переживает. Это необходимо в том случае, когда клиент сам хочет это сделать, но не может, не находит слов для выражения собственных чувств и эмоций. Как правило, в таких случаях достигается хороший терапевтический эффект.

Отметим, что нам представляется более правильным другое, чем это принято в официальной психологической науке понимание сущности сопереживания и сочувствия. Мы исходим из того, что есть, например, такое, так называемое «высшее чувство» как любовь. Те, кто испытал, например, безответную любовь, могут при рассказе об этом кем другим «со – чувствовать». То есть понимать, что чувствует тот другой, вспоминая при этом свои пережитые чувства. Чувствую то же самое, что и другой – «со – чувствую».

Если же чувства собеседника нам неизвестны, то у нас могут возникать наши собственные переживания по поводу его чувств, но они могут быть и не синхронными, мы не можем выразить в словах то, что испытывает другой человек. Мы можем выразить в словах лишь то, что переживаем мы, видя  переживания другого человека. И мы можем искренне сказать об этом другому человеку. Это будет честно и контакт психологический будет установлен, что является решающим условием эффективной психологической помощи.   

                               ЛИТЕРАТУРА

1 Гиппенрейтер Ю. Б.. Введение в общую психологию: Курс лекций: Учебное пособие для вузов. — М.: ЧсРо, 1997.

2 Капица С. П.Синергетика и прогнозы будущего / С. П. Капица, С. П. Курдюмов,  Г. Г. Малинецкий. – Едиториал УРСС, 2003.

3 Мамонтова С. Н. Прикладная юридическая психология. – 2002. – 508 с.

4 Меновщиков В. Ю. Введение в психологическое консультирование. 2-е изд. стереотипное. М.: Смысл, 2000. — 109 с.

5 Ольшанский  Д. В. Основы политической психологии. - Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - 496 с.

6 Серкин В.  Хохот Шамана / В. Серкин. – Изд-во «София», 2007. – 201 с.