Аутентичность личности Егора Летова

Тема русского андеграунда то и дело мелькает в постах и блогах... Но чаще можно встретить заметки о популярных исполнителях, адаптированных к реалиям современной мегаполисно-гламурной жизни.

Сибирский рок в истории русского андеграунда - совершенно особое направление в истории современной отечественной культуры и искусства, отличающееся от московских и питерских коллег колоритом стихов, образов, собственно музыкой и особым мировосприятием. Вспомним "Калинов Мост", Янку Дягилеву, Егора Летова...

Егор Летов... В миру Игорь Федорович Летов (1964-2008). Меня как психолога и культуролога всегда интересует личность в контексте развития, ее социализации. И думаю, личность Егора еще будет привлекать к себе внимание и искусствоведов, и историков, и филологов.

Отбрасывая лирические размышления о судьбе этого талантливого человека, я обращу внимание, что Летов в 1985 году был принудительно отправлен на лечение в психиатрическую больницу, о чем свидетельствуют факты его автобиографии:

В конце 1985 года грохнул взрыв. Тогда-то нас всех и повязали. «Кузьму» забрали на два года в армию, хотя он в армию идти не должен был, у него сердечная недостаточность. Меня же отправили в «психушку». Пока не началась перестройка, меня оттуда выпускать не хотели. Там я провел три месяца.

Я находился на «усиленном обеспечении», на нейролептиках. До психушки я боялся того, что есть некоторые вещи, которых человек может не выдержать. На чисто физиологическом уровне не может. Я полагал, что это будет самое страшное. В психушке, когда меня стали накапливать сверхсильными дозами нейролептиков, неолептилом — после огромной дозы неолептила в один момент я даже временно ослеп — я впервые столкнулся со смертью или с тем, что хуже смерти. Это «лечение» нейролептиками везде одинаково, что у нас, что в Америке. Все начинается с «неусидчивости». После введения чрезмерной дозы этих лекарств типа галаперидола человеку приходится мобилизовать все свои силы, чтобы контролировать тело, иначе начинается истерика, корчи и так далее. Если человек ломается, наступает шок; он превращается в животное, кричащее, вопящее, кусающееся. Дальше следовала по правилам «привязка». Такого человека привязывали к кровати, и продолжали колоть, пока у него не перегорало, «по полной». Пока у него не наступало необратимого изменения психики. Это подавляющие препараты, которые делают из человека дебила. Эффект подобен лоботомии. Человек становится после этого «мягким», «покладистым» и сломанным на всю жизнь. Как в романе «Полет над гнездом кукушки».

В какой-то момент я понял, чтобы не сойти с ума я должен творить. Я целый день ходил и сочинял; писал рассказы и стихи. Каждый день ко мне приходил «Манагер» Олег Судаков, которому я передавал через решетку все, что написал.

В один прекрасный день я понял, что-либо сейчас сойду с ума, сломаюсь, либо мне надо бежать отсюда. Например, когда выносят бачки, мусор, приоткрывают двери. Но бежать только для того, чтобы добраться до девятиэтажки, которая стояла поблизости и броситься оттуда вниз. В основном так поступали пациентки из женского отделения, которые повторяли этот суицидальный маршрут почти ежедневно. Они ускользали из отделения, добегали до девятиэтажки и бросались. Дальше убежать было невозможно. Сибирь, Омск, морозы страшные.

Когда я до конца понял, что смерть рядом, это и дало мне силы выдержать. Во мне произошло некоторое расслоение. Я понял, что мое «Я» — это не сознание, это нечто большее. Я увидел в некоторый момент свое тело как бы со стороны, тело, которое не только болит, но на части рвется. А при этом мое «Я» было светящейся спокойной единицей, которая находится где-то рядом с телом, но не то что вплотную с ним не связано, а вообще вечно, и сделать с ним никто уже ничего не может. В этот момент я получил самый глобальный опыт в этой жизни.

После этого я начал писать новые песни...

Подробности на официальном сайте «Гражданской Обороны» http://www.gr-oborona.ru/pub/anarhi/1056980189.html#ixzz4pBed1b3R

И какие песни! Знаете, много раз я замечала среди коллег или некоторых знакомых какое-то предвзятое отношение к поэзии Летова. Особенно изумляет то, что люди выражают некоторое возмущение, что в его ряде песен используется ненормативная лексика (далеко не во всех, кстати), но сами при этом орут от восторга от  весьма раскрученных, но ненормативных "Лабутенов"...

Обратимся к творчеству Егора. Песня "Про Дурачка" цепляет первыми строчками и ре-минорной тональностью своей детскостью, беззащитностью, абсолютно обнаженным нервом и удивительной искренностью.

Архетипически Дурачок - это образ чистого, доброго, милосердного человека, философа, правдоискателя, воспринимаемого, конечно же всеми "дурачком"...Ведь как еще, если все известные искатели Истины, блаженны? Вспомните "Сталкер" А.Тарковского...

А сегодня я воздушных шариков купил
Полечу на них над расчудесной страной
Буду пух глотать,буду в землю нырять
И на все вопросы отвечать: «ВСЕГДА ЖИВОЙ!»

                        Ходит дурачок по небу
                        Ищет дурачок глупее себя

Светило солнышко и ночью и днём
Не бывает атеистов в окопах под огнём
Добежит слепой,победит ничтожный
Такое вам и не снилось
 

Подробности на официальном сайте «Гражданской Обороны» http://www.gr-oborona.ru/texts/1056915813.html#ixzz4pBnRRLOo

Отчасти образ "Дурачка" близок и самому Егору. Несмотря на то, что Летов известен как бунтарь, тем не менее, в этой песне проявилась философская константа его личности - тонкой, уязвимой для этого мира, страдающей души "внутреннего" ребенка...

Мир символов, представленных в этом произведении, соткан из древних славянских архетипов... В частности, с фольклорной интонацией, передан образ Смерти: 

Идёт Смерть по улице, несёт блины на блюдце
Кому вынется — тому и сбудется
Тронет за плечо, поцелует горячо
Полетят копейки из-за пазухи долой!

В этих строках звучит тот ментальный пласт психики человека, принятый называть "этническим сознанием": здесь и органика русской широкой души, и мифологическое мировоззрение, выраженное в заклятиях и суевериях, веками нерушимых и несокрушаемых. (Почему-то мне хочется сказать о возникающей аллюзии к русскому поэту Велимиру Хлебникову...).

Сибиряк с сильным волевым началом, Летов стал воплощением несокрушимости духа при условии сохранения родовой памяти, что подтверждают архетипические образы в его поэзии. Аутентичность самой личности Егора, вместившей в себе и  советского интеллигента, и бунтаря, и философа-искателя, и русского мужа, волевого, бесстрашного, ломающего "систему", это и есть его целостность и самобытность, уникальная, ни на кого не похожая и совершенно несгибаемая...В  его личности не было неопределенности, но было абсолютное понимание "внутренней свободы" и "невыносимой легкости бытия".