Жертва агрессора

Обычно принято делить мир на "хорошо" и "плохо". 

Это деление привычно для нас с детства: то, что правильно делать - хорошо, или то, что доставляет удовольствие - хорошо. А то, что неправильно или неприятно - плохо. 

Это деление очень актуально для нас в период роста, взросление: оно дает ориентиры, позволяет отталкиваться от чего-то, чтоб определить свое место в мире, понять, кто ты, к кому ближе, как себя называть и с кем идентефицировать.

Позже, когда мы взрослеем, мы, по идее, раскрашиваем этот мир в разные цвета, но не всегда это получается. В стрессовой ситуации, как правило, не получается: мы возвращаемся на ступень назад (это естественный процесс) и мир приобретает опять только две градации: хорошо или плохо. 

Все то же самое касается и жертв и превледователей. 

Жертва - это тот, кого обижают. И это плохо для жертвы. Но хорошо для окружающих: жертва не может преследовать их, а потому она безобидна. 

С другой стороны жертва тоже может восприниматься со знаком "плохо" для окружающих, если они вынуждены стать спасателями для жертвы: они должны проявлять активность, даже если не очень этого хотят. Но может быть и "хорошо", для них же - спасателей, если без спасательства они не представляют себе другой жизни. 

Агрессор для окружающих - это "плохо": он не дает людям спокойно жить так или иначе заставляя их выходить из зоны комфорта. А может быть и "хорошо" - если он предлагает веселую вечеринку и все радостно на нее соглашаются, либо выполняет функцию агрессивной защиты населения...

И вот тут очень ярко проявляется отсутствие этой шкалы: "плохо" и "хорошо" относительно жертв и их преследователей - спасателей:

агрессивно защищать население можно ведь и от самого населения. И тогда кто - тот, кто нападает: агрессор, или спасатель, а, может быть, жертва, если его заставляют это делать?

Наличие такой неоднозначности - очень интересная сторона данной проблемы. 

Когда родители заботятся о подросшем ребенке, пуская его жить к себе (например, если дочь ушла от мужа к родителям), то они, конечно же, поступают так, как "хорошо" и "правильно": они заботятся о ребенке. Но при этом они могут диктовать свои условия пребывания у них в доме (это уже не детский дом), и тогда они  могут стать агрессорами в глазах ребенка и, шире, общества, если их требования покажутся кому-то слишком жесткими.

Однако, чем занимаются родители по отношению к себе? Они, по факту, идут на уступки, ухудшая свои жилищные условия: у них в доме, на их территории поселяется уже взрослое "дитя" со своими требованиями, которое часто ждет от них опеки, заботы, понимания, но при этом показывает уже совсем не детское поведение.

А если к этому добавить, что и родители посвятили уже энное количество лет воспитанию и выращиванию этого "дитя" и у них может просто не быть ресурсов для продолжения, то они могут оказаться в очень большой роли жертвы. 

Тогда "ребенок" становится агрессором, а они только защищаются. 

Это - очень частая ситуация, с которой обращаются на прием. Обычно в ней требуют однозначного решения относительно шкалы "хорошо"  и "плохо". Но решение будет зависеть от того, что мы поставим во главу угла, на чем сфокусируем внимание. 

В любом агрессорстве всегда есть жертва: условиями жизни, здоровьем, эмоциями. В любой жертвенности всегда есть много агрессивности. Как и в спасательстве, в прочем, все это есть. На чем мы фиксируемся, то и видим. 

А угол зрения на ситуацию может зависеть от многих факторов: воспитания, привычки, выгоды, социальных нормативов, ожиданий, установок и пр. пр. 

Здесь нет и не может быть объективность. Единственный вариант - понимать, из какой роли мы сейчас общаемся и зачем нам это надо. А также памятование о том, что мы вольны менять угол зрения. 

Ps.: мухомор - потому, что такой непонятный :)