Вытеснение, неврозы и субъект Лжи

Вытеснением Фрейд называет как сам динамический процесс, так и состояние в котором пребывает вытесненное. Но при ближайшем рассмотрении становится ясно, что понятие «состояния» применительно к вытеснению лучше так же заменить более подходящим сюда понятием «процесс», так как в случае внутренних раздражений полное избавление от них невозможно, и потому в любом случае требуются определенные усилия. Метафора «побега» от нежелательного раздражения влечения означало бы побег от самого себя, от самих своих основ. Но куда тогда бежать? Нет такого пространства, где можно было бы скрыться. И внесение в психику измерения  собственно «пространства» и будет тогда означать возникновение бессознательного как такового, с возможностью различения двух «сцен». Бессознательное есть сама возможность диспозиции, и вытеснение с одной стороны задает измерение локальности, с другой же стороны само подвергается локализации. Это не два разных процесса, а два различных взгляда (описания) на один и тот же процесс, поразительно похожий на токовой в квантовой физике. Материя (масса) искривляет пространственно-временной континуум с одной стороны, кривизна континуума создает материю с другой. Нет не- искривленного континуума, как и нет материи вне него. До того как рассудочный отказ от удовлетворения сможет справиться путем осуждения с импульсами влечения, развивается вытеснение- не- побег, и не- осуждение. Вместе с вытеснением, как побочный продукт появляется и бессознательное и сознание, и, в итоге наше «Я» и весь окружающий нас прекрасный мир.

Сущность вытеснения состоит в том, что у вытесняемого представления отнимается связанное с ним словесное представление, а либидозный аффект переносится на другое (схожее) представление, меняет полярность, превращается в страх или же конвертируется в соматический, иногда моторный симптом. На различии судьбы аффекта и основывается разделение неврозов на три формы, о котором будет сказано ниже. Полноценное вытеснение возможно не всегда, и по- началу эту функцию в пока еще не дффрененциацированом психическом аппарате эту функцию выполняет инверсия и ретрофлексия влечения, которые в дальнейшем станут компонентами «полноценного» вытеснения. Условия возникновения вытеснения таковы: во- первых требуется наличие ранее вытесненного, вплоть до перво- вытесненного. Во- вторых, реализация влечения, связанного с тем или иным представлением должна сопровождаться неприятным чувством. В- третьих, влечение не должно быть слишком сильным, витальным, подобном голоду или жажде. Вытесненное ранее содержит определенные примитивные представления раннего детства, вплоть до младенческого периода, представления, сформировавшиеся вследствие определенной незрелости защитных механизмов и дефицита информации. Эти представления- первофантазии подробно описаны М. Кляйн. На эти перво- фантазии, как на матрицу ложатся новые вытесняемые представления, а на них затем еще более поздние, формируя индивидуальный бессознательный рисунок- отпечаток-  историю конкретного субъекта. Причина вытеснения- неприятный аффект, таким образом, изначально основанна на совершенно фантастических предпосылках- например на спроецированном представлении о том, что родители могут съесть его или кастрировать (в более старшем возрасте) за «плохие» желания, мысли. Далеко не факт то, что за эти мысли, даже высказанные вслух ребенку грозило бы хоть какое- либо наказание в реальности. С реальностью при осуществлении вытеснения согласуются в последнюю очередь, возможно, реальность нужна здесь лишь в качестве поставщика материала для постройки интерсубъективной фантасмогорической бессознательной реальности, так же как остатки дневных впечатлений служат  строительным материалом сновидения.

Таким образом, первичное вытеснение связанно с фиксацией влечения на данном представлении, которое само остается неизменным, но при этом все другие способы удовлетворения данного влечения исключаются. Заветное удовлетворение лишь одно, и потому оно запрещено. Вернее оно запрещено, и поэтому оно одно- единственное. Запретный плод, запретная любовь- это и есть единственно истинный плод, истинная любовь. Вербальная составляющая запретного представления отделена от него, и не-выговариваемость делает его бессознательным. Вторая ступень вытеснения связанна с вытеснением (лишением права голоса) психических дериватов- ассоциативно связанных с запретным влечением представлений. Если провести аналогию с диктаторским режимом, получится довольно жуткая картина. Чем сильнее натиск влечения, тем более дальние родственники и знакомые первичного представления подвергаются репрессиям.  Причем политические «чистки» проводятся не только на основании родственной связи. Репрессированные могли бы жить с перво- репрессированным, могли иметь что-то общее в чертах лица, одежде, предпочтениях. Они могли бы быть осуждены даже на основании схожести имен! Но психические репрессии намного «демократичнее» реальных. Сосланные в бессознательный ГУЛАГ не умирают, а напротив, обзаводятся семьями, и живут-  в общем-то не плохо, если не считать того, что их документы были  уничтожены (хотя нет,- переданные другому «заместителю»). Репрессия заключалась бы в основном в «юридической» изоляции, при сохранении «неформальной» составляющей социальных отношений.  На этом стоит завершить эту аналогию, так как объяснить на примере репрессированных дальнейшее будет сложнее. Чем сильнее вытеснение (не влечение, а именно вытеснение, изоляция), тем более чудовищные формы приобретают лишенные голоса представления. Они похожи на призраков, которые могут лишь напугать невротика, но никакого реального вреда нанести, конечно же не могут, так как власть Супер-Эго в этом случае слишком сильна. Такой, владеющий замками с привидениями и монстрами субъект иногда бывает бесконечно далек от реализации даже невинной шалости, не то что от каких-нибудь инцестуально- каннибалистических представлений которые разрослись «во тьме бессознательного».

Показателем активности вытесненного влечения является сумма аффекта, определяющего состояние данного представления.  Переход влечения в активное состояние еще не значит прекращение вытеснения, оно говорит только об актуализации конфликта. При этом вытеснение обычно усиливается, а не уменьшается. Реализация актуализированного влечения может происходить и привычным обходным (насчет прямого надо сказать что его нет, он виртуален) путем, минуя сознание. Симптом выполняет ту же самую функцию. Вся  «психопатология обыденной жизни» выполняет эту функцию. Острота в этом плане отличается тем, что вытеснение при ней на самом деле прекращается, но лишь на недолгое время. Судьба вытесненного представления одна - смещение по ассоциативной оси, своеобразное «переименовывание» лишение словесного обозначения, которое затем ему может возвратить психоанализ. Судьба аффекта (количественного коррелята влечения) может быть разной, в зависимости от степени дифференциации психического аппарата и индивидуально истории субъекта, но нужно отметить, что любое вытеснение в этом смысле не- удачно. Не- удачно оно, потому, что оставляет после себя симптоматичный хвост, замещающее образование (свидетельство того, что здесь пытались что-то скрыть, затереть), который тем не менее оказывается более приемлем чем изгоняемое влечение. Тут надо поправить себя: более приемлем для субъекта, осуществившего вытеснение (нет, конечно, на самом деле субъект не совершал никакого вытеснения, он вообще ничего не может осуществить), но он не равен субъекту нынешнему; защиты стали сильнее и стабильнее, некоторые инфантильные мифы полностью потеряли свою власть, и вытеснение, возможно не имеет больше никакого смысла. Еще вытеснение не- удачно потому что требует непрерывного противоположного по интенсивности влечения усилия для своего поддержания.

• Влечение может быть совершенно подавлено (полная конверсия аффекта в соматический, моторный сенсорный симптом) характерна для конверсионной истерии. В идеальном случае это телесный симптом и «красивое» безразличие к нему. Но так бывает не всегда, чаще всего страдания связываемые с нарушенной функцией и органом присутствуют.
• Влечение проявляется как качественно окрашенный аффект (обычно не адекватный ситуации, чрезмерный, противоположный вытесненному) характерен для обсессивного невроза. В этом случае реактивное образование совпадает с симптомообразованием, различаясь лишь временем возникновения. Протекает в два такта. Вначале любовный импульс трансформируется в садистический, затем возникает реактивное образование в виде чрезмерной любви и нежности на фоне совестливости и повышенной требовательности к себе.
• Влечение превращается в страх. Характерна для истерии страха. Возникает замещающее представление, аффект связывается с ним, затем избегается само замещающее образование, что, собственно и является симптомом. Здесь симптом формируется позже формирования замещающего образования. 

Нет смысла говорить о вытеснении без последствий. О нем ничего не известно. Поэтому мы в любом случае имеем дело с не- удачными вытеснениями, при которых происходит возврат вытесненного. Замещающее образование- неотъемлемая составляющая симптомообразования, результат того что вытесняемое представление подвергается первичному процессу, и аффект с него переносится на схожую или рядоположенную  ассоциацию (напр.- отец-лошадь, как у маленького Ганса).  Но симптомообразование еще не завершено,  и борьба теперь происходит с неприятными чувствами, вызываемыми замещающим образованием, которое избегается с интенсивностью, прямопропорциальной интенсивности пытающегося вернуться вытесненного влечения. Таким образом, симптомообразование- не статический, а динамический процесс. Собственно, все, что бы не делал невротик со своим симптомом, вписано в сам симптом, и поддерживает его (топологическая аналогия- бутылка Кляйна). Обращение к аналитику за помощью в «избавлении» от симптома- тоже составляющая симптома, поэтому анализ это не помощь, и не лечение. Анализ- не- возможная практика, в результате которой анализант никогда не получает того, чего он хотел, зато он может понять, что хотел вовсе не этого. Психоанализ- это своеобразный обман, который предполагает другой обман, который заключается в непосредственной данности некоторых вещей, в частности самого субъекта. Тогда что есть вытеснение, как не первый обман? Что заставляет нас обманывать Другого? Вытеснение создает измерение «как бы», измерение субъекта, разрывает субъекта, учреждая «другую» сцену, при этом иного существования субъекта не может быть в принципе. Лакан говорит о том, что основным признаком субъекта является умение обманывать. Бессознательное это то, что врет, как критский лжец, то есть говорит о том, что оно врет вообще, но никто не знает, когда оно соврет конкретно.