Психическая травма. Первая капель.

Психическая травма. Первая капель.

Многочисленные лучи света слепящие глаза лишь на секунду, слившийся крик где-то в центре головы, мир завертелся, уводя огни куда-то в сторону, визг шин,  грохот, вспышка и мрак…

- На вот съешь яблоко.

Я начал есть яблоко. Мама была как всегда в черном. Она рассказывала что-то о родственниках, что-то за  отца.  Я смотрел на нее и ел яблоко.

- На следующей неделе, тебя скорее  всего уже выпишут. Ребята с работы спрашивают, но… Психолог говорит, что ты как бы остановил время и не живешь, эмоционально не живешь…

Она всхлипнула и отвернулась на минуту.

- Мы у них с отцом бываем почти каждый день. Ее родители тоже. Никто не кого не винит. Но после того как мы там все сделали вместе, мы их не видели. Просто видим цветы, что они к ним приходили.

Я доел яблоко и смотрел на нее…

Было пасмурно, дул ветер, в небе кружились и каркали вороны. Мать  подожгла лампадки и убирала те цветы, что уже привяли.  Я смотрел на нее, на цветы, на веточки ели, опертые о гранит, в центре которого было пятно, густое непроницаемое пятно.  Мне захотелось уйти, и я развернулся и пошел.

Отец словил меня под руку.

- Сынок, пойдем, подождем в машине, сейчас мать придет и поедем…

Я ходил полутемными коридорами  и пробовал закрытые двери. Иногда мне случалось найти не запертую дверь, тогда я спускался, снимал с доски ключ от этого офиса, возвращался и запирал его.  Мне нравилось нажимать ручки запертых дверей. Уже год я работал сторожем в огромном офисном здании…

- Мужчина, помогите, пожалуйста.

Возле припаркованного автомобиля стояла женщина, старавшаяся вместить огромную коробку в багажник. Она улыбнулась. Мне пришлось тоже. Мне не нравилось улыбаться своими резиновыми щеками.

- У меня одной не выходит.

Коробка была тяжелая, большая и не как не хотела размещаться в багажник.

- Вы еще больше неуклюжи, чем я.

Прервав череду моих попыток, вмешалась она, перенимая  коробку и боком подталкивая меня в сторону. Я отступил на тротуар, собираясь уходить.

- На вот.

Белокурая девочка, дергая меня за штанину, протягивала мне свою куклу. Я только заметил, что она, выбравшись из заднего сиденья автомобиля, уже некоторое время стаяла рядом. Внезапный виз тормозов, сыпнул в мои глаза огнями проезжающих фар…

 Девочка была у меня на руках. Я резко развернулся, закрывая ее своей спиной от грохочущей проезжей части… Огромного размера подымающийся комок, парализовавший мое горло, с трудом выходил наружу.

- Доченька.

 Я крепко прижимал ее к себе, соприкасаясь мокрыми щеками.

- Псих!

Испуганная женщина подскочила ко мне, вырывая своего ребенка из моих рук. Из-за градом текущих слез, мне их было уже не рассмотреть. Я шел по парковой аллее, среди расшатывающихся  фонарных столбов.  Я плакал. Нет, я не плакал, я рыдал. Я рыдал вслух. Я рыдал долго. Мир аккомпанировал мне, рождая смыслы.

Утром я пришел домой к родителям. Открывшая мне дверь мать, взглянув на меня, все поняла.