Бесстрастная статистика утверждает, что более половины психологов идут в профессию, чтобы решить свои личные проблемы. Решив их, они остаются, чтобы помогать людям. Не располагаю цифрами, но то, что таких много, вряд ли вызывает сомнение.
Если речь идет о представителях других профессий, не помогающих, то, обычно, об их мотивах не очень говорят. Оно и понятно, о чем тут говорить, зарплата, нравится, престижно - вот и все. И никто не говорит о помощи людям, о полезности профессии для блага человечества.
Существует внешняя и внутренняя мотивация. Внешняя мотивация, направленна на социальную значимость, для психолога сомнительна в настоящее время. Только очень успешные психологи зарабатывают достойные деньги, значит определяющей является внутренняя мотвация. О ней пойдет речь. А еще, мотив может быть осознаваемым и не очень. Так вот, для психолога неосознаваемая мотивация выбора профессии несет угрозу профессиональной непригодности.
Любая профессия полезна, геолог разведывает новые запасы полезных ископаемых, водитель перевозит грузы, и как то нелепо говрить о пользе, как о мотиве. В самом деле, вряд ли шофер автобуса мечтает перевезти из пункта А в пункт Б как можно большее число людей.
У меня есть знакомый инженер. Он не очень разговорчив и слегка угрюм, но преображается, когда речь заходит о какой нибудь электронной схеме или способе передачи информации. Глаза горят, а уровень коммуникабельности возрастает в разы. Ему интересно, как это устороено, а о радости пользователя устройства с этой замечательной схемой, он не думает.
Все меняется, когда речь заходит о психологах. У многих главным становится мотив - помощь людям. Звучит! Так, ведь и токарь не для себя болванки точит!
РЕЗУЛЬТАТ ТРУДА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ХОРОШИМ МОТИВОМ ВЫБОРА ПРОФЕССИИ. Им всегда является процесс. Если хирург во время операции будет думать о том, какое полезное дело он делает, дело станет вредным. Хирургу интересно разобраться в анатомии человека и исправить то, что можно исправить. Ему НРАВИТСЯ ПРОЦЕСС. И это условие успешной работы. Ему нравится отрезать лишнее и пришивать недостающее, такой вот натурализм. Высокие слова о спасенных жизнях и миссии, это просто бонус-позитивное подкрепление, которое стимулирует интерес, но не является его источником. Все то же самое можно сказать про психолога. Ему должно быть ИНТЕРЕСНО разбираться в хитросплетениях человеческой психики, результатом является благодарность и честно заработанный гонорар.
Когда психолог говорит, что выбрал эту профессию,чтобы помогать людям, он либо лукавит, либо это плохой психолог, потому, что он в первую очередь думает о результате. Попытка такой помоши представляет собой вариации спасателя из треугольника Капмана, проекция собственной боли, выраженная приемлемым для социума образом. Не может человек, которому плохо, делать это профессионально. "Иду в профессию, чтобы спасать" - маркер душевной травмы. Если он об этом говорит, значит не осознает механизма, следует поостеречься, возможно, он будет лечиться об клиента, что нанесет последнему вред.
Понаблюдайте за ребенком. Ему нравится то, что у него получается в процессе деятельности. Взрослый в этом смысле не отличается. Ему тоже нравится успешная работа. Повторюсь, это подкрепление а не источник.
Как получилось так, что результат превуалирует в мотивации некоторых психологов? Чем в принципе этот выбор отличается от выбора профессии инженера или машиниста? Очевидно, что в этом выборе есть что-то, что важнее интереса, что заставляет человека укреплять свой центр самоуважения дополнительно.Это попытка "залечить" собственную детскую травму, естественно, не осознаваемая. Далее один из варианов этого процесса.
Ребенку не всегда позволено выражать свои чувства, особенно негативные. Родители не принимают их и всячески не поощряют. А "правльное" поведение приветствуется. За него и положительные реакции родителя положено вознаграждение. Более того, любовь или что-то походее на любовь ребенок получает в виде положительного подкрепления за хорошее поведение и правильные чувства.
Он быстро понимает, как надо себя вести. Тонкая душевная организация помогает. Эта модель закрепляется. Так развивается способность к эмпатии. Да, одним из необходимых для психолога качеств он обязан не очень счастливому детству. Вспоминается знаменитое ахматовсткое "Когда вы знали, из какого сора...". Необходимость выжить диктует стратегии приспособления. Но внутренний конфликт между "Я" и тем, кого он изображает, подстраиваясь под желаемую родителями личность, никуда не пропал. Этот кофликт и мотивирует человека в стрмлении разобраться в собственной жизни, в которой он сталкивается с непонятными трудностями. Так развивается интерес к психологии.
Кажется, что встав на место родителя, перевернув ситуацию, можно с ним справится. Такая коммуникация в терминах трансзактного анализа выглядит как "родитель"-"ребенок ". В подавляющем большинстве случаев, исключая специальные техники, клиенту необходима коммуникация "взрослый"-"взрослый". Именно, этого опыта он был лишен и осторо в нем нуждается.
Клиент, со своей детской позицией, часто повторяет свое отношение к психологу, как к родителю. Тот может на первых порах согласится с этим, чтобы снять острую фазу, успокоить, если есть необходимость, но это надо менять чтобы был результат. Такая позиция, подкрепленная специальными знаниями, безопасна и комфортна, она позволяет не напрягаться и, в некотором смысле, снимает ответственность. Она рождает свои ожидания от клиента, поэтому психолог не может справится с контейнированием, когда они не оправдываются. Он пощряет "правильное" поведение клиента, как позицию приспособления, которой следовал сам. Терапия дает кратковременный эффект, как всякая поддержка, но не более. Внутренний конфликт клиента не понимается и не разрешается. А, психолог, лишь в очередной раз отыгрывает свою детскую травму. Хождение по кругу продолжается.
Клиент не может осознать этот процесс, но его не осознает и психолог. Стремление к власти над клиентом, возможности легкого воздействия, управлении - индикатор внутреннего конфликта психолога. Это реальная опастность для клинета. Оценочность часто сопровождает эти процессы. Она мешает любым отношениям, а терапевтические делает почти невозможными, потому, что ставит под угрозу принятие и реальный аконтакт.
В психологию многих приводит депривированная потребность в правильных отношениях, в первую очередь, детско-родительских и поиск механизмов компенсации. Внутренний конфликт был или есть у любого психолога. Разница между хорошим и плохим в успешности его разрешения или, по крайней мере, в его понимании.
Кстати, супервизия необходима, но не достаточна. Она направлена на помощь психологу в работе с клиентом, но далеко не всегда затрагивает его мотивы.
СОТРУДНИЧЕСТВО, РАВНОПРАВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, какой бы парадигмы психолог не придерживался дают клинту опыт новых взаимотношений. Причем, даже обучающаяя роль не отменяет этого. Никакие знания и опыт не дают преимущества в человеческом плане и не оправдывают позиции гуру. Они, иногда, выглядят своеобразной защитой от настоящего контакта, который только и может помочь клиенту.
Эзотерики для подчеркивания своего превосходства используют различные атрибуты, призванные внушить клиенту веру в свое могущество. Хорошо, если случается продемонстрировать чудо. Однако, с этим по объективным причинам сложно.
Психолог может использовать более тонкие инструменты, например, предложить разуться в кабинете, ставя клинта в заведомо неравноправные условия, или продемонстрировав свидетельства личных достижений. Он может использовать специальные техники, которые занимают время, но бесполезны с конкретным клиентом. Причем, мотивы могут и не осознаваться, но это тот случай, когда психолога лучше сменить. Правда, клинту обычно не до этого, и все остается незамеченным.
Поддержка, порой, первое, что нужно клиенту, чтобы выбраться из удушающих тисков его проблемы, но дальше необходимо доверие, а оно прямо зависит от подлинности контакта, который не получается из-за озвученных выше проблем.
Задача психолога проста: разобраться с внутренним конфликтом клиента и помочь ему с ним справиться. Так называемая проработанность заключается в осознанности его собственных внутренних конфликтов. Тогда они не мешают работе.
Не только эмпатия и знания необходимы в сложной работе психолога, но способность к отношениям различного свойства. Понимание своих ограничений, личных мотивов обязательно, в отличии от профессий не связанных непосредственно с работой с людьми. Психолог должен свой мотив выбора профессии понимать до момента первого самостоятельного контакта с клиентом.
Я, вот, тут все про психолога. Мотивы выбора профессии педагога во многом совпвдают, может быть, поэтому в психологической помощи часто нуждаются люди с педагогическим образованием.
