Биполярное расстройство: взгляд изнутри

Итак:

"Жить с биполярным расстройством - значит жить так, словно твой собственный разум и тело загнали тебя в ловушку. Эта болезнь - потеря контроля над жизнью. Биполярное расстройство влияет на все сферы твоей жизни, а не только на “энергетический” уровень. Сторонние наблюдатели могут подумать, что вся твоя личность изменилась. Человек, которого они знали, больше нет. А потом они понимают, что это навсегда.

Мое настроение может колебаться туда сюда. Я могу проснуться в 10 утра совершенно разбитой, а в 15:00 быть в хорошей форме. Я могу спать не больше двух часов, но быть очень энергичной и креативной. А потом в середине дня почувствовать, что мне сложно дышать.

Если мои колебания настроения длятся более нескольких дней, я могу начать тратить деньги бесконтрольно и вынуждена отдавать свою кредитную карточку мужу. Это требует значительной силы воли. Но если я не отдам карточку, то совершу покупки, о которых потом буду сожалеть. Например, однажды я увидела 18-ти метровую желтую проволку. В моем возбужденном состоянии она показалась чрезвычайно красивой, я не могла удержаться. Я хотела купить несколько таких сразу!

Порой я езжу быстрее, чем обычно, сплю меньше и могу запросто сконцентрироваться, быстро принимать точные решения. В это время я вполне социальна, разговорчива и весела, сфокусирована на одних моментах и отвлечена от других. Если это состояние продолжается достаточно долго, то я чувствую, что ко мне подкрадывается желание навредить своим любимым и начать на них “кидаться”. Концентрация и память снижаются, и я становлюсь чрезвычайно чувствуительной к шуму. Самый обычный шум от детей теперь отвлекает меня.

Мои мысли бегут очень быстро, я могу пролежать в кровати часы, рассматривая картинки на обратной стороне моих век. Иногда появляются слова, и я читаю их, будто поглащенная увлекательным рассказом. Если попросить меня прочитать их вслух, выяснится, что никакого смысла они не имеют. Это просто прекрасные пятна из картинок и слов, и музыки. Я становлюсь нетерпеливой по отношению к себе и к окружающим - тем, кто медленно говорит и двигается.

Часто я ловлю себя на том, что хочу делать одновременно сразу несколько дел. Я хочу читать две книги сразу, слушать музыку и писать повесть. И я очень расстраиваюсь, что не могу делать это!

Моя физическая энергия кажется неистощимой. Тело двигается легко, никакой или почти никакой усталости. Я могу кататься на велосипеде целый день, когда нахожусь в таком состоянии. И если мое настроение остается перевозбужденным, то мышцы чувствуют себя прекрасно - ни усталости, ни жесткости на следующий день. Но так продожается не долго, эта фаза короткая, да и я вполне могу контролировать ее. Переход к фазе тяжелой депрессии происходит в течение минут или часов, иногда дней и продолжается в течение нескольких недель, не прерываясь “нормальным” состоянием. Да, я часто перестаю понимать, что значит “быть в нормальном состоянии”.

Сперва мои мысли оказываются несвязанными и начинают скользить по всему, что попадется в поле моего внимания. Я чувствую на физическом уровне, что стараюсь зафиксировать мысли в мозгу, пытаюсь развить некоторую одну идею, мысль. Иногда мысли скользят быстро. И сопровождаются параноидным бредом, который вызывает внутреннее напряжение. Его можно ослабить за счет физической активности (например, ходьбы по коридору). Я начинаю верить, что другие отзываются плохо о моей внешности или поведении. Я чувствую себя очень испуганной и изолированной.

Дети замечают перепад настроения довольно рано и начинают играть друг с другом по мере того, как я становлюсь изолированной и злобной. Я плохо сплю. Сон прерывается кошмарами. Я изменяюсь: от человека с идеями и интересами, способного принимать решения, к человеку апатичному, которому не интересно ничего.

Мир становится мрачным и бессмысленным. Я начинаю носить свою саму удобную - часто черную - одежду. Вся остальная раздражает мою кожу.

Меня не устраивает физическая близость ко мне других людей, я становлюсь невероятно озабоченной своим межличностным пространством и тем, что кто-то оказался ко мне ближе, чем я того хочу. Я чувствую себя невероятно утомленной от выполнения самых простых действий, даже от тех, которые протекают в моем воображении. Я замечаю грязь на любой поверхности, сорняки в саду и неопрятность детей. Чувствую себя полностью ответственной за всю эту неряшливость.

Физически я очень уставшая: мои мышцы болят, старая травма снова приносит боль. Я начинаю работать в саду - пропалывать сорняки - но прекращаю через 2 минуты. Становлюсь неуклюжей и часто роняю вещи. Истощенность становится настолько сильной и полной, что я ложусь спать в одежде, так как не в силах, не в состоянии снять ее с себя. Иногда меня рвет, мое пищеварение нарушено. Я часто ложусь спать грязной, не принимая душ. Порой каждая мышца моего тела оказывается невероятно напряженной; и совершенно не способна к расслаблению. Пот начинает течь градом. Или меня пробивает жуткая дрожь. Ни первое, ни второе не зависит от температуры. Про себя я кричу о помощи, но ни одно слово не вырывается наружу.

Еда становится абсолютно не инетерсна мне или приобретает отталкивающий вкус. Я быстро теряю в весе. Иногда мне хочется только сладкого в очень небольших количествах. Сложно пить достаточно жидкости, сколько мне нужно с учетом употребления лекарств и плохо функционирующего кишечника.

Я неспособна сконцентрироваться на чтении ради удовольствия. Постоянно отвлекаюсь. Даже газету или журнал читать невозможно. Чувствую себя в ловушке. Будто единственный выход - смерть. В какой-то момент эта мысль становится рациональным решением.

Мое мышелние замедляется. Я становлюсь “застрявшей”, неспоосбной ответить даже на простой вопрос, неспособной установить зрительный контакт, неспособной понять, что от меня хотят.

Я избегаю отвечать на телефон или подходить к входной двери. Мой голос углубляется, речь замедляется до нечленораздельной. Кожа становится бледной и серой. Мне холодно. Смотрясь в зеркало, не понимаю, кто в отражении, не узнаю себя.

По мере того, как я начинаю соскальзывать во все более психотическое состояние сознания, я становлюсь неспособной узнавать то, что было хорошо знакомым: ладони своих рук, лица своих детей. Мое чувства пространства изменяется и моя собственная комната кажется искаженной в пространстве. Простые объекты в комнате приобретают зловещий смысл для меня.

В этот момент мир наполнен для меня злорадством, которое сложно описать. Те, кто любит меня, вдруг становятся частью конспиративной кампании, цель которой - навредить мне. Их лица изменяются. Я ненавижу своего мужа и всех, кто любит меня.

Вскоре голоса и образы в моей голове начинают подсказывать мне, что делать.

Перестать принимать лекарства, навредить или убить тех, кого я люблю. Разрушения. Другого пути нет.

Наконец, они говорят мне, что все будет сильно лучше, если я убью себя.

Я дьявол. Я бремя. Заслуживаю лишь наказания.

Я становлюсь увлеченной предметом своих размышлений лишь в эти моменты глубокого страха, отчаяния и ярости: только самоубийство. Суицидальные импульсы и образу могут посещать меня в разные стадии болезни, даже в фазе мании, но особенно сильны во время психотической фазы.

В течение месяцев я носила с собой веревки, лезвия и достаточно трициклических антидепрессантов, чтобы убить меня дважды. Я знаю, где купить пистолет. Я знаю фатальные дозы лекарств, которые я принимаю. Я думала броситься под поезд. скинуться с моста над рекой, врезаться на машине в стену или о том, чтобы окончить жизнь на электрическом стуле.

К сожалению, влияние суицида на моих детей не осознается мной во время болезни. Я вижу себя такой ношей и бременем для других, что временами верю, что суицид - единственное облегчение, финальный подарок детям от матери, которая не может сделать для них ничего большего. Я - человек, который достиг границы своей выдержки и терпения.

Временами меня посещают образы невероятного насилия над другими. Часто членами семьи и близкими мне людьми, но и над случайными людьми тоже. Внезапно, я чувствую себя абсолютно отделенной и бесстрастной, вынужденной действовать на основе этих образов: хоть они и порождают во мне невероятный стресс. В нормальном состоянии сознания я испытываю к этим образам отвращение.

К счастью, те, кто заботится обо мне, замечают мое небезопасное состояние и отправляют меня в госпиталь. После какого-то времени, необоснованно и беспричинно мое настроение начинает налаживаться.

Усталость спадает словно гора с плеч, мое мышлеие возвращается в норму, свет в восприятии становится обычным, цветы пахнут сладко, а рот расплывается в улыбке к своим детям, моему мужу. Я снова смеюсь! Иногда нужен всего 1 день, чтобы я пришла в норму. Я спаслась от очередного боя с этим расстройством.

Приходится бороться ежедневно. Если удача на моей стороне, у меня есть несколько дней раз в несколько месяцев, когда я полностью нормальна.
Почему же я здесь, живая? Не знаю. Наверное, дело в удаче. Возможно, благодаря крошечному клочку гуманности, который остается во мне даже во время психотических и суицидальных состояний, наполненные отчаянием и потерей самоконтроля.

Я потеряла свою рабоу, интеллектуальные интересы и социальную жизнь. Я удивляюсь, как мой брак еще не разбился, и я нахожусь в постоянной тревоге по поводу влияния моего заболевания на моих детей, и закончу ли я свои дни также, как множество других людей с тяжелой формой биполярного расстройство: в дали от своих близких.

Для меня всегда было сложно заводить друзей. Те, кто знал о моей проблеме, иногда приспосабливались к ней; другие - нет.

Я вынуждена относиться термпимо ко всему спектру мнений людей, кто думает, что я если бы я только делала в своей жизни что-то другое, то я бы смогла быть здоровой. Мне дают самые разные советы: пить витамины, регулярно делать массаж, отдыхать, вернуться в страну своего рождения, медитировать, молиться, посещать церковь, прекратить мыслить негативно.

Но я уже уяснила, что даже те, о ком заботятся лучшие психиатры, не всегда позитивно отвечают на лечение; не всем становистя лучше. Но я благодарна тому, что у меня есть лучшая забота и что у меня есть семья. И мне повезло, что я успела оформить себе соответствующую страховку. Иначе мы были бы разорены.

Мое заболевание - о том, как прожить жизнь в ее экстремальных физических и психических выражениях. Это жизнь, с неожиданными и незапланированными ограничениями: жизненными, карьерными, семейными. Для моей семьи было большим вызовом приспособиться к полностью измененным условиям: мать, которая часто неспособна быть с детьми, постоянные перепады настроения, нередкие госпитализации.

Это жизнь с необходимостью полагаться на других, ожидать помощи, когда ты чувствуешь себя невероятно ранимым и обнаженным. И это жизнь в условиях жесткой стигматизации.

Жизнь о том, как выжить и попытаться прожить максимально полную жизнь в те короткие периоды нормальности, которые выпадают время от времени.

Если же не принять этого, то быстрые циклы биполярного расстройства - беспощадная кара."