Забытое нами бессознательное.

Забытое нами бессознательное.

  Архетипы К.Г. Юнга  – это живые существа. Наверное, единственные живые живущие в наше странное время боги. Боги забытые и преданые. И поэтому их единственный удел – это месть. Месть человечеству, которое их предало. Как мстят мать и отец, которых предали дети. Люди в него уже не верят, а Бог продолжает действовать изнутри, создавая фантазии, страхи, соматические симптомы. Их месть ненавязчива и как бы незаметна. Человек вдруг замечает, что утрачена духовность, смысл жизни, вера в будущее. А как иначе? Предав источник, от которого мы раньше питались, мы обрекли себя на гибель. Как невозможна жизнь без Любви, как невозможна жизнь без памяти о самых близких. Как невозможна жизнь в отрицании того огромного мира, в котором живут эти странные и до конца не понятные нами Боги.

Сбылось однажды сказанное героем одной из пьес: «Как странно и как скучно было бы жить в мире, в котором исчезло бы все тайное и неизведанное!». Мир стал скучен. Рациональность победила. Все понятно, все изучено, заключено в какие-то рамки и даже традиционно непонятное – Магия, НЛО, Бог – все попало в какие-то логические кластеры, стало объяснимо. Церковь – «институт», иерархи – менеджеры, а храмы – офисы. Бог покинул нас! А что ему еще оставалось?

Раньше в каждой речке была русалка, в каждой роще – леший, в каждом Храме – Бог. Что же осталось нам? – пепелище. Постоянная суета в попытках ухватить что-то ускользающее от нас. Человечество бросается на любую глупость, которую способна нам подкинуть извращенная человеческая логика- типа Конец света, Ванга. Поражает засилие магов и колдунов, которые больше похожи на аферюг с шестью классами образования.

Эти бесконечные попытки обрести веру хоть во что-нибудь, сходны с действием наркомана в поисках очередной дозы. Они безумны, истеричны, а иной раз и жестоки. В попытках обрести очередную дозу духовного наркотика, люди теряют остатки разума и, как ни странно, той самой духовности, которую они так жадно пытаются обрести. Лишь немногие способны наблюдать за этим безумием со стороны. Но и они обречены на страдания. Их страдания глубже и острее, т.к. они, в отличие от остального человечества, вынуждены осознавать всю глубину падения человеческой философии, морали, духовности. Бедные страдальцы не могут не видеть, не замечать, как выхолащиваются, как упрощаются и отсекаются, как ненужные, все великие духовные достижения отцов, как низвергается и предается анафеме все сложное и для большинства не достижимое…

Как существа обычно достаточно интеллектуальные, они успокаивают себя мыслями, что это временно, это очередной виток, что все это когда-то уже было. Но вспомнит ли когда-нибудь хоть один из них, когда человечество забывало Бога? Конечно, по большей части это утверждение относится к современной России и Европе. И пусть не тешут себя убеждением, что, мол, в Европе по-прежнему силен Католический престол, а в России переживает активное возрождение Православие. Огромное количество скандалов, в которые оказались втянуты оба столпа Христианского мира (благодарим СМИ и т.д.), низвергают любую убежденность в их непогрешимости.

А непогрешимость нужна! Она просто необходима. Без нее вера становится как бы неполной, как бы ненастоящей. Пусть каждый, даже самый считающий себя истово верующим человеком, погрузится в себя, и там, оказавшись наедине со своим духом, честно не побоявшись оказаться непонятым, уязвленным, раздавленным, ответит себе: истинно ли непогрешимы духовные лидеры современного Христианства? Являются ли они теми духовно-нравственными ориентирами, которые укажут путь нам, бредущим по бескрайней пустыне жизни в ночи? И если это сделает человек верующий и думающий, не задавленный фанатизмом или догматами, социальным окружением и общепринятым мнением, то, думаю, ему придется столкнуться с почти непреодолимым монументом правды. Правды в том, что мир изменился! Изменилось человечество. Изменилась человеческая цивилизация.

Произошло слишком многое, слишком много для того, чтобы из души каждого из нас пропало что-то очень маленькое, но очень важное. Нечто, без чего Вера становится набором догматов и ритуалов, и что посещает каждого лишь в минуты крайней необходимости, в секунды крайней радости и скорби. Когда, поднимаясь высоко над землей, мы остро ощущаем причастность к чему-то огромному, прекрасному и когда-то утерянному. Один автор сказал: «Если даже Бога нет, человечество должно было его придумать!». Нельзя, просто невозможно, невыразимо скучно существовать в нашей безграничной Вселенной, потакая лишь инстинктам и механистическим действиям, «человеком системы» - тем, чем, по сути, и стала большая часть человечества. Лишь на мгновение люди ощущают или придумывают себе в течение жизни причастность к чему-то большему. И нечто в каждом из нас болит, болит от бессилия и безысходности. Пресловутая Божья Искра, такая нужная каждому из нас и такая невостребованная. Каждый из нас погружен в борьбу с демонами инстинктов и каждый день эту борьбу, безусловно, проигрывает, и лишь немногие готовы это искренно признать. Духовная борьба является тяжким и признаваемым большинством людей не нужным бременем в наше прозаическое материальное время. Многие тешут себя надеждой, что, мол, вот выращу дерево, построю дом, воспитаю хорошими людьми своих детей, и уже вроде все не зря; но забывают, что не может человек, внутренне расколотый, не цельный сделать это всё хорошо! Так не бывает. И эта истина, сидящая в каждом из нас, нас раздирает. Каждый от нее бежит – что там обычно? – все виды потребления, измена близким, человеческая черствость, болезненная потребность иметь хобби, все, что угодно, лишь бы не думать, не чувствовать этой боли, не преодолевать ежечасно, ежеминутно всю эту несуразицу под названием «современная цивилизация».

Что-то остается неизменным! Дети и безумцы – лишь они все еще не утратили эту связь. Лишь в них горит Божья Искра, горит так, что любой может увидеть, разглядеть, ощутить, почувствовать на вкус – это настоящее, искреннее, непонятное, мудрое. Но кто, находящийся в здравом уме, это услышит, позволит услышать, принять, поддержать у детей, а тем более у сумасшедших? Только не это! Разум, а вернее, рациональность подавили все. Даже в детях это видно наиболее отчётливо. Наши дети подверглись массированной атаке современной цивилизации. Современный ребенок, едва научившись навыкам самообслуживания и речи, потерян в мире интерактивных развлечений и механистических игр. Современному ребенку перестали быть нужны фантазии, эта живая связь с Всевышним.

Десятилетие занимаясь психологическим консультированием, я наблюдал, как произошла эта трансформация в детях, в живущих России. Компьютер, комиксы, игрушки-трансформеры, куклы с выраженными гендерными признаками убивали эту связь, губили Божью искру, рвали то исконное, настоящее, что давалось каждому из нас при рождении, делали наших детей еще большими духовными инвалидами, чем мы сами.

И в итоге, что осталось моему современнику? Отринув рациональное, довериться какому-то безумцу? Мысль пугающая и невозможная. Как сироты, мы кидаемся ко всякому, кто поманит нас лаской, и оказываемся в лапах очередного негодяя. И, распознав негодяя в очередном лжепророке, мы его обесцениваем, уже не верим никому или ищем очередного пророка! Что делать, ведь нельзя же без Бога! «Что делать?», – писал классик, задаваясь вопросами социальными. «Что делать?», – задаемся мы в поисках ускользающей от нас духовности. Каждый, так или иначе, приткнется, успокоится, а иначе нельзя, а иначе или безумие, или смерть - такова психика человека! Иначе нельзя. И живет человечество-инвалид дальше. Живет как всегда – это неизменно. Но правильно ли это – жизнь с духовной инвалидностью?

Что день грядущий нам готовит? Конец света? А может, он уже наступил? Может он уже наступил, а мы это по причине своей духовной неполноценности просто не заметили?

Все эти вопросы каждый день беспокоили и меня и людей, которые обращались ко мне за помощью. Осмысленность проживания человека в обойме, в системе извращенных ценностей, вывернутых человеческих отношений, в обществе людей-сирот, своими руками рубящих сук вместе с побегами, на котором они сидят. Боль, внутренняя боль от несправедливости, неправильности всего происходящего вокруг. Михаил Булгаков в своих произведениях описал цивилизационную катастрофу, которая случилась с моей страной, но что делать, если ты видишь, что катастрофа все еще продолжается, а может, что она стала еще страшней?

Ведь, не смотря на огромные человеческие потери в начале XX века, жестокость и ограниченность, порождающие тогда тоталитарные общества, эти общества пытались дать свои (пусть каждый оценит это сам) идеалы. И идеалы эти тянули человека вверх к эфемерной мечте о равенстве и братстве, стремлению к чему-то прекрасному, доселе неизведанному. Что же осталось нам теперь? Куда идет в этой пустыне каждый из нас? Куда идем мы все? Чем выше Дух и интеллект, тем больше вопросов, и меньше видится впереди.

Помогая людям, добиваясь определенной динамики в выздоровлении, я постоянно ощущал осадок лжи. Лжи, что я способен помочь человеку так, как я вижу; что, помогая человеку, я возвращаю его в мир, который вновь его ранит, вновь делает его «неполноценным». Я понимал, что невозможно быть цельным в мире, который не целен сам по себе, который ежечасно, ежеминутно делает не полноценным каждого из нас. Отсюда появление сект различного рода, отсюда непринятие людей друг другом, отсюда всеобщее ожесточение. Ложь и черствость извращенной души людей, сделали нас душевными инвалидами.

В нашем детстве мы много играли, мы представляли, что можем стать, кем захотим. И только теперь я ясно вижу, что это и есть истинный путь, когда-то нами утраченный. Живой неизведанный мир. Где в каждой реке русалка и в каждой роще свой лесной дух. Мир, такой же настоящий, что и тот, что каждый видит, открывая глаза после сна. Только это и есть продолжение сна, место, где Разум со своей рациональностью все еще не властен. Где каждый может стать естественным, как ребенок, и, следовательно, сможет зажечь то самое, когда-то утерянное, и по чему мы изнываем от тоски; то, что поведет нас сквозь горизонт, вверх за облака, туда, где неописуемая красота города, туда, откуда взирают на нас печальным взглядом, наши предки, те, что оставили нам наш мир, который мы утратили, и который нам предстоит еще обрести. Туда, где в зените Славы и Света находится Он – Всевышний, кем бы он ни являлся. Тот, от которого мы отвернулись, и к кому мы должны вернуться.

Витающая в воздухе хаотическая сила перемен под лозунгами социальных революций, на мой взгляд, в принципе не может привести к переменам в обществе. Нельзя пробудить общество лишь доводами разума. Можно поменять социальный строй, изжить основную массу социальных несправедливостей, добиться экономической стабильности, накормить нищих, окружить заботой убогих. Но станет ли наше общество от этого счастливей? – опасаюсь, что нет. Боюсь, что это загонит нас в еще большую ловушку. Общество сытой, размеренной жизни, где удовлетворены все инстинктивные потребности, станет еще более инертным, более не способным к духовным переменам. Зачем они сытому обществу? Это-то конечно будет «подзуживать и покалывать», но насколько это неосознанное неудобство будет сильно? Прошу понять меня правильно. Я не говорю о том, что только нищим и голодным доступно торжество духовных побед. Но считаю, что всякое социальное изменение должно идти параллельно с духовно-нравственным возрождением. Лишь такая параллельность, на мой взгляд, может выступать наиболее верным путем развития любого общества. Человечество давно обладает этим знанием, которое упорно игнорирует. Каждая социальная встряска в моей стране подтверждает это. Все революции и перевороты были подчинены лишь рациональному началу. Затем, естественно, осуществлялась попытка подвести какую-либо идеалистическую канву под это изменение. Но сломанный духовный хребет невозможно вылечить лишь косметически. И как итог, обескровленный, надломленный, абсолютно дезориентированный народ, который и обществом можно назвать с большой натяжкой. Скорее это народ, живущий представлениями о том, каким примерно должно быть общество, со всеми ритуалами и традициями, но по сути своей обществом не являющийся. Здесь, на мой взгляд, корень всего зла.

Моя попытка, как и попытка многих, найти психологический инструмент способный помочь конкретному человеку в эпоху всеобщего потребления, я понимаю, будет одной из многих, неизбежно возникающих в данной ситуации. Я лишь могу надеяться, что она позволит добиться хоть какого-то результата с людьми, окружающими меня, и которым судьба позволит столкнуться мне в будущем. Не знаю, насколько эта попытка будет удачной, но знаю точно, бездействие будет худшим из зол. Боги бессознательного не простят ни мне, ни, я уверен, другим людям дальнейшего игнорирования той огромной части жизни, которую мы когда-то давно покинули.