Футболка и бабочка

    Я перечитала одну из статей Ж.- М.  Робина, когда начинала вести авторскую психотерапевтическую группу  «По одежке встречают… или Что я хочу сказать миру…" А может идея  такой группы вызревала  и под действием и этой статьи тоже? Очевидно!
 
   Все возникает в поле и является частью его, как, например, внутренние конфликты взрослых людей являются частью их семейных историй и тех взаимодействий между Главными и Значимыми людьми, свидетелями и участниками которых они были в детстве.
 
     Я долгое время занималась дизайном, одеждой,  создавала ее и учила создавть других, прежде чем профессионально занялась психологией. И мое осознавание внутреннего конфликта между внешним и внутренним, содержанием и формой, между фигурой и фоном в конце концов привело меня в гештальт-терапию.    
   Творческий, креативный метод, эксперимент, возможность начать с любой точки на поверхности и прийти к глубинным проблемам… Работать со сновидениями, искать свой стиль в одежде - и обретать себя, новые возможности для самовыражения, по- новому осознавать отношения с людьми, находить ресурс для того, чтобы Жить…
    Все это- в статье Ж.М. Робина откликается моим личным опытом, и поэтому мне захотелось  привести ее «здесь», на моей страничке и «сейчас», когда я получаю удовольствие от свой работы.
  Интеграция моего разного жизненного и профессионального опыта, и той первой психо-стилистический группы со временем превратилась в Курс "Как одеваться стильно или модный гардероб эмоций ". Но главным ее содержанием по-прежнему остается попытка помочь разрешить внутренние конфликты, которые мы несем в себе, выражаем разными способами, транслируем их миру, в том числе, и через одежду.

 К/ф "Красотка"
 
 Текст взят из книги Ж.-М. Робина «Быть в присутствии другого», Москва, Институт общегуманитарных исследований, 2008г., стр.249-255

Футболка и бабочка

Жан-Мари Робин

     Рассказываю мой сон. На улице, где идут строительные работы, я встречаю моего первого пациента, который подходит ко мне, чтобы договориться о встрече. Он врач начальственного вида и носит бабочку. Я со страхом соглашаюсь: встреча назначена на завтра на 15 часов. На следующий день место, где мы договорились встретиться, еще не готово. На мне шорты и футболка, и я не могу найти более подходящей одежды. В конце концов мне удается найти комнату, чтобы принять моего пациента. Я понимаю, что очень боюсь вопросов, которые мой пациент может мне задать по поводу юридических и административных дел. Встреча состоялась, но я решительно не помню, о чем шла речь.

 - А атмосфера запомнилась?

 Что-то неоконченное, строящееся, неожиданное. Прекрасный солнечный день.

 - Давай рассмотрим отдельные элементы. Можешь ли ты идентифицировать себя с недостроенным офисом?

 Гм… Я недостроенный офис… Я стараюсь… Я белая, почти  достроенная, во мне есть места, куда падает свет и тень. Я спокойная. Я еще не знаю как я оделась.

- Можешь теперь стать рабочими, которые строят?

 Я движение с каской на голове. Я принадлежу к бригаде, которая хорошо работает. Я чувствую, что работа движется. Я участвую в строительстве. Мне нравится работа в бригаде. Я не одна.

- Можешь теперь стать футболкой и шортами?

 Я белая футболка в движении, я готова слететь с тела. Я удобная, я показываю какая я удобная.

- Теперь ты футболка и ты разговариваешь с бабочкой! (Смеется)

 Я думаю, лучше быть футболкой, чем бабочкой. Мне лучше простор и движение моей футболки, чем быть узлом галстука.

 -Ты бабочка и ты обращаешься к футболке. Ты согласна с тем, что она тебе сказала?

 Я чувствую себя плохо. Я люблю пространство, которое есть у вас.- Гляди-ка, я ей выкаю!- Это меня пугает. Вы много двигаетесь, и мне трудно понять, где ваш центр.

 - Расскажи ей о себе.

 Я стягиваю. Часть меня не живет, она затянута. Я вижу в себе стесненность.

 - Ты только что услышала, что тебе сказала бабочка. Как это тебе?

 Я должна отвечать как футболка или как Мари-Поль?

 - Как Мари-Поль.

 То, что ты говоришь, меня волнует. Это должно было относиться ко мне. Это относится ко мне. Я думаю о том, что узнаю.

 - Ты узнаешь, что есть Мари-Поль- бабочка, Мари-Поль-футболка. И ты сказала, что ты готовишься к тому, чтобы переодеться. Есть много разной одежды. И еще каска.

 Мои ассоциации… Униформа, по-моему, это ужасно!

(У нее наворачиваются слезы.)

 - Что еще за слезы по поводу униформы?

 То, что я больше ее не выношу. Что я относила ее десять лет. Во что я оденусь, чтобы принять этого пациента?

- То, что ты представляешь, - это одновременно Мари-Поль- футболка, Мари-Поль- каска, Мари-Поль- бабочка. И ты говоришь, что теперь ты хочешь переодеться, но не знаешь во что.

 Да.

 - Хорошо. (Вставая со стула и беря ее под руку.) Я тебе предлагаю пройтись по магазинам! (Смех.) Взгляни на эти витрины. (Присутствующие изображают магазины.) Выбирай! (Снова смех.)

 Так! Брюки Валерианы, бусики Моники, футболка Анны.

 - Ты думаешь об одежде: «Раз надеть и выкинуть»? Твой стиль в одежде тебе подходит, но ты должна научиться его варьировать. Так?

 Да, мой стиль мне нравится. Но я стараюсь что-то поменять.

 - Какую информацию тебе дает одежда, которую ты выбрала, о следующем шаге, который ты могла бы предпринять?

 Я выбрала брюки из строгости фасона, футболка с ними гармонирует, в бусиках есть фантазия.

 - Если подумать о групповой динамике, я с удивлением отмечаю, что ты создаешь целое из элементов одежды, которые принадлежат двум людям, находившимся вчера в открытом конфликте… (Смех)

 Строгость и гармоничность. Я уверена, что при всех расхождениях между ними (Валерианой и Анной) они очень похожи. Я беру то, что мне подходит.

 Комментарий Мари-Поль.

    Разбирая мой сон, я вижу, что в нем есть тот, кто заботится, и тот, о ком заботятся, терапевт и пациент, соответственно представленные футболкой и галстуком бабочкой.

      Эта работа с моим сном привела меня к осознанию скрытого внутреннего конфликта между моей креативностью и моей строгостью. Моя строгость представленная галстуком-бабочкой и начальственным видом моего пациента, является для меня одновременно препятствием (тугой узел бабочки) и возможностью исцеления (мой пациент – врач). Строгость меня пугает, тогда как фантазия меня ободряет: это опосредующий и регулирующий момент, который делает возможным рождение, появление гармонии. Фантазия позволяет  мне соединить строгость и гармонию, чтобы было то и это. В начале сна я вижу, что они никак не согласуются. Я себя с ними отождествила, встретилась с ними и вступила с ними в диалог, и это позволило мне заново их присвоить и принять: в этот момент в упражнении с Жаном-Мари я их спонтанно связала вместе. В некотором смысле я продолжила свой сон и разрешила возникший конфликт. Прекрасная демонстрация работы по Перлзу!

    Разные ситуации, которые были в моем сне, имеют отношение к полярностям оконченного/ неоконченного (страх оказаться неготовой к исполнению роли терапевта; недостроенный офис), расслабления/ строгости (футболка и галстук –бабочка), врач/ пациент (тот, кто заботится, и тот, о ком заботятся): как организовать себя в пространстве между этими полярностями?

    Я осознаю важность того, чтобы интегрировать пациента в мое поле, принять существование в моем поле строгости и гармонии. Тут есть возможное и необходимое сосуществование этих двух моментов. Футболка символизирует легкость, движение. Узел галстука – тяжесть, затянутость.

    Я не очень верю в свою креативность, и это не является для меня чем-то новым. Но в моем сне это обнаруживается с особенной ясностью. Моя спонтанная креативность была сломана  родительскими предписаниями, и это внушает мне страх перед строгостью и формой.

    На примере моей профессиональной деятельности в моем сне обнаруживается моя старая проблема- антагонизм между строгостью и креативностью. В «настоящей жизни» я стою перед необходимостью перейти от невыносимой профессиональной ситуации, где индивид, одетый в униформу в прямом и переносном смысле, отрицается в пользу работы в команде, к будущей ситуации терапевта, чья деятельность в том и заключается, чтобы способствовать появлению автономии и богатства психической жизни пациента.

     Каково место креативности в работе? Футболка – это для меня движение, свобода, пространство. Узел галстука – это для меня не только удавка, но и строгость, серьезность, конвенциональность. В детстве быть строгой и серьезной заставляла меня мать, тогда как фантазия и креативность шли от отца, хотя и в подавленной форме. Из контакта с ней и с ним не получилось ничего: я, таким образом, закрыла для себя всякую возможность для творчества. Строгость матери и задавленность отца в течении времени только усиливались, и это было одинаково разрушительно. Пережив депрессию, мой отец, наконец, позволил проявиться своим творческим ресурсам: он стал столяром и делал прекрасную мебель.

     Так креативность появилась в моем семейном кругу, и она была выражена фигурой моего отца. Но удушающая строгость моей матери осталась. Эта ситуация рождала открытый конфликт – плохой контекст для развития детей… Мне было намного проще быть креативной вне семьи; я «убегала» от своих от своих  родных физически и в мыслях: поле возможностей становилось тогда открытым, и с ним пробуждались мои творческие ресурсы.

    Оказав мне поддержку в этой работе, Жан-Мари помог мне снова встать на путь творчества. Я в полной мере смогла оценить важность работы терапевта и значение совместного творчества. Я чувствовала, что меня сопровождали, вели.        

    Предложение Жана-Мари «отправиться за покупками» и выбрать одежду у участников нашей группы, позволило мне, обратившись к функции ego, достичь гармоничного соединения строгости и фантазии. С этого момента выбор одежды перестает быть для меня проблемой.

     Занятно, что в моем выборе профессии повторился почти в тех же формах этот старый антагонизм… Проработанный сон позволил мне через эмоции, связанные с униформой, затянутым узлом галстука, обнаружить целый скрытый кусок моей жизни. Осознав всю эту динамику, я смогла, наконец, перестать отождествлять себя с родительским конфликтом, начать внутренне воссоединение и обрести часть моей автономии. 

     Пересказ этого сна и последующий комментарий являются извлечением из статьи, написанной группой студентов, которые принимали участие в семинаре о работе со снами в гештальт-терапии, которым руководил Жан-Мари Робин – клинический психолог, гештальт-терапевт, один из создателей Европейской Ассоциации Гештальт-терапии. Знакомство с этой статьей, очевидно, поможет читателю лучше понять практикуемый  метод гештальт-подхода.