Кто меня понимает?

Ощущение того, что я не понят не покидало меня на протяжении всей терапии. С одной стороны, само понимание происходящего и было объектом терапии, а с другой стороны это было, своего рода, недостижимой мечтой.

Как обычно, я изъяснялся весьма двусмысленными посланиями к психотерапевту, что заставляло его пробираться сквозь мои словесные конструкты. как сквозь джунгли амазонки. Мое сознание порождало непонятные не только ему, но и мне самому понятия которые я транслировал во внешний мир. Да, моей главной психологической защитой долгое время была интеллектуализация. Я даже пытался выяснить вопрос о том, как возникает мышление, чтобы быть более уверенным в том, что я говорю и что это говорю именно я. Хайдеггер мне не помог, я только больше запутался. Рационализация крепла и становилась более разнообразной в своих проявлениях.

Однажды, на нашей очередной встрече, я очень долго и эмоционально описывал свое состояние, и мой психолог отреагировал на это необычным для меня образом. Мне показалось, что он впал в задумчивость и в его глазах я читал обеспокоенность. Наверное, в этот день я многое понял и почувствовал, что я кому-то небезразличен. Возможно это самое чувство эмпатии, которое транслировал мой психолог и запустило во мне это понимание. Возможно.

Итог был весьма неожиданным для меня. Получив от него понимание меня я, наконец, понял, что на самом деле (в моем личном случае) не он меня понимает, а я понимаю сам себя. Это был инсайт или это не был инсайт я не знаю. Я знаю только то, что я почувствовал необыкновенное облегчение, я почувствовал себя ТАКИМ, который может быть понятым другими, и принятым другими. Это осознание прокатилось по мне волной возбуждения и запустило эйфорию в моем застывшем в бесконечном анализе сознании.

В этот миг я понял, что понимание того, что я говорю не суть важно для него, для психолога, это очень важно для меня. Именно я должен понять то, что я говорю. Я говорю это для себя, а не для него. Когда я почувствовал, что я сам себя понял, я почувствовал, что я могу быть понятым другими людьми.

Это было прекрасно. Осознание столь глубокое по своей силе и значению мне пришло впервые. Теперь мне стало многое понятным именно потому, что я смог посмотреть на все эти вещи сквозь призму моего нового открытия.

А психолог? А что психолог!? Он выполнил свою миссию. Он мне помог, он меня понял.

По мере продвижения вглубь психологического леса я все больше и больше начинаю обращать внимание и на деревья которые вокруг меня и на общий фон и на свои переживания от пребывания в этом лесу. Все вместе позволяет мне прийти к тому важному, к тому что зовется «душа». Путь к своей душе очень долог несмотря на кажущуюся близость. Лес темный и дремучий. И в тот момент, когда я вышел на солнечную поляну был просто фантастическим. Все вдруг меняется. Появляется и вера, и надежда, и любовь. Я все еще на этой светлой поляне, пока что я осматриваюсь на ней. По-прежнему нет понятия куда идти дальше. Пока что я тут, а там посмотрим.