Путешествие к себе. О глубинном опыте аналитического психолога.

© Юлия Климентьева. 2013 г. "Великая Мать". Бумага, цв. карандаш, пастель

Волосы цвета древесной коры растекались по спине причудливыми завитками, отбрасывая светотень и вычерчивая магические узоры, подобные россыпям древних рисунков в пустыне Наска. Шафранового цвета хитон, подхваченный чуть выше талии пурпурным поясом, окутывал её тело и мягкими фалдами ниспадал вниз. В лёгких бежевых сандалиях, верх которых был сплетен из тонких кожаных жгутиков она следовала по раскалённой, выжженной земле одного из восточных городов, каких великое множество на нашей планете.

Крики чаек, проворно шныряющих и описывающих не то круги, не то зигзаги по бархатно-голубому полотну неба, будили в ней воспоминания и обращали далеко вглубь бессознательного. Туда, где у истока всего сущего, в неполные тридцать лет она обрела себя. Через искусство, творчество, активное воображение, работу с образами она разглядела свой неповторимый путь, ведущий в долину глубинной психологии.

Вот тот самый раскалённый камень, у которого впервые поняла – есть нечто большее, чем просто Эго. Соприкоснувшись с неведомым и незримым, с Богом в душе и со Вселенной в сердце, она уже не могла жить дальше так, как прежде, перебирая Маски, опираясь в своих суждениях на родительские установки и нерафинированную информацию из медийного TV пространства.

Она чувствовала, что внутренний мир шире и ярче, чем принято полагать. И как пастух Сантьяго из книги Пауло Коэльо она вышла за границы зоны комфорта и направилась в своё собственное мистическое путешествие, воодушевленная фразой "Весь мир на твоей ладони."

Поравнявшись с глыбой-исполином, она замерла в предвкушении новых, сакральных знаний. Но это не было похоже на ожидание того, будто именно в этот самый миг скала разверзнется, и перед ней предстанет библиотека с архаичными манускриптами, или же появится сухопарый старец, с белоснежной бородой Альбуса Дамблдора, и жестом пригласит её стать частью магического сообщества.

Все эти иллюзии она оставила в прошлом, когда, ещё будучи совсем юной, верила в сказки и мечтала о чудесах и волшебной палочке.

Позднее соприкосновение с миром психологических и эзотерических знаний, изучение разного рода религий и искусств прошлого и современности взрастило в ней своё собственное древо познания с яркими плодами из озарений. И в какой-то момент её душа выбрала путь Индивидуации, обретения Самости – целостности и единства психического бытия личности.

Окунув руку в перекинутую наискось лоскутную сумку, она достала холщовый мешочек с разноцветной масляной пастелью. Высыпав её перед собой, стала вглядываться в радужное разноцветье многовариантного выбора. Импульсы духовного сотворчества пульсировали в ней, развертывая перед внутренним взором картины из далёкого прошлого древнейших цивилизаций.

Погрузившись в волны сопричастности со всем сущим, она чуть прикрыла глаза и тихо запела: Tiempo y silencio. Gritos y cantos. Sielos y besos. Voz y quebranto… Однажды услышанная очаровательная песня из кинофильма «Беспокойная Анна» в особенные моменты жизни сладкой мелодией изливалась в ней, обволакивая нежностью каждую клеточку тела.

Выбрав наощупь один из цветных мелков она принялась рисовать на камне, сросшемся со скалой много сотен лет тому назад. Пастель слегка крошилась и скрипела при соприкосновении с твёрдой поверхностью монолита, словно вела беседу на каком-то своём, творческом языке, объясняя что-то, вторя камню и, замолкала, лишь когда художница делала паузу и отводила руку.

В этот раз на камне возник образ женщины с двумя детьми. Её миндалевидные глаза с поволокой пристально смотрели проникающим взором в самую сердцевину души. Это был Архетип Великой Матери, роскошной женщины, олицетворяющей Софию-премудрость и соединяющей в себе красоту миров и бесконечность перерождения души. В её объятьях можно было почувствовать себя Дома, окутанной струящимся пледом нежности и безусловного принятия.

В следующий миг танцующая рука художницы экспрессивно изобразила рядом с Великой Матерью двух девочек-погодок. И как греческая богиня любви и красоты Афродита была рождена из пены морской, так и юные девы одна за другой проявились на пышущем жаром камне, словно по велению чуть слышно шелестящих губ древней прародительницы. Они отражали её лучшие качества, излучая спокойствие и благодать.

Глубокий выдох и последний росчерк мелком по шероховатой поверхности камня. Глубины бессознательного, проступающие в изгибах скалы в образе не то Схимника, не то Принимающего Отца, на прощание одарили сопричастницу мистического действа благодарным кивком и любящим взглядом.

«Я ещё вернусь», - вторила она с почтением неведомой силе, поднявшей её к вершинам духовного восприятия. Это был новый виток осознанности на её жизненном пути, дарующий силы и смелость, мудрость и творческий потенциал, любовь и принятие. Позволив себе быть собой, она осознала своё предназначение и обрела "новое" видение.

***********

Анютины глазки, да божьи коровки.
Нас не узнают, мы придем в обновке,
В новых одеждах, с новыми глазам.
Они спросят: кто вы? - Догадайтесь сами.

Борис Гребенщиков