Кто такой психолог?

«Кто такой психолог, что он чувствует?» На эту тему существует множество различных мнений. Выбор помогающей профессии свойственен, по-видимому, людям с не зажившей душевной раной, которая делает их повышенно чувствительными к боли, даже если больно другому человеку.

Процесс эмпатии во многом опирается на подсознательные психологические механизмы (интуицию, чутье). Психолог чувствует: ≪Вот это - другой человек, мой клиент. Я немного боюсь его, боюсь его внутренней глубины так же, как я побаиваюсь и своей внутренней глубины. Однако, когда он начинает говорить, я чувствую уважение к нему, мое родство с ним. Я ощущаю, как его ужасает собственный внутренний мир, как он старается крепко держаться в нем. Мне бы хотелось ощутить его чувства, я бы хотел, чтобы он знал, что я понимаю их. Я бы хотел, чтобы он знал, что я вместе с ним воспринимаю его тесный, суженный, маленький мирок, что я могу смотреть на этот мирок и почти не бояться... Возможно, я могу сделать его более безопасным для него. Я бы хотел, чтобы мои чувства в отношениях с ним были как можно ясней и прозрачней, чтобы они могли быть видимы и реальны для него с тем, чтобы он мог возвращаться к ним снова и снова. Я бы хотел вместе с ним отправиться в это ужасное ≪путешествие≫ в его внутренний мир, в захороненные там страх, ненависть и любовь, которые он никогда не разрешал себе переживать. Я понимаю, что это ≪путешествие≫ непредсказуемо и для меня, и для него, и я могу, даже не зная о своем страхе, отпрянуть от каких-то чувств, которые он откроет в себе. В той мере, в какой я поддамся этому, я знаю, моя способность помочь ему будет ограничена. Я понимаю, что временами его собственный страх может заставить его воспринять меня как человека, не любящего и отвергающего его, вторгающегося в его жизнь и не понимающего ее. Я хочу полностью принять его чувства, и, однако, я также надеюсь, что мои собственные реальные чувства будут выражены так ясно, что далее он не сможет не увидеть их. Более всего я хочу, чтобы он увидел во мне живого, реального человека. Мне вовсе не нужно беспокоиться, являются ли мои чувства ≪психотерапевтическими≫ или нет. То, что я собой представляю, и то, что я чувствую, достаточно хорошо, чтобы быть основой психотерапии, если я могу быть тем, кто я есть, и при этом выражать свои чувства в отношениях с ним. Тогда, возможно, он сможет быть тем, кто он есть, открыто, без страха≫ (Роджерс, 1994, с. 111).

Можно привести массу различных примеров на эту тему, но главное, что психологу не безразличны чувства других, вся его жизнь и деятельность посвящена помощи людям.