Мать-«бездонная пропасть»

В достаточно трудных вариантах клиенты, имеющие негативный материнский комплекс*, описывают себя как имеющих внутри «бездонную пропасть» или «чёрную дыру», и также ощущали себя их матери в своих родительских семьях.

О первом типе такой тяжелой структурной травмы, личностного дефекта, «бездонной пропасти» я хочу рассказать вам в данной статье.

Образование «бездонной пропасти» связано с очень большим количеством тяжелейших внутренних конфликтов. С тем, что в отношения с ребенком мать вкладывает слишком много аффекта, как негативного, так и позитивного.

Также очень часто для того, чтобы душе или, как часто описывают клиенты свои ощущения, в груди и в личности в целом, образовалась «бездонная пропасть», необходимо психологическое, физическое, а порой и сексуальное насилие наряду с периодами повышенного внимания и заботы о ребенке, например, когда он болеет, а также страх его потерять, страх его смерти, который часто находит отражение в существенной, а иногда и очень тяжелой гиперопеке.

Дети-«бездонные пропасти» способны к выстраиванию интенсивных объектных отношений, которые сильно аффективно заряжены идеализацией и болью отвержения, страхом доверять, быть брошенным, болью при эмоциональном сближении и еще большей болью при реальном, потенциальном или проецируемом отдалении объекта их любви. Также отношения людей, имеющих детскую часть, обремененную такой травмой, часто могут быть наполнены тяжелыми аффектами агрессии, зависти, ревности.

Эти объектные и в целом абсолютно нормальные в детском возрасте чувства по отношению к родительским фигурам, совсем не находили в своё время контейнирования в родительской семье. И одновременно с этим такой ребенок очень часто подвергался жестокой критике или даже оскорблениям за то, что пытался заниматься чем-то, что ему нравилось, просто из-за того, что он выглядел не так, как должен выглядеть идеальный, с точки зрения матери, ребенок, а также из-за различных проявлений своего характера, которые мать считала неприемлемыми, «ненормальными», распространяя эту оценку и на личность ребенка в целом.

То есть имеет место и очень тяжелый дефицит нормального самоотношения, позитивной самооценки, самоценности, наряду с массивным зарядом ненависти, критики и вечного сравнения себя с другими людьми, которое также еще в детстве очень часто используется матерью в отношении своего ребенка.

И эта пропасть бессилия, никчемности, негодности, неспособности ничего достичь, тщетности, затрат огромного количества сил, чтобы преодолевать негативные интроекты, которые давно уже стали устойчивыми саморепрезентациями, и то, чего хотелось бы достичь, что могут другие, «нормальные» люди, о которых человеку с детства твердят, а также иллюзия того, что есть что-то, что способно повернуть к ребенку или внутреннему ребенку любящее лицо матери, кроме болезней и осознанного или неосознанного поведения, связанного с риском для жизни или даже суицидальностью (которое заставляло и может заставлять до сих пор мать или внутренний материнский объект бояться потерять и за счёт этого хоть  на время уменьшать беспощадную критику, жесточайшее обесценивание, садистические нападки), но что недоступно и недостижимо только для ужасного ребенка, «ненормального», «неприспособленного», «ленивого», «эгоистичного», как говорила ему мать.

Полюс аутодеструктивного и суицидального поведения, средней степени или тяжелая латентная и легко диагностируемая депрессия, отсутствие смысла жизни и хотя бы какого-то планирования и видения своего будущего, желания достичь каких-то целей, бессмысленность и очень большая тяжесть непроживаемой в полную силу жизни, часто подкреплены у ребенка матери с «бездонной пропастью» за счёт очень тяжелого и огромного чувства вины, (в пределе вообще вины за своё рождение и своё существование), которое почти всегда полностью или во многом осознано и которое потому и не подвергается почти никакому вытеснению, что практически запредельно велико и интенсивно.

Но то, что составляет самую глубину «дефекта» личностной организации «бездонной пропасти» дает так или иначе и то, за что можно держаться, с чем можно работать, на чём могут выстраиваться и совершенно другие, здоровые отношения, а это именно глубина, сила аффектов, привязанности, идеализации значимых других, большая потребность в любви, большая готовность отдавать в отношениях всего себя без остатка, делать для другого то, что даже за пределами ресурсов такого человека, очень многое принимать, прощать, вплоть до очень тяжелых конфликтов и даже оскорблений, в общем, огромная центрация на другом человеке, огромное стремление отдавать свою любовь, делиться своим внутренним миром.

И всё это может быть настоящим даром и сокровищницей для того, кто способен к объектной любви и кто окажется достаточно устойчив к тяжелым и изматывающим, но больше всегда сугубо внутренним трудностям, эмоциональным состояниям и переживаниям человека-«бездонной пропасти», не имеющим под собой никакого желания разрушить отношения, а лишь проистекающими из его личной истории и его боли, от которых «бездонная пропасть» часто также очень долго и героически старается полностью ограждать значимых других и каждый раз переживает огромное чувство несостоятельности, вины, стыда и тяжелейшего страха отвержения, когда хоть что-то из этого аффективного, взрывного и отравляющего внутреннего коклейля прорывается во взаимоотношения.

*В статье я делаю акцент на то, что подобные личностные нарушения проистекают именно из амбивалентных и в той или иной степени деструктивных взаимоотношений с матерью именно потому, что ядро личности, самость, способность выстраивать близкие отношения, формировать здоровую привязанность, всё это в большей степени формируется во взаимоотношениях с ребенка с матерью, и именно при их тяжелом нарушении достигает такого масштаба, глубины и драматичности объективизации в виде переживания внутри себя или самого себя «бездонной пропастью» или «чёрной дырой». Нарушения привязанности во взаимоотношениях с отцом, при наличии гораздо более здоровых отношений с матерью обычно не приводят к столь тотальному негативному переживанию самого себя, своей в жизни в целом и не нарушают столь часто и тяжело способность выстраивать близкие взаимоотношения.

Отделиться и начать различать в себе множество других, прекрасных и сильных внутренних частей, можно с помощью психотерапии, сочетающей понимание специфики внутренней боли со знанием возможностей ее трансформации.