Текст как средство исследования идентичности

Малейчук Геннадий Иванович

В статье представлен психологический подход к исследованию текста. Выделяются характеристики Я-высказываний, как текстов о Я. Теоретически обосновывается и эмпирически представляется возможность изучения идентичности человека через анализ его Я-высказываний. 

The article represents the psychological approach to the text research, defines the main characteristic features of the “I”-statements as basic components of the “I”-texts, and provides theoretical basis and empirical evidence for human identity research by means of “I”-statement analysis. 

Текст традиционно рассматривается в двух значениях – в узком и широком. В первом значении текст понимается как «последовательность предложений, слов (в семантике – знаков), построенная согласно правилам данного языка, данной языковой системы и образующая сообщение» [1]. В таком значении текст является объектом изучения лингвистов. Лингвистический подход ориентирован на выявление внутритекстовых характеристик, описывающих способы внутренней организации структуры текста. Во втором значении, с психологической точки зрения, на текст можно посмотреть гораздо шире. Под текстом можно понимать любой способ проявления мысли или переживания, любой поступок человека, то есть все, что может быть выражено им – от простого житейского события до гениального произведения искусства. 

Через текст мы можем понять и почувствовать другого человека, его мысли, определить его настроение, мировоззрение, характер, воспитание и др. Сам текст – это некая «живая целостность», продукт работы индивидуального сознания. Он создается автором, а затем существует самостоятельно. Индивидуальность человека может быть исследована через содержание порождаемых им текстов. В.П. Зинченко, анализируя состояние современной психологической науки и практики, её предмета, констатирует переход современной психологии к языковой реальности [2]. По мнению В.П. Зинченко: «Благодаря практической ориентации основным орудием, инструментом психологии, наконец (или вновь?) становится слово, которое прямо и непосредственно отражает нашу душевную жизнь… В слове не только смысл и мысль, в нём есть энергия образа и действия. Слово не только сигнал, знак, символ, оно – само действие и чувство» [2, с. 9].

Почему именно текст, а не более мелкие элементы речи представляют интерес для психологического исследования?

Во-первых, текст представляет собой целостную форму, включенную в реальную жизненную ситуацию [3]. Следовательно, можно говорить о комплексном, системном исследовании психической реальности через текст. 

Во-вторых, в тексте раскрывается возможность для воплощения замысла автора. 

В третьих, с помощью текстов человек может выразить переживания мира в себе и себя в мире. Информация, содержащаяся в тексте, несет в себе отпечаток психической реальности человека. 

В четвертых, в тексте происходит объективация внутреннего мира человека. Субъективные переживания через текст становятся доступными анализу и осмыслению. Текст представляет собой своеобразный “мостик”, соединяющий внутреннее и внешнее, субъективное и объективное. 

Вышесказанное дает основание для утверждения о том, что возможно дать психологическую характеристику личности человека на основе ее текстовой продукции, осуществить анализ субъективной психической реальности через текст.

В отечественной психологии и философии накоплен богатый опыт исследования текстов (М.М. Бахтин, А.Ф. Лосев, П. Флоренский, Т.Н. Ушакова и др.).

Текст как словесно выраженный продукт психической реальности человека имеет две формы: письменную и устную. Каждая из выделенных форм имеет свои специфические особенности.

Если для письменной речи присущи последовательность, логическое развитие мысли, полнота, связность, то устная разговорная речь строится по другим принципам. Она допускает значительную граматическую неполноту. Отдельные части граматически развернутого высказывания могут опускаться и подменяться, либо подразумеваться ситуацией, либо быть включенными в речь жестами, мимикой, интонациями.

Имеются существенные отличия и с точки зрения структуры этих двух форм. Письменная речь – это речь без реального собеседника, ее мотив и замысел полностью определяются субъектом. Пишущий должен мысленно представить себе того, к кому он обращается, спрогнозировать свою реакцию на свое собщение. Письменная речь не имеет почти никаких внеязыковых дополнительных средств выражения, она не располагает средствами жестов, мимики, интонации, пауз. Поэтому вся информация должна опираться на полное использование развернутых граматических средств языка. Пишущий должен строить свое сообщение так, чтобы читающий мог проделать обратный путь от развернутой, внешней речи к внутреннему смыслу излагаемого текста.

Что касается устной речи, то здесь присутствует реальный собеседник. В этом плане она более ситуативна, так как есть возможность непосредственно отслеживать и реагировать на различные сообщения (вербальные и невербалбные), посылаемые респондентом. К тому же, для устной речи присущ весь арсенал невербальных средств общения.

Таблица . Отличия устной речи от письменной 

Устная речь Письменная речь

1. Есть реальный собеседник.

2. Существует реальный контакт с респондентом.

3. Характерно активное использование невербальных, неязыковых средств.

4. Более упрощенна, буквальна, и непосредственна.

5. Ситуативна, определяется конкретной ситуацией общения.

1. Собеседник идеальный.

2. Контакт с воображаемым респондентом.

3. Невозможность использовать невербальные средства общения, необходимость применять развернутые граматические средства языка.

4. Более осмыслена, опосредована, осознана.

5. Активно задействовано предвосхищение, вображение.

В целом, можно сказать, что письменная речь в плане внутреннего усилия представляет собой более сложный вид активности, чем устная. В отличие от устной речи, где собеседник реален, контактен, наблюдаем, при использовании письменной речи он воображаем, идеален, дистанцирован. Для поддержания контакта его нужно постоянно удерживать в своем воображении, что требует определенных усилий со стороны сознания.

С точки зрения развития, письменная речь содержит в себе гораздо больше возможностей, чем речь письменная. Наличие дистанцированного идеального другого, необходимость удерживать идеальный воображаемый контакт, создает ресурсы, точки роста для развития психической реальности. В данном случае мы имеем дело с феноменом Клапареда (закон осознания), который гласит, что осознание происходит при затруднении, автоматизированные процессы осознаются тогда, когда нарушается их привычное течение. “Только там, где ничего не длится, где появляется свободный просвет, могут создаваться новые точки роста…” [4]. Самосознание, переживание самого себя как Я не существует иначе, как противопоставление Другому, не-Я. Именно этими функциями остановки, затруднения, нарушения автоматизмов сознания обладает идеальный объект.

Таким образом, письменная речь с ее идеальным другим позволяет измениться автору текста, расширить область индивидуального сознания. Через удержание идеального Другого, в результате замещения внешнего диалога на внутренний, автор текста познает себя и строит свою идентичность, свое Я.

Характеризуя современную общественную ситуацию, можно сказать, что сейчас происходит упрощение внутренней жизни человека, замещение духовного, идеального земным и реальным. Уходит из нашей жизни эпистолярный жанр, как одна из форм письменной речи, устная речь вытесняет письменную. И это не удивительно. Каждое время диктует свои формы, стиль, ритм общения. На смену прошлому веку романтизма пришел новый – рыночный век, век информационной революции. В связи с этим, информация приобретает важное значение в современной жизни, повышаются требования к ней и средствам ее передачи, в первую очередь такие, как оперативность, скорость, лаконичность. Все это, как уже было выше сказано, упрощает, схематизирует внутренний мир человека, подлинные чувства, переживания заменяются суррогатами, порождает эгоцентризм, в основе которого лежит нерасчлененность, недифферинцированность в сознании человека его Я и Другого.

Изучение содержания идентичности личности, на наш взгляд, возможно через обращение к ее текстам, а точнее к текстам о Я или Я-высказываниям. Для нас текст – это знак, преломленный через Я, поэтому в нем содержится не только значение, но и смысл. Человек в его человеческой специфике всегда выражает себя (говорит), то есть создает текст. В самом грамматическом и стилистическом построении высказывания обнаруживаются основные и неотъемлемые качества, которые при любых условиях присущи человеческому существу. Смысл переживания своего Я воплощается в конкретном тексте человека, его Я-высказывании. Я-высказывание как феномен субъективного сознания человека содержит в себе объективную информацию о Я высказывающегося. Мы придерживаемся точки зрения М.М. Бахтина, считавшего, что любое высказывание – это процесс построения Я. Согласно М.М. Бахтину, каждые текст как высказывание «…является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, и в этом весь смысл его» [5]. Именно высказывание как «…неповторимое, исторически единственное индивидуальное целое» [5, с. 499] является выражением сознания, высказывание «как субъективное отражение объективного мира» [5, с. 484].

Текст, по определению, всегда структурирован, он отражает течение сознания. «В широком смысле слова – в речи и лежит источник поведения и сознания. Речь и есть система рефлексов социального контакта, с одной стороны, а с другой – система рефлексов сознания по преимуществу, т.е. для отражения влияния других систем. Вот почему здесь лежит корень разгадки вопроса о чужом «я», о познании чужой психики [6, с.52]. 

Кроме того, любое высказывание как текст о Я не случайно, так как согласно З. Фрейду, в области психического нет ничего недетерминированного, случайного.

Таким образом, для нас текст как Я-высказывание является:

• Индивидуальным;

• Субъективным;

• Выражает сознание;

• Имеет значение и смысл;

• Структурирован;

• Не случаен;

• Отражает течение сознания [7]. 

Таким образом, на основе проведенного анализа мы можем заключить, что единицей, отражающей единство языка и сознания, является высказывание.

Каковы же границы отдельно взятого высказывания? Согласно М.М. Бахтину, высказывание объединяет несколько общих по смыслу предложений, и смена речевых субъектов знаменует собой смену высказываний [8]. Необходимым атрибутом высказывания, с точки зрения А.Р. Лурия, является наличие смыслового единства. Приведем ещё несколько определений высказывания: «Единица сообщения, обладающая смысловой целостностью. Высказывание может совпадать с предложением, но может быть и сообщением, не укладывающимся в схему простого предложения» [9, с. 260] «Высказывание – грамматически правильное повествовательное предложение, взятое вместе с выражаемым им смыслом» [10, с. 323-324] 

Исходя из выше приведенных определений, можно заключить, что высказывание включает в себя одно либо несколько предложений, объединенных общим смыслом, содержащих одну «смысловую позицию». Мы вслед за М.М. Бахтиным считаем, что высказывание должно отвечать следующим требованиям:

• Обращенностью к кому-либо, адресованностью;

• Наличием границ;

• Специфической завершенностью;

• Наличием экспрессивных моментов [7]. 

Все вышесказанное дает нам право утверждать, что в Я-высказывании человека находит проявление его идентичность как процесс переживания своего Я.

Проиллюстрируем это на примере, обратившись к реальным самоописаниям двух людей, обладающих идентичностью разного качества.

1. «Я молодая женщина, имеющая свои особенности: достоинства и недостатки, чувства и желания, цели и мечты. Своим достоинством я считаю «легкий» характер, который позволяет мне общаться с людьми без конфликтов и ссор. Благодаря этому, я имею много друзей, рядом со мной любимый человек, а это для меня является одной из главных жизненных ценностей. Есть у меня и недостатки, но об этом писать не хочется. В настоящее время мои чувства, желания, мечты и цели связаны в единое целое и направлены на создание любимой, крепкой семьи, на поиск любимой, востребованной работы. Я в своей жизни всегда надеюсь на лучшее, радуюсь тому, чего удалось достичь. В целом, я счастливый человек. Очень люблю свою жизнь».

2. «В данный момент времени я работаю учителем географии в СШ. Я недоволен своей работой. Мне бы хотелось заниматься более тихой (кабинетной) работой, так как работа с людьми, на мой взгляд, самая трудная. В будущем я мечтаю сменить свой род деятельности, но передо мной стоит большая проблема. Я конкретно не знаю, кем я хочу стать. Если в ближайшее время я не решу эту проблему, то еще долгое время буду работать в СШ».

Если первое самоописание характеризует человека с высоким уровнем идентичности, то второе свидетельствует о кризисе идентичности.

Вышесказанное позволяет рассматривать тексты Я-высказываний как адекватное средство исследования идентичности человека. 

Список цитируемых источников

1. Советский энциклопедический словарь – М.: Советская энциклопедия, 1989. – 1630 с.153

2. Зинченко, В. П. Общество на пути к человеку психологическому / В.П. Зинченко // Вопросы психологии. – 2008. – № 3. С. 5–12.

3. Ушакова, Т.Н. Текст как объект психологического анализа / Т. Н. Ушакова // Психологический журнал, 1989.

4. Буякас, Т.М. Личностное развитие в условиях работы самопонимания, обусловленное символами / Т.М. Буякас // Вопросы психологии. – 2000. – № 1.

5. Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи / М.М. Бахтин.– М. : Художественная литература, 1986. – 541 с. с. 475.

6. Выготский, Л.С. Собрание сочинений : в 6 т. Вопросы теории и истории психологии / Л.С. Выготский ; под ред. А.Р. Лурия, М.Г. Ярошевского. – М. : Педагогика, 1982. – Т. 1. – 488с.

7. Малейчук, Г.И. Идентичность ранней юности. Клинико-феноменологический подход: монография / Г.И. Малейчук. – Брест, 2001. – 123 с.

8. Бахтин, М.М. Проблема речевых жанров : литературные критические статьи / М.М. Бахтин ; сост. С. Бочаров, В. Кожинов. – М. : Художественная литература, 1986. – С. 428–473.

9. Губский, Е.Ф. Высказывание / Е.Ф. Губский // Советский энциклопедический словарь // под. ред. А.М. Прохова. – М. : Советская энциклопедия, 1989. – 4-е изд.

10. Ивин, А.А. Суждение, обоснованность : словарь по логике / А.А. Ивин, А.Л. Никифоров ; под ред. А.А. Ивина. – М. : Владос, 1997. – С. 323–324.