Инкорпорация и горевание

У нашей психики есть немало важных и интересных механизмов. И один из них инкорпорация. Впервые мы сталкиваемся с этим понятием у Фрейда в работе "Печаль и меланхолия", где он говорит о нем, как о первой реакции на боль потери, которая дает возможность умерить боль.

Инкорпорация - это совершенно особенный акт человеческой психики, который сводится к тому, что объект (человек), умерший во внешней реальности, помещается во внутреннюю психическую реальность и существует в ней так, как если бы он оставался живым. Происходит это бессознательно, на уровне фантазма.

В норме такой психический акт (действо) присуще любому нормальному процессу горевания и является одним из этапов процесса работы горя. И с одной стороны позволяет своего рода амортизировать удар от потери, чтобы выдержать боль, а с другой, имеет крайне важную экономическую цель (да-да, в психике все крайне экономически выверено и рассчитано) - чтобы расстаться с объектом придется изъять из него ту энергию влечения, которой он был инвестирован и с внутренним объектом проделать подобное сильно сподручнее, чем с внешним.

Очень красиво об инкорпорации написали Никола Абрахам и Мария Терек в своей книге "Ядро и скорлупа": "Фантазм инкорпорации претендует на реализацию возмещения потери магическим образом, буквально реализуя то, что на самом деле имеет смысл только в переносном смысле. Чтобы не проглотить потерю (не иметь дело с реальной потерей), необходимо быть уверенным, что она уже внутри (проглочена), то есть инкорпорация есть поглощение потерянного объекта и присвоение ему статуса вечно живого в бессознательном субъекта."

Но в некоторых случаях работа горя оказывается затруднена, и дальше этапа инкорпорации не идет. И тогда психика человека превращается в склеп для живого мертвеца. Чем плохо, когда мертвые остается живыми, пусть даже и всего лишь во внутренней реальности? Тем что в этом случае, их невозможно похоронить, оплакать и отгоревать потерю. Горевание становится бесконечным, боль то утихает, как если бы близкий был жив и вот-вот войдет в комнату, то накрывает снова, как если бы человек только что узнал факт потери и это повторяется снова и снова, бесконечную череду раз, близкий не жив и не умер, а сам человек между надеждой и безнадежностью, между адом и раем. А мертвец продолжает жить и время от времени вылезать из склепа.

В той же книге авторами описан интересный клинический случай: к аналитику из комиссии по делам несовершеннолетних направили подростка, который был многократно пойман на воровстве нижнего белья. Конечно, первые гипотезы были связаны с буйством влечений, присущих возрасту молодого человека. Однако в процессе работы случилась значимая оговорка - мальчик, говоря о своем возрасте, ошибся и, как оказалось, назвал не своей возраст, а тот возраст, который был бы у его сестры, будь она жива. То есть будь его сестра жива, она была бы на момент работы с аналитиком молодой девушкой, которой под стать пользоваться тем самым бельем, которой крал ее брат.... он крал бельё для неё.