Ландшафт пограничной динамики: Дионис

Архетипический рельеф пограничной динамики ярко отображен в архетипе бога Диониса. Древнегреческая мифология изобилует мифами о Дионисе; все они пространные, сложные и противоречивые, как и его натура. Поскольку Дионис ассоциируется с вином и хмельным весельем, то его чаще всего славят как великого освободителя, это игра в протест. Игра в свободу и протест, если не останавливается во время, дает не искомую свободу, но напротив возврат в младенчество. Косячок возле патруля, секс в оживленном месте. Но великий бог – это варварство, кромсание, убийство, распад.

Дионис – находится на противоположном конце спектра от урасвновешенного Аполлона. Лозунг Аполлона – «Ничего сверх меры», лозунг Диониса – «Все сверх меры!». Аполлон говорит: "Стой", Дионис говорит: "Двигайся!". Аполлон – законодатель, Дионис – вне закона.

Как свидетельствуют мифы и древние культовые ритуалы, с появлением Диониса устоявшаяся, привычная жизнь нарушается. Когда он появляется то все, что томилось в неволе, выпускается на свободу,  в  его присутствии разрываются оковы, стены превращаются в руины, падают ниц вековые преграды, скрывавшие от человеческого разума грядущее. Но всеохватывающая и воодушевляющая необузданность – только лишь начало, на  смену  экстазу неизбежно приходит– агония ужасающей дикости (каждый перепивший знает как выворачивает его внутренности, как не предсазуемы акты мочеиспускания и дефекации, как заплыли его глаза). Дионис, бог освобождения, великий «избавитель», становится богом-разрушителем и расчленителем. В некоторых мифах повествуется о том, как безудержное веселье постепенно перерастает в дикий и примитивный разгул, когда бог и участники оргий разрывают на части тела и пожирают животных и людей.
«Освобождение» превращается в яростное нападение на целое, на саму жизнь; устанавливается господство абсолютного и полного хаоса. В мифах мы видим, что Дионис поощряет быструю и частую смену противоположных состояний: Дионис и его последователи снова и снова переходят от веселья к хаосу, от экстаза к агонии. Дионис – бог сильных эмоций, аффективного разгула, страдания и безумия.

Вакх. Рубенс

Все эти темы описываются в пьесе Еврипида «Вакханки». Сюжет такой: своенравного царя Пентея заманивают посмотреть на экстатические ритуалы менад. Среди тех, кто придается шумному веселью, и мать Пентея, Агава. Она с диким восторгом участвует в разгуле. Не узнав собственного сына, она подбивает других вакханок напасть на него. Ликуя, Агава возвращается  в город, держа в руке оторванную голову Пентея, она бегает со своим кровавым трофеем, баюкая ее - ужасная пародия на пьету. 

Вакханалия. Рубенс

Человек с пограничным паттерном старается что есть сил подавить в себе желание отдаться безумному танцу. Он слышит зов Диониса; слияние, страсть, экстатическое освобождение и, возможно, расчленение – вот что ждет его. Периодические эмоциональные взрывы, жажда острых ощущений, демонстрация враждебного отношения к тем, кого любишь, а иногда и «нападение» на них – в каждом из этих случаев человек переживает архетипическое вторжение Диониса. Именно при вторжении архетипа у него может возникнуть потребность наносить себе увечья. Если его сознанием завладел Дионис, человек может наброситься на собственное тело. Но процесс расчленения может происходить и во внутрипсихическом пространстве: человек периодически «набрасывается» на себя, терзая собственную душу.

Вакханалия: Сон Силена. Рубенс

Расчлененность – это неизбежное состояние при пограничном переживании, подтверждением чему служит тот факт, что разделение на части встречается в дионисийских обрядах и ритуалах, а сам Дионис, как описывается в мифах, пережил его в детстве. По одной легенде, Дионис был сыном Зевса и смертной женщины по имени Семела, с которой бог вступил в связь, скрыв свой истинный облик. Гера, ревнивая жена Зевса, подговорила беременную Семелу на то, чтобы та уговорила  Зевса предстать перед ней во всем его великолепии.

Когда великий Бог-Громовержец спустился, извергая молнии божественного света, он тут же испепелил свою возлюбленную, что было неизбежно. Зевс успел вырвать еще не родившегося младенца из чрева умирающей матери и зашил его себе в бедро, откуда позже Дионис родился уже бессмертным.
Другой миф рассказывает о том, что Диониса еще младенцем разорвали на части и проглотили два завистливых Титана; но Афина спасла его сердце, и он был снова рожден Зевсом. И в том, и в другом мифе Дионис рождается дважды: он зачат в смертном и бессмертном мире и появляется на свет из смертного и бессмертного тела; пережив смерть при рождении и обретя жизнь в смерти, Дионис стал богом двойственности и парадокса. К тому же этот бог появляется и исчезает быстро и неожиданно.
С психологической точки зрения, архетип этого многогранного, необузданного бога оказывает сильное влияние на сознание человека, вызывая хаос. Сильный аффект, порожденный этим архетипом, в сочетании с двойственностью, ему же присущей, динамически проявляется в склонности человека с пограничной структурой характера прибегать к эмоционально заряженному расщеплению.

Именно такие изменения начинают происходить с Агавой из "Вакханок". Она теряет голову от буйного веселья; впав в исступление от дикого разгула, она разрывает тело собственного сына.
С психологической точки зрения, она потеряла сознание, лишилась своих Эго-глаз. Ее захватила мощная архетипическая сила, с которой Эго не может совладать.  Эго побеждено варварской силой. Вернувшись в свой реальным мир, Агава прозревает (приходит в сознание, обретает способность видеть), ужасается содеянному и погружается в безмерную печаль. Этот миф показывает нам, как человек переживает распад и осознает его: переживание распада проталкивают в сознание и там стойко удерживают и оплакивают. Бог и те, кто им одержим, снова бросятся в водоворот безудержного веселья и хаоса, а герои мифа, пришедшие в сознание, должны взяться за решение самой что ни на есть человеческой задачи – ужиться с самими собой. Агава изгнана, затравлена, обуреваема чувствами, которые до боли знакомы человеку с пограничной структурой характера.

«Вакханки» Эврипида – резервуар разрушения, сага катастрофы. Аполлон – законодатель, Дионис – вне закона. Все рушится. Дионис – захватчик – чума, огонь, потоп, освобожденный титан природы. «Вакханки» разрушают личность. Принесенный на носилках Пенфей распался на куски. Он сокрушен. Он потерял голову.

Эта история учит нас тому, что одержимость архетипической энергией губит человека. Если сознание не дифференцировано от бессознательного, индивидуальность не развивается. Устоять перед силой Диониса –  подвиг. Со стороны, откуда ситуация видится объективно, такая одержимость может выглядеть непривлекательной, но участие в ритуалах, подобных дионисийским, для многих является захватывающим опытом, приводящим в транс и вызывающим зависимость.

Когда человек смотрит на мир, надев маску этого великого бога, он обозревает происходящее как бы из потустороннего мира, из царства вечности. Дионис – первобытный секс и насилие природы. Он - наркотики, выпивка, танцы – пляска смерти. Дионис – вырвавшееся из оков Оно.  Хотя в присутствии архетипического Диониса возникает напряженность, страсть, эмоциональный накал, человек должен встретить эту мощную силу и заставить ее подчиниться реалиям человеческой жизни.

Если этот динамичный архетип встречается с достаточно сильным индивидуальным сознанием (Аполлоном), может начаться конструктивный диалог. Ведя такой диалог, человек может почувствовать, что абсолютно твердо стоит на ногах. Он сохраняет свое человеческое достоинство, при этом архетипические аффекты не захватывают его, а наполняют и обогащают его.
Многие знают, когда Дионис входит в их жизнь. Это время, когда хочется отдаться танцу, пению, игре в жестокие игры, сексу. Сила Диониса проявляет себя тогда, когда  мы доведены  бешенства и нас трясет от ярости. Сложно представить жизнь человека без таких моментов. Но, если человек не дает проявляться авантюрной – аффективной – необузданной стороне своей натуры, он тем самым навлекает на себя недовольство бога. А Дионис впадает в ярость и стремится свести человека с ума, если тот не почитает его и обходит стороной его владения. Но заходя в эти владения, не забудьте бросить якорь на берегу реальности.