Сказка «Как потрудились – так и наградились»

Дуняшка и Наташка с детских лет были закадычными подружками. Друг дружку знали лучше самих себя, и, считай, не ссорились никогда. Верховодила среди них Наташка, а уж слушалась да подчинялась – Дуняшка. К семнадцати годам обе красавицами стали, вместе на хороводе гуляли, вместе венки плели, вместе женихов для себя поджидали. Одна только была незадача: в их-то деревне женихов – Ванька-губастый да Сенька-ушастый, да и те по годам в женихи-то не больно годились. А девок на выданье – пруд пруди! Вот женихов и жди...

Тем летом жара стояла редкостная, оттого малина раненько и поспела. Дуняшка позвала Наташку на Малиновские луга за ягодой идти, а та – ни в какую! Свое место предлагает. Мол, на открытом месте ягоду собирать – на жаре испечься, а на поляне лесной – поесть да развлечься. В лесу не будет той духоты да той тесноты. Небось, все деревенские девчата на Малиновские луга за ягодой кинутся. Вот Наташка да Дуняшка одни на лесной поляне и останутся. Была у девок знакомая поляна в лесу, на ней ягоды – рви не хочу!

Дуняшку долго не надо уговаривать, пошла, как всегда. А куда она без Наташки денется? А с Наташкой – будут и ягоды по ведру, и сами не сжарятся на пару... А пришли на поляну ту – ягода еще и не вызрела. Ну, порвали, какая покрупнее да покрасивей. Можно бы было, и вернуться, да только разве Наташка согласится с пригоршней ягод домой придти?

Вот присели девки на осину упавшую и рассуждают между собой: на Малиновские луга еще пойти али домой? И вдруг оглянулись обе сразу: показалось, будто засмеялся кто за их спинами да так заливисто. Оглянуться оглянулись, да обе так и замерли... стояла позади них, неподалеку, девка зеленая. Ладно бы, ежели одна одежа зеленой была, а то ведь зеленая и вся сама: и одежа, и лицо, и волосы. Зелень – зеленью! Может, у девок сердечки и екнули, да только они и виду не подали. С другой стороны, ежели бы страшный зверь там стоял – тогда да, а то девка, считай, их ровесница. Ну, а что зеленая она – так какой же ей быть, ежели она лесная? Тут уж нечего и гадать, это и так видать! А лесная эта девка и платье имела немыслимое.

Платье то было из зеленых листиков, но легкое и воздушное. А поверх зелени – сеточка, то ли из ниточек, то ли из травинок. А на той сеточке – ягодки разбросаны, словно бусинки алые на зелени сверкают. На зеленых волосах – венок из ромашек полевых, на руках тьма перстней золотых, а бусы на шее и звякают, и звякают.

Девки на чудо такое глядят и не поймут никак: то ли это монисты да кольца звякают, то ли эта девка сама смехом серебряным рассыпается? Вроде, губы-то улыбаются?

– Что, красавицы, закручинились?.. Рановато вы за малиной ко мне пожаловали. Вот через недельку-другую... Но наделить вас ягодами могу и я. Может, вам место показать?

Девка зеленая у Наташки да Дуняшки спрашивает, а сама улыбается. Дуняшка от робости промолчала, а Наташка прямо сказала:

– Ежели знаешь такое место – покажи!

Девка та спиною к кустам повернулась, а девчат за собой рукой поманила. Первой за ней пошла Наташка, а уж потом Дуняшка. И шли они, вроде, недолго, а на соседнюю поляну ступили – и ахнули. Это где ж были такие места, чтоб на них малинник, словно лес густой стоял? Наташка-то пока по тропке ступала все дорогу примечала. А Дуняшка уж по следам Наташкиным шагала, только под ноги и глядела. Пока девки ягоду собирали, зеленая гостья поодаль стояла, на их работу глядела. А как ведра у них до краев ягодой наполнились, она и посетовала:

– Что ж вы, девки, взяли с собой только два ведра?

Для такой ягоды и четырех мало. Может, вам еще по ведру дать? Только придется вам меня подождать. Я пока за ведрами схожу, а вы тут выполните просьбу мою: сухие ветки да сучки подберите, в кучки их сложите. Ты, Наташка, обходи ягодник с этой стороны, а ты, Дуняшка, – с той! А как встретитесь, так и будет обихожен малинник мой. Ну, согласны, что ли? Тогда я пошла. А вы сушнячок соберите, сучья да прутья не пропустите.

Наташка одной стороной малинник обходить начала, а Дуняшка – другой. Идут, а сами ветки да коренья сухие подбирают, да каждая в свою кучку складывает. Идет Дуняшка, к каждому сучочку, к каждой хворостинке наклоняется, ни одной не пропускает. А Наташка одну веточку подберет, а пять мимо пройдет, а коряги и вовсе перешагнет. Что она, нанималась в работницы сюда? А за пустое ведро и цена невелика: подберет, что на глаза попадет. Она ведь не столько под ноги себе глядела, сколько место запомнить хотела.

Дуняшка, считай, меньше Наташки вдвое прошла. Наташка еще ей попеняла: отчего, мол, так тихо собирала? Все ветки собирать – себе спину ломать. Не много ль за два-то пустых ведра? А тут и девка зеленая появилась. А ведра – то где?

– Ну, сколь красавицы наработали? – спрашивает. А сама вокруг малинника вовсе не идет, работу не проверяет.

Наташка про подругу думает: «Дуняшка – глупая! И чего так ломалась, почто столько раз наклонялась?»

А девка меж тем улыбается:

– А давайте-ка, посмотрим, сколь вы наработали?

И тут хлопнула девка в ладоши один раз – и малинник весь пропал. А видны на поляне две кучи сушняка: дуняшкина и наташкина. Дуняшкина куча – выше роста человеческого, а Наташкина – еле-еле на земле приметная.

– Ну, что ж, как потрудились – так и наградились! – Сказала девка зеленая и хлопнула в ладоши два раза. И тут вспыхнули обе кучи ярким пламенем. Только ни дыму, ни убытку от тех костров не было. А сгорели они вмиг.

– А теперь соберите-ка пепел каждая от своего костерка да положите в эти два ведра! И протягивает девка обеим помощницам по шитому мешочку. Мешочки те, хоть и небольшие, но уж больно замысловато украшенные.

Выполнили Наташка да Дуняшка повеление девки лесной, собрали пепел каждая в мешочек свой. У Наташки пепелку на донышке, а у Дуняшки – еле веревочки сошлись. Ну, мешочки те себе на пояса и приладили. Зеленая девка тут и хлопнула в ладоши три раза: появились два ведра, ягодой доверху наполненные.

– Пока вы хворост собирали да ягодник мой очищали, я вам уж все припасла. Ну, а теперь пора и честь знать! Как потрудились – так и наградились! – Снова повторила она и пропала...

Оглянулись Наташка да Дуняшка: ни девки, ни малинника, ни лесной поляны. Стоят они за околицей родной деревни, а рядом с каждой – по два полных ведра с малиною. Порадовались обе, что не надо далеко по жаре идти, два ведра ягоды нести. Ну, по домам и разошлись.

Ягоды – ягодой! А вот в мешочках дареных оказалась не зола – золото. Песочком то золото светится-сверкает. У Дуняшки – прямо по завязочки полный мешок, а у Наташки – лишь на донышке. На золото дареное и дома родители поправили, и приданое обеим девкам справили. А что разное по цене приданое вышло – так это и понятно: золота ведь не поровну было. На Дуняшкину долю два сундука одежи справили, перину пуховую да меленку. А на Наташкину долю – платье одно да новое ведро. Только на это денег и хватило. Дуняшку замуж Ванька взял, а уж Наташку – Сенька. Иван мельником стал, хозяйственным да толковым. А Сенька как в ребятах был обормотом, так с Наташкой и жил: работать не любил и семью худо кормил. Только на кого ж теперь девкам сетовать? Не на девку же зеленую? Она ведь их и так наградила, как заслужили. Не зря ведь им повторяла: «Как потрудились – так и наградились!»