"Я очень хочу жить!" Как быть отважным и сильным при раке. Памяти Татьяны

           Я - клинический психолог. Так получилось, что большинство моих пациентов - это люди с тяжелой формой рака, а также члены их семьи.

     Сегодня ночью умерла моя пациентка, Татьяна. Я никогда не встречала человека с такой силой духа, отвагой и добротой в душе.

          Она обратилась ко мне в феврале этого года. Рассказывая  о своем диагнозе и лечении, не дающим больших эффектов, она не ожидала моих заверений, что я знаю, что делать. Как найти подход к  ее раку, причине его исключительной зловредности. Как помочь ей поверить, что она будет жить. Она не переложила этой ответственности на меня (как нередко делают те, кому очень страшно, больно, не хочется верить врачам, твердившим, что сделать ничего нельзя, "займитесь последними важными делами"). Ей было страшно. И очень хотелось жить. "Да, врачи сказали мне, что несколько месяцев и все. Но жить-то хочется!" - сказала она мне по телефону, волнуясь, но сдерживая себя.

         Я почувствовала сразу, что это совершенно исключительный случай в моей практике. Что тут все пойдет не по правилам. Что моя профессиональная подготовка - как поддерживать людей в кризисе, болезни - здесь будет недостаточна. Что здесь нужно что-то еще. Мой муж - врач, и он работал в онкобольнице.  После разговора с ним я  поняла, насколько коварен тип рака у  Татьяны. Но мой муж сказал: "Никто ничего не может утверждать! Человеческий организм настолько сложно и тонко устроен, что мы не можем исключать чудесного излечения или продления жизни. Надо пробовать все!". Я тоже всегда в это верила (как психологу не верить в силу человеческого духа, который может разрушать, но и созидать.). И даже чувствуя и осознавая, насколько труден может быть мой путь вместе с Татьяной, я решила, что поддержу ее и сделаю все, что только в моих силах, чтобы она жила. Это был непрофессиональный подход, который я выбрала сознательно, и сейчас не жалею об этом.  Каждый разговор с Татьяной поражал меня тем, с какой стойкостью  она воспринимает свою болезнь, насколько сильно ее  желание найти выход, насколько глубоко она старается понять, как лечить себя, как дополнить то, что делают врачи,  к которым она испытывала уважение, но на которых не перекладывала ответственность за то, что с ней происходит.

          Мы с ней разбирали все, что она хотела знать - о ее лекарствах, суплементах (поддерживающих иммунитет после и химио и радио- терапии, на что часто не обращают внимания онкологи). О диете и ее  ощущениях, часто очень точных.  ("Сегодня я подумала про это - наверное, надо это сьесть!"). Об ограничениях в диете, о которых нельзя было забыть, учитывая, что жить ей после операции на кишечнике приходилось со стомой. О действии китайских препаратов, направленных на очищение и поддержку работы печени (которая начала у нее сдавать, что было неизбежно после такого количества химиотерапии, через которое она прошла). Мы много читали, постоянно спрашивали и уточняли медицинские детали у моего мужа, нашли дипломированного гомеопата, специализирующего в лечении рака, обращались к известному биоэнерготерапевту (с хорошим, хотя и временным эффектом). Знали (особенно я), где возможны ловушки- слабые места в организме, истощенным долгим традиционным лечением. Татьяна спрашивала меня как бы в шутку "Я не умру?". "Да, конечно, нет" - отвечала я, искренне в это веря, а точнее не видя смысла думать по-другому.  Ведь самое трудное - не видеть смысла в своих действиях и стараниях. " Я бы как ты, наверное, не смог! Так бороться за свою жизнь" - сказал Татьяне ее муж. "Если бы ты был на моем месте - ты бы думал по-другому" - ответила она. "Я думаю, что все у меня будет хорошо! И я выздоровлю!" - делилась Татьяна со мной своим  ощущением.   "Конечно!" - заверяла ее я, разделяя ее радость.

           Мы очень много говорили о ее жизни - трудной, изматывающей, насыщенной работой, о бизнесе, который она раскрутила с  нуля с бумажных цветов для похоронных венков, о бизнесе, в котором она постоянно пробовала разные возможности, рисковала, искала. "Когда у меня все начало получаться и я поняла, что начинаю зарабатывать деньги для своей семьи - мне стало сниться, что я летаю. Вначале я летала во сне, но видела провода напряжения над собой, они немного мне мешали. Но потом - я стала летать высоко в небе, над всеми проводами..." - рассказывала она мне о своих снах. 

        Татьяна умерла сегодня (героически пройдя  этим летом через сепсис - заражение крови). Врачи в очередной раз говорили, что она не доживет до очередного утра, нет смысла что-либо делать. Но мы настаивали, и им приходилось подключать свои возможности. К нам, верящим, что мы выдержим и это тоже. 

             При мне она почти ни разу не падала духом. Иногда ее огорчало ее детство - ребенка заброшенного, не очень любимого. Да, вначале нашей работы она даже недоумевала "Неужели они не понимают, как тяжело я больна".  "Они до сих пор не верят, что я больна". Нам удалось это отпустить - насколько это было возможно.  Мы купили ей собаку - чихуа-хуа, о которой она всегда мечтала. Бруно. Мы смеялись, обсуждали разные идеи, связанные с будущим. Татьяна очень любила своих детей - дочку и сына, и с огромной щедростью дала им то, чего не достала в детстве от своей семьи.  У нее не было высшего образования, но у нее был блестящий, точный ум и глубокое уважение к образованным людям. Она была очень горда, что  благодаря ее бизнесу и стараниям ее дети учились и 10 лет жили в Англии.  Для своих детей она была огромным авторитетом. 

           Мы очень боролись. Она мечтала поехать в Хорватию, на море, которое очень любила. Хотела увидеть счастливую влюбленную дочку. Наиграться с Бруно, который появился в ее жизни немного поздно, в период, в котором началось острое ухудшение ее физического состояния. 

                 Таня, я очень надеюсь, что ты сейчас летаешь высоко в небе, высоко над проводами (как бы банально это ни звучало). Я не всегда была профессиональным психологом по отношению к тебе, слишком близко подошла к жизни твоей семьи, иногда даже вмешивалась, стараясь использовать все шансы, чтобы твоя жизнь продолжилась, как ты хотела. Я искренне не понимаю, почему этого шанса тебе, отважной, сильной, любящей - не дали. Не дали там где-то, высоко, над проводами. Но может быть, ты уже знаешь ответ и ты по-прежнему чувствуешь себя живой.  Я знаю, что ты не смерти боялась, а просто очень хотела ЖИТЬ.