Деконфьюжен Детского эго-состояния (перевод статьи Х.Харгарден и Ш.Силлс) часть 1

             Деконфьюжен Детского эго-состояния: возможные перспективы

                  (Deconfusion of the Child Ego States: A Relative Perspective)

                                      Helena Hargaden and Charlotte Sills

                           Transactional analysis journal Vol. 31, No. 1  January 2001 

                                           Перевод – Котляров Дмитрий

Краткий обзор

Эта статья представляет собой теорию «Я», основанную на оригинальной структурной модели эго-состояний Берна (1961/1986) и элементах теории объектных отношений и психологии самости. Теория рассматривается в контексте работы с внутренней динамикой Детского Эго-состояния - включая использование «Я» терапевта - для применения её посылок в психотерапевтической методологии. В статье предлагается методология, способствующая работе по деконфьюжену Детского эго-состояния, в которой  используются отношения переноса. Авторы приводят модель работы, включающую четыре взаимосвязанных этапа. Исследуется и даётся определение  переносу и контрпереносу. Представленный случай из практики демонстрирует использование терапевтом своего «Я». Предлагаются рисунки структурной модели эго-состояния для каждого этапа работы. Когда мы упоминаем о терапевтических интервенциях и поведении мы подразумеваем, что терапевт всегда исходит из Взрослого эго-состояния. Авторы доказывают, что терапевтические техники Берна могут обеспечивать нас ценным материалом, отображающим процессы деконтаминации и деконфьюжена.

                                         _____________________

Эрик Берн (1961/1986) указывал на то, что деконфьюжен является неотъемлемой составляющей структурного анализа: «Психоаналитическое излечение в структурных терминах это деконфьюжен Ребенка с помощью хорошо деконтаминированного Взрослого терапевта-союзника». Однако в его работах, можно также обнаружить, что он занимал и амбивалентную позицию по отношению к работе с динамикой Ребёнка: иногда отзываясь достаточно пренебрежительно об «удовольствии» анализировать Ребенка, а в другой раз, предлагая деконфьюжен только как фазу лечения.

В нашей клинической практике мы обнаружили возрастание массы пациентов, которые обращались с симптомами, требующими работы с Детским эго-состоянием (как заметил Кларк, 1991), особенно те пациенты, которые демонстрировали шизоидные процессы. Именно поэтому, оказалось, чрезвычайно важным обратить внимание на такую фазу лечения как деконфьюжен Детского эго-состояния.

В транзактноаналитической литературе уже существует описания работы с телом, которая касается процесса деконфьюжена (Блэкстоун, 1993; Кларк, 1991; Эрскин, 1991, 1993, 1994; Эрскин & Траутман, 1996; Хейкин, 1980; Мойзо, 1985, Шмуклер, 1991).  Мы намерены, основываясь на этой традиции расширить траназактноаналитическую теорию, объединив её с психологией самости, что поможет нам в отображении многочисленных процессов, касающихся работы по деконфьжену. Используя нашу теорию «Я» в Детском эго-состоянии, мы интегрировали в транзактный анализ несколько принципов взятых из теории объектных отношений и психологии самости. Сделав это, мы обогатили наше понимание об основных процессах и совокупности психических состояний, которые упоминаются в транзактноаналитической модели. Мы предполагаем, что отношения переноса это механизм, приводящий к деконфьюжену, и что детальный анализ отношений переноса способствует  этому процессу. 

Структурный анализ и Деконфьюжен

В работе над нашей теорией «Я» мы осознали, что мышление человека, представляет собой, безусловно, просто историю. Мы нашли это полезным или, по крайней мере, имеющим значение для некоторых процессов, которые входят в психотерапию Детского эго-состояния.  Мы предположили, что Д² является целым «Я» и состоит из таких компонентов как Д¹, С¹, и Р¹. Мы связали внутренние компоненты «Я» в Д² с областями «Я», описанными Штерном (1985), чтобы подчеркнуть динамическую, постоянно проявляющуюся, природу тесно связанного между собой внутреннего мира, который символически изображается с помощью Р¹, В¹, и Д¹ (Рº/Дº).

Д¹: ядро «Я»

Мы предполагаем, что Д¹ включает в себя Дº и Рº (Силлс, 1995). Исходя из этой точки зрения мы понимаем Дº как первичное «Я» (появляющееся «Я»; emergent-self) (Штерн, 1985) ребенка, которое «предполагается охватывает нечто вроде досоциальной, докогнитивной, доорганизационной фазы жизни». Дº переживается как телесно-эмоциональное состояние, включающее в себя ощущение контакта с окружением/мамой, которая позже переходит в Рº. Дº это основа детских проекций и идеализированных сильных желаний. Это первые намёки на пока еще хрупкую динамическую природу очень ранних примитивных процессов, которые недоступны для памяти и могут быть обнаружены только с помощью феноменологического исследования, основанного на тщательном внимании к феномену переноса. Младенческие переживания взаимного контакта с другим человеком, который способен к саморегуляции, (Штерн, 1985) становятся, на наш взгляд, краеугольным камнем в детском твёрдом ощущении себя как «ОК». Мы представляем это как Вº, которое находится в своеобразном мешочке, образованном Дº/Рº (смотрите рисунок 1).

Задача, человека, способного к саморегуляции (матери или кого-нибудь другого) позволить ребёнку самому управлять своими чувствами и опытом и сохранять его чувства Окейными. Когда мать «достаточно хороша» (Винникотт, 1960), это задача будет решена, так что младенец получит возможность в достаточной мере интегрировать свои переживания, и будет способен перенести большинство своих примитивных чувств, а также инстинктивно развить чувство собственного достоинства и должный уровень грандиозности. Цельное «Я» развивается во взаимодействии между детским потенциалом и избранными родительскими реакциями. Когда появляется достаточное количество переживаний во взаимодействии ребёнка и окружения, он постепенно развивает  внутренние представления о себе и матери (ДºРº), которые способствуют здоровому развитию ядра «Я» (Вº). Однако, когда у младенца накапливаются переживания о ненастроенности  или ошибочной настроенности на себя из внешнего окружения, он не имеет никакой другой возможности справиться с реальностью, как только отделить от себя (отколоть; split off) хаотичные переживания. Это понимается как шизоидный процесс.

Таким образом, Ребёнок остаётся с чувством незавершенности или неинтегрированности (Вº), несмотря на то, что он может иметь стабильное и ясное, однако всё же ограниченное, ощущение своего «Я». Отделенные, неинтегрированные переживания могут быть вынесены за пределы Дº либо сформировать Р¹ (рисунок 2) вместе с другими интернализированными представлениями  (описанные Гулдингами (1979) как предписания). С этой точки зрения на детское развитие, как нам кажется, Д¹ является тем фундаментом, на котором выстраивается остальная часть «Я»: В¹ и Р¹.

В¹: Вербальное и межсубъектное «Я»

В¹ олицетворяет попытки ребёнка определить, что из себя представляет он сам, другие и мир в целом, основываясь на переживаниях Д¹ и более поздних паттернах своих взаимоотношений. Оно является фундаментом личности и имеет две стороны: В¹+ и В¹-. В¹+ означает «Я – ОК, если я…» и включает в себя успешные детские адаптации к родительским контрсценарным сообщениям. В¹- включает в себя чувства ребенка, когда он после какого-то поступка превратился в «негодника» в родительских глазах. Он чувствует себя «не-ОК» и получает негативные предписания. Если потребности ребенка успешно удовлетворяются и его базовое чувство Окейности остаётся невредимым, то эти две стороны успешно объединяются и ребёнок может себя и свои действия воспринимать как ОК.

 К примеру, Джон узнал, что он может радовать родителей разными способами. Как младенца его любили и лелеяли и эти переживания сформировали основу для ощущения себя как ОК (Д¹). Когда Джону исполнилось два года, его родители продолжали демонстрировать свою любовь, которую он с удовольствием принимал, а также начали отмечать его любопытство и ум. Особенно их радовала его заботливость, которую он проявлял, ухаживая за своим младшим братом. Ощущение несоответствия, не-Окейности, у Джона появлялось тогда, когда родители не только порицали его, но и были возмущены его ревностными реакциями по отношению к любимому брату и его грубостью и соперничеством со своими друзьями. Ему было стыдно (В¹-) и в эти моменты он соединялся с ощущениями своего первичного стыда (Д¹). Однако, родители знали как поддерживать с ним отношения, прощать его и восстанавливать с ним связь. Таким образом, ощущение стыда никогда не было невыносимым для Джона и он стал способен к тому, чтобы интегрировать В¹+ и В¹- в ощущение своего «Я» (рисунок 3а).

И наоборот, когда потребности младенца в отношениях не были удовлетворены в достаточной мере, ребёнок компенсирует их, цепляясь за позитивный образ своего «Я» (В¹+) и исключает чувства, с которыми он не способен справиться, и которыми не может управлять (Д¹). Он может развить либо гиперболизированное представление о своей значимости, либо как ни парадоксально, чрезмерной скромности, которое часто сопутствует ощущению своей всесильности (В¹+). К примеру, мать Марии, страдала от алкоголизма и попеременно то срывала гнев на своей дочери, то наоборот игнорировала её. Поэтому Мария быстро научилась не только подавлять свои печаль, гнев и ярость, которую возможно она испытывала, но также свою потребность в любви и признании. Единственное позитивное внимание она получала только от своего отца, который часто отсутствовал, но хвалил её всякий раз, когда находился дома за то, что она заботится о своей матери. Также Мария придумала для себя защитный образ – это добрый ангел, который бескорыстно помогает всем людям, выполняя все их желания. Затем она выучилась на медсестру, вышла замуж и стала идеальной женой и матерью. Теперь она предугадывает потребности всех своей друзей и членов своей семьи, одаривая их любовью и заботой, но одновременно с этим, обесценивает свои потребности и возможности. Это позволяет ей переполняться чувством значимости/скромности и тем самым не позволить обнаружиться глубокому чувству своей никчемности (В¹- и Д¹).

Такие сценарные решения в В¹ возникают и основываются на младенческих переживаниях (Д¹) и поэтому не могут быть изменены без предварительной или одновременной работы с ранними телесными и аффективными процессами. К примеру, когда кто-либо жаловался на чрезмерный контроль со стороны Марии или находил её действия неадекватными, она переставала чувствовать себя ОК. В этот момент (В¹-) она снова переживает отверженность и жестокость со стороны своей матери в форме таких предписаний как Не Живи, Не Будь Собой, Не Думай Для Себя (Р¹-). Мы можем рассматривать это как её рэкетный процесс.

Переживая эти чувства, Мари могла слушать жалобы на себя и при этом думать, что никто не ценит и не понимает её, и что её потребности не важны. Мы предполагаем, что цель текущих неприятных эмоций Марии это предохранить её от переживания пустоты и отчаяния, которое находится внутри подавленной части себя (Д¹). Хотя рэкетные чувства Марии и доступны для когнитивного изменения, но до тех пор, пока не будет обращено внимание к лежащим в их основе чувствам печали и отчаяния, её наиболее значимые аспекты личности будут оставаться отсоединенными и недоступными для контакта.

Очевидно, что чем больше дефицит в родителе (в том, числе, возможно, и навязчивом), тем больше будет разрыв в В¹ и тем больше будет исключение в Д¹. На рисунке 3а показано относительно целостное «Я», которое находится в Вº и проницаемую границу в В¹ и Р¹. На рисунке 3б показана другая личность с гораздо большими нарушениями в Д¹ и непроницаемым разделением в В¹ и Р¹. Так как у немногих детей есть родители идеально справляющиеся с воспитанием, большинство людей имеют элементы таких защитных механизмов. Те, кто периодически впадает в депрессию, часто беспокоится и т.д., является застрявшим в В¹-, и очень остро переживает свою «никчемность». Таким образом, часть терапевтической задачи – развитие здорового нарциссизма, то есть, В¹+, основанного на чувстве собственного достоинства, которое возникает в Д¹.