Призрачная жизнь. Про тело

Одно из самых частых обнаружений в терапии, на мой взгляд, - это осознание того, что у меня нет тела. Нет, я его конечно вижу, и ухаживаю за ним: умываюсь, чищу зубы, косметику разную покупаю, держу его в чистоте, кормлю, одеваю, лечу, если очень громко мне мешает. Но для чего все это? Да просто так положено. Так родители научили, что все это с телом делать НАДО. Надо потому что иначе будешь грязным, вонючим, и никто тебя не будет любить. Или будешь голодным, кости будут торчать и снова тебя никто любить не будет. Ну а что боль неплохо бы заглушить какой-нибудь таблеточкой это мы уже и сами обычно догадываемся. Хотя, сами ли? Покажите мне семью с детьми, в доме которых нет переполненной аптечки.

При всем при этом совершенно естественные вещи, такие как есть по аппетиту, отдыхать по мере утомления, сексом заниматься по появлению желания часто утрачиваются. Я уж молчу про поиск недостатка, о котором боль часто сигнализирует. Или другие телесные дискомфорты. Тошнить, например, может от переедания, может от отравления, а может и от голода. Каждый телесный сигнал может иметь несколько смыслов. Связь ощущения с потребностью в норме устанавливается матерью в раннем детстве. Крик ребенка имеет разные оттенки. Вот этот от голода, этот от мокрой пеленки, а этот от одиночества, этот наоборот пустите меня, хочу добраться до той игрушки! Если мать эмпатична, то и внутренняя связь устанавливается хорошо. И все детство расширяется. Тогда связь тела появляется не только с нуждой, с потребностью, но и с эмоцией. И тогда многие действия смещаются во внутренний мир и могут быть заменены переживанием. И я уже не бью этого противного соседа лопаткой по голове, а мне достаточно сказать ему о своей злости. Эта способность помогает нам существовать в социуме, которая тесно связана со способностью искать благоприятную среду для удовлетворения своих желаний, а также уместные способы. А некоторые желания и вовсе останавливать (желание убийства, или беспорядочного секса).

Но много поколений функционального отношения к человеку практически вытравили эмпатию у матерей, и у их детей, а потом и у детей детей возникла внутренняя путаница. В теле происходит что-то непонятное, а потому пугающее, и лучшее, что можно делать с телом – это его не замечать, игнорировать и искоренять его потребности. Да мало ли что это животное тело захочет, всем понятно чего! В этой точке игнорируется право выбора, идти за потребностями тела или нет. Дурно уже их испытывать! Стыдно, что они существуют!

Но, теряя связь с телом, мы лишаемся витальности, чувства жизни. Переживание глубокого счастья по большому счету - это лишь полноценное присутствие в моменте жизни всем собой, всем своим телом. Я сейчас есть, я занимаю это место собой. И неважно, что именно происходит в этот момент. Обычные будничные вещи вроде мытья посуды, или что-то невероятно желанное. Поиск острых ощущений, новизны, адреналина в своей основе часто имеют вот эту утраченную способность ощущать себя, переживать себя во всей полноте. Слышать свое тело – это особое искусство. Кому-то очень повезло, и его научили этому в детстве. Кому-то, мне, например, повезло меньше, но тоже очень повезло, я начала учиться этому в достаточно молодом возрасте. А кто-то живет, или скорее существует, замечая тело в лучшем случае через «мне плохо» или «мне больно».

Восстановление связи с собственным телом для меня одно из самых ценных терапевтических достижений. Возвращение домой.