Психоаналитический обзор фильма «Умница Уилл Хантинг» (1997)

Для психологов эта картина представляет большой интерес, т. к. здесь можно увидеть пример гуманистической терапии. Пусть этот пример и искаженный, сжатый, в каком-то смысле не совсем «правильный», выглядит он достаточно аутентично. Достаточно для того, чтобы составить складную картину из содержания сессий и происходящих событий, описать механизмы взаимодействия и динамику психических процессов.

Начнем с исходных данных, с самого Уилла Хантинга. Гениальность можно вообще опустить, т. к. в качестве «билета в лучшую жизнь» могло выступить что угодно. Уилл представляется нам парнем, который живет в бедном, запущенном районе. Он является членом во многом асоциальной группы, и примеры девиантного поведения не заставляют себя долго ждать. Несоблюдение элементарных правил приличия, чрезмерное использование обсценной лексики, в конце концов, драка. Позже мы узнаем, что Уилл уже не раз привлекался за различные проступки и на этот раз ему грозит серьезное наказание. Стечение обстоятельств приводит его в кабинет психотерапевта.

Первая проблема, с которой мы сталкиваемся уже непосредственно в терапии, это отсутствие мотивации у Уилла для ее прохождения. Его обязали говорить с этими людьми, он не хочет решать никакие проблемы, он абсолютно не заинтересован в получении помощи.

Опустим первых двух «специалистов» и перейдем к одному из ключевых эпизодов, где фильм, закончив со вступлением, по-настоящему начинается. Сцена встречи Шона и Уилла имеет потрясающую динамику и разворачивается в очень быстром темпе. Очень интересно при этом следить за тем, как ведет себя персонаж Робина Уильямса. Он спокоен, не позволяет себе реагировать на выходки Уилла, намеренно отдает Уиллу инициативу, при этом не выключаясь из разговора. Он переходит на обсценную лексику, подстраиваясь под стиль его нового клиента, говоря с ним на одном языке. Немного обескураженный Уилл переходит к прямым оскорблениям, после чего Шон срывается. Здесь важный момент, из-за которого представленный случай нельзя назвать реалистичным. Во-первых, у Шона серьезные проблемы с переживанием скорби, и возможно ему вообще не следовало браться за это дело. Во-вторых, на протяжении терапии он вкладывает во взаимодействие столько личного материала, что удивительно как внутренние рамки и границы ролей терапевта и клиента вообще сохранились на протяжении всего процесса. По сути, это обоюдная терапия, и то что истории, проблемы обоих так удачно срезонировали, можно назвать чудом.

На первой встрече также можно отметить формирование базового доверия. Шон искренен с Уиллом, он не ведет себя как типичная отцовская фигура, что лишает Уилла поводов для использования привычных способов взаимодействия с подобными людьми.

Далее мы сталкиваемся с примером конфронтации и прояснения. Шон предъявляет Уиллу его манеру общения в новом свете, ставит его перед фактом того, что Уилл имитирует общение, а на самом деле никогда не говорит о себе, никогда по-настоящему не вступает во взаимодействие. Данный механизм защиты Уилл использует повсеместно, даже по отношению к друзьям, таким образом дистанцируя себя от других людей. Этот вскрытый элемент сопротивления в итоге Уиллом осмысливается, на что Шон дает ему время, полторы сессии они просто молчат.

Уилл, наконец, начинает говорить о себе. Он, конечно, не обращается к причинам своих психических конфликтов, до этого еще далеко, темой становится то, что более-менее лежит на поверхности, его отношения с девушкой. При этом он как бы и не говорит о себе прямо, а расспрашивает Шона о его отношениях с женой, но явно видна настоящая тема, и это совсем не похоже на ту манеру, что он использовал до этого. На этот раз он говорит о том, что его действительно волнует и интересует.

Также прослеживается идентификационный момент и момент переноса. Идентификация наблюдается с обоих сторон, Уилл находит много общего с терапевтом и использует его в качестве образца поведения, в частности, в отношениях со Скайлар. Шон также частично идентифицируется с Уиллом. Он видит перед собой потерянного человека, каким и сам является. Пару раз он дает ему советы, которые идеально подходят и к его собственной ситуации.

Наряду с идентификацией в терапии разыгрываются и переносные отношения. Шон для Уилла является значимой фигурой, вследствие чего становится объектом проекции фигуры родительской. Мы не знаем точно, как Уилл стал сиротой, что происходило в детских домах, как он ушел из приемной семьи, где отец над ним издевался. Но сам момент отрыва от родителей (и их заместителей), и отсутствия модели благоприятных отношений с родительскими фигурами очевиден и проявляется в терапии. Он реализуется в периодическом регрессе и отыгрыше нездоровых отношений, в частности, в попытках саботировать терапию и разорвать связь с терапевтом, т. е. воспроизвести момент отделения (навязчивое повторение). Но не менее важно то, что в переносе может произойти, а именно разыгрывание родительского сюжета с благоприятным исходом.

Далее по ходу повествования мы можем наблюдать регресс и «бегство в болезнь». Когда взаимоотношения со Скайлар доходят до уровня близости, к которому Уилл еще не готов, он ее бросает. Позже на сессии он воспроизводит эту ситуацию. Он снова закрывается и предпочитает нести чушь, чем обсуждать свою жизнь, снова использует старый механизм взаимодействия. Тут видно сильное сопротивление и, к счастью, Уилл его преодолевает, не без помощи друга.

На протяжении фильма уже можно догадаться, что Уилл бессознательно винит себя в том, что испортил все отношения с родительскими фигурами. В том, что его покинули, в том, как с ним обращались. Он считает себя виновником всего этого. Уилл не осознает причин происходящего с ним, и чувство вины проявляется в атаках Сверх-Я на Я. Он не хочет лучшей работы, предпочитает жить в нищете, в разваленном доме, напиваться с друзьями и т. д., таким образом опуская себя на самое дно, уничижая себя. Перспектива сесть в тюрьму тоже служит этой цели, ведь там его «накажут».

Эпизод предъявления этого материала Шоном («Это не твоя вина») в угоду драматической составляющей фильма выглядит, возможно, излишне художественно. Но будем считать, что момент был выбран удачно и вмешательство сработало, вызвав инсайт.

Не менее, а может и более, важной мне кажется последняя встреча Шона и Уилла. Окончание терапии завершает и отыгрыш сюжета переноса. Эти переносные отношения для Уилла закончились благоприятно, что знаменует собой формирование новой модели как для взаимоотношений с близкими людьми, так и вообще с окружающими.