И снова Диана Шурыгина. Преступление СМИ против общества.

Больше года не смолкали «страсти по Диане», и вот сейчас новая история – два канала, наперебой устраивают передачи, посвящённые  выходу осужденного парня, дальше больше – появляется второй участник и так далее.  Шоу должно продолжаться… И знаете, что я думаю по этому поводу? Вся эта шоу-история, настоящее преступление масс-медиа, по формированию и закреплению в умах  зрителей виктимблейминга (victim blaming – обвинение жертвы).  Как это происходит?

Вот, смотрим передачу, где активно обсуждается  личность Дианы. Восстанавливаются события того вечера, как произошло то, что произошло.  Агрессивно настроенная аудитория, совместно со специалистами полиграфолагами,  изначально обвинительным  и назидательным тоном задает вопросы на тему:  правда ли что Диана сама пришла туда, куда она пришла? Да, правда! Правда ли то, что она там выпивала? Да, правда! Правда, что она целовалась с парнем, обвиняемым в изнасиловании? Да, правда!  Ну, правильно -  делает очевидный вывод аудитория. Любой на месте парня поступил бы также: сама хотела!  «сучка не захочет, кобель не вскочит»! он ни в чем не виноват! его оболгали, подставили!  он невинная жертва коварной Дианы, которая сейчас на этом активно пиарится!  да, посмотрите  же на неё,  как она себя сейчас ведет – не как жертва изнасилования (они же себя по определению должны вести себя про другому – она не плачет, волос на себе не рвет, не прячется от стыда!).  

Если на секунду отвлечься от личности Дианы Шурыгиной, которая может быть и не очень приятной, понятной, и, правда может  не вызывать сочувствие, что мы увидим? А увидим мы следующую объективную действительность: несмотря на то, что человек судом РФ  был признан виновным в преступлении, вина его была доказана, вся «прогрессивная»  общественность встала на его защиту, обвиняя жертву в провокационном  и не достойном поведении.  

И, это ПРЕЦЕДЕНТ!  Это бомба замедленного действия. 

Давайте уточним, что такое изнасилование, в понимании  УК.

 Изнасилование (ст.131 УК РФ) - вид сексуального насилия, как правило, подразумевающий совершение полового акта одним или несколькими людьми с другим человеком без согласия последнего. 

БЕЗ СОГЛАСИЯ!

А теперь, давайте представим себе, что девушка хотела гулять и весело проводить время, хотела пить спиртное, и даже целоваться с понравившимся молодым человеком, но, при этом – не хотела секса! Ну, могла ведь она не хотеть? Имеет она право НЕ ХОТЕТЬ ЗАНИМАТЬСЯ СЕКСОМ? И не согласиться?  Или все поведение, которое девушка проявляла до инцидента – однозначно говорит о том, она согласна заняться сексом? Или это так трактуется молодыми людьми, а заодно и большей частью населения нашей родины? Где корреляция между этими не связанными между собой желаниями и потребностями: разве «я хочу провести время в составе своей референтной группы, с алкоголем и флиртом с мальчиками = «я хочу секса?» автоматически? Нет!

А вот, аудитория, которая своими вопросами подводит девушку к ответам, которые только утверждают их в собственном мнении – уверена, что да!

Приходилось ли нам, взрослым тётям и дядям, после флирта и поцелуев с потенциальным претендентом на секс, понять, что « неее, не моё. не хочу, не готова, не сейчас»? И отказаться! На любой стадии любого процесса – ЧЕЛОВЕК ИМЕЕТ ПРАВО ОТКАЗАТЬ! А другой – должен уважительно отнестись к чужому праву на охрану собственных границ,  посредством самоконтроля отказаться от действия, которое не принимается партнером.

Слово нет – это правило стоп! И уважать чужое «нет» – это первейшая задача, которую должны ставить перед собой вменяемые взрослые, обучая и воспитывая своих детей.

Что позволяет аудитории данных передач формировать свое мнение в стиле «самаонадуравиновата»? Как мне думается, субъективная оценка личности самой Дианы Шурыгиной – как та смеет ТАК СЕБЯ вести, после всего «типа пережитого»? как она сидит? что говорит? как себя ведет?  и пр., в общем, не самая приятная особа, в восприятии многих.

Наверное да, может и правда, не вызывает сочувствия. А потому и не верит ей общественность. И вывод делает - линейный такой, примитивный.  Не может быть жертвой ТАКАЯ. А значит, и не жертва она вовсе. А значит мальчонку то, оговорила, а сама то дрянь еще та. А насильник то совсем даже наоборот – такой воспитанный, спокойный. Хороший мальчик, в общем!

А вот, давайте вспомним, довольно известный фильм «Ворошиловский стрелок», где дед изнасилованной девушки взялся мстить за внучку, потому как следователь пытался спустить дело на «тормозах», вменяя «обоюдку», задавая потерпевшей те же самые вопросы:

- А не знавала ли ты, девушка тех молодых людей, которые тебя якобы изнасиловали? Ах, знавала! Отлично!

-А не пошла ли сама, добровольно, туда, куда тебя пригласили? Ах, пошла! Отличненько!

-А, не пивала ли ты с ними шампанского? За день рождения, бокальчик?! А, дак, ну, поняяятно…

Вызывает  девочка из «кино» сочувствие? Вызывает. И месть дедушкина – не осуждение, а полное  понимание  вызывает. Почему? А потому, что образ такой правильной жертвы, создан и донесен до зрителя. Жертва же она, какой должна быть? Тихой, смиренной овечкой, страдалицей вечной, затворницей стыдливой. Такова героиня фильма – действительно наивная девочка, в жизненном опыте и картине мира которой нет двуличия, насилия и  предательства. И она вызывает сочувствие. И гнев праведный, и желание возмездия.

А Диана Шурыгина – не вызывает сочувствия, она ведь неправильная жертва! Она не вписывается в шаблонное и стереотипное восприятие большинства. Она бодра, весла. Самоуверенна и нахальна. И вовсе не плачет дома за печкой, а совсем наоборот, наглости набралась, о срамном, да  на всю страну - говорить и показывать. 

И что теперь? Если она не штамп, не шаблон, не стереотип – она НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЖЕРТВОЙ насилия?  А если и стала – то ТОЧНО САМА ЕГО СПРОВОЦИРОВАЛА? Чем? Дак сама же – пошла, пила, целовалась.

Люди – это очень опасные убеждения!

Если отделить личность Дианы от рассмотрения САМОГО СЛУЧАЯ, то, не боимся ли мы, что созданный прецедент обсуждения случая в СМИ в подобном контексте, на основе которого в сознании людей укореняется сама возможность обвинять жертву и оправдывать преступника, приведет к ужасным последствиям?

Средства массовой информации сегодня  имеют решающую роль в формировании мировоззрения любого человека. Если не иметь четкой, жесткой и непримиримой  позиции относительно ВСЕХ случаев насилия без исключения, невзирая на лица, статусы и исключительные условия, если становится возможным обсуждать в средствах массовой информации (!!!) виновность жертвы  (признанной судом жертвы!),  то очень скоро мы увидим к чему это приведет:

Сначала к нейтральной позиции – когда что то подобное, обсуждаемое в сотый раз в подобном контексте, уже не вызывает у широкой  общественности шок, осуждение и общественный резонанс.

Затем, постепенно -  к  лояльности, терпимости и толерантности к неприемлемым вещам.

А затем – это станет нормой. Вот так, плавно, поэтапно, незаметно для себя общество приходит к принятию того, что принимать нельзя ни при каких условиях и обстоятельствах.

На одном, отдельно взятом примере, осуждения малоприятной для большинства Дианы Шурыгиной – общество может, незаметно для себя оказаться в ситуации принятия насилия, как нормы, прийти к мысли, что преступление может быть спровоцировано жертвой. Если общество просто сочтет возможным делить жертв на «правильных»  и «не правильных», и по такому же принципу  определять  и преступников, на основе стереотипного восприятия, можем  себе представить,  к чему может  привести  такое  уплощенное восприятие?

Чикатило разве был похож на убийцу и психопата? 

Знаменитый «битцевский маньяк» своим жертвам предлагал «выпить по маленькой». Часто соглашается выпить с незнакомцем человек, не отягощенный зависимостью? Большинство его жертв – личности, выпивающие и ведущие антисоциальный образ жизни.

Все жертвы «ангарского маньяка» Попкова (около 80 зверски убитых женщин),  сами садились в его машину, легко соглашаясь на совместное распитие спиртных напитков с малознакомым человеком.

Влияют ли личностные качества и образ жизни этих людей на их права:  право на жизнь, здоровье, достоинство и личную неприкосновенность?  

Про провокационное и соблазняющее поведение, все, как один утверждают педофилы, насилующие своих взрослеющих дочерей и падчериц. В нашем обществе принята за основу «презумпция виновности» жертвы – ты, сначала докажи, что ты всамделишная жертва! Вот когда изнасиловали и убили – это да, тут уж не поспоришь, жертвее не бывает. А так – еще доказать надо, не сама ли ты дала?

Задумайтесь!

Речь, в общем, вовсе  не о Диане Шурыгиной, которая, вполне может так статься, действительно дала согласие на секс, и теперь рубит бабки. Правду мы с вами, никогда не узнаем. Речь о совершенно преступной,  с моей точки зрения,  политике СМИ, которая муссируя эту хайповую историю, позволяет себе создавать прецедент общественного осуждения и обвинения жертвы преступления. Диану покажут еще пару раз, пока всем не надоест эта тема, да и забудут про ее существование.

А прецедент останется! Останется нормой практика возложения вины на жертву, за её «неправильное, провокационное» поведение, с  одновременным, оправданием насильника. Останется схема постепенного принятия насилия, когда  оно при определенных обстоятельствах «как бы оправдано», и как бы и не насилие вовсе:  нейтральное отношение – лояльность – норма («а что такого»).

Оправдание насилия  не должно быть полем для дискуссий. Особенно публичных!

Существуют в жизни вещи, не терпящие полумер,  неоднозначных трактовок, альтернативного отношения.

Нельзя мучить животных! Нельзя бить детей! Нельзя проявлять насилие – это противозаконно, точка! И нечего обсуждать, осуждать, оправдывать! Никаких двойных стандартов!  

Для определения виновности преступника, есть органы дознания, следствие и суд, которые и должны быть озадачены тем, что бы  учесть все обстоятельства дела по существу  и не осудить невиновного. А вызывающее поведение женщины, ее сомнительная нравственность или алкогольное опьянение не является ни поводом к совершению насилия, ни его оправданием. И не дело общественности и СМИ - судить некомпетентно, эмоционально, публично.

Преступно допускать в поле общественного  и массового обсуждения вопросы «допущения и оправданности» преступления, с каким бы контекстом мы  не столкнулись в частности.