Внутренний ребенок

Различные терапевтические направления видят концепцию внутреннего ребенка немного по-разному. В психосинтезе эмпатические отношения со своим внутренним ребенком понимаются как реализация нашей аутентичности, выражение нашей внутренней природы, проявление бытия-собой (I-amness). Эти отношения – основа для формирования аутентичной личности, и потому внутренний ребенок рассматривается не просто как одна из субличностей, а как ядро личности, влияющее на всю нашу жизнь.

Традиционное восприятие развития человека линейно, оно предполагает последовательную смену стадий: младенчество – детство – подростковый возраст – взрослость. Младенчество и детство воспринимаются как бы на другом полюсе – далеко от взрослости, и чем мы старше, тем они дальше. Взрослость видится как уход от детского, инфантильного, незрелого. В психосинтезе используется метафора расширения и включения: младенчество находится в центре, вокруг него формируется детство, вокруг детства подростковый возраст, внешний круг – взрослость. Такая модель развития смещает акценты: детство не где-то там далеко, а в самом центре нас. Как концентрические кольца у дерева или набор матрешек. Такая модель позволяет иначе взглянуть на наш внутренний мир: все эти «стадии» – это не те, кем мы когда-то были, а те, кто мы есть и сейчас, они живут в нас в настоящем и им есть что нам предложить.

 

Одним из ключевых факторов нашего развития становится то, что нас признают, учитывают, понимают другие люди. Каждому из нас необходим опыт признания себя другим человеком как уникального-себя, а не как объект (средство достижения целей родителей, их фантазий, планов). Через это мы получаем право быть собой, и переживание себя на глубинном уровне вообще. По Винникотту мать, эмпатически настроенная на ребенка, создает «удерживающую» среду для него, и обеспечивает непрерывность его бытия, в его «истинной самости». Через эмпатическое отношение к нам Другого мы приобретаем себя как целостного человека, непрерывного во времени, обладающего собственной волей – в психосинтезе это называют аутентичной личностью. Другой видит нас и «отражает» нам нас.

На каждой стадии развития мы получаем это отражение себя, и включаем в свою личность то, что нам отражают: независимость, сексуальность, когнитивные способности и т.п. Мы формируем из этого свою идентичность, начинаем думать о себе в этих терминах, предъявляем таким образом себя вовне, и проживаем через это бытие-собой. В картине личности психосинтеза это описывается как отношение между мной (индивидуальным Я) и Self (источником нашего бытия-собой, глубинной самостью, которую нельзя локализовать, и которая пронизывает все наше бытие). Через других людей мы получаем возможность выстроить отношения с собой (отношения между Я и Self): внешняя модель отношений становится нашей внутренней реальностью, и наша глубинная сущность проявляется в нашей жизни – происходит самореализация.

Развитие нарушается в том случае, если отношения с Другим начинают препятствовать построению отношений Я-Self – тогда вместо опыта бытия-собой я сталкиваюсь с опытом небытия. Меня обходят, не учитывают, не воспринимают всерьез, не выстраивают со мной отношений. И тогда я переживаю себя не как самостоятельного, уникального, свободного – а как объект (например, как часть родительского плана, в подчинении их желаниям). Это травматичный опыт, создающий белые пятна в том, что мы о себе знаем – зоны небытия в тех концентрических кольцах, которые остаются с нами и дальше в течение жизни. В этих местах мы не можем быть собой (отношения Я-Self здесь нет), мы подстраиваемся, «изолируем» небытие внутри себя, формируем выживающую личность. Поскольку такой опыт не-быть-увиденным есть у каждого в той или иной степени, то в той или иной степени мы все формируем выживающую личность, и уже во взрослом возрасте с переменным успехом работаем с ней, выстраивая отношения с собой на более глубоком уровне (с Self).

Выживающая личность очень функциональна и адаптивна – в конечном счете, в этом и состояла ее задача в момент формирования: адаптироваться к текущим обстоятельствам и выжить в любом случае. Это значит, что мы можем годами заниматься личностным ростом, ходить на терапию, отреагировать чувства, и при этом принципиально ничего не изменить. В соответствии с концентрической моделью психосинтеза, восстановление отношений с собой и формирование аутентичной личности возможно только через установление отношений с детской частью внутри себя – а значит, исследования и включения всех пережитых травматичных опытов не-быть-увиденным. Это напрямую противоречит самой идее существования выживающей личности, которая нас оберегает от столкновения с травматичным опытом.

Терапия, направленная на то, чтобы «починить» или «исцелить» внутреннего ребенка обречена на провал с самого начала: она устанавливает с ним такие же отношения, какие стали причиной его травматизации: в них он рассматривается как средство достижения благополучия взрослого, пришедшего на терапию, или как препятствие тому, чтобы зажить уже, наконец, нормальной жизнью. Психосинтез смещает акцент на восстановление отношений с ним. Это требует большого мужества в том, чтобы отказаться от выживающей личности и встретиться со всеми теми страхами и болью, от которых она защищала

Восстановление этих отношений проходит три этапа:

1. Узнавание

Выживающая личность появляется, чтобы выдерживать – все, что потребуется выдержать, чтобы выжить. Потому, как правило, что-то помимо нее становится видно нам внутри себя только в те моменты, когда мы выдерживаем что-то на пределе своих возможностей. Жизнь должна дать трещину, чтобы мы могли разглядеть через нее что-то в глубине себя.

Это болезненный процесс: мы были ранены в отношениях, и эти раны начинают болеть, когда мы обнаруживаем себя в хороших, эмпатичных отношениях, в которых нас «видят» целиком, с этими ранами. В настоящей близости, в поле интимности мы не можем этого избежать. Это становится вызовом для нас: занять позицию в отношении своих ран, принять их, создать для себя безопасные условия, в которых мы не будем вынуждены скрывать их под выживающей личностью.

2. Принятие

Этот этап соответствует нашей внутренней потребности быть увиденными, услышанными, понятыми. До тех пор, пока мы не будем готовы быть с самими собой без самокритики, стыжения, давления, – эмпатичные отношения невозможны. Основной вызов этого этапа – мочь быть с непосредственным опытом своей детской части. Принятие этого опыта может угрожать нашей взрослой, выстраиваемой годами идентичности: детская часть может переживаться как слишком чувствительная, как несоответствующая тому, какими мы себя привыкли видеть.

Возникает вопрос о том, примут ли меня таким другие, если я приму это как часть себя (вопрос отсылает к тому, что когда-то ведь действительно не приняли, это не пустой вопрос). Быть аутентичным – это определенный риск. Пойду ли я на него?

3. Включение

Стадию можно проиллюстрировать метафорой: вы усыновили/удочерили ребенка, привели его/ее домой. Вопрос: что должно измениться в вашей жизни? Практически все: включение не означает, что детская часть просто растворяется внутри, или что она изменяется, чтобы лучше соответствовать нашим потребностям. Совсем наоборот: это наша задача – создать для нее такие условия, в которых она сможет расти и развиваться, раскрываясь как аутентичная личность. Мы выступаем тем Другим для себя, который отражает нам нас. Выстраиваем отношения с нашим глубинным Я – с Self.

Метафора с усыновлением подходит сюда очень хорошо: будете ли вы продолжать общение с людьми, которым не нравится усыновленный ребенок? Что будет с вашей работой, если она препятствует отношениям с ним? «Родительство» становится приоритетной задачей. Как и в других отношениях, возникает необходимость уделять отношениям с самим собой время. Это требует определенной самоотдачи, занятия внутренней позиции.

Включение – не одномоментное событие, а длительный процесс. Это не инсайт, меняющий жизнь, а живые отношения, со своими сложностями, требующие вложений, ресурсов, и отсутствия установки быть идеальным родителем. Все знают, что нельзя пообещать ребенку сводить его в зоопарк и потом не сводить, но не всегда это получается. Ошибки, возникающие в отношениях, исправляются в отношениях.

Эта работа направлена не на то, чтобы «переписать» прошлое, а на то, чтобы изменить настоящее. И, как травмы были получены в отношениях с Другим, так и восстановление отношений с самим собой возможно через отношения с Другим – который будет достаточно честным, открытым, готовым быть опорой и отражать нам нас такими, какие мы есть, даже если нам не очень хочется в отдельные моменты это видеть. Тогда через какое-то время мы сами сможем смотреть на себя его глазами.