Гипотеза: О жизни и смерти и об инстинктах жизни и смерти…

Все неживое движимо инстинктом жизни, и стремится ее таким образом породить. Из себя. Все живое - движимо инстинктом смерти. И стремится - прейти в неживое, которое может порождать жизнь, питая ее собой. Таким образом, все в этом метафизическом мире закольцовано, в единое целое, где жизнь и смерть являются лишь частями данного кругооборота.

Таким образом, ребенок, живет и развивается, как живой организм, лишь в утробе матери, после своего рождения – начинается не рост и развитие, а медленное и постепенное умирание, под влиянием и руководством инстинкта смерти. В связи с чем, мы всю свою жизнь, бессознательно стремимся вернутся туда откуда пришли.
Именно поэтому грудные дети, умирают и впадают в госпитализм, когда лишены, того окружения, которое дает им - фантазийное завтра, так как оно существует лишь в нашей голове. На самом деле в реальности, этого завтра - нет, как нет никаких гарантий того, что сейчас ты жив, и также через секунду ты будешь видеть, слышать, вдыхать этот воздух, желать, ощущать, осознавать, воспринимать, чувствовать, надеется и верить.

Завтра – это надежда… на будущее, которое нам дает наше окружение, как младенцу – его мать, заботясь о нем, через свою любовь. Через сострадание и милосердие, через свою веру, которую она вкладывает в свое дитя. То есть фактически - жизнь, частью которой мы были до рождения, таким образом, после того как мы рождаемся, как бы окружает нас извне, вдыхая в нас то, к чему мы можем стремиться, за что держаться, чем дорожить… наши ценности, идеи, желания, цели.

Когда извне этого наполнения, в виде некой энергии жизни, некой части того, чем были ранее мы, не поступает, нами начинает руководить инстинкт смерти, который полностью захватывает нас, поглощая. У человека просто не хватает сил, ему этому давлению, вечности и бесконечности в одиночку противостоять, и выдерживать напряжение, без помощи окружения, сохраняя , состояние некоего психического гомеостаза. Особенно сложно противостоять своему бессознательному стремлению, если у индивида не сформированное, разорванное или слабое - Эго, являющиеся фундаментом человеческого «Я». Которое первоначально формирует и развивает в нем - его мать и его первичное окружение, а затем, весь мир в целом, как и социум в который человек является изначально включен.

Страхи, существующие в нас, даны нам мудрой природой в виде психических защит организма, таким образом, стремящегося к самосохранению. Основной страх, закладывается в нас благодаря «Травме рождения», это наш всеобъемлющий страх – страх смерти, на базе которого возникают, все другие страхи, но под давлением основного инстинкта – все они отступают и эти защиты пробиваются материалом бессознательного, а именно - инстинктом смерти, который увлекает нас за собой. В нем, человек пытается найти свое спасение и получить то, чего не может получить от своего окружения призванного и созданного для того, чтобы это другому отдавать.

«…Инстинкт смерти, очевидно, в потенциальной форме, гнездится в природе человеческой. Если бы цикл жизни людской следовал своему идеальному, физиологическому ходу, то инстинкт естественной смерти появлялся бы своевременно — после нормальной жизни и здоровой, продолжительной старости. Вероятно, этот инстинкт должен сопровождаться чудным ощущением, лучшим, чем все другие ощущения, которые мы способны испытывать. Быть может, тревожное искание цели человеческой жизни и есть не что иное, как проявление смутного стремления к ощущению наступления естественной смерти. В нём должно быть нечто сходное с неопределёнными чувствами молодых девственниц, предшествующими настоящей любви». — И.И. Мечников Этюды о природе человека.

Влечение к смерти (инстинкт смерти) — понятие психоанализа, введённое Зигмундом Фрейдом. Фрейд затем концептуализирует понятие, которое служит в его работах для обозначения наличия в живом организме стремления к восстановлению первичного (неживого, неорганического) состояния. Противопоставляется влечению к жизни. В некоторых случаях отождествляется с агрессивным влечением, или же энергией мортидо.