Слушайся меня, потому что я лучше тебя знаю, как Мне Страшно.

Странно, однако, что я завела речь о том, что надо обязательно платить за контроль над собой. С какого это перепугу? меня будут всячески контролировать, а я - платить еще за это? А, впрочем, за все в этой жизни требуется внести плату. И, все-таки, обычно люди готовы платить не за контроль, а за заботу, которая подразумевает оплату в виде послушания. Например, вот, мама заботится о своем ребенке, требуя в ответ его послушания.

Слушайся меня потому что я лучше тебя знаю как Мне Страшно

Всем известен материнский комплекс, который рождается из такой вот заботы, которая иногда (часто) со временем перерастает в тотальный контроль. Взрослые уже дети не могут шагу ступить без одобрения родителей. Извечная тема ужасной свекрови, которая контролирует жизнь сына в части выбора его невест «под себя», или вовсе лишая его семейной жизни.

Откуда же такая сверх-забота?

Контроль, как скажет почти любой психолог, призван унять тревожность контролирующего человека, попросту снять страх перед жизнью. Иллюзия «владения ситуацией» дает какую-то точку опоры. Мотив власти, мотив всемогущества, о том, что «я сам могу повлиять на обстоятельства» дает некое чувство безопасности.

«Я пойду с тобой». «Звони мне с каждой станции». Вот почему иллюзию. Вас там не будет, но вы пытаетесь все-таки «быть там», пусть виртуально.

Почему контроль рождается из страха? И о чем этот страх? За кого именно боится контролирующий человек. Я думаю, что за себя. Инстинкт выживания и социальные мотивы, которые «живут» на уровне инстинктов, сильнее разума. Моделям поведения, основанным на страхе, на инстинкте самосохранения, придумали романтические упаковки.

Такая сильная любовь, что жить не может без любимой. Покончил с собой из любви. А, может быть, из страха? Ведь любимая выбрала другого. Если бы шал речь о ее интересах, о том, где ей лучше, разумнее было бы отойти в сторону и дать любимому человеку то, чего он хочет, а не чувство вины за «безвинно самоубившегося».

Вот, самоотверженность, например. Часть психологов, занятых поиском истоков разных слов русского языка, скажут, что это выражение «самоотвержение» про отвержение себя. Разве это как то соотносится со «шкурным» интересом самосохранения?

Беспокоиться за маленьких детей – разве это не самоотверженность? Я думаю, нет. Я думаю, что мать и дитя настолько связаны в первый период жизни, что мама частично «живет» в своем ребенке. И его боль – ее боль. Забота о ребенке сродни заботе о себе, о своем благополучии, не в целях отвержения себя, а в целях сохранения себя, как матери. Инстинкт продолжения рода, выживания вида.

Далее, забота о ребенке моет быть продиктована страхом быть отверженной обществом. Что люди скажут? как одет мой малыш? как он выглядит? Что он умеет, где он учится? Разве мало таких реплик среди матерей?

Каков порой подтекст такой заботы? Чтоб не сказали «Я плохая мать». Страх быть «плохой». И этот страх происходит из «Я» не из «Мой Малыш». Страх быть «плохой матерью» стоит не на последнем месте в деле контролирования свих детей. Да, это все звучит цинично и вовсе не романтично. Голая правда без романтической упаковки всеобщей любви порой страшна.

«Толик, мы выходим, погладь себе рубашку, иначе люди подумаю, что я о тебе не забочусь». Анекдот из этой же серии. Что люди скажут? Да, мы заботимся о своих близких. Из любви. А контролируем из страха. А грань между заботой и контролем очень зыбкая.

Взять такой вот страшный случай, как смерть кого-то очень любимого. Ему уже не нужна никакая забота, он ушел и ему не больно. Мы плачем по себе, нам страшно как мы будем дальше жить без этого человека. Снова происхождение боли из «Я».

И почему мы не плачем по тысячам других людей? Да, потому, что мы их знать не знаем, они никак не включены в нашу, именно, в НАШУ жизнь, и мы успешно проживем без них. Горе утраты означает тотальную потерю контроля над ситуацией. От этого нам очень страшно.

Я полагаю, что из страха одиночества или быть брошенной, брошенным многие мужчины и женщины стремятся получить навыки «улетного секса». Чтоб привязать партнера покрепче. Люди стремятся получить навыки мастерства для того, чтоб точно быть уверенным, уверенной в своих силах удержать партнера, получить над ним власть. То есть, контролировать отношения.

В мужских разговорах о сексе проскальзывает мысль о том, что дело делать «надо долго, технично и думать об экскаваторах, чтоб точно удовлетворить партнершу». При этом сам секс превращается в каторгу, то действо, где так требуется «сдаться Силе», подвергается тотальному контролю со стороны «любящего» человека по продолжительности и так далее. Контролирующий лишает себя любви и естественности за иллюзию контроля над Миром. Над ситуацией. Над другим человеком. Вот насколько ему страшно, с моей точки зрения.

Кто-то из женщин говорит партнеру: «ну, пойди, гульни, сравни-ка». Кто то говорит: «голову снесу за взгляд налево». Не факт, что человек пойдет «гулять», здесь я акцентирую внимание на позиции «отпускающего». Кстати, первый пример тоже «провальный», потому что подразумевает «пойди сравни и на коленях приползи».

Вот, другой пример, который выглядит не так жестко. Кто-то из подруг «разрешает» своей лучшей подруге дружить еще с кем-то, кроме нее, кто-то расценивает постороннюю дружбу, как предательство, как и в первом случае измены супруга.

Кто-то, вступив в терапевтические отношения с клиентом, запрещает тому посещать других психологов. Или я, или он. Какая тут забота о клиенте, которому, возможно, нужны оба психолога, или тот, другой, окажется лучшим выбором для него? Контроль из все того же страха быть отвергнутым, быть обесцененным и так далее.

Об обесценивании. Иногда собственных сил для контроля не хватает, и тогда контролер начинает обесценивать того, кого он пытается контролировать. Всем нам знакомы ситуации, когда один из супругов ни в грош не ставит второго, говорит ему постоянно о ом, какой он недотёпа, и как ему повезло, что хоть кто-то в этом мире его любит. «Только попробуй уйти, ты пожалеешь, поскольку, второго такого дурака, как я, не существует. Тебе повезло, что я с тобой, поэтому, сиди и слушайся».

Забота – когда интересы партнера, любого, того, о ком эта забота, на первом месте. Если ему лучше вдали от тебя – отпусти. Если ты сам знаешь, где ему лучше – это уже про контроль. Забота из любви. Здесь, влюбви, интересы другого - на первом месте. Мать заботится о ребенке, учитывая его интересы. Например, разрешает ему пойти в бокс, а не на балет, как она мечтала в детстве. Или, принимая его выбор будущей жены. И без истерик в плане тети Песи: «Ну, иди, иди, делай маму сиротой…».

Баланс, как всегда, очень зыбок. Заботится, и не контролировать вовсе редко получается, ведь мы же умные… знаем, что требуется другим. Или беззащитные… так хочется, чтоб кто-то взял нас на ручки. Я полагаю, для соблюдения баланса, нужен «ответ» другой стороны. Насколько другая сторона позволяет о себе заботиться или себя контролировать? И шанс быть услышанным к тому же.

Это равновесие для всех может быть разным, главное, чтобы было согласие сторон. И, конечно, же, готовность внести оплату. За заботу - послушанием и уважением, за контроль – снятием с себя ответственности и полным подчинением.

Ваша Ирина Панина.

Вместе мы отыщем путь к вашим скрытым возможностям.

Мой Сайт