Символический язык волшебной сказки (часть 3)

 Как уже было сказано в предыдущих двух статьях, использование сказок в терапии особенно эффективно тогда, когда рациональное понимание не приносит облегчения.

Самый лучший материал для начала работы – это любимая сказки клиента. Чаще всего она указывает на его центральный комплекс, т.е. главный структурный элемент его психики.

Можно также двигаться от обратного: найти сказочные мотивы в фантазиях, снах и образах, которые пациент приносит в терапию, и, исходя из этого, выявить, что является основным конфликтом.

Сказотерапия подходит не всем и не всегда. Наибольшие трудности в такой работе испытывают логики, мыслители, наиболее комфортно ощущают себя интуиты,  также личности, опирающиеся на чувства.

Каждая сказка насыщена множеством трансформационных мотивов, описаний перехода из одного состояния в другое, магических превращений и других изменений. Даже не будучи полностью осмысленными клиентами, они воздействуют на психику целительным образом, вызывая перемены через живую энергию символа.

О любимой сказке

Обычно рассказывая о своей любимой сказке, клиенты идентифицируют себя с главным персонажем, однако иногда возможны исключения и олицетворение себя с кем-то из второстепенных героев. Так или иначе, все действующие лица означают части личности человека.

Проработка всех персонажей сказки позволяет соприкоснуться с центральной проблемой клиента и привнести динамику в ее решение. Сказка соответствует самому первому уровню развития сознания ребенка – магическому, когда энергия направлена на приобретение власти, контроля, обретение всемогущества. Именно по этой причине она лучше всего подходит для работы с детскими травмами и неврозами, сформировавшимися в раннем возрасте.

Если мифы можно отнести к более позднему развитию человечества, то в сказках содержатся именно те базовые, архаические энергии, которых недостает рациональному сознанию.

Пример любимой сказки (клинической случай)

В своей книге «Юнгианский анализ волшебных сказок» Дикманн описывает случай девушки, страдавшей синдромом астазии-абазии с выраженной симптоматикой в виде потери способности передвигаться и болей в ногах, а также фобическим и депрессивным расстройством с суицидальными тенденциями.

Любимой сказкой пациентки была «Русалочка» Андерсена, в которой четко прослеживают смысловые параллели с ее личной историей: невротический симптом болей в ногах, неразвитая женственность нимфы (полуженщины-полуживотного), выбор в пользу смерти (попытки суицида), печаль несбывшихся надежд и немота (неспособность пациентки говорить о чувствах).

Последующий анализ образов и архетипических мотивов сказки позволил выявить доминирование материнского (море – символ архетипа Великой Матери), вызвавшее задержку развития истинного «я», а также проблемы с развитием анимуса (мужского компонента личности), и, соответственно, с появлением реального мужчины в жизни пациентки.

После исчезновения симптома в терапии пациентка смогла не только свободно передвигаться, но и заниматься танцами.