О причинах панических атак

О причинах панических атак до сих пор нет единого мнения специалистов. Самый общий ответ на вопрос о том, что происходит при приступе паники, таков:  резкий прорыв в сознание какого-то бессознательного материала.

Этим материалом может быть:

• информация об  обычно неосознаваемой работе разных органов и систем тела;
• память тела о ранее пережитом травматическом опыте;
• экзистенциальные, присущие каждому человеку, страх смерти и переживание одиночества.

Первая версия подробно обоснована Павлом Бесчастновым, врачом-психотерапевтом:

В наш мозг постоянно поступает огромный поток информации от удаленных датчиков во всем теле, - органов чувств, кожи, суставов, мышц, внутренних органов. Большая часть этой информации носит технический характер и не осознается нами. Воспринимаются только значимые изменения. Например, большая часть читающих эти строки сейчас сидит. Твердую поверхность стула мы чувствовали лишь в первую секунду, в момент, когда садились. После чего очень быстро привыкли и далее сидим, не обращая внимания на поверхность под нами. Ровно так же фоном для нас проходит шум машин за окном, мы не осознаем его. Но это не значит, что в какой-то момент тактильные рецепторы отключились или в ушах прекратилось колебание барабанных перепонок. Все системы работают. Вся информация непрерывно собирается и исправно поступает в мозг. И если что-то вдруг произойдет, если стул под нами внезапно покачнется или с улицы донесется удар бьющихся машин, мы мгновенно это отметим. Человек в первую очередь осознает изменения, а не состояния. Это еще в большей мере относится к внутренним органам. Мы не задумываемся, как мы дышим, мы не слышим пульсовую волну, мы не чувствуем перистальтику кишечника, хотя поток информации идет постоянно и непрерывно. Но в высшие отделы эти сигналы в норме не поступают, сообщения доводятся до уровня осознавания, только если что-то идет не так, только в случае выхода из штатного режима. Собственно, поэтому разум и не способен никак иначе оценивать эту техническую информацию, кроме как сигнал тревоги. В норме, никак иначе до него эти сведения не доходят, поэтому по умолчанию,- любые новости от задних отделов инсулы это плохие новости. В инсулярной же коре, помимо узлов мониторинга внутреннего состояния, расположены узлы, отвечающие за многие высшие психические процессы, за самоосознавание и формирование эмоций и переживаний, и они находятся в передних отделах этой зоны.
Возможно, при паническом расстройстве, на фоне общих и не специфических изменений, характерных для любого состояния тревожности, происходит спонтанный прорыв этих «висцеральных сигналов» в передние отделы, завязанные на эмоциональное реагирование, само-осознание и высшую психическую деятельность. В норме независимые нейрональные ансамбли начинают спонтанно связываться друг с другом и передавать сигналы, инсула «коротит на корпус».
И в нашу психику начинают поступать сигналы, которые совершенно для нее не предназначены, и с которые эта психика не умеет корректно трактовать. Говоря поэтически, мозг обезьяны внезапно обнаруживает под собою рептильный мозг, страшно этого ящера пугается, начинает верещать и отчаянно спамить вышестоящие отделы человеческой психики сигналами «спасите помогите». И ее можно понять, если с вами заговорил ваш собственный ствол мозга, значит дело дрянь.

(Источник: ЖЖ Павла Бесчастнова, пост «Паническое расстройство».)

Мне наиболее обоснованной представляется вторая идея – о травматической природе панических атак. Хотя  другие версии, безусловно, не стоит сбрасывать со счетов, особенно третью, об экзистенциальном характере паники – ведь и психотравма всегда связана с ощущением угрозы жизни, поэтому травматические переживания не могут не включать в себя экзистенциальные.

Есть  мнение, что паническая атака развивается подобно своеобразному флэш-беку (это вспышка комплекса сильных эмоциональных реакций) при посттравматическом стрессе. Однако в посттравматическом флэш-беке всегда известно, «про что» он: нет разрыва между телесно-эмоциональной реакцией и воспоминанием о событии, которое такую реакцию вызвало.

При панической атаке такой разрыв есть: первый приступ обычно происходит «на ровном месте», как гром среди ясного неба.

Но, как и в случае с флэш-беками, вероятно, можно говорить о триггерах – зацепках, спусковых крючках, стимулах, которые запускают реакцию паники (однако не осознаются).

И тогда есть неосознаваемый первичный триггер – то, что напоминает о ситуации травмы.

Так, человек, переживший автомобильную аварию, может среагировать на визг тормозов. Триггером может быть и что-то менее отчетливое, напоминающее ситуацию травмы совсем неуловимыми для сознания признаками (запах бензина; жара – такая же, как тогда, и т. п.)

В случае панических атак триггер бывает связан с ситуацией травмы очень отдаленно, параллелизм может быть самым общим (например: травмой когда-то явилось расставание с матерью – паническая атака возникает на фоне расставания с супругом).

Если первичный триггер накладывается еще и на плохое самочувствие, стресс, духоту (например, в час пик метро), это естественным образом вызывает у человека состояние вегетативного криза, напоминающее реакцию тела при травме (сильный испуг или тревогу: сердцебиение, бронхоспазм, слабость, оцепенение, обморок...), и тогда последующие панические атаки часто бывают вызваны страхом страха, страхом повторения приступа.

Место или ситуация, в которых произошла первая паническая атака, часто становятся вторичным триггером (человек начинает избегать метро, транспорта вообще, лифтов, открытых пространств, публичных выступлений и т. д.).

Чтобы выйти из замкнутого круга страха, меньше бояться самого приступа, важно знать, что панические атаки, несмотря на тяжесть переживания, не опасны для здоровья. Есть мнение, что они даже являются своеобразной  тренировкой сердечно-сосудистой системы.

Важно помнить и о том, что панический приступ длится обычно не более 20 минут и что есть средства самопомощи, позволяющие вернуться из травматического провала в безопасное здесь-и-сейчас (о них я писала здесь).

Тем не менее, пройти медицинское обследование и в первую очередь выяснить, не вызвана ли вегетативная буря какими-то органическими причинами, – необходимый шаг.

Если врачи (кардиолог, эндокринолог, невролог) не находят физиологических причин приступов, то стоит начать разбираться с психологическими, бессознательными причинами – неосознаваемым травматическим опытом и/или экзистенциальными переживаниями одиночества и конечности жизни.