Зачем стоит избавляться от синдрома палатки.

      Этим летом мы с друзьями отдыхали на берегу лесного озера. Отдых выдался на славу. Красивейшие места Хакасии радовали душу и тело. Мы много купались, пели веселые студенческие песни у костра, ели вкусные ароматные шашлыки. Но, как водится, все хорошее очень быстро кончается и неделя беззаботного отдыха незаметно прошла. Наши  мужья стали собираться в обратную дорогу, именуемую: дорогу домой, а нам, женщинам, уж очень не хотелось уезжать от такой красоты, тем более, отпуск только начинался. Обсудив с мужчинами идею: продолжить отдых и, получив положительный результат  от своих половинок, мы с подругой,  на несколько дней остались жить в палатке на берегу живописного лесного озера. Наши мужья уехали домой, а мы благополучно  наслаждались девственностью окружающей природы.  Светлым днем, мы как дети, резвились на зеленой лужайке, лазали по белоствольным березам и прыгали с головокружительной тарзанки в голубые воды озерной глади.  Плавали в размашку и загорали под жарким июльским солнцем. Незаметно пришел вечер. Свежестью и  лесной прохладой потянуло с озера. Недолго думая, мы с подругой соорудили большой «пионерский» костер, удобно уселись в креслах около огня и с  наслаждением пили душистый из белоголовника чай с молоком, как в детстве, уплетали за обе щеки румяные булки с маком. Ах, как великолепно мы провели этот день! Сколько положительных эмоций мы получили от природы. А когда стало совсем темно, обессиленные от физических и эмоциональных  перегрузок, но с чувством выполненного долга пошли спать в палатку. Забравшись медленно в спальники, после «тяжелого, трудового» дня,  мы приготовились смотреть волшебные сны. Вдруг, что-то резко скрипнуло, звякнуло и со всего маху рухнуло рядом с палаткой. Моя подруга взвизгнула от страха так, что перепонки в  ушах чуть не полопались. Больно вцепившись руками в мое плечо, ничего не понимая от страха, она несколько минут выла мне в ухо. Невольно, пришлось приводить подругу в чувства. Ущипнув ее больно за щеку, я включила фонарь и направила луч света прямо ей в глаза. Искаженное неведомым страхом лицо моей подруги мне показалось незнакомым. «До чего же может изуродовать человека страх…», - подумала я. Все тело ее тряслось, а глаза выражали звериный испуг. На короткий миг мне стало жаль эту женщину. Отбросив от себя разрушающую жалость, я три раза выключила и включила фонарь. Мало-помалу моя подруга стала приходить в себя. Находясь в палатке, сидя в спальном мешке, тихонько поскуливая, она на отрез, отказывалась спать. После часа успокоительных разговоров мне удалось вытащить  подругу за пределы палатки  посмотреть, что же так сильно ее смогло напугать. Оказалось все банально просто. Порывы ветра уронили ее кресло, которое стояло в двух метрах от палатки. А в ночной тишине, когда наше мышление сужено до  пределов палатки, мозг искажает реальный мир до неузнаваемости. Рисует у себя в голове страшных чудищ и монстров, обязательно нападающих и раздирающих человеческую плоть на куски,  брызгая кровью. Искаженное сознание стойко формирует запредельный неподдающийся контролю страх, который  уничтожает психосоматику человека на уровни клетки. Такую жуткую картинку утром поведала мне подруга.

        С восходом солнца все пространство вокруг нас снова засветилось разноцветными красками природной палитры. Роса на травах и листьях деревьев светилась брильянтовой крошкой. Алая заря радовала сердце. Утренняя прохлада возбуждала голое тело, наполняя его жаждой жизни. Хотелось прыгать, бегать, купаться, смеяться и просто, наслаждаться жизнью. Моя же подруга кое-как вылезала из палатки. Красота природы ее не радовала. Обессиленная своим выдуманным страхом, она была вялой и скучной. Закутавшись в теплый халат, она молча сидела в злополучном кресле, которое ее так напугало этой ночью и пила свой утренний кофе.  Этой ночью она испытала великое душевное потрясение. Половина чудного дня ушло на восстановление психических и физических сил моей подруги. Солнце, воздух и вода помогли укрепить веру в доброе начало жизни. Примерно к двум часам дня мы как два поросенка из сказки снова бегали, прыгали, купались, отдаваясь целиком своим чувствам. Наступал второй вечер в нашем лагере. По отработанному сценарию мы поспешили зажечь «пионерский» костер, чтобы согреться и сварить пищу. Утолив нереальный голод макаронами по-флотски, с детской проворностью мы стали быстро уничтожать челюстями большой сахарный  арбуз. Когда наши желудки были до отказа наполнены разной снедью, мы упали в траву около стола, едва дыша от обжерства, наслаждаясь великим чувством отдыха.

       Темнота вокруг костра становилась гуще, окутывая нас плотным черным покрывалом. Когда стало совсем темно, мы пошли устраиваться на ночлег в палатку. Едва залезши в спальники и пожелавши друг другу: «Спокойной ночи», мы услышали резкий хруст веток, а затем медленное страшное чавканье. Моя подруга издала гортанный вой, но тут же одумалась, перестала визжать, но вцепилась в мое плечо так, что послышался хруст моих мышц. Я закричала от жуткой физической боли. Несколько минут мы орали с ней в два голоса. Когда силы голосовых связок были исчерпаны, я предложила подруге выйти из палатки и посмотреть, что же ее заставило снова испытать запредельный страх. Доверяясь вчерашнему опыту, привлекая технику рационализации, мы выползли из спальных коконов наружу. Когда включили фонарь, то увидели смешную картину. Арбуз, который мы не доели с вечера, расколотый на несколько частей валялся в траве, а около него кружилась веселая семейка серых сусликов. Увлеченные арбузом, они шумно чмокали, отталкивая друг друга от сочных сладких кусочков, не обращая на нас никакого внимания. Веселое настроение сусликов постепенно передалось и нам. Наблюдавшие за  ночной трапезой зверьков и насмеявшись до слез их арбузной возней, в хорошем настроении мы с подругой пошли спать в палатку.

      Утро выдалось, звонким от голосов разных птиц, лучистым, от солнечного света и свежим, от запаха леса и воды. Моя спутница чувствовала себя хорошо. Она весело вспоминала о ночном происшествии, эмоционально рассказывая про ночной пир сусликов. Ей так понравилось увиденное ночью, что она предложила не ложиться сразу спать вечером, а посидеть без костра и света фонаря около палатки и стать частью природы. Я с огромной радостью согласилась влиться в ночную жизнь леса.

       День прошел незаметно. Приближался долгожданный вечер. За чашкой душистого зеленого чая мы с подругой  весело обсуждали слияние двух человеческих особей женского пола с матушкой – природой. Звонкий, задорный хохот слышался далеко за пределами нашего импровизированного лагеря. Темнота сгущалась. К нам поползли темные тени от деревьев и разных предметов. Мир вокруг стал сужаться, окружая нас плотным черным кольцом. Звуки становились резче, ярче. Мы сидели в кромешной темноте в наших креслах, закутанные в полосатые пледы и слушали, слушали, слушали звуки природы. Мы слышали шепот ночной листвы, разговор озерной волны, ссоры сусликов, хохот совы и много других непонятных и незнакомых для нас звуков. Душа постепенно «выползала»  из своего палаточного укрытия, освобождаясь от неосознаваемого страха. И в какой-то момент природа полностью  захватила нас, окружающий мир провалился в глубокую бездну.

Утром  нас разбудили мужья и мы давясь от смеха, перебивая друг друга, рассказали им эту смешную историю.