Психосоматические заболевания как частный случай личностной патологии

Не претендуя на полноту обзора многочисленных подходов к проблеме психосоматических заболеваний, остановимся лишь на некоторых из них, наиболее близких к нашему взгляду на происхождение соматических нарушений.

Обычно под психосоматическими расстройствами понимаются заболевания, происхождение или течение которых обусловлено значимыми психическими факторами. К ним относят эссенциальную гипертонию, язвенную болезнь желудка, ревматоидный артрит, гипертиреоидизм, бронхиальную астму, колит, нейродермит и др. [79].

Согласно психоаналитическим теориям, к нарушению деятельности внутренних органов и соматическим заболеваниям приводят неотреагированные и неиспользованные для осуществления активных действий эмоции и саккумулированная им энергия, которые «застаиваются» в теле [83], длительное эмоциональное напряжение [16]. Исследования Ф. Александера показали, что подавляемые и исключаемые из сознания эмоции страха, гнева, вины и потребности, не будучи выражены и реализованы с помощью произвольной активности, могут стать источником хронических нарушений функционирования внутренних органов. Не выраженные свободно и вытесненные эмоции воздействуют на пищеварение, дыхание, кровообращение и другие вегетативные функции. Ф. Александер утверждает, что любое заболевание является психосоматическим, т.к. эмоции через нервные и гуморальные пути влияют на все телесные процессы. Первоначальные функциональные расстройства вследствие хронического эмоционального напряжения становятся основой для органических изменений. Действия, направленные вовне и разряжающие эмоциональное напряжение, предотвращают соматические расстройства. В частности, ряд симптомов исчезает вскоре после осознания и открытого выражения индивидом своего эмоционального переживания [6].

Р. Мэй рассматривает психосоматические и инфекционные заболевания как порождаемые главным образом неосознаваемой вытесненной тревогой, возникшей в ситуации опасности, с которой человек не может справиться. Состояние беспомощности из-за длительной невозможности преодолеть угрозу способствует возникновению болезненного симптома как попытки защититься от ситуации, провоцирующей тревогу. Осознание тревоги и борьба с источником угрозы препятствуют психосоматическим заболеваниям. В их профилактике также имеет значение умение выражать свои эмоциональные переживания словами [110].

Э. Шостром в качестве возможного источника психосоматических расстройств называет не выраженные естественные враждебные чувства. Причинами их подавления являются страх наказания, вина за причинение боли другому, страх быть брошенным и др. Подавление не является полным и в результате человек начинает непроизвольно раздражаться и придираться к другим людям по мелочам, испытывает в связи с этим чувство вины и заболевает [207].

По предположению О. Моурера, к психосоматическим расстройствам приводит сокрытие реальных мыслей и чувств от других, правды о самом себе, о своих неблаговидных поступках, подавление или вытеснение значимого внутреннего опыта [146].

В гештальт-терапии считается, что в основе психосоматических заболеваний лежит нарушение межличностного контакта (умения отделить себя от других людей и провести различия между собой и ими) и слияние (отсутствие границ между собой и другими). В случае контакта человек способен осознать собственные потребности и отделить свои потребности от потребностей окружающих, а также реализовать их в соответствующих эмоциях и действиях. Если же он вследствие невозможности отделить себя от окружающих не способен определить свои подлинные желания, выразить их и адекватно удовлетворить, возбуждение от нереализованной потребности направляется на него самого. Так возникает психосоматический симптом, который можно рассматривать как своего рода месть человека самому себе, наказание им самого себя за принуждение себя к тому, чего он не хочет делать, за отказ от того, что он хочет делать и позволение другим принуждать его. Таким образом, Ф. Перлз считает психосоматические расстройства следствием неудовлетворения желаний и не выражения чувств, их не завершения. Условием выздоровления является завершение прерванных переживаний и замена слияния контактом [126]. К мнению Ф. Перлза близка точка зрения П. Куттера, в соответствии с которой психосоматическими больными становятся люди, которые осложняют удовлетворение своих биологических потребностей, насильственно принуждая себя добиваться чего-нибудь, несмотря на сильную усталость [83].

Опыт структурной семейной психотерапии показывает, что психосоматическая проблема у одного из членов семьи коррелирует с такими особенностями семьи как чрезмерная заботливость, излишнее стремление оберегать друг друга, сверхпереплетенность или чрезмерная сосредоточенность членов семьи друг на друге, огромные усилия, прилагаемые для поддержания мира или избегания конфликтов [104], что согласуется с представлением Ф. Перлза о слиянии как факторе психосоматических нарушений.

У. Глассер характеризует психосоматическое поведение как неэффективную и неосознаваемую попытку удовлетворить свои потребности. Подлинные причины психосоматических расстройств осознаются плохо, т.к. людям не хочется осознавать то, что они сами выбирают свое страдание [112].

Общим местом стала мысль о том, что причиной соматических заболеваний является стресс, точнее дистресс как истощение адаптационных возможностей организма [155], который мы уже рассматривали в параграфе 1.3., но считаем необходимым напомнить, что по имеющимся наблюдениям стресс не приводит к нарушениям внутренних органов, если он является механизмом реализации альтруистических ценностей. В этом случае он способствует укреплению иммунной системы, преодолению уже имеющихся и предотвращению новых болезней. В случае реализации эгоистических ценностей стресс, вернее его последняя фаза – дистресс, становится основой для развития психосоматических расстройств.

По мнению В. С. Ротенберга, решающим фактором сохранения здоровья в условиях стресса является поисковая активность, направленная на изменение ситуации или своего отношения к ней, сопротивление неудачам, борьба за сохранение личностных ценностей и самоуважения. Отказ от поиска определяет переход от стресса к дистрессу, смену фазы повышенной сопротивляемости фазой истощения и предрасполагает к развитию различных заболеваний [143].

А.В. Гнездилов  считает, что механизм болезни запускается неосознаваемым нежеланием жить, возникающим в ситуации, воспринимаемой в качестве безвыходной. Желание смерти резко снижает сопротивляемость организма, его иммуни­тет, что приводит к возникновению многочисленных болезней, в том числе онкологических [42].

А. Маслоу указывает на то, что самоактуализирующиеся личности реже болеют [100].

Очень важные мысли по поводу значимости личности в профилактике заболеваний содержатся в работе В. Франкла, проведшего три года в нацистских концлагерях, «Человек в поисках смысла». Позволим себе привести отрывок из нее. «Однажды я наблюдал трагическое проявление связи между потерей веры в будущее и этим опасным отказом от всяких усилий жить. Ф….однажды тайно признался мне: "…У меня был странный сон. Голос сказал мне, что я могу спросить о чем-нибудь; … и на все вопросы я получу ответ. Что, по-вашему,  я спросил? Я  хочу знать, когда для меня кончится война. … Я хотел узнать, когда мы, наш лагерь, будет освобожден и наши мучения кончатся." "И когда у вас был этот сон?" – спросил я. "В феврале 1945-го" – ответил он. Было начало марта. "И что ответил голос в вашем сне?" Он украдкой шепнул:"30-го марта." Когда Ф. рассказал мне свой сон, он был все еще полон надежды и уверен, что голос во сне сказал  ему правду. Но когда обещанный день стал приближаться, то по вестям с фронта, которые доходили до нашего лагеря, стало ясно, что навряд ли наш лагерь будет освобожден к обещанному сроку. 29-го марта Ф. внезапно заболел, сильно поднялась температура. 30-го марта, когда, по предсказанию, война и страдания для него должны были кончиться, у него начался бред, и он потерял сознание. 31-го марта он скончался.  Внешне все выглядело, будто он умер от тифа. Тот, кто знает, насколько тесна связь душевного состояния  человека с состоянием его телесного иммунитета, поймет, что внезапная потеря надежды и мужества может иметь смертельное воздействие. Настоящая причина гибели моего друга - то, что ожидаемое освобождение не наступило, и он был глубоко разочарован. Сопротивляемость его тела дремавшей в нем тифозной инфекции резко понизилась. Вера в будущее и воля к жизни были парализованы, и тело стало жертвой болезни - и таким образом голос в его сне в конце концов оказался прав, его мучения кончились. Это наблюдение и выводы из него согласуются еще с одним фактом, к которому привлек мое внимание наш главврач. Смертность в лагере в течение недели между Рождеством 1944 г. и Новым Годом 1945 г. сильно подскочила по сравнению с обычной. По его мнению, объяснение этого резкого скачка не в ухудшении питания или условий работы, и не в изменении погоды или во вспышке эпидемии. Он произошел просто потому, что большинство заключенных жило наивной надеждой вернуться домой к Рождеству. Когда приблизилось Рождество и не появилось никаких ободряющих известий, мужество их покинуло, и их охватило разочарование. Это оказало опасное влияние на их сопротивляемость, и многие из них умерли».

В. Франкл отмечает, что выживать в концлагере помогали наличие целей в будущем, стремление жить, для того, чтобы завершить незавершенный труд – воспитать ребенка, дописать книгу, закончить исследование и др., ответственность за то, что предстоит сделать нечто, чего не сделает никто другой, отсутствие ложных иллюзий и попыток игнорировать и преуменьшать страдания. Заболевали же и умирали те, кто утратил смысл жизнь, для кого она была в прошлом, кто отказывался делать что-либо, чтобы помочь себе, отказывался от усилий жить, терял надежду и мужество [183].

По мнению многих исследователей, проблемы, не разрешаемые индивидом, не получают строгой локализации в определенном органе в зависимости от характера не решенного конфликта, испытываемого эмоционального переживания, а могут отразиться в функциональных расстройствах любого органа или системы в зависимости от слабости, наибольшей чувствительности данной системы, обстоятельств и условий жизни, окружающих человека, его наследственной предрасположенности к определенному типу заболевания, бессознательного выбора определенного заболевания под влиянием СМИ и окружающих, подражания, «популярности»/распространенности данного заболевания в данную эпоху и в данной местности.

Обобщая все выше сказанное, можно предложить следующее объяснение возникновению и развитию психосоматических заболеваний. Как видим, лейтмотивом рассмотренных подходов является фрустрированность потребностей и отражающих их эмоций. Если индивид честно признает факт не удовлетворения потребности, это способствует организации действий по ее конструктивному удовлетворению. Однако многие в силу ряда причин (например, недостатка знаний) вместо истинных мотивов формируют патологические мотивы своего поведения, которые по-прежнему не позволяют конструктивно удовлетворить истинные потребности и последние остаются хронически фрустрированными. Проблема остается не решенной, тем не менее, либо в силу невозможности справиться с ситуацией, либо в силу нежелания прикладывать усилия для преодоления трудностей и сопутствующих им страданий, субъект предпочитает уход от решения проблемы как защиту, следствием которой могут стать и психосоматические заболевания.

Защиты, ложь и неправда как их частный случай, не позволяют адекватно отразить и удовлетворить истинные потребности, и цикл повторяется вновь и вновь, приводя к усилению психосоматического заболевания и появлению необратимых изменений в структуре органов и систем.

Психосоматическое заболевание порождается конфликтом между правдой как осознанием своих истинных потребностей и эмоций, осознанием неприятной, опасной, тревожащей реальности, с одной стороны, и искажением реальности, с другой стороны. Если выбор постоянно делается в пользу искажения и патологических мотивов и конфликт длительно не разрешается в пользу правды, развивается дистресс как истощение защитных сил организма, что способствует заболеваемости.

Основываясь на анализе литературы и собственном консультативном опыте, мы предполагаем, что основной причиной психосоматических заболеваний является искажение истины в виде лжи и неправды. Проследим связь между защитами как искажением истины и болезнями. В качестве отправной точки будем рассматривать ощущение индивидом собственного бессилия и неполноценности в авторитарном обществе [3; 136; 186]. Переживание своей слабости способствует возникновению страха и тревоги [110], что, в свою очередь, может спровоцировать использование защит (как лжи, так и неправды). Выстраивание и длительное поддержание защит требует задействования и расходования энергетических ресурсов организма, которые не беспредельны. И если индивид тратит много сил на создание защит, оборонительного поведения, ему начинает недоставать ресурсов для борьбы с болезнями. Перерасход энергии на осуществление защитных действий создает благоприятные условия для возникновения и развития психосоматических заболеваний. Связано это с тем, что силы организма и личности идут не на конструктивное решение проблемы и борьбу с трудностями, разрешение конфликтов, а на их вытеснение, уход от них, игнорирование, маскировку проблемы впечатлением беспроблемности, создание иллюзии благополучия. Расходование энергии происходит бесполезно, т.к. проблема не решается, а потребности не удовлетворяются. Одна ложь требует второй, третьей и т.д., чтобы скрыть предыдущие. В результате ресурсы организма отвлекаются от борьбы с возбудителями заболеваний, восстановления и нормализации функционирования органов и их систем.

Индивид с большей вероятностью заболеет, если испытывая страх/тревогу перед окружающим миром, он вместо поисковой активности, исследования источника возможной опасности  и борьбы, преодоления угрозы выбирает уход от решения проблемы, защиты. И наоборот, если индивид побеждает свое ощущение бессилия, страх и тревогу с помощью борьбы, преодоления, и не прибегает к бегству от действительности и искажению истины, он предотвращает возникновение психосоматических заболеваний или ослабляет течение уже появившихся болезней, справляясь с ними с наименьшими потерями. Исследования животных подтверждают предположение о том, что психосоматических заболеваний больше у тех из них, кто испытывает страх и тревогу.

Так, некий индивид А, хотя и испытывает страх и гнев в случае нарушения окружающими его потребностей и прав, скорее не заболеет, т.к. организует и осуществляет активные практические действия, направленные на достижение целей, соответствующим его истинным потребностям в справедливости, самоуважении и др. Напротив, индивид Б имеет больше шансов заболеть, т.к. совершаемые им действия направлены на сокрытие своих патологических мотивов власти и тщеславия от окружающих и выстраивание все большей и большей лжи. Его цели не соответствуют истинным потребностям. Длительное поддержание паритета между истинными потребностями и деструктивными целями требует значительных усилий, затрат энергии со стороны организма, что и ведет к его разрушению.

Признавая болезни в качестве фактора естественного отбора, следует отметить, что заболевают не все индивиды или преодолевают уже возникшее заболевание также не все. Ослабленные организмы более уязвимы к заболеванию и борются с ним труднее. Ослабленными становятся организмы, расходующие энергию не по назначению – на искажение реальности, выбор деструктивных целей, достижение патологических мотивов. Человек, ощущающий свое бессилие, не имеет возможности делать то, что он хочет в соответствии со своими истинными потребностями, он лишен свободы, ограничен в выборе, и в результате имеет больше шансов заболеть. Уверенный в себе человек как антипод бессильного, делает то, что хочет он сам, а не то, что навязывают ему другие, и вследствие этого с меньшей вероятностью заболевает и с большей выздоравливает в случае наступления болезни. Болезнь можно рассматривать как самонаказание, самоуничтожение за искажение истины, за отказ от конструктивного решения проблем, отказ от своей сущности как выражения истинных мотивов, за выбор патологических мотивов, за отказ от удовлетворения истинных потребностей и подчинение чужим желаниям, за бегство от себя самого.

Возможно, не стоит абсолютизировать приоритетность психических факторов над соматическими, поскольку можно обнаружить факты, указывающие на их автономность и развитие болезни независимо от воздействия психических факторов: болезни растений, которые не обладают психикой, болезни примитивных животных с элементарной психикой, эпидемии инфекционных заболеваний, в процессе которых гибли сотни тысяч людей (чума, холера, оспа и др.). Вероятно, следует принять, что ряд болезней, в том числе вызванных собственной приспособительной активностью паразитирующих микроорганизмов (вирусов, бактерий, грибков и др.) могут развиваться независимо от психики заболевшего организма. Но необходимо обязательно учитывать следующее. Воздействие этих организмов, вызывающих заболевание, будет тем сильнее, чем более ослаблен заболевающий индивид вследствие снижения иммунитета из-за существующего в его психике неразрешенного эмоционального напряжения, связанного с неудовлетворенными потребностями. Чем более сложной и дифференцированной является психика, чем больше в ней роль прижизненных факторов, тем большее влияние она может оказывать на состояние тела и возможность его заболевания или выздоровления. Тем более если речь идет о личности, имеющейся только у человека, которая может играть значительную и даже определяющую роль, как в возникновении, так и в прекращении телесного недуга.

Итак, мы ответили на вопрос о причинах психосоматических заболеваний. Это неудовлетворенные истинные потребности, недостигнутые мотивы присвоения и отдачи, подмененные патологическими мотивами, побуждающими использование лжи и неправды. Теперь следует рассмотреть вопрос о целях психосоматических заболеваний. Это деструктивные цели, соответствующие патологическим мотивам, как попытка удовлетворить свои истинные потребности неадекватным способом. Эти цели ложные, нечестные по отношению и к себе и к другим. Анализ литературы и анализ отдельных случаев показывают, что в качестве таковых могут выступать:

• избегание неприятных обязанностей и обязательств, ответственности, усилий, работы, которую субъект не хочет делать;

• избегание споров, противоречий, конфликтов, нежелательных людей и неприятного общения, необходимости принимать решения в проблемных ситуациях, трудностей и неуверенности;

• оправдание неудач;

• избегание ограничений, давления и принуждения со стороны окружающих;

• избегание необходимости помогать другим, участвовать в совместной деятельности, договариваться;

• избегание конкуренции с более успешными партнерами и сравнения с ними;

• избегание содержательной близости и диалогического конструктивного общения с подменой их структурированием времени на тему болезней;

• забота, внимание, сочувствие, участие, сострадание;

• свобода выбора видов деятельности и структурирования времени по своему усмотрению;

• подарки, льготы, привилегии, поблажки, исполнение любых желаний;

• более высокий статус, восхищение окружающих, престиж, превосходство над другими и чувство собственного достоинства; ощущение своей особенности, исключительности;

• власть над другими людьми, возможность командовать ими и контролировать их;

• объединение с помощью своей болезни близких людей, их сплочение;

•  отдых, восстановление затраченных сил;

• наказание других людей, месть им, создание у них чувства вины [6; 27; 30; 78; 81; 96; 104; 123; 152; 193].

Вот некоторые достаточно типичные примеры использования болезней с деструктивными целями:

1) Елена, 38 лет, замужем, имеет дочь-старшеклассницу. Муж часто бывает в командировках. С недавнего времени бросила работу повара в детской больнице, объявила себя больной вегето-сосудистой дистонией, лежит на кровати, смотрит телевизор, жалуется на то, что ей очень плохо. Ничего не делает по дому, вместо нее хозяйственные функции выполняют мама и свекровь, не участвует в жизни дочери, не проявляет по отношению к ней заботы и не оказывает помощи. На все попытки близких вовлечь ее в активную жизнь, хотя бы на уровне выполнения бытовых обязанностей, отвечает отказом, ссылаясь на плохое самочувствие. Муж, возвращаясь из командировок, возит ее по врачам, и в том числе психиатрам, бабкам, экстрасенсам, однако в жизни Елены ничего не меняется, и она по-прежнему болеет. Однажды она сделала попытку госпитализироваться в психиатрическую больницу, но узнав, что придется лежать в общей палате на 10 человек, а отдельных палат с повышенной комфортностью нет, отказалась от этой мысли. Тем не менее, через несколько месяцев она согласилась и на общую палату и на получение антидепрессантов. Родственники привозят ей в больницу домашнюю еду, она полностью освобождена от труда, обязанностей, в том числе обязанностей заботиться о себе и других людях. Внимание близких полностью сосредоточено на ней. Она получила на законных основаниях статус больной, освобождение от необходимости развиваться, менять привычные способы реагирования на более оптимальные.

2) Ирина, 45 лет, замужем за моряком, не работала, детей нет. С 30 лет была инвалидом второй группы и регулярно вызывала бригаду скорой медицинской помощи по поводу приступов бронхиальной астмы. Муж Ирины уходил в краткосрочные рейсы сроком на 1-2 недели и столько же времени проводил дома. Вызовы скорой помощи происходили два раза в неделю, когда он был дома, и реже, когда он был в рейсе. Приступ в присутствии бригады скорой медицинской помощи продолжался 1,5-2 часа с характерной позой, синюшностью, учащенным дыханием и пр. Однажды для проверки своих подозрений врач ввела Ирине дистиллированную воду и приступ прошел. Муж очень жалел жену, считал ее больной и категорически не соглашался с врачом, убеждавшим его в том, что его жена совершенно здорова. У мужа Ирины была любовница, и болезнь жены позволяла ему не делать решительный шаг, которого от него требовала любовница, а именно развода с женой и женитьбы на ней. Он отговаривался необходимостью заботиться о больной жене. Ирина благодаря приступам бронхиальной астмы получала заботу, внимание мужа, полностью уделяемое ей, удовлетворение своих капризов, подарки, освобождение от работы, «дом-полную чашу». С помощью болезни она удерживала мужа около себя, т.к. опасалась, что он уйдет к любовнице, о которой наверняка догадывалась, поскольку он ходил туда по ночам. Приступы и вызовы скорой медицинской помощи продолжались не менее 6 лет и прекратились, когда муж Ирины умер от инфаркта.

3)  Валентина вышла замуж за мужчину, который был намного старше ее. Она была молодой, красивой и выполняла по отношению к нему представительские функции, тем самым повышая его статус, а также функции ведения домашнего хозяйства. Оба были властными и стремились к главенству, однако борьба за лидерство закончилась очень быстро победой мужа, который настаивал исключительно на своей правоте и учитывал только собственное мнение. Через 3 года супружества у Валентины начались приступы рвоты, случавшиеся один раз в год и продолжавшиеся в течение трех недель. Утром она рвала, днем лежала и голодала, вечером ела, на следующий день все повторялось. Все это происходило в один из летних месяцев, когда нужно было ухаживать за огородом. Приступы возникали 30 лет подряд, пока муж не умер. По поводу этих симптомов она госпитализировалась, обследовалась и была признана практически здоровой. Муж отказывался признавать жену здоровой и на три недели, пока она болела, брал отпуск без содержания и ухаживал за ней либо сам, либо нанимал сиделку и кого-нибудь для работы в огороде. Во время болезни жены он выполнял любые ее капризы и буквально «ползал перед ней на карачках». На это короткое время Валентина получала обычно отсутствующую у нее власть над мужем, право иметь свое мнение и свои потребности, отличные от потребностей мужа. Она освобождалась от обязанностей по ведению домашнего хозяйства, которые целиком лежали на ней. Благодаря болезни жены муж сохранял единоличную власть в семье, которую он не хотел на равных делить с женой. Давая ей право на «отпуск» один раз в году, он удерживал ее в подчинении все остальное время, когда она фактически была в роли домработницы. Таким образом, он получал право не учитывать потребности своей жены, не считаться с ее чувствами и желаниями большую часть года, предлагая ей эрзац внимания, любви и заботы на время ее болезни.

4) Нина Ивановна, 60 лет, в разводе 17 лет, живет одна. Имеет троих взрослых детей (сына и двух дочерей). Дети заняты своей жизнью, работой, собственными семьями. Она постоянного страдает от высокого давления. Нина Ивановна ложится в больницу в связи с повышенным давлением. Она отказывается от больничной пищи и требует от детей, чтобы ей три раза в день привозили домашнюю еду. Сын и его жена, а также старшая дочь, у которой маленький ребенок, отказываются это делать. Вынуждена согласиться готовить и возить в больницу пищу младшая дочь, беременная. Делала она это до тех пор, пока не выяснила, что ее мама, невзирая на высокий уровень холестерина и дорогие лекарства, которые она пьет для его снижения, тайно ест жирную пищу. Тогда она отказалась возить еду в больницу, передав эстафету ухода за матерью старшей сестре. Через 3 дня Нина Ивановна выписалась из больницы. С помощью симптомов и госпитализации она стремится сосредоточить на себе заботу детей, стать центром их внимания, оторвав их от собственных дел. Как только она получает отказ следовать ее ожиданиям, необходимость болеть отпадает.

5) Мария Петровна, 58 лет, замужем, имеет двух взрослых дочерей. Давление постоянно повышено. Всем жалуется на гипертонию и демонстрирует пакет с лекарствами, которые она пьет, вымогая с помощью болезненных симптомов жалость, внимание и сочувствие к себе. При этом, будучи в Турции, хорошо переносила жару в 38° и прекрасно себя чувствовала, не предъявляя никаких жалоб. Долгие годы с помощью плохого здоровья держала членов семьи в повиновении. Так, когда ее старшая дочь после развода стала знакомиться с мужчинами и ходить на свидания, каждый раз вскоре после того как дочь уходила (примерно через полчаса), Мария Петровна начинала звонить ей и жаловаться на повышение давления, плохое самочувствие и требовать ее возвращения. К этому же способу Мария Петровна прибегла, когда старшая дочь вышла замуж и когда младшая дочь уехала в США: стала звонить последней и жаловаться на то, что она больная, голодная, не может выйти на рынок за продуктами, и ей нечего есть. Дочь практически была готова бросить жизнь в Америке, отказаться от замужества и вернуться к матери. Но вовремя отказалась от этой мысли и отстояла право на собственную жизнь. Посредством гипертонии Мария Петровна пыталась лишить детей возможности жить своей самостоятельной жизнью, заниматься своими делами, иметь собственные семьи; хотела заставить их уделять все свое время ей.

6) Татьяна, 20 лет. Страдает артритом. Признает, что он позволяет ей оправдывать свое нежелание проявлять физическую активность, такую как бег, гимнастика и пр. с целью похудения, избавления от лишнего веса. Боль в колене освобождает ее от необходимости нагружать себя физически, заставлять себя трудиться. Здесь соматический симптом – способ избежать трудностей и усилий, не преодолевать препятствия, не трудиться, экономить усилия.

Рассмотрим  проявления искажения истины, лежащие в основе психосоматических заболеваний:

• непреднамеренное сокрытие правды как неприемлемой информации от самого себя, ее вытеснение, нежелание ее осознавать. Не осознавание своих патологических мотивов и нежелание их осознать. Субъект может скрывать от себя свое желание властвовать или быть зависимым, беспомощным или получать все без усилий и др.

• преднамеренная замена истинной/правдивой информации выдуманной, сфабрикованной. Субъект может лгать не только другим, но и себе самому: принуждает себя делать то, что он делать не хочет, что не соответствует его истинным потребностям, и не делает то, что он хочет. Он сознательно вводит себя в заблуждение относительно того, что хочет на самом деле. Подавление своих истинных потребностей и мотивов, их замена патологическими мотивами. Подчинение давлению окружающих, формирующих у субъекта патологические мотивы и принуждающих его отказаться от истинных. Субъект отказывается от собственных потребностей и желаний в пользу потребностей и желаний других людей (долженствование). В том числе он интериоризирует желания другого человека и считает, что он должен делать то, что хотят от него другие люди (реальные или воображаемые, т.е. общество в целом). Баланс между желаемым и должным (хочу и надо) нарушается в пользу второго. Человек отказывается от радостей и удовольствий, но от долженствования он тоже удовлетворения не получает, т.к. остаются неудовлетворенными какие-то значимые его потребности (например, в отдыхе, в интересной деятельности), т.к. ему приходится заниматься неинтересной деятельностью по обязанности. Человек выполняет неприятную и нелюбимую, скучную и неинтересную для него работу (неважно, физическую или интеллектуальную), в то же время у него отсутствует интересная, привлекательная для него деятельность. Психосоматические заболевания могут выступать как форма протеста против давления, которое другие люди оказывают на субъекта, принуждая его делать то, что он не хочет делать. Таким образом, субъект избавляется от нежелательных обязательств, от необходимости делать неприятную работу, которой он хотел бы избежать.

Несоответствие между внутренним миром (мыслями, чувствами, желаниями) и внешним поведением – тем, что человек делает, демонстрирует, говорит. В обыденной речи это называют притворством, фальшью, лицемерием. Это ложь для других – демонстрация своего благополучного положения, что не соответствует действительности. Преднамеренное утаивание истинных чувств и потребностей от других людей, их не проговаривание, маскировка их ложными. Демонстрация социально-одобряемого поведения, ожидаемого окружающими в сочетании с действительным нежеланием его осуществлять. Субъект стремится казаться тем, чем он не является на самом деле. Человек говорит не то, что действительно думает, и скрывает свои мысли, убеждения, представления, ощущения. Он демонстрирует и выражает не то, что подлинно чувствует, истинные чувства скрывает. Также он обнаруживает и проявляет не то, чего хочет в действительности, истинные желания скрывает, в том числе и от себя самого.

Вот некоторые примеры:

1) Андрей, 27 лет. Каждый раз, когда он вытесняет гнев и обиду как социально неодобряемые чувства и не говорит о них вслух, у него появляются психосоматические симптомы - аллергический ринит и бруксизм (скрежетание зубами во сне). С детства он приучил себя подавлять гнев, т.к. считает, что человек должен быть спокойным, разумным, а злиться некрасиво и неэтично. Вот типичный случай обострения симптомов. Девушка Андрея на продолжительный срок лишилась своего компьютера из-за повреждения жесткого диска. Тогда он отдал ей на это время свой новый ноутбук. Поскольку Microsoft Office на ноутбуке отсутствовал, Андрей предложил ей до тех пор, пока он его найдет и установит, пользоваться текстовым процессором Microsoft Works, который, как выяснилось впоследствии, не поддерживает графические объекты. Начав работать в этой программе и обнаружив, что исчезли рисунки, созданные ею прежде, она не разобравшись, несправедливо обвинила его в том, что он «испортил» ее рисунки. Андрей обиделся, т.к. посчитал упреки своей девушки незаслуженными, ведь он стремился ей всячески помочь – привез ноутбук, установил необходимые программы, а она не оценила его усилий и заботы. Это было вечером, и он промолчал о своей обиде, а возможно не успел ее осознать до погружения в сон. Ночью ему приснился сон, что девушка обвиняет его в порче своих рисунков, в ответ он предлагает ей расстаться, и она легко соглашается.... Ночью у него возобновились приступы бруксизма, а на утро появились признаки аллергического ринита. Проявления ринита прошли сразу же после того, как Андрей рассказал своей девушке об испытанных им чувствах по поводу ее обвинений.

2) Аня, 20 лет. Часто болеет (хронический бронхит, головные боли, ОРЗ, большое количество ушибов) и имеет склонность к аддикциям. И хотя выражает эмоции открыто, но часто делает это неадекватно – с помощью компьютерных игр. Эти симптомы – результат того, что она жертвует собой ради других, но не для их развития (она не способствует их совершенствованию как личностей), а для самоутверждения за их счет. Аня берет на себя ответственность за жизнь других людей вместо того, чтобы позволить им самим отвечать за свои поступки. Она делает выбор за другого человека, вместо него принимает решение и берется сама за него отвечать, т.е. Аня препятствует достижению им личностной зрелости. В этом проявляется завуалированный мотив власти над другими людьми (плохими, несовершенными, неспособными), хотя и маскируемый под мотив заботы и помощи. Вместо того, чтобы научить человека как делать самому, Аня не всегда, но часто делает вместо него и в ущерб своему времени, силам, удовлетворению своих потребностей в сне, пище, отдыхе. Аня ненавидит людей за то, что они не хотят брать на себя ответственность за свою жизнь и отказываются от усилий. Чтобы компенсировать эту ненависть, она начинает о них заботиться. Забота часто проявляется в том, что Аня делает за них то, что они должны делать сами. Это забота патологического характера.

В ходе консультирования Ани по поводу психосоматических симптомов и наблюдения за ней выявляются повторяющиеся паттерны поведения, исходящие из ее доминирующего мотива власти. Так, в упражнении «заброшенный магазин» Аня представляет себя в качестве часов, основная функция которых не  показывать время, т.е. информировать других людей, относясь к ним как к взрослым, способным принять решение самостоятельно на основе полученной информации, а УКАЗЫВАТЬ время (напоминать им о времени). Стремление контролировать все происходящее вокруг себя проявляется и в страхе открытых дверей. Объясняет Аня это так: дверь должна быть закрыта, т.к. она неживой предмет и ей не полагается двигаться, а будучи открытой, она может двигаться, скрипеть, шевелиться. Если ее закрыть, она не сможет совершать движения. Аня убеждена в том, что человек может контролировать все происходящее с ним, нести за все ответственность, вплоть до таких событий, при которых с ним случаются несчастья – его убивают, на него наезжает машина, происходит землетрясение и т.п. Стремление контролировать людей, замаскированное мотивом заботы, обнаруживается и в следующем случае. Аня становится свидетелем разговора своей коллеги с руководителем о возможности распечатать необходимый документ. И хотя эта проблема – коллеги или начальника или их общая, но не Анина, последняя предлагает им помощь с распечатыванием, хотя ее не просили о помощи. Истинной, а не патологической заботой со стороны Ани было бы предоставление возможности коллеге и руководителю самим решить свою проблему. Таким образом, видим, что декларируемое Аней желание оказывать помощь другим людям в действительности оказывается желанием управлять ими. Именно поэтому Аня предпочитает принимать на себя ответственность за проблемы других людей, которые они вполне могут решать сами, т.к. эти проблемы в зоне их компетенции. Оправдывает свое стремление Аня тем, что люди не хотят брать на себя ответственность. В действительности Аня сама не хочет дать им возможность отвечать за свои решения и поступки и решать свои проблемы самостоятельно.

3) Петя, 22 года, живет с отцом и матерью. Страдает кожными аллергическими проявлениями (высыпания, покраснение, зуд, расчесывание). Родители Пети способствовали формированию у него патологических мотивов – быть для них громоотводом. Супружеские отношения родителей нарушены, их конфликты хронически не разрешены, скрыты, и Петя служит объектом для выплескивания гнева и агрессии, которые супруги испытывают друг к другу. Когда Петя уезжает из дому, конфликты между ними усиливаются и становятся открытыми. У Пети налицо аутоагрессия, приобретающая форму аллергии. Он не выражает свой гнев открыто, вытесняет его, скрывает, суммирует, не протестует против несправедливых обвинений, свои права и свободу не защищает. Таким образом, он уходит от решения своей проблемы – от установления с родителями взрослых отношений равноправия, независимости, уважения. Также он интериоризирует родительские обвинения в чувство вины – родителям удается заставить его постоянно чувствовать себя виноватым, хотя он сам не обнаруживает реального ущерба, который он им нанес по их словам. В результате его истинные потребности (в общении с друзьями, в личной свободе, в самостоятельности, независимости, уважении) остаются неудовлетворенными. Недостаток ассертивности – то, что Петя не может открыто заявить о своих правах и отстоять их, позволяет не только родителям управлять им, но и посторонним людям помогает легко его запугивать. Аллергия – реакция на подчинение, подавление прав и свобод, на вытеснение гнева и его маскировку показным спокойствием. Петя жертвует своими интересами ради сохранения супружеского союза своих родителей, т.к. ему не хватает ресурсов – уверенности в себе и самоуважения, чтобы преодолеть препятствия в виде чужих патологических мотивов.

У Пети мы обнаруживаем вид вины, которую можно назвать мнимой, т.е. внушенной извне, навязанной окружающими. Мнимая вина применяется для управления человеком, его подчинения себе, доминирования над ним, использования его в корыстных целях. До тех пор, пока адресат чувствует себя мнимо виноватым, он готов выполнять неправомерные требования окружающих.

4) Лена, 19 лет. Имеет ряд хронических заболеваний: тонзиллит, ангина, кистоз, ревматизм, остеохандроз и др. Регулярно переносит ОРЗ. Лена признает, что некоторые болезни приносят ей несомненные выгоды: а) возможность отдохнуть и избавиться от усталости; б) возможность получать заботу и чувствовать себя кому-то нужной. Как заметила Лена, заболевает она либо перед ожидаемыми важными событиями, которых она боится, либо после неразрешенных межличностных конфликтов со значимыми людьми (отцом, парнем). В качестве событий, которых она боится, можно назвать публичное выступление с докладом, и встреча с неприятными для нее людьми, которых она не любит и которым не может отказать. Остановимся на последнем подробнее. Знакомые приглашают Лену на вечеринку, на которую она не хочет идти, но боится отказаться из-за страха быть наказанной насмешками, враждебностью, злословием. Она боится портить с ними отношения и прерывать общение, невзирая на нарастающее давление с их стороны и на чувство превосходства, которое они ей демонстрируют. С одной стороны, Лена жертвует из-за них своими интересами (выполняет вместо них учебные задания, вместо того, чтобы потратить это время на собственные дела), позволяет им использовать себя и не считаться с ее желаниями, не отстаивает свои права. С другой стороны, она опасается вреда, который могут нанести ей эти люди, если она посмеет отказать им и защитить свои интересы.

Лена не умеет и опасается противостоять людям, которые хотят ею управлять. Одним из таких людей является ее отец. Он относится к дочери без уважения и не особо считается с ее мнением и профессиональными интересами. Он был против того, чтобы она училась, и хотел, чтобы Лена сразу после школы стала работать на него в его компании. Отец против того, чтобы Лена тратила время на учебу и требует от нее работы по дому. Давление со стороны отца она ощущает и в том, что он всячески ограничивает ее пространство, старается максимально вытеснить ее из своей жизни, а время от времени его отвержение Лены прорывается во вспышках ярости по отношению к ней. Она боится этих выплесков ненависти, т.к. в такие моменты отец громко кричит на нее, его глаза становятся «бешеными», при этом он оскорбляет и унижает ее. При этом страдает ее чувство собственного достоинства и самоуважение, которое она, как правило, не умеет отстоять. И хотя окружающие принуждают Лену делать то, чего она делать не хочет, т.к. это не согласуется с ее интересами, она не может обсудить с ними то, что хочет на самом деле и отстоять это. Лена и Петя представляют собой типичный пример зависимости взрослых детей от родителей, которые навязывают им собственные установки, убеждения, дают указания, манипулируют ими и т.д. 

5) Наташа, 21 год. Предъявляет жалобы на вегето-сосудистую дистонию, компульсивные движения (желание дотрагиваться до деревянных и других предметов), частый плач. Наташа постоянно испытывает ограничение самостоятельности и свободы. Во-первых, это происходило со стороны парня, с которым она встречалась шесть лет и рассталась с ним относительно недавно. Вегето-сосудистая дистония началась, когда он вернулся из армии, а Наташа была в 10 классе. Парень не позволял ей выходить из дому, краситься, ходить на дискотеки, гулять с подружками и др. В значительной степени Наташа подчинялась и не могла делать то, что ей хотелось. Во-вторых, автономия Наташи ограничена со стороны родителей, которые не позволяют ей принимать участие в домашнем труде (убирать, стирать, готовить есть и пр.), хотя Наташа умеет, может и хочет это делать. Ей не позволяют почувствовать себя равной, независимой, самостоятельной, активной. Симптомы являются протестом против ограничения ее свободы действий и принятия решений. В-третьих, внешние ограничения имеют место со стороны «друзей», знакомых и приятелей. Они высмеивают ее, в шутку называя глупой, куклой, блондинкой и таким образом унижают ее, т.е. отказывают ей в праве на уважение, ограничивают ее возможности проявить себя как взрослую, зрелую личность. Судя по результатам тестирования САМОАЛ [151] у Наташи не удовлетворена потребность в свободе и независимости.

6) Евгения Сергеевна, 50 лет. Перенесла онкологическое заболевание. У нее наблюдается противоречие между ее действительным негативным отношением к другим людям (враждебность, зависть к чужим успехам, достижениям, популярности, стремление побеждать их) и демонстрируемым притворным позитивным отношением (улыбается, демонстрирует симпатию и дружелюбие), т.е. она маскирует свои истинные чувства, которые вытесняются и скрываются. У нее же отмечается противоречие между требованиями к профессиональной деятельности представителя умственного труда (научная картина мира, рациональное, логическое, понятийное мышление) и действительной неразвитостью логического мышления, первобытной картиной мира, дологическими верованиями («когда человек зевает, из него выходит что-то плохое»). Стремится к власти над другими людьми, но скрывает это и от них и от себя, достигая контроля над ними тайными способами, т.е. манипулируя ими. Она скрывает от других и себя правду о своих социально неодобряемых чувствах, таких как зависть и враждебность. Она говорит неправду, когда утверждает, что заботится о других людях, т.к. в действительности руководствуется эгоистическими побуждениями.

7) Ольга, 45 лет. Имеют место желудочно-кишечные, сердечно-сосудистые проявления, нарушения в репродуктивной сфере. Явно выражены, хотя и скрываются патологические мотивы власти, приобретения и потребления вещей, а в целом – стремления во всем доминировать над другими людьми, побеждать их в конкуренции – иметь больше и лучше вещей, денег, все более высокий статус, больше успеха в профессии, личной, семейной жизни. Не старается поддерживать отношения равенства даже с близкими людьми и свои потребности (в общении, самоуважении и др.) удовлетворяет в ущерб их потребностям (в уединении, отдыхе, свободе, независимости). Она стремится управлять другими, навязывая им собственные точки зрения, способы поведения, мотивы, не спрашивая их, хотят ли они этого, решать за них, что, когда и как им делать. Ольгу огорчают чужие успехи и достижения, и она стремится к первенству во всех значимых для нее сферах жизни. Считает, что в любом соревновании должна побеждать других и ей эта победа принадлежит по праву, а другим – нет. Ей нравится «заботиться» о людях, кажущихся ей несчастными, неудачливыми, лишенными каких-то важных для них благ. Такому человеку Ольга предписывает роль «некрасивой подружки» в широком смысле – человека, на фоне неуспехов которого ярче и заметнее ее успехи. Большое значение она придает чужим материальным успехам (жилье, машины, путешествия и др.) в их сравнении с собственными. Ольга подвержена действию стереотипных представлений, в частности, о мужских и женских ролях, национальном характере и т.п.

Ко многим людям она относится неприязненно, в первую очередь ищет в них недостатки, и очень быстро меняет свое враждебное отношение к данному человеку на диаметрально противоположное, если отношения с ним сулят ей какие-то выгоды. Зависть Ольги к чужим успехам порождена ее стремлением всегда во всем и со всеми соперничать, выигрывать, быть первой, лучшей, а также страхом проиграть в соревновании. Испытывает конфликт желаний и возможностей, когда обнаруживает, что в ряде областей жизни она проигрывает другим (по объективных причинам, которых не осознает). Тяжело переживает, когда у других людей что-либо получается лучше, чем у нее, даже если ее возможности (возраст, пол, задатки, опыт, навыки) ограничены по сравнению с их ресурсами. Так, Ольга бросила занятия спортом, обнаружив у других занимающихся более заметные результаты тренировок (форму тела, развитость мускулатуры и др.). Ее сравнение себя с ними можно считать непродуктивным, т.к. другие тренируются намного дольше ее, тратят на это больше времени, обладают большими навыками и др. Следствием стремления к превосходству стало уязвленное самолюбие, что привело к отказу делать то, что она не могла сразу сделать лучше других. Характерно, что ее сын, подросток 11 лет, тоже оставил занятия в спортивном зале, обнаружив, что у других (зрелых мужчин, тренированных, давно занимающихся) получается намного лучше (они выносят большую нагрузку, имеют развитую мускулатуру и красивую форму тела), чем у него, едва начавшего заниматься и совершенно не тренированного. Предлогом для ухода из зала стала головная боль – симптом избегания трудной деятельности, не сулящей быстрого успеха, победы над другими без усилий или при их минимуме.

Еще один пример деструктивного соперничества – уход от темы сексуальных отношений. Ольга не желает обсуждать и даже слышать разговоры на эту тему, т.к. сама испытывает сексуальную неудовлетворенность и отсутствие сексуального влечения к своему партнеру, вследствие чего ей невыносима мысль, что существуют люди, и прежде всего женщины как представители ее пола, которые сексуально удовлетворены и испытывают сексуальные желания.

Ольга пытается скрывать свою зависть, неприязнь и желание превосходства с помощью демонстрации доброжелательности, заботы, симпатии и т.д. Помимо неправды она использует и ложь, например, держит втайне от мужа свои неоднократные измены ему. Также для вытягивания необходимой ей информации из людей, которые иначе бы ею не поделились, она широко использует манипулятивный прием «притвориться дурочкой».

8) Сергей, Алексей и Евгений, наладчики станков на заводе, всем за 50. Все трое пьют, а у Сергея – больное сердце. Все они считают свою работу бессмысленной, т.к. устаревшее оборудование очень часто выходит из строя, и наладчики не предпринимают активных усилий по преодолению этой бессмысленности – от них не зависит замена старых станков на новые. Сергей отличается от двоих своих товарищей тем, что когда ему сообщают о необходимости отремонтировать в очередной раз поломавшийся станок, он громко, изо всех сил кричат: «Ну и …, …, с ним!», т.е. не подавляет свои эмоции и отреагирует их. Алексей и Евгений, когда им сообщают об очередной поломке, тоже сердятся, но скрывают гнев, притворяясь спокойными (хотя лицо краснеет или бледнеет, зубы сжимаются, и меняется выражение лица), т.е. они подавляют и скрывают эмоцию гнева. В результате наладчики отличаются друг от друга уровнем травматизма: у Сергея все пальцы на руках целы и даже не бывает царапин, а у Алексея и Евгения не хватает фаланг на пальцах.

Как видим в этих примерах, психосоматическое заболевание, независимо от его специфики, – следствие постоянного использования защит в виде лжи и неправды из-за добровольного подчинения субъекта своих истинных потребностей патологическим мотивам других людей или из-за стремления подчинить своим патологическим мотивам истинные потребности окружающих. Таким образом, чтобы предотвратить возникновение заболевания, необходимо противопоставить лжи и неправде правду как золотое правило нравственности, а именно: а) поступай по отношению к другому так, как хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе; б) не поступай по отношению к другому так, как не хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе. От себя также добавим: не позволяй другим поступать по отношению к тебе так, как ты не хотел бы, чтобы поступали по отношению к тебе. Непризнание своей личностной ценности (субъект позволяет другим унижать себя) или непризнание ценности личности других (сам унижает их) может стать фактором, провоцирующим саморазрушение. Профилактика болезней предполагает признание и соблюдение равенства между людьми, уважение своих и чужих прав и потребностей.

Психологическая коррекция психосоматических заболеваний должна заключаться в решении следующих задач. Направление своих сил и способностей на:

- отказ от лжи как искажения реальности,

- отказ от патологических мотивов, достижение мотивов присвоения и отдачи,

- осмысленную созидательную деятельность,

- познание, расширение своих знаний о мире и себе как отказ от неправды и поиск истины,

- осознание своих истинных потребностей,

- конструктивное удовлетворение своих истинных потребностей (с учетом потребностей других людей),

- конструктивное решение возникающих проблем вместо ухода от них,

- преодоление ощущения своего бессилия и обретение уверенности и самоуважения через движение вперед, невзирая на страх и страдание,

- максимально возможные честные и открытые отношения с другими людьми, искренность в выражении потребностей и чувств.

 Консультативная практика показывает, что психосоматические симптомы уменьшаются и исчезают, если невыраженные эмоции и чувства проговариваются в ходе активного слушания другим человеком, проживаются (в том числе через плач, крик и др.), обсуждаются отраженные в них неудовлетворенные потребности, осуществляется поиск способов решения проблемы, репетиция слов и действий, направленных на решение проблемы. Для предотвращения симптомов и освобождения от них полезно самораскрытие – обсуждение в диалоге с реальным или виртуальным (запись на бумаге) собеседником своих дел, проблем, забот, волнений, тревог, опасений, злости, радости, обид, мыслей и желаний. Необходимо говорить со своим партнером о том, что тревожит в отношениях с ним, что вызывает недовольство, какие твои интересы он нарушает. Чтобы достичь стабильного уменьшения соматической симптоматики, нужно сделать самораскрытие не одноразовым мероприятием, а постоянной практикой. Причина страха перед самораскрытием – стать уязвимым, быть наказанным, понести ущерб от партнера, воспользовавшегося откровенностью субъекта. О том, как преодолеть этот страх, мы поговорим в следующей главе.

По данным проводимого нами консультирования получается также, что психосоматические проявления уменьшаются или исчезают, если клиент осознает свои истинные потребности и перестает отказываться от них в угоду чужим патологическим желаниям.