Татьяна. О стыде, одиночестве, принятии...

По материалам нескольких сессий с молодой обаятельной девушкой, не верящей в любовь своего мужа и свою красоту...

Ссора в воскресное утро

 Володя смотрел на свою жену, уютно свернувшуюся на постели калачиком и сладко сопящую. Светлые волосы локонами спадали на милое личико с курносым носиком. В лучах утреннего весеннего солнца она казалась ему сказочной феей, которая, заигравшись ночью с подружками, притомилась и уснула на стареньком поскрипывающем стульчике… И как будто бы она вот прямо сейчас откроет  глаза  и  будет сонно смотреть по сторонам,  не понимая, где она, где ее подружки….

Володя продолжал сравнивать Татьяну со сказочной феей, с любовью  разглядывая  заманивающую  своей  теплотой  и нежностью девушку. И вот, не выдержав сильного искушения прямо сейчас прикоснуться к ней, Володя  двумя  широкими  шагами прыгнул к кровати и поцеловал ее в розовую щеку. Таня открыла глаза, улыбнулась и обняла Володю за шею.

- Дорогая, мы сегодня идем в гости, ты помнишь? – прошептал ей на ушко Володя.

- Да-а-а, - сонно протянула Таня, - а компания, надеюсь, та же?

- Ага, та же, только  еще Марина с Мишей к нам напросились, - с улыбкой ответил Володя.

Татьяна побледнела, остатки сна как рукой сняло. «Марина  - модель, она стройная, а я    на ее фоне буду смотреться толстой, - подумала она. -  Это позор.  Лучше остаться дома одной, чем такое пережить».

- О нет, только не это!  Опять эта безупречная Марина! - воскликнула она, нахмурив брови, наклонив голову набок  и оттолкнув мужа. В душе Татьяны бушевал ураган, над которым она была не властна - с невероятной быстротой придумывались гадкие словечки, эпитеты, колкие сравнения, которые подумают про нее другие женщины, и вот уже становится трудно дышать от обиды и где-то глубоко прячущихся слез…

От ленивого безмятежного утра не осталось и следа. Володя,  хорошо зная свою любимую, побежал на кухню за кофе и дежурным молочным шоколадом, чтобы успокоить ее.

- Все решено! Я остаюсь дома, а ты идешь в гости один! – быстро и взволнованно говорила Таня, успевая поглощать шоколад.

Но сладости не подействовали. Ураган и не думал отступать.  

- Я знаю свой странный характер,  -  эмоционально говорила она, - и поэтому я  не хочу, чтобы ты лишал себя удовольствия от встречи со своими друзьями,  поэтому ты должен обязательно туда  идти! А я остаюсь дома!

- Но дорогая, ты – само совершенство! И что я теперь скажу друзьям? - Володя обнял жену, надеясь все-таки, что она передумает.

- Нет! – Таня укусила мужа за щеку, оттолкнула его, спрыгнула с кровати и помчалась в ванную.

- Пойдешь к своему психологу, поговори  с ним о своей внешности, а то меня все это уже задолбало! – крикнул ей вслед Володя.

- А ты, а ты… - Таня задыхалась от гнева, - Когда ты уже смажешь вот эту дверь скрипучую!  Ты мужчина или нет?  

Володя ничего не ответил, взял куртку и вышел из дома погулять и успокоиться. Татьяна знала, как в ответ уколоть мужа так, чтобы ему стало больно, и он оставил ее в покое…

                                                       Стыд за отца

 - Я так хотела пойти с мужем к его друзьям в гости, но когда узнала, что там будет очень красивая и стройная девушка, отказалась, – возбужденно рассказывала Татьяна психологу.

– А  что с Вами случилось, что Вы отказались от того, чего хотели? Расскажите подробнее, - попросил специалист.

- Я очень стесняюсь себя. Стыжусь.  Я полненькая.  А в присутствии более красивых и худых женщин теряюсь и чувствую себя какой-то не такой… Я, наверное, сейчас говорю Вам полную ерунду? – опустив голову, пробормотала Таня.

- Если Вы так сильно переживаете, то это не ерунда. Это очень  серьезно. У Вас есть повод стыдиться себя? – осторожно спросил специалист.

- Еще какой! У меня всегда был повод стыдиться себя. Мой отец – алкоголик,  и я до сих пор стыжусь его… Я – дочь алкоголика, - девушка еле договорила и заплакала.

-  Я вижу, что Вас беспокоит что-то очень серьезное, и Вам даже трудно говорить об этом.

- И  страшно, - прошептала Таня.

- Мне кажется, что когда Вы испытываете стыд и страх, Вы выбираете отстраниться, остаться в одиночестве.

- А как еще можно? – всхлипнула Татьяна, глядя в пол. - Мне всегда мама говорила, что я должна помнить, что я дочь алкоголика и стыдиться этого, и я не знаю, что мне с этим делать. 

-  Расскажите, какой была Ваша жизнь, что происходило тогда, - попросил психолог.

Таня, немного успокоившись, погрузилась в детские воспоминания: «Отец всегда давал много повода для моего стыда. И мама всегда стыдилась его.  Когда мне было лет 10, мой отец стал выпивать. Иногда так сильно, что его видели пьяным соседи,  один раз даже спящим на улице. И мне мама сказала, что это позор нашей семьи. Теперь все будут знать, что наш отец алкоголик. Потом мама решила развестись с отцом. Родители долго спорили из-за меня, с кем должна жить я. Мама часто плакала из-за того, что ее обижал отец.  Иногда я тоже обижала маму, и тогда она  говорила, что я поступаю, как отец. И самое главное, во  мне действительно есть черты характера, которые есть у папы, и даже внешнее сходство».

- И внешнее сходство, - повторил последние слова Татьяны специалист.

Татьяна  слега вздрогнула,  немного отодвинулась и молча замерла, прижавшись к спинке стула.

- Вы как будто убегаете от меня, как если бы я сказал что-то устрашающее, от чего следует убегать, - сказал психолог.

- Я до сих пор не знаю, как со мной мой муж живет, наверное, из жалости. Я его спрашиваю…. -  проглотив комок в  горле, Таня замолчала.

- И что же он Вам отвечает?

- А он… - тихим сдавленным голосом начала Таня, - он все равно правду не говорит!

- Или он говорит ту правду, в которую Вы не можете поверить, - прозвучал мужской голос в звенящей тишине.

- Да, - вновь заплакала девушка.

  Между двух огней

 - Я похожа  на отца, я это и сама вижу, и не знаю, что с этим делать, - успокоившись, продолжала Таня.

- Вы себя идентифицируете с отцом?

- Нет, ни в коем случае! – воскликнула девушка. – Только с мамой!  Мама сказала, что  если ты не хочешь быть такой,  как твой папа, то ты должна держаться за меня и слушать  только меня,  ты должна принять мои позиции  и взгляды. И когда мама ругала отца, я делала то же самое, я думала, что делала правильно. И чтобы меня мама не отвергла, пришлось делать то, что она говорила. Хотя я в себе всегда чувствовала  отцовский характер. И я этого пугалась.

- То есть, чем  больше Вы слушали маму, чем больше видели свое сходство с отцом, тем больше Вы могли быть жестокой к отцу, а значит и к себе. Если бы Вы приблизились к отцу, то мама сделала бы то же самое с Вами, что она сделала и с папой. Она стала бы Вас стыдиться, а значит, отвергать. Вы могли потерять маму.

-  Мне приходилось с мамой соглашаться, - подтвердила Таня.

- Да, и чтобы выжить в  сложившихся условиях отвержения и непринятия собственных  взглядов, позиций,  Вам нужно было совершить акт отвержения отца, а, значит,  и части самой себя.

- Да, - сказала Татьяна. – И что мне сейчас делать? В моей семье до сих пор борьба происходит. Мне кажется, я запуталась. Я как между двух огней. Какой бы ни был отец, он все же отец. Он мне помогает, а я стыжусь этой помощи. 

- И одновременно нуждаетесь в ней.

- Это плохо и стыдно, я знаю, …  да? - Таня опустила голову и исподлобья посмотрела на специалиста, съежившись под шалью, как  будто в комнату внезапно ворвался холодный ветер, распахнув окна.  - Я от отца принимаю материальную помощь, и значит, поддерживаю с ним связь, а маме это не нравится.   

- А если откажетесь от помощи, то поддержите маму. Вы  до сих пор выбираете, с кем Вам быть. У меня складывается такое впечатление, что Вы делаете очень тяжелый выбор, - предположил психолог.

- Я не хочу быть такой же, как мой отец, и поэтому, когда я замечаю в себе хоть малейшие проявления отцовских качеств, сразу же стараюсь их в себе искоренить.

- Вы сказали, что похожи на отца, и так как отец недостоин любви и уважения,  то и возможно, Вы в душе считаете также -  что недостойны любви и уважения. И Вы не верите в любовь других людей к Вам...  

Татьяна молча обхватила себя руками, и слезинки медленно покатились по лицу…

- Я вижу, что для Вас эта тема очень болезненна. Вы запутались в самой себе, не доверяете себе, а значит и другим, тому, что они думают о Вас и чувствуют к Вам.

- И Вы перестаете понимать, кто Вы, - продолжил специалист, когда Таня перестала плакать и посмотрела на него.  - Если из себя искоренять все, чем Вы являетесь, то остается только постоянное душевное напряжение, а опора отсутствует…

Краснеть за другого

- Отец был таким человеком, за которого приходилось краснеть. Мама сказала, что нам нужно стыдиться его – продолжала Татьяна тему стыда за отца.

- То есть мама  краснела за отца в знак протеста против его намерений выпивать. А как отец воспринимал мамино краснение за него? Ты выпьешь, а я покраснею, и дочь приобщу к этому. 

- А ему было все равно, - ответила Таня, махнув рукой.

- Я могу предположить, что Ваш папа делал то, что приносило ему или пользу, или  приятное  времяпрепровождение, как это было в его восприятии. С точки зрения общества, и Вашей мамы в том числе, такое поведение является неодобряемым. И тогда  по идее, отец должен был сам стыдиться, виниться, признавая свою вину, и просить прощения за свое поведение, и таким образом восстанавливать связь с теми, кто не одобрял его действия.

- Как это? – не поняла Таня.

- Если человек делает что-то, что кем-то осуждается, то если он затем стыдится перед ними и просит  прощения, то есть, по сути,  признает, что вот он такой плохой, что они правы в том, что его осуждают, то это способствует сближению того, кого осуждают, с тем, кто осуждает. И человек как бы снова принят этим обществом. Это восстановление связи, - объяснил специалист.

- Ага, понятно теперь. А мой отец вообще не стыдился и не просил ни у кого прощения…

- Да. И тем самым он не восстанавливал связь с теми людьми, которые его осуждали, и в первую очередь с Вашей мамой. Скорее всего, она чувствовала себя одинокой и отвергнутой  им.  И  она очень боялась потерять еще и место в обществе – отношения с соседями, друзьями, например. В ее восприятии они с мужем - одно целое, и общество должно осуждать не только ее мужа, но и жену, и дочь. И тогда она решила стыдиться перед обществом за своего мужа, и дочь подключила, чтобы восстановить эту связь.

- Да, мама постоянно твердила - как стыдно, как стыдно перед соседями! - воскликнула Таня. - Что они подумают о нас, обо мне и даже о тебе! Что ты - дочь алкоголика! Тебя же все дразнить будут!

- Да. Она хотела быть принятой другими людьми, и хотела, чтобы и ее дочь люди тоже принимали.

- Хм…– Таня озадаченно скривила рот. – Отец делает то, что ему нравится, и ему не нужны те, кто его осуждает… А зачем они ему, эти же соседи, например. Он у меня начальник, и у него много людей, с кем он общается, да и выпивает наверняка не один… У него есть то общество, которое  его принимает с радостью. А мама всего лишь не хочет быть одинокой, да и меня вроде как защищала от одиночества.

- Да, такие, в общем-то, нормальные мотивы были у Ваших родителей, правда? –улыбнулся специалист.

- Вот именно! Сейчас мне все гораздо понятнее, - возбужденно говорила Татьяна. – Непонятно только, почему все-таки столько стыда и страдания-то?

- Ваша мама хотела быть с людьми, она нуждалась в их принятии, одобрении. Но одновременно и боялась и ждала того, что ее отвергнут, потому что она не соответствует их ожиданиям, потому что она плохая, раз ее муж плохой. Часто человек, избегая боли отвержения, добровольно оставляет себя в одиночестве, лишая себя общества. Причем, не проверяя, как это общество на самом деле к нему относится, хочет ли оно принять человека таким, какой он есть, он  заранее  думает об отвержении. А если проверяет, то не доверяет. И так вот потребность быть с людьми, быть принятой ими остается неудовлетворенной. Стыд бывает там, где есть потребность в другом человеке, когда обнаружить эту самую потребность - очень уязвимо для него…

- Да! И это все про меня тоже. Я поняла. Я предпочла остаться дома, чтобы не быть отвергнутой  той  компанией, или красавицей  Мариной, или даже мужем, - почти шептала Таня. - И стыдиться себя…

- Наверное, Вы тоже просто хотите быть принятой другими людьми? Например, Вашим мужем?

- Да! Очень хочу… - прошептала Таня, и ее глаза чуть увлажнились… - И все время думаю, что он меня отвергает…

 Слишком большая ответственность

- У меня есть еще один стыд, или может, это вина, - сказала Таня.

- За что? – поинтересовался психолог.

- За то, что я не смогла  остановить отца от пьянства и мама из-за этого страдала. Мама говорила мне: «Останови его, чтобы он не шел пить».

- То есть мама думала, что отец не слушает ее, но послушает Вас?

- Да. Да они оба такие! - раздраженно ответила Таня. – Общаются через меня. Папа сейчас вот предлагает маме деньги на лечение через меня, а мама отказывается. И так с детства.

- Когда Вы  были ребенком,  на Вас возложили  ответственность регуляции  конфликтов двух взрослых людей.  За счет Вас взрослые решали свои собственные  проблемы взаимоотношений друг с другом. Вас обманули в том, что Вы это можете. Маленькие дети не могут решать взрослые проблемы. Вас насильно принудили тогда и продолжают заставлять сейчас решать те вопросы, которые они должны сами решать между собой.

Мне кажется, было  бы справедливым не обманывать Вас больше в том, что Вы способны решать  то, что принадлежит только им.  И если Вы больше не хотите регулировать их отношения, то, наверное, Вам  придется запретить им впутывать Вас.  

- А как это можно сделать? – спросила Таня. - Мне же говорят -  ты дочь, ты должна.

Психолог предложил Татьяне поговорить с родителями, как если бы они были здесь, и высказать им свою позицию.

 С помощью специалиста, Таня закончила свою речь словами: «Вы мне оба очень дороги, и я не хочу между Вами выбирать, кто важнее. Я вижу, что у Вас до сих пор не решены личные взаимоотношения. Разбирайтесь между собой и не впутывайте меня. Если Вам нужна будет помощь, я могу посоветовать хорошего специалиста. Мне очень больно вставать между Вами, поэтому я больше не буду решать Ваши вопросы. Пожалуйста, прекратите меня ранить!».

Время очередной встречи закончилось. Таню  обуревали  смешанные  чувства боли, волнения, радости, и даже свободы от права быть просто дочерью двух родителей. Как будто бы с плеч свалился какой-то огромный груз, который она тащила на себе долгие годы…

 Разговор с родителями

 Спустя три дня позвонил отец. Его голос был настолько громок и напорист, что Тане казалось, что папа вот-вот вывалится из трубки. «Ну что опя-я-ять такого, ну почему нет спокойной жизни-и-и? Ну почему я, почему я?» – горестно размышляла Татьяна, по привычке  выслушивая  и соглашаясь с инструкциями отца по поводу того, что нужно сказать маме. Таня уже представляла во всех красках свой разговор с мамой, ее сердитые послания, которые обязательно нужно будет передать отцу, а потом в который раз прояснение, на чьей же она стороне все-таки. Если на маминой, то почему она общается с отцом, разве она не помнит, кто ее воспитывал... И самое противное в этой ситуации то, что любой выбор делает ее плохой в глазах одного из родителей.

«Ну что за наказание! – все больше сердилась Таня.

- Пап, слушай, а может, ты сам маме передашь все то, что сейчас наговорил мне, а?-  Татьяна удивленно услышала свой спокойный голос.

- Да ты че? Она же со мной не хочет говорить,  – отец от неожиданности аж сбавил темп речи.

- Так и разберись с ней, почему ты со мной разборки устраиваешь? -  настаивала Таня.

- Ну ты же дочь, тебе что, все равно, что с мамой происходит? Тебе безразличны мои переживания? – не унимался отец.

- Я  лично  с мамой разберусь сама, и с тобой тоже, – говорила Татьяна уже более эмоционально и громко. - То, что вы не можете друг с другом разобраться, меня ранит. Прекрати делать из меня посыльную девочку и боксерскую грушу, разбирайтесь сами между собой. Я не хочу участвовать в ваших конфликтах! Каждый из вас высказывает недовольства друг другу через меня. Я этого слышать больше не хочу и не могу!

-  Дочка, с тобой все в порядке? – удивленно спросил грубоватый мужской голос. – Ты здорова? Тебя муж не обижает?

- Мне кажется, что как раз именно сейчас  со мной все в порядке, – рассмеялась Таня. - Муж холит и лелеет. А вот обижаешь меня сейчас ты! Да и мама тоже.   

- Ты, я вижу,  чего-то не в настроении сегодня, я позвоню позже, ну, если что, звони, - сбивчиво проговорил отец и положил трубку.

«Ух, кажется, сегодня мне удалось  отвязаться», - подумала Таня, глубоко выдохнув. Волнение медленно сменялось теплым ощущением радости и гармонии в душе…

И это ощущение не исчезло даже после звонка мамы, которая опять что-то просила передать отцу. Таня спокойно с ней поговорила, и больше всего ей самой понравилась фраза: «Мама, ты большая, а я маленькая в этой ситуации, поэтому скажи папе сама все, что хочешь».

Но самым удивительным для Татьяны было то, что мама после нескольких дней обиженного молчания позвонила ей и попросила прощения…

Опыт отвержения себя

 Татьяна бойко начала очередную встречу с психологом первой.

- Вы знаете, Дмитрий, мне кажется, что мы так хорошо поработали с детско-родительскими отношениями, и мне стало легче и понятнее многое, я даже в чем-то увереннее себя  почувствовала. Но все же меня интересует моя внешность и  то, как я реагирую сама на себя.

- Ага, я помню, Вы  высказывали  беспокойство по этому поводу, - отозвался специалист.

-  Мне кажется, что я так-то вполне хорошенькая, - чуть покраснев, и опустив глаза в пол, негромко сказала Таня.

- Я в этом не сомневаюсь, – уверенно подтвердил мужчина, глядя на Таню.

- И мне кажется, что если я чуть похудею, -  стала тараторить Татьяна, не обратив внимания на слова специалиста, - и я думаю, вот  еще на второе  высшее пойти, а еще и характер свой  подправить, и  я буду  вполне  привлекательной и интересной девушкой, вот что я  решила.  

- Замечательные  планы, - улыбнулся психолог. – Только получается, что для того, чтобы Вам чувствовать себя привлекательной и интересной, нужно постоянно что-то менять в себе.   Это похоже  на вечный процесс. Вам всегда будет, чем заниматься по жизни.

-  И что же мне теперь делать? – покраснев, Таня с недоумением посмотрела на психолога.

- Для начала ответьте мне на один вопрос. Делает ли этот процесс выискивания и отверждения  найденных  личностных  особенностей, недостатков, более приятной Вашу жизнь? Помогает ли Вам это жить?

- Да нет, конечно, - отмахнулась Таня. – Все равно ничего не получается, несмотря на мои усилия, похоже…

- Как я заметил за время нашего знакомства, Вы  этот  путь  проходили  не  раз. Ваш опыт - это опыт отвержения себя, стремления перестать видеть какие-то части себя.

- Да. И я от этого устала сильно. Но я не знаю другого способа.

-  Как мне кажется, то, от чего нельзя избавиться, можно попробовать принять. Принять все свои особенности, в том числе и те, которые Вам достались от папы. И таким образом вернуть себе право принадлежать также и  папе, как и  маме.

- Мне кажется это совсем невозможно, - голос Татьяны звучал напряженно. - Я очень боюсь быть такой же, как мой отец. Мой отец - любитель выпить, грубоват, прямолинеен, вспыльчив, может обижать других людей, любит  отстаивать свою правоту, командовать другими. Если он принял  решение,  его трудно переубедить. Если ему что-то надо, он упрямо идет к своей цели, не видя никого на своем пути…

- То, что я слышу, что Ваш отец обладает качествами настойчивости, умением принимать на себя ответственность руководителя, он упрямый в достижении намеченных целей, способен отстаивать свои интересы, - продолжил специалист. – И, зная Вас и Вашу историю,  я действительно вижу много общего, и это нормально. Вы  беспокоитесь, что можете стать такой, как отец, но я хочу Вам сказать, что Вы не можете быть Вашим отцом. Вы можете быть всего лишь похожей на него. И использовать похожие качества по-другому. А также у вас есть и отличия. Например, Вы беспокоитесь за то, что можете причинить другому человеку страдание, а Ваш папа, с Ваших слов,  никогда об этом  не беспокоится.

- Да, да, это точно, я вот беспокоюсь о людях, а он нет… - подтвердила Таня.                     

- Вы не можете вырвать из себя отца, Вы это делаете уже много лет. Но Вы можете попробовать принять в себе отца. Предлагаю поговорить про него, и мы посмотрим, что из этого получится.

- Хорошо, давайте, - вздохнула Таня. 

 Причина осуждения другого

- Ваш отец стыдился когда-нибудь сам себя? – начал специалист.

- Нет, не стыдился никогда. Он мог пьяным лежать на улице, потому что не мог дойти до дома. Однажды соседка стала ему трезвому в глаза высказывать все, что она о нем думает и каким его видела.  А он как гавкнет на нее - мол, кто ты такая, чтобы меня судить, как ты смеешь со мной так разговаривать. Она и другим все время рассказывала про моего отца только плохое, а нам с мамой – в первую очередь, - горестно вздохнула Татьяна.

- То есть отец, выпив изрядную долю алкоголя,  шел домой, и почувствовал, что силы его покидают. Он решил прилечь отдохнуть, а затем продолжить путь.

- Да, наверное, именно так, - отозвалась Таня.

- В это время соседка стала наблюдать за Вашим папой, она запомнила, как и где он упал и лежал, как выглядел. То есть она подметила тот момент его жизни, когда он выглядел  неудачно, безобразно,  непривлекательно, а потом прокомментировала, подчеркивая  только негативные аспекты его жизни. Как будто бы она специализируется по обнаружению чего-то уродливого в других, от чего становиться тошно и неприятно, если об этом рассказывать.  

- Ага, эта соседка и про нас с мамой много чего говорила неприятного, мне рассказывали, - вспомнила вдруг Татьяна.

- И вот Вы видите женщину,  которая  таким образом  рассказывает о Вашем отце другим людям, что вызывает у них  отвращение и другие негативные эмоции по отношению к нему. Кто она такая в Ваших глазах, что за человек?

- Змея, - ответила Таня, не задумываясь. – Она лезет не в свое дело. Я ее  все время боялась.

- А кем тогда является  Ваш папа,  который отвечает такой «змее»: «Кто ты такая, чтобы меня судить и как ты смеешь со мной так разговаривать? Иди, смотри за собой и за своей семьей!»?  

- Он грубиян, мне кажется, нельзя так резко разговаривать. Соседка потом с папой не разговаривала несколько месяцев, - сказала Таня и замолчала.

- И? Что сейчас происходит? Вы улыбнулись, - заметил специалист.

- Мой папа наступил на хвост этой змее, и хотя мой папа грубиян, мне за него стыдно, но он мне более симпатичен сейчас. Папа не занимался осуждением, ему не было дела до сборов сплетен и их передачи, он просто жил своей жизнью, так, как ему хотелось. Он очень уверенный в себе человек. И при таком сравнении отец хоть и тяжелый человек, но все-таки более мне симпатичный, чем соседка.

- Почувствуйте эту симпатию к отцу, - попросил специалист.

Таня погрузилась во внутренние переживания, снова чуть-чуть улыбнулась, и через минуту посмотрела на психолога озорным взглядом.

- Каково Вам ощущать сейчас симпатию к отцу? – спросил психолог.

- Это приятно…

- Просто замечайте, как Вы проживаете сейчас симпатию к отцу. Это про признание отца в себе, - в голосе психолога слышалась теплота…

- То есть Ваш отец выбрал жить своей жизнью, и ему не было дела до того, кто и что о нем подумает, - продолжил специалист после небольшой паузы. - А те, кто занимается осуждением других людей, живут не своей жизнью, так как для пристального наблюдения за чужой жизнью надо отвлекаться от собственной.

- Ой, да, а ведь и правда так, - согласилась Таня.

- А Вам что больше нравится – жить своей жизнью или постоянно наблюдать за чужой?

- Конечно,  жить своей жизнью! Только… Только все-таки не так, как папа живет… - снова напряглась Татьяна.

-  Вы можете выбирать жить так, как Вам подходит, - подбодрил ее психолог.

- Да. Мне нравится папина уверенность в себе и независимость от чужих мнений, способность себя не осуждать и не стыдиться, я бы взяла, пожалуй, у него этого умения немножко, - улыбнулась Татьяна. – Я не хочу осуждать себя и других.

- Хорошо… - кивнул специалист. - А что еще Вы знаете про своего отца?

- Мой папа очень вспыльчивый, и может быть очень страшным в момент ярости, - начала Таня. – И поэтому я думаю, что он меня не любит и не принимает.

- Он постоянно кричит на Вас? – спросил психолог.

- Нет, конечно, только в какие-то моменты, когда у него настроение плохое.

- А потом, когда он входит в эмоциональное равновесие, как он к Вам относится?

- Когда он спокоен, он хорошо ко мне относится, ну и… любит, наверное, - смущенно улыбнулась девушка.

- То, что я могу понять из Ваших слов, что у отца по отношению к Вам существует отцовская любовь как к дочери, и она при том всегда присутствует. В момент аффективных вспышек он  проявляет  по  отношению к Вам  раздражительность и недовольство. И эта раздражительность является кратковременной, а за ней - более стабильное, постоянное переживание любви.

- Да! Поэтому я на отца не могу долго злиться. Я о нем думаю. Мне иногда снятся сны, как он меня любит и обнимает, -  снова смущаясь, сказала Таня. 

- Да, и мне сейчас тоже стало тепло вот тут, - специалист прикоснулся к своей груди и чуть-чуть улыбнулся.

-  Ой, а Вы знаете, еще что, - раскрасневшись, Таня стала говорить быстро и громко, - когда я спрашиваю папу, толстая ли я, он мне говорит, что я похожа на пирожок. Я его спрашиваю: «Я тебе нравлюсь?», он: «Нравишься». «Пап, а  может, мне в спортзал сходить?». «Сходи, если хочешь. А зачем?». Я ему: «Фигуру подправить». А он отвечает: «Ну, если ты недовольна своей фигурой, то сходи». Я ему жалуюсь: «Я не могу себя заставить, и еще есть некоторые ограничения по здоровью…», а он мне: «Дочка, живи и радуйся, зачем тебе спортзал, если не хочется и не можется?»

- Таня, Вы сейчас похожи на любящую своего папу дочку, - негромким голосом сказал специалист, когда девушка закончила рассказывать.

- Да, - тихим голосом согласилась Таня. – Это так. Я и раньше знала, что люблю его, каким бы он ни был, и что он меня любит, но сейчас я как-то смогла это принять в душе, что ли, почувствовать… Коряво немного, но я не знаю, как описать это ощущение.

- Да, я вижу Ваши чувства, мне приятно сейчас на Вас смотреть, - после этих слов психолога на какое-то время воцарилась тишина…

- А вот мама… Мама не такая,  - сказала Таня после паузы, и ее лицо выглядело очень грустным. - Мама всегда  обо мне говорит  так, как будто со мной что-то не в порядке. Когда я говорю  маме,  что я толстая,  мама  говорит: «Да, конечно, ты толстая, а почему ты не ходишь в спорт зал? Тебе и на диете посидеть бы надо, и спортом позаниматься. Почему ты вообще не занимаешься собой, у тебя муж молодой, что он о тебе подумает? Вот найдет себе другую». А я после такого прихожу домой и мужу мозги выношу, а потом от переживаний ем сладости, и не могу остановиться.

- Только вы не подумайте, что моя мама плохая, она очень много обо мне заботится! – добавила Таня.

- Я знаю, Вы рассказывали о ней много хорошего, - подтвердил специалист.

 Наблюдатели и наблюдаемые

- Это мама научила Вас искать в себе недостатки? – спросил специалист.

- Похоже, да. Она тоже  все время переделывает себя, и не умеет ценить себя, - ответила Таня. - О, похоже, от мамы мне досталась низкая самооценка! Я даже на работе все время боюсь, когда  мне что-то говорят, что я делаю не так или выгляжу не так, или могут сказать,  а я уже заранее  боюсь.  И я уже заранее думаю, что они могли бы про меня сказать, наблюдаю за ними. Да и не только на работе так, вообще по жизни.

- То есть Вам важно мнение других людей о себе? – спросил психолог.

- Да, конечно, мне хочется, чтобы обо мне думали хорошо, - ответила Татьяна.

- Это нормально, – продолжил  специалист. -  Мы нуждаемся в том, что нас поддерживали и одобряли наши действия.

- А я все время думаю, что обо мне будут говорить плохо, и это не только мои фантазии, меня критикуют на работе часто, например, - сказала Таня. -  И мне все время кажется, что они только за мной и наблюдают, оценивают, и часто осуждают.

- Да, такое бывает, -  ответил специалист. - Иногда некоторые люди начинают слишком сильно жить жизнью других людей, вместо того, чтобы жить своей жизнью. Они наблюдают, сильно эмоционально вовлекаются в Вашу жизнь, комментируют, оценивают либо хорошо, либо плохо.

- Ага, а я боюсь комментариев и оценок, - кивнула Таня.

- И тогда, похоже, Вы тоже отказываетесь от собственной жизни, и тоже включаетесь в ряды наблюдателей.  Мол, если я делаю что-то не так, я посмотрю, как Вы это делаете. Вы начинаете интересоваться их мнением про Вас, что они говорят и таким образом, уходите от собственной  жизни.

- То есть наблюдатели, и наблюдаемый – оба отстраняются от себя? – озадаченно спросила Таня.

- Да, они заняты друг другом, но не собой. Обе стороны делают похожие вещи - наблюдают  друг  за  другом, забывая о себе.  Только одни  открыто  осуждают,  комментируют, может быть, даже нападают, а другие – молча ждут и боятся этого, уделяя слишком много внимания мнениям со стороны, а  часто, и стараясь менять себя, чтобы изменить чужое мнение о себе в лучшую сторону и таким образом прекратить осуждение и нападение.  

- Да, вот это правда, я все время боюсь осуждения, думаю о себе плохо,  и стараюсь быть хорошей для всех, - согласилась Таня. – Что же делать?

-  Мы можем поработать над возвращением к себе, - предложил специалист.

- Это понятно, да, а конкретнее? – нетерпеливо спросила девушка.

- Я буду помогать Вам лучше узнавать себя, свои чувства, мысли, ощущения, мотивы, смыслы, ценности, поступки и так далее, что поможет Вам лучше принять себя. Потому что если человек хорошо знает и принимает себя, то он опирается на это знание, и ему не так просто впустить внутрь себя другое, чужое мнение о себе и раниться им. В полный сосуд ничего больше не нальешь, - пояснил специалист.

- Понятно, и мне даже кажется, что мы уже и раньше работали над этим же, да?

- Да, конечно, - подтвердил специалист. – Мы над этим работали, и будем работать. Это очень важно. Важно знать, с какими внутренними словами о себе Вы можете встретить слова другого человека о Вас.

Сравнение и самооценка

  - Пока я к Вам шла, я додумалась вот до чего, - громко и быстро начала Таня на очередной встрече с психологом. -  Если бы я пошла в компанию, и там была бы более полная девушка, то я бы чувствовала себя увереннее, потому что я худее, лучше выгляжу, и я смогла бы с ней подружиться. Вот!

- Ага, то есть если другая девушка полнее Вас, то Вы чувствуете себя увереннее и привлекательнее, а если другая девушка худее Вас, то наоборот, Вы чувствуете себя менее привлекательной?

- Да, именно так. Ой, а это опять про самооценку, получается.

- Да. Получается, что Ваша самооценка и уверенность зависит от другого человека, от того, что он про Вас подумает.

- Ага, - отозвалась Таня, - в компании с более худенькими девушками я все время думаю, что я некрасивая, потому что они думают про меня, что я некрасивая, неинтересная, неумная…

- Получается, что Вы предполагаете, что другие могут про Вас думать, как к Вам относиться, но не проверяете свои предположения?

- Нет, не проверяю, слишком стыдно спрашивать их про отношение ко мне, - голос Тани стал очень тихим.

– И к тому же я еще и про мужа своего думаю, что в одной компании с худенькими девушками он тоже будет про меня думать также, как и они, вот… - Таня кусала губы и смотрела в пол.

- Вы думаете, что он будет сравнивать Вас с худенькими девушками и думать, что они красивые, а Вы нет?

- Да, да, да, – всхлипывала Таня. – И поэтому я боюсь идти в компанию с Мариной.

- Понимаю. А узнавали ли Вы у него, сравнивает ли он Вас с другими девушками в компании?

- Нет. Боюсь даже спрашивать. – Таня взволнованно посмотрела  на психолога. - Он просто сам говорит всегда, что любит меня, и что я самая красивая, мне очень нужно это слышать, но все равно где-то в глубине души я ему не верю… И это его обижает.

- Может быть, Ваш муж в присутствии худеньких девушек думает: «Мне нравится моя жена, округлые формы, есть за что подержаться», - улыбнулся специалист.

- Пускай держится, - смущенно ответила Таня.

- А что Вы могли бы сказать тогда той красавице из компании? – спросил психолог.

- Я нравлюсь своему мужу, такая, какая я есть, полненькая, и он такой молодец, что смог меня разглядеть, - улыбаясь, ответила Татьяна.

- Я думаю, что у Вашего мужа хороший вкус.

Татьяна улыбнулась и пообещала подумать над этим.

- А если бы та девушка услышала, что я нравлюсь своему мужу, то у нее бы понизилась самооценка, - продолжала Таня.

- Может быть. Я заметил, что Вы постоянно сравниваете. Если у человека достаточно высокая самооценка, он меньше сравнивает. Как, например, Ваш отец.

- Да, а вот я… Мне все время кажется, что на меня косо смотрят в компании, да и мужу я не очень верю. Вот что с этим делать? У меня портится настроение все время.

-  Могу предложить такой экспресс-метод, когда Вы будете в компании. Попробуйте посмотреть на девушек в Вашей компании, кто и как себя ведет, как и что говорит, как с Вами общается. И если Вы заподозрите, что какая-то девушка смотрит на Вас свысока, осуждающим взглядом, то значит, она нуждается в повышении своей самооценки за счет Вас. Просто посмотрите и скажите себе – так-так-так, у кого тут самооценка страдает?

- Понятно, попробую, - оживилась Таня. – Получается, что у кого низкая  самооценка, ищут тех,  кто хуже их в чем-то. Начинают искать недостатки, осуждать и всем про это рассказывать?

- Да, так бывает, - подтвердил психолог.

- Ха, ну если у более стройной девушки за счет меня будет повышаться самооценка, то и пусть, мне не жалко. Зато она будет себя чувствовать со мной хорошо, будет больше ко мне тянуться, общаться со мной, - сказала Таня.

Два человека могут быть одновременно хорошими

 - Интересен вот такой факт – продолжал психолог. - Если я плохая, значит другой хороший, и наоборот, то есть либо одно, либо другое.

- Да, точно. Мне не нравится это сравнение, не хотелось бы сравнивать, - отозвалась Татьяна.

- Мне кажется, что почувствовать свою целостность,  уникальность  и признанность  Вы  можете только в процессе сравнения с другим человеком, и при обязательном условии, что  у него должны  быть  найдены  такие качества и поступки, за которые можно было бы его отвергнуть. 

- Интересно как, - задумалась Таня. – Действительно, лучше-хуже, лучше-хуже, аж самой надоело, все время то внизу, то наверху...  Я привыкла сравнивать - либо мама должна быть хорошей, либо отец. И также и сейчас – если она стройная и симпатичная девушка, то значит, я не симпатичная, она хорошая, а я плохая.

- Вы не допускаете, что, например, два человека, могут быть одновременно хорошими и привлекательными?  Например, что и мама, и папа могут быть каждый по-своему и дорог, и хорош? 

- Ух ты – рассмеялась Таня. – Такая вот простая мысль, что одновременно несколько человек могут быть симпатичными! Спасибо. Да, и мама, и папа мне оба  дороги и хороши. Я не хочу выбирать из них. А также, я и другой человек, – тоже не хочу выбирать, кто лучше. Мы все достаточно хорошие…

 Предвкушение приятного вечера

 Таня, запыхавшись, вбежала в офис, бросив «Здрасьте» на ходу, подлетела к своему рабочему месту и плюхнулась на стул, пытаясь одновременно снять пальто и включить компьютер.

- Опять опаздываем, ну-ну, - постучав пальцами по столу, процедила сквозь зубы Тамара Ильинична.

- Эх, молодежь, скажи спасибо, что начальство на конференции, тебя пронесло, - качая головой, сказала Галина Васильевна.

 - Я проспала немного, - пыталась оправдаться Татьяна.

- А, ну конечно, - ухмыльнулась ровесница Тани Светлана, - она же у нас недавно замуж вышла, куда там, вырваться из объятий молодого мужа-то!

Несколько  сотрудниц  громко  рассмеялись. Коллега  Ира, сидящая напротив, косо посмотрела на хохочущих непонятно над чем женщин и по-доброму подмигнула Татьяне.

Таня благодарно улыбнулась ей, и подумала про себя: «Так-так-так, у кого тут низкая самооценка? Все с вами понятно».  На  душе  было  тепло от предстоящего  ужина в ресторане  с  мужем  по  поводу  первой  годовщины  их  брака. Таня  представляла, какие слова он будет ей говорить, и у нее захватывало дух от волнения и радости.

- Да, сегодня как раз первая годовщина, мы идем в ресторан вдвоем, - спокойно и доброжелательно сказала Таня всему коллективу и погрузилась в работу, чтобы успеть уйти домой пораньше…