Психологическая травма

Что такое психологическая травма?

Ключевым словом в концепции травмы у Фрейда является «беспомощность»: «Суть травматической ситуации заключается в оценке субъектом собственной силы и признании своей беспомощности – физической беспомощности, если опасность реальна и психической беспомощности, если опасность инстинктивная.»

Именно субъективное переживание беспомощности отличает травматическую ситуацию от ситуации опасности. Беспомощность – т.е. должен починиться, сдаться - капитуляция (тревожность сменяется кататонической пассивностью). Тревожность же – это сигнал об опасности, которую можно предотвратить.

Феномен психологической смерти встречается существенным отрицанием. Мы привыкли думать, что он имеет место в экзотических ситуациях — «смерти вуду» у дикарей. Или мы представляем, что человек может умереть в обстоятельствах экстраординарной физической угрозы.

Однако, в медицинской и психиатрической литературе есть множество сообщений о том, что люди умирают вследствие своей психологической реакции на «обычные» события: утрата любимых, получение плохих новостей, утрата самооценки, спасение из пожара и других происшествий, при «счастливом» конце и реакции на юбилей. Хотя обстоятельства варьируются, субъективное состояние всех этих пациентов — «невыносимая ситуация тупика, «отсутствие выхода», в которой они не могут бороться и которой они не могут избежать»

Помимо ситуаций, в которых паттерн капитуляции доходит до психогенной смерти, все в большей степени осознаются и документируются временные кататоноидные реакции.

Иными словами психологическая травма – это когда у человека несоответствие психической реальности и физической обнаруживается с беспощадной очевидностью вследствие определенных событий в его жизни. Безвыходность возникает именно из-за отсутствия в психической реальности подобных категорий, которые, тем не менее, имеют место в реальном мире, и убедительно заявляют о своем существовании. Если какого-то события или явления «быть не может», но оно случается, то нет схемы восприятия этого события, нет способа осмыслить и, тем более, действовать. Тут и появляется тот самый кататонический ступор. Внутренняя психическая реальность рушится, и в том самом месте разрушения возникает травма. Для психической реальности это будет попаданием артиллерийского снаряда в здание. Это здание разрушается, эта конструкция уничтожается, а на ее месте нет ничего. Только руины.

События, вызывающие подобный диссонанс, не обязательно должны быть из области чрезвычайных ситуаций. Это может выглядеть довольно безобидным образом. Например, нелюбимая работа, или брак без любви и понимания, даже выход на пенсию. Катастрофа неочевидна за внешним спокойствием и привычной обстановкой. Такая травма называется кумулятивной (накопленной). Короткий промежуток времени не нанесет ощутимого ущерба, в данном случае важна продолжительность, и, наверное, самое главное – отсутствие возможности что-то изменить. Снова применимо слово «безвыходность» в данном контексте. Невозможность сменить работу, развестись, поменять род занятий, место жительства или пол, в конце концов, (в случае нарушения гендерной идентичности). Невозможность в любой сфере, если это на самом деле очень важно для человека, вызывает сначала утрату интереса, потом апатию, безразличие, и, в итоге, депрессию, самую настоящую экзогенную депрессию с суицидальными мыслями и психосоматикой. Этот процесс можно назвать крушением мечты, крушением надежды получить желаемое.

Отдельно хочу коснуться такого явления как смерть физическая или психическая при раннем выходе на пенсию. И действительно есть такое явление, как физическая смерть при выходе на пенсию. Тут срабатывает механизм потери смысла. Выход на пенсию – это профессиональная смерть в первую очередь. Человек ставит точку в огромном пласте своей жизни. Если разобраться, то никто не уходит с любимой работы в 50 или даже 60 лет. Если получаешь удовольствие и удовлетворение, то не скажешь: « все, хватит, надоело, пора на покой!» Удовольствие не надоедает! То, что надоедает – является источником дискомфорта и разочарования, это называется выгоранием. Примеров профессионального долгожительства более чем достаточно. Журналисты, ученые, бизнесмены, спортсмены, психоаналитики и т.д.(профессия не важна), те люди, которые не утратили вкус к жизни, радость деятельности и творчества. Представьте Фрейда, который говорит, что ему надоел психоанализ, и он теперь планирует ходить на рыбалку или ездить на дачу сажать картошку. На минуточку, свою последнюю книгу «Моисей и монотеизм» он опубликовал в возрасте 82 лет в 1938 году, за год до смерти.

Я соглашаюсь с точкой зрения того же самого Фрейда, что счастье – это когда количество удовлетворения превышает количество неудовлетворенности в жизни. И это касается отнюдь не только влечений и инстинктивных желаний (общепринятое дилетантское понимание психоанализа на уровне секса), это может быть потребность в самореализации, потребность в качественных отношениях, потребность в творчестве и прочих достижениях в социуме.

Утрата может быть не столь вещественна, как здоровье, близкий человек или имущество. Существует утрата смысла. Смысл отношений, работы, в конце концов, жизни. Экзистенциальная утрата.

Законным образом напрашивается вопрос профилактики травмы. Тут сразу стоит сказать, что идеальных мер не существует, 100% гарантия – это тоже способ отрицания. Все очень индивидуально и зависит от многих субъективных факторов. Для кого-то это будет религия, для кого-то философия или просто жизненная позиция. Это не так важно. Важно, чтобы эта позиция существовала в психической реальности. Позиция относительно таких категорий, как утраты, неудачи, смерть, смысл бытия, цель в жизни и т.д. Если вы каким-либо образом, подходящим именно вам, все это себе объясняете, то можно сказать, что соломка в ямку подстелена.