Война и мир. Том 5.

Возьму на себя такую наглость и примажусь к великому произведению. 
 
Второй день, в моем жизненном контексте всплывает тема войны. Всплывает в совершенно разных направлениях и так активно и многогранно, что не смогла не написать про это. 

На войне, которая война, все просто: есть враг, есть свой, есть дом и отечество и есть приказ, который надо выполнять. А как на войне, которая в миру?

Началось все с того, что в статье коллеги я увидела тему войны между мужским и женским полом. Ведется она бесчисленное количество лет, вероятно с начала мира. Затем война разгорелась в комментариях под этой статьей. И я стала одной из ее участниц. Сама того не ожидая, стала в глазах коллег нападающей стороной. Превратилась в тролля и злобную пиранью, неожиданно для себя. И как так? - подумала я. Ведь намерения вроде были благие, а вот ими дорога в ад и вымостилась, а точнее дорога во вражеский лагерь. 

И встало передо мной несколько вопросов:

Для чего нужна война вообще? Ведь если какая-то часть системы долгое время существует, то какую-то функцию она в этой системе выполняет?

Ну вот война обеспечивает много рабочих мест, например: армия, заводы, фабрики и т.д. А цена? Человеческие жизни...

А война в миру?

Возможно, она придает воюющим смысл, определяет задачи, наделяет целями, наверное, даже дает силы для жизни. 

Но чтобы воевать, надо знать врага в лицо. А как выглядит враг, чтобы он оставался врагом? Враг ведь не может быть человеком, иначе что? Иначе как с ним воевать тогда?

Тут мне вспомнился мною очень любимый фильм "А зори здесь тихие". Помните как Федот Евграфыч делает открытие, что фрицы это тоже люди? Оно ведь действительно стало открытием для него. Потому что враг, это не может быть человек. Ежели он человек, то он ведь также наверное думает, чувствует, спит и может даже боится?
 

 Погоди ты со сном, Осянина. Будет мне, понимаешь ли, вечный сон, ежели фрицев проворонил.

— А может, они спят сейчас, Федот Евграфыч?

— Спят?

— Ну да. Люди же они…

— ...

— Да, насчет того, что и они тоже люди, это я как-то недопонял. Правильно подсказала: отдыхать должны. И ты ступай, Рита. Ступай.

Утро. 6.18 на часах. Из детской крик. Опять война. Младшая отказывается выполнять приказы старшей. Бунт на корабле. Вскакиваю с желанием всех покрошить в капусту, хочется спать. Пока ползу до детской, возвращаю свои патроны в патронташ, нужен не генерал, а сестра милосердия. Огонь остановлен, раны перевязаны, затишье. Выдыхаю. 

За что воюют братья и сестры? Много томов исписаны о симблинговой конкуренции, вроде все понятно, но все равно как-то дико. Воюют за место под солнцем, в комнате, в сердце родителя, в семейной иерархии. 

Большая близость приводит к трению, трение к искре, искра к пожару. 
 

Мы натираем друг друга, и дома от этого трения вспыхиваем как спички. (ГРОТ)

А как жить в мире?

В мире сложнее, воевать проще. Сложить оружие, перестать защищаться, умерить свою гордыню и разглядеть во враге человека. И главный, секретный ингредиент: любовь и милосердие. 

А напоследок слова классика, к которым имела смелость примазаться:

"Над ним не было ничего уже, кроме неба, - высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нём серыми облаками. "Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, - подумал князь Андрей, - не так, как мы бежали, кричали и дрались, совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, - совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!"

 

Небо над Белым морем, путь на Соловецкие острова