Отличие фрейдовского Сверх-Я от лакановского Идеала-Я

Одним из самых частых вопросов, исходящих от занимающихся психоанализом и начинающих изучать Лакана, является вопрос об отличии фрейдовского Сверх-Я (Супер-эго) от лакановского Идеала-Я. Эти инстанции действительно нетрудно смешать, поскольку обе они регулируют поведение субъекта, требуя от него брать определенную планку и одновременно очерчивая область поступков, в которую субъекту не должно быть хода.

Тем не менее, различие присутствует и носит принципиальный характер для более точного понимания отличия лакановской клиники от той, ориентиром для которой остается фрейдизм в его классическом виде. В последнем случае действительно не существует никакой проблемы, поскольку Идеал-Я, по крайней мере в основных работах Фрейда, представляет собой по сути всего лишь иное обозначение для Сверх-Я. (например, З. Фрейд "Я и Оно", 1923 г.)

В то же время предпринятое Лаканом продвижение  в теории и технике анализа потребовало преобразования фрейдовского подхода. Известно, что Фрейд определяет Сверх-Я как надзирающую и карающую инстанцию, диктующую поступать должным образом, в соответствии с принятыми в сообществе моральными нормами. Роль Сверх-Я при этом состоит в воспрещении любого искомого субъектом удовлетворения, если его достижение требует нарушения этих норм. Напротив, Лакан, заново введя Я-Идеал в качестве нового термина, не имевшего места в фрейдовской топике, полностью отказывается от актуальной для Фрейда идеи общественного порядка и морального блага, следованию за которым Сверх-Я побуждает субъекта. Поступок, продиктованный Идеалом-Я, оказывается организован иначе - прежде всего, он сообразуется не с удовлетворением и поиском приемлемых для него путей с учетом имеющихся общественных органичений, а с успехом или неудачей предъявления желания, изначально избегающего некоторых доступных форм удовлетворения независимо от того, как на эти формы смотрит Сверх-Я. Другим словами, для Сверх-Я потребно не всякое удовлетворение, тогда как для Идеала-Я потребно не всякое желание.  

Отличие Сверх-Я от Идеала-Я удачно проиллюстрировано в одном из юмористических видеоскетчей, изображающих стройку, курируемую ревностным прорабом. Совершая обход своей бригады и завидя работников, с ленцой разгружающих машину со стройматериалами, прораб хищным прыжком бросается к груде досок с криком «Кто же так носит? Вот как надо», и начинает воодушевленно их перетаскивать. Другая группа вяло и без огонька красит стену: прораб выхватывает кисть, раздраженно приговаривая «Кто же так красит?», и в одиночку закрашивает все до основания. Завернув за угол, он неожиданно натыкается на сборище трудяг, потихоньку распивающих в рабочее время водку, скупо налитую на самое донышко стаканчиков. Увидев начальника, они пытаются спрятать следы преступления, но прораб оказывается быстрее. Выхватив бутылку и презрительно воскликнув «Кто же так пьет?», он на глазах изумленных рабочих ухарским жестом выпивает целый стакан.

Если в двух первых случаях навязчивый бригадир выступает в роли инстанции Сверх-Я, требуя идеального и ревностного соблюдения рабочих нормативов, то в последнем эпизоде его роль, невзирая на стереотипность действий, меняется. Теперь он больше не выступает с позиций блага (в частности, профессионального) а буквально требует от окружающих предъявить и удерживать свое желание даже если оно идет вразрез как с профессиональной пользой, так и с теми умеренными и безопасными формами удовлетворения, которое доставляет маленькое нарушение правил. Это новое требование и является требованием Идеала-Я.

В этом смысле отличие между инстанциями лакановского Идеала-Я и фрейдистского Супер-эго наиболее ярко проступает в тех случаях, когда Идеал-Я оказывается буквально противоположен по своему действию подразумеваемой в Сверх-Я моральной инстанции. Так, например, при возникновении конфликта, грозящего перейти в физическое столкновение, моральная инстанция требует от субъекта, получившего несправедливое оскорбление или же удар, не участвовать в противоправном беспорядке и уйти с поля битвы, тогда как Идеал-Я, напротив, диктует необходимость проявить мужество и нанести ответный удар. При этом чем менее субъект обычно способен выяснять отношения таким образом и чем более он склонен подчиниться правилам и уступить даже тогда, когда его достоинство глубоко задето, тем отчетливее проявляется участие Идеала-Я в тех случаях, когда субъекту все-таки удается дать обидчику должный отпор.

Таким образом, фрейдовское Сверх-Я является для субъекта и урегулирования его желания гетерономным, поскольку ограничивает проявления желания в соответствии с внешними общественными нормами. Напротив, действенность Идеала-Я обнаруживает автономию желания, в зримой, явственной реализации которого субъект должен оказаться на высоте. Если Сверх-Я указывает субъекту, какими предписаниями и ограничениями ему следует в отправлениях своего желания руководствоваться, Идеал-Я находится в иной, более теоретически высокой области, где от субъекта требуется предъявить успешно действующее желание как таковое.