Терапевтические функции и их прототипы в жизни: альянс

Это очень странно, но модели психотерапии, основанные на работе с переносом, не предполагают, что пациент может относиться к терапевту не только как фигурам своих всемогущих или беспомощных родителей, но и как фигурам своих любимых или ненавистных старших и младших братьев и сестёр, и даже как фигурам своих одарённых или дефективных детей (рождённых или не рождённых). Среди немногих задумывавшихся о роли сиблингов в формировании личности, например, Альфред Адлер, предложивший описание специфических свойств характера детей в зависимости от порядка их рождения, и Хайнц Когут, обративший внимание на психологические особенности старших детей, в частности старших дочерей.

Без альянса терапия просто не может начаться, за исключением лечения в психиатрическом стационаре, потому что пациент как минимум должен прийти к терапевту, договориться с ним об условиях работы и начать эти условия соблюдать. Поэтому из любого терапевтического процесса просто невозможно исключить тот факт, что терапевт и пациент – это два обычных человека, которые на какое-то время договариваются о сотрудничестве на взаимоприемлимых условиях. Случаются, конечно, прецеденты, например, если терапевт – очень известная личность, или у пациента был какой-то очень необычный предыдущий опыт общения с психологами, тогда пациент приходит к терапевту уже со сформированным набором ожиданий, оказывающих влияние на альянс.

Прототип терапевтического альянса можно обнаружить в так называемом латентном периоде развития ребёнка с 6-7 до 12-13 лет. В этом возрасте дети идут в школу, больше общаются со сверстниками, много читают, обзаводятся различными увлечениями, учатся рассуждать логически и делать выводы из своих рассуждений. Они выходят из семейного кокона, обнаруживают и осваивают собственную психическую автономность от родителей. Ребёнок перестаёт относиться к родителям как Богам, он впервые может сделать вывод о несправедливости или неразумности поведения родителей. В латентный период дети учатся самостоятельно инициировать и поддерживать связи, показателем чего является тот факт, что именно в латентный период дети начинают по-настоящему дружить и у них появляются предпочтения в выборе друзей. Появление в жизни ребёнка таких «своих» связей помогает ему развивать свою индивидуальность и психологически дистанцироваться от родителей, что в свою очередь способствует нейтрализации агрессивных и сексуальных импульсов, и развитию способности к контролю и сублимации.

В терапии альянс выполняет роль причала, к которому можно пришвартоваться, когда терапевт и пациент начинаются захлёбываться переживаниями и терять ориентир в происходящем. Функции терапевтического альянса: создание и поддержание связей, тестирование реальности, нейтрализация актуализированных бессознательных фантазий и обогащение репертуара Эго за счёт идентификации с терапевтом как актуальным объектом – человеком со своей индивидуальностью и личной историей. Хороший альянс подразумевает право пациента на сомнение в действиях и словах терапевта и принятие терапевтом этих сомнений как обоснованных.

Как мне кажется, качество терапевтического альянса во многом зависит от опыта сиблинговых отношений у пациента и терапевта. На это указывал, в частности, Х. Когут, когда писал, что терапевты, которые были старшими детьми, склонны занимать позицию превосходства в отношении пациентов. По моим наблюдениям, терапевты-младшие дети склонны идеализировать нестандартные подходы и саботаж. Терапевтам, вообще не имевшим братьев или сестёр, сложно строить долгосрочные отношения на основаниях отличных от тех, когда на них любуются как на красно солнышко, им очень нравится и очень хочется чувствовать себя единственными и неповторимыми.

В некоторых случаях альянс может приобретать патологические черты сговора, прототипом которого является сиблинговый бунт против родителей. Это может быть объединение против какой-то внешней фигуры, например, против партнёра пациента или его родителей. Это может быть союз против какой-то абстрактной фигуры, за или против какого-нибудь живого или мёртвого научного авторитета или даже целой научной области. Для поддержания такого патологического сиблингового альянса в терапии всегда должен быть какой-то внешний враг и, как правило, благодаря добросовестности пациента и просвещённости терапевта в таковых никогда не бывает недостатка.

Продолжение следует.

Иллюстрация в тексте: Эгон Шиле.