Оракулы древние и современные

Человек иррационален, и тот, кто считает иначе, может бросить в меня камнем в доказательство собственного рационализма. Первый закон робототехники не позволяет роботам бросаться камнями в людей. И это почти полностью совпадает с приписываемым Гиппократу primum non nocere (прежде всего – не навреди). Но в чем робот может быть лучше человека? AlphaGo уделал чемпиона по Го (такая игра настольная), IBM Watson превосходит человека в диагностике. Но может ли робот стать полноценным партнером, заменить психолога?
Сейчас существуют десятки, если не сотни чат-ботов, ориентированных на оказаниение психологических услуг, даже у Фейсбука есть свой. И это не сидящий в кресле «угукающий» старец, а активно участвующий и анализирующий алгоритм. Семантический анализ давно используется в гуманитарных дисциплинах, так что они нас уже немного понимают. Не буду вдаваться в детали, рассказывая, как факторный анализ позволяет определить близость или удаленность понятий в многомерном пространстве смыслов, но это работает. В качестве примера: для ИИ очевидно, что если из Москвы вычесть Россию и прибавить Англию, то может получиться Лондон.
Но, если вспомнить, что в межличностном общении люди одной культуры передают большую часть информации невербально, может показаться, что роботу на этом поле пока нечего ловить. Невозможность соприкосновения с реальным миром не позволяет вычислительным системам выработать отношение к личному опыту, который для них всегда обусловлен формой. Поэтому бот-психолог предстанет в глазах клиента алекситимиком, - существом не способным выражать чувства и отношение. Для людей алекситимия – фактор риска психосоматических заболеваний и спутница аутизма.
Раньше мне казалось, что искусственный интеллект с легкостью заменит психологов, ведь его способность к анализу априори превышает человеческую. Теперь же полагаю, что невозможно кому-то помочь, не будучи ранимым, или даже ущербным. А искусственно созданная ущербность тут не подойдет, как априорный обман (представьте себе Гугл, отвечающий на поисковый запрос «я не знаю»). Способность ошибаться может быть ценным качеством, ведь совершенство в человеческом понимании несовершенно. Как говорил Винникот, я делаю интерпретации с двумя целями. Во-первых, показать пациенту, что я не сплю. Во-вторых, показать пациенту, что я могу ошибаться.
Традиционный образ психолога напоминает оракулов древности. Те старались в качестве предсказания дать вопрошающему форму, которую он мог бы сам неосознанно заполнить релевантным содержанием. И это связано с ограниченностью человеческого опыта. Прорицатели нового времени более конкретны, они способны охватить взором все описанное. Пифия из «Матрицы» живет в детерминированном мире, поэтому для нее и не существует проблемы свободы воли. Для нее мир вокруг фатален, потому как следствия вытекают из причин. Для машинного интеллекта при доступе к big data достаточного объема мир покажется ограниченным и предсказуемым.
Уже сейчас алгоритмы предсказывают наше поведение опираясь на профиль в социальных сетях лучше, чем близкие и друзья. Человек слаб, и привык выводить закономерности из собственного весьма ограниченного восприятия, которое в свою очередь только и занимается тем, что строит гипотезы и ищет закономерности. Потому и приводит нас в восторг способность некоторых представителей нашего вида к дедуктивному (на самом деле индуктивному) методу познания. Но какая-то наша часть остро чувствует, что такого рода способности всегда сопряжены с неэмоциональностью, с отсутствием эмпатии, а иногда и с социопатией. Почти как у «бездушных машин».