Табу на смерть

Табу на смерть 
Вчера мы стартанули с нашей супервизорской группой. Не смотря на новых участниц и первые полдня работы, одна из коллег попросила профессиональной поддержки. К ней обратилась супружеская пара, недавно потерявшая юную дочь, которая покончила с собой.

Смерть сама по себе в нашей культуре не есть явлением обыденной жизни и ее неотъемлемой частью. Но всегда связана с множеством страхов, суеверий и ритуалов. Тема же самоубийства вдвойне табуирована и окружена, как мистическим ужасом, так виной за случившееся и еще колоссальным социальным стыдом.

Если бы девушку сбила машина или она умерла на операционном столе, горе родителей было бы сильным, но свободным от стыда. Из-за этого вокруг суицидального случая образуется много совершенно ненужного дополнительного напряжения, которое еще усугубляет страдания горюющих родственников.

Формат групповой супервизии состоит из нескольких частей. В первой части терапевт-супервизант подробно рассказывает ситуацию клиента и свои затруднения. Во второй части группа задает уточняющие вопросы.

В третьей участницы высказывают свои гипотезы, предлагают направления и темы, которые можно было бы развернуть в сессии с этой парой. В заключительной части супервизант делится своими чувствами по поводу происходящего и говорит, что из предложенного коллегами берет себе.

В супервизии меня часто интересует вопрос, есть ли что-то в личной истории супервизанта, связанное с заявленной темой клиента? Ответ всегда утвердительный, именно отсюда проистекают трудности при обсуждении подобных ситуаций с клиентами.

Потому так важно знать своих скелетов из персонального шкафа. Именно поэтому у психотерапевта есть собственная личная терапия и регулярная супервизия от коллег.

Оказалось, что в личной истории терапевта был случай, когда она первая нашла близкого родственника, решившего уйти из жизни. Тренер спросила, готова ли она поделиться этой историей со своей горюющей парой?

Выяснилось, что у многих участниц нашей супервизорской группы есть похожий опыт. Когда те, кого они любили или знали достаточно близко, добровольно ушли из жизни. Это не принято обсуждать и тем более вспоминать, но в каждой второй или третьей семье хранят похожий секрет.

К психотерапевтам приходят за облегчением от душевной боли, избавлением от нее, от ранящих чувств. Но парадокс состоит в том, что помочь можно не их анастезией или отключением.

Наоборот, проживание и принятие собственных ранящих переживаний помогает с ними справиться, снизить их интенсивность. Терапевт при этом является для клиента устойчивым примером, что можно горевать и продолжать жить.

Можно оплакивать ушедшего по своей воле друга или родственника, биться над неразрешимой загадкой причины его ухода. Злиться, печалиться, виниться, быть опустошенным, шокированным и раненым навсегда.

Но продолжать жить, работать, любить и растить детей. Чувствовать, говорить и помнить того, кто ушел.

#психолог_онлайн  #работа_горя