Лучший способ воспитать труса - запрещать ребенку бояться

Порой я задаю людям вопрос:

— Как вы считаете, что нужно человеку, который боится? Что ему поможет в этот момент быть смелее?

Ни разу я не услышал предложений из серии «поругать/запретить». Большинство людей говорит про поддержку и помощь. И для того, кто боится, это действительно необходимо. Это именно то, чего не хватает, чтобы быть смелым. И это то, чего мы себе не даём, когда боимся сами. Это то, чему психолог учит клиента. Когда клиент научается поддерживать себя во время страха, его фобия становится переносимой, она перестаёт быть мучительной. Это ключевое умение, которое позволяет взять свои страхи под контроль, не пасовать перед ними.

Невротические стратегии по типу «поругать, если не справился» берутся из детства, когда нас отчитывали за то, что мы чего-то боимся, обесценивали, стыдили, запрещали испытывать страх:

— Ну вот ещё, нашёл чего бояться!

— Не придумывай!

— Ты же уже слишком большой (большая), чтоб бояться таких вещей.

— Не трусь! Ты что, трус, что ли?!

— Как можно этого бояться? Тебе не стыдно?

— Глупости какие!

Почти все мы слышали в детстве что-то подобное. Такая родительская инструкция запускает несколько психических процессов, крайне негативно влияющих на личность ребёнка.

1. Ребёнок старается подавить свой страх.Это задача нереалистичная, и ребёнок в этой борьбе всегда проигрывает. Даже если он и хотел бы выполнить инструкцию «не бойся», у него не получается, и он чувствует себя ущербным (неудачником, трусом и т. п.) Так к страху прибавляется стыд. Бояться становится неудобно и постыдно. Теперь у ребёнка две проблемы. Мало того, что надо каким-то неведомым образом справляться со страхом, нужно ещё как-то не показать его взрослым, чтобы не ругали и не стыдили. (Способ справляться со страхом по-прежнему неизвестен, потому что инструкция «не бойся» не обучает, как именно это сделать.)

В результате обращаться со страхом человек не умеет, зато у него очень хорошо получается скрывать его от себя и окружающих. Периодически чувства прорываются наружу в виде неконтролируемых страхов или других симптомов, но что с ними делать, всё так же непонятно.

А. Запросы про лень и откладывание дел, про неумение доводить дела до конца. (То, что в быту называют ленью, обычно вызвано скрытым страхом).

— Наш сын ленится делать домашнюю работу.

В разговоре с ребёнком выясняется, что он чего-то не понимает в уроках, боится ошибок и плохих оценок или опасается, что его будут ругать и стыдить за то, что он не справляется. Поэтому ему становится проще откладывать неприятные уроки. Если слова «страх» и «тревога» в семье произносить нельзя, их заменяют на «лень» и искренне не понимают, откуда она взялась.

— Я хотел бы открыть своё дело/поменять работу, но откладываю.

Боязно, что не получится, мешает страх неудачи. Но признаться в нём даже себе клиенту трудно, потому что как только он это сделает, он начнёт сам себя ругать — он ведь «не должен бояться». Пока клиент не заметит скрытую за отсрочкой тревогу, его задачи нерешаемы, но стремление ругать себя за страхи мешает осознать проблему.

— Я не довожу дела до конца.

В беседе выясняется, что клиент бросает дела на полпути в тот момент, когда сталкивается с трудностями. Возникают страхи из разряда «а вдруг я не справлюсь», которые и мешают завершить начатое. Для того чтобы научиться доводить дела до конца, необходимо понять, чего человек боится, и помочь ему справиться с этими страхами.

Б. Запросы из серии «почему-то не получается».

— Я хочу отношений с мужчинами, но у меня почему-то не выходит.

Клиентка панически боится близких отношений и неосознанно избегает их, но осмыслить это смогла только после нескольких консультаций, когда она, наконец, сумела открыто поговорить о своих страхах и стыде, заметить эти чувства и признать их. Только после этого нам представилась возможность что-то сделать с этими страхами.

— У меня не получается устроить ребёнка в детский сад.

Клиентка очень боится оторваться от сына, но не замечает своего страха, а переносит его на ребёнка: «Он ни в какую не остаётся с другими людьми». Малыш, чувствуя панику матери, тоже начинает бояться подобных ситуаций. Как только мама понимает, что дело не в страхе ребёнка, а в её собственной избыточной тревоге, у неё появляется шанс разобраться со своими опасениями — и проблема решается.

— Я хотел бы познакомиться с девушкой, но почему-то не могу.

Подойти и познакомиться мешает страх отказа. Но замечать свой страх нельзя, потому что «я не должен ничего бояться». В результате клиент не может подойти к девушке «почему-то», сам не понимая, что с ним происходит, и, соответственно, не имея никакой возможности себе помочь. Как только он с помощью психолога правильно формулирует проблему (например: «Я боюсь, что мне откажут, потому что для меня это будет означать, что я плохой и недостойный»), становится ясно, что работать нужно с самооценкой, и запрос быстро разрешается.

В. Запросы про застой в жизни, депрессию, ощущение, что ничего не хочется. Такие клиенты часто говорят:

— Почему-то мне ничего не хочется.

— Я потерял вкус к жизни.

Человек хотел что-то поменять в своей жизни, но не решился (из-за страха) и теперь грустит об упущенных возможностях.

Г. Запросы про бессонницу, вызванную тревогой.

— Почему-то в последнее время не могу уснуть.

Д. Психосоматические запросы — про телесные заболевания, имеющие начало в психологическом состоянии человека. Некоторые достаточно распространённые заболевания, например, такие как ишемическая болезнь сердца или нарушения пищевого поведения (булимия, анорексия), связаны с постоянно подавляемым страхом.

Е. И, конечно же, это запросы про панические атаки, фобии и непонятно откуда взявшуюся тревогу.

Многие из этих проблем на первый взгляд не кажутся связанными со страхами. Например, откладывание дел на потом часто называют ленью и воспринимают как показатель избалованности. Вероятно, иногда так оно и есть. Однако гораздо чаще встречается механизм, который я рассматриваю в этой книге: человек откладывает дела, потому что боится за них браться, опасается, что у него не получится, что другие его осудят, не одобрят, не оценят, сочтут неумехой, неудачником. Если человек привык подавлять свои страхи и прятать их, то он просто не понимает, почему у него возникают проблемы и что с этим делать. В результате он никак не может повлиять на ситуацию, потому что не позволяет себе заметить свой страх.

• они не испытывают страха там, где это уместно, не замечают настоящей угрозы;
• они начинают бояться там, где ничего опасного нет.

Сколько раз я слышал подобные разговоры:

— Ты что, не понимаешь, что это опасно?!

— Понимаю…

— Тогда зачем ты это делаешь опять?!

— Не знаю…

Или наоборот:

— Ну сколько можно бояться всякой фигни?!

— … (Плачет.)

До тех пор пока человек отрицает свои страхи, он дезориентирован и неадекватно реагирует на опасности этого мира. Наша задача — не бороться со страхами, а использовать их по назначению, то есть советоваться с ними относительно опасности, задавать себе вопросы вроде:

— Опасно ли это?

— Правда ли это опасно?

— Как я могу избежать опасности?

— Что я могу сделать, чтобы себя обезопасить?

— Стоит ли мне рискнуть сейчас или не стоит?

— Какие меры я могу принять, чтобы снизить риск?

— Что я могу сделать, чтобы увеличить свои шансы на успех?

И тому подобные. Когда мы так советуемся со своим страхом, он перестаёт быть врагом, он становится другом, нашим сторожем и разведчиком. Он перестаёт быть мучительным, мы больше не боимся его. Мы поставили его на правильное место.

Ближе к подростковому возрасту такие дети находят себе новых авторитетов и близких людей. Как правило, это ровесники. Мнение одноклассников становится важнее, чем мнение родителей. «Они меня понимают, а родители — нет», — часто можно услышать от «трудного» подростка.

В любом социуме лидером становится тот, кто хорошо себя понимает и не боится высказать своё мнение, даже если другие люди будут не в восторге. Тот, кто не разобрался со своими страхами и стыдом, проявляет себя лишь с оглядкой на окружающих и становится ведомым.

Эти детские установки могут влиять на нас в любом возрасте. Я постоянно работаю с клиентами, которым в детстве не показали, как реагировать на опасность и как обходиться со своими страхами. И теперь, будучи взрослыми, они до сих пор испытывают на себе последствия описанных выше пяти проблем.

В своей работе психолог помогает клиенту поставить чувства на своё место. С одной стороны, страх не должен нами управлять и подавлять нас. Нужно уметь с ним справляться. С другой стороны, мы сами не должны подавлять страх и видеть в нём врага, наша задача — использовать его как союзника, который сигнализирует об опасности. Это его место, место сторожа и разведчика. Советника, но не хозяина.

Так и происходит, когда родители учат детей обращаться со своими страхами. Как они это делают? Есть несколько способов.

1. Родители разрешают детям переживать любые эмоции и оказывают поддержку.И тогда ребёнок понимает, что при встрече со страхом необходимо найти поддержку, а не делать вид, что не боишься.

— Я боюсь собаку.

— Давай я возьму тебя за руку и пройдём вместе.

За руку с ребёнком несколько раз проходим мимо собаки, пока малыш не усвоит, что опасность ему не угрожает, пока он не проникнется ощущением, что родители его точно спасут. Так формируется чувство уверенности в этом мире.

— У меня не получится.

— Может быть, с первого раза и не выйдет. Попробуем несколько раз вместе — и постепенно начнёт получаться.

Помогаем до тех пор, пока ребёнок не научится делать это самостоятельно. Так формируется способность быть настойчивым и преодолевать препятствия.

— Я не справлюсь.

— Я тебя люблю, даже если не справишься. Так что пробуй и учись, ты ничем не рискуешь.

Помогаем и поддерживаем, не ругаем, даже если у ребёнка что-то не получается, не обесцениваем результат, поддерживаем вложенные усилия и отмечаем даже маленькие успехи. Так формируется способность ценить свои усилия и свои успехи.

Порой родители говорят мне:

— Если я буду принимать и любить ребёнка со всеми ошибками и промахами, он совсем расслабится и перестанет что-то делать.

В такие моменты я думаю: «Неужели ваш ребёнок делает что-то только из-за угрозы, что родители не будут его любить?» Нет. Мой опыт говорит об обратном. Совершенно очевидно, что дети нуждаются в поддержке и одобрении, особенно в те моменты, когда сталкиваются с трудностями. Ребёнок, которого поддерживают, делает всё сам и с удовольствием, без скандалов и ругани. Дети, которых не попрекают за плохие оценки, лучше учатся в школе. А педагог или тренер, который умеет подбодрить, выпускает больше успешных учеников, чем тот, который только требует и заставляет.

Иногда родители боятся, что дети, которых поддерживают, станут ни на что не способными слабаками. Но исследования показывают, что люди, которых поддерживали родители, лучше справляются с любыми стрессами как в детстве, так и позже, во взрослой жизни. Они счастливее, довольнее и успешнее, легче строят карьеру и отношения, лучше реализуют себя в личностном и профессиональном плане.

— Давай пройдём мимо этой собаки, я буду держать тебя за руку. (Проходим.) Ура! У нас получилось! Давай ещё раз. (Проходим ещё 5 раз.) А теперь идём, но я тебя за руку не держу. (Ещё 5–7 раз.) А теперь ты иди, а я иду сразу за тобой. (5–7 раз.) Отлично! А теперь я просто постою, а ты походи туда-сюда…

— У меня не получится! — Начинай, я стою рядом и смотрю. Если что-то пойдёт не так, я помогу.

— Я не справлюсь. — В прошлый раз ты справился сам с половиной задачи. Как дойдёшь до трудного места — зови, я приду и помогу.

Порой родители не приходят на помощь, потому что боятся, что дети «сядут им на шею» и будут несамостоятельными. Думаю, что здесь взрослые ошибочно принимают поддержку за гиперопеку. Поддержка и любовь необходимы всегда, в любом возрасте, и их не бывает «слишком много». А попытка избыточно опекать детей делает их зависимыми. В нашей культуре мы часто впадаем и в другую крайность — мы ждём от детей самостоятельности не по возрасту, и эти ожидания иногда чрезмерны. Где-то между этими крайностями есть золотая середина.

На мой взгляд, она состоит в том, чтобы:

• делать за детей то, чего они ещё не могут сделать сами;
• делать вместе с ними то, чему они уже способны научиться;
• отойти в сторону и позволить им сделать самим то, с чем они уже умеют справляться.

Это и будет поддержкой для разных возрастов.

Во многих семьях наблюдал такую картину. Ребёнок просит родителей намазать ему бутерброд (налить воды, поджарить тост и т. п.) Как поступает в большинстве случаев мама? Она идёт и делает бутерброд. Как обычно реагирует папа? Он говорит:

— Вот тебе нож, хлеб и масло, сделай себе бутербродов, сколько хочешь.

Мама в этом примере проявляет заботу. Папа же учит ребёнка ухаживать за собой самостоятельно. Обе стратегии правильные, но одна подходит для детей поменьше, а другая — для детей постарше. Мы не даём двухлеткам нож и масло, а делаем для них бутерброд сами. Если же ребёнку уже десять, мы показываем ему, где взять хлеб. И то, и другое будет поддержкой, соответственно возрасту. Если же ребёнку уже за двадцать и он живёт отдельно от родителей, то в этом возрасте поддержкой будет оставить тему бутербродов в покое и не спрашивать у него при каждой встрече, хорошо ли он питается. Таким способом родитель как бы транслирует идею:

— Верю, что в свои двадцать ты способен намазать хлеб маслом сам, без моих наставлений.

Это не значит, что когда взрослый ребёнок пришёл к вам в гости, вам нельзя позаботиться о нём и покормить. Это лишь означает, что неуместно будет делать ему каждый бутерброд. В двадцать лет это уже не будет поддержкой. Это так же нелепо, как учить годовалого малыша пользоваться ножом.

При таком подходе у ребёнка формируется правильное ощущение — «обо мне заботятся», в более позднем возрасте — «если у меня не получится, мне помогут» и, наконец, «многие вещи я могу сделать сам». Постепенно дети как бы «вбирают» в себя родительскую поддержку, и это способствует развитию самостоятельности.

И наоборот, крайности замедляют развитие ребёнка. Когда наши требования завышены и ребёнок регулярно не справляется с ними, у него складывается неправильное представление «со мной что-то не так» с вытекающими из него стыдом, виной и тревогой. Это мешает ему пробовать новое и развиваться. А если мы не замечаем, что ребёнок вырос, и продолжаем обращаться с ним как с маленьким, мы тоже тормозим развитие его самостоятельности и рискуем получить скандального или капризного подростка.

Как родители это делают? Говорят детям довольно простые фразы вроде:

— Эта собака спокойная — она безопасна.

— А эта собака рычит и лает — она может укусить, держись подальше.

— Прыгай, я подстрахую.

— Не прыгай, здесь слишком высоко!

— Давай, если тебе захочется туда залезть, ты не будешь этого делать сам, а сначала меня позовёшь. Я тебя буду надёжно страховать, и это будет безопасно.

— Думаю, что ты сам сможешь справиться. Попробуй, я стою рядом и смотрю, никуда не ухожу.

Когда родитель так себя ведёт, ребёнок воспринимает его как поддержку, как человека, который всегда на его стороне, на которого можно рассчитывать. Такому родителю проще доверять, у такого родителя проще учиться.

Дети слышат от родителей примерно следующее:

— Можно бояться, даже если ты уже большой (большая).

— Они тебя дразнят, а мне за тебя не стыдно. Ты всё сделал правильно. Молодец, что на «слабо» не повёлся. Если с тобой что-то случится, не твои друзья будут расхлёбывать, а ты и я.

— Только дурак ничего не боится. Не будь дураком. Знай, чего надо бояться, а чего не стоит.

Эти простые родительские послания защищают детей и от необдуманных поступков, и от манипуляций. Родитель воспринимается как человек, к которому можно прийти с любой проблемой. Это укрепляет доверие в семье. Такой родитель будет бóльшим авторитетом, чем одноклассники.

— Даже если я тобой недоволен, я готов тебе помочь.

— Даже если ты ошибёшься, я не буду тебя ругать, а помогу.

— Если боишься, я всегда приду на помощь.

— Если не справляешься, зови.

Любой родитель скажет: «Конечно, я помогу, даже если буду недоволен, это же очевидно!» Это очевидно для родителей, но не для ребёнка. Когда я спрашиваю об этом детей, они вовсе не так уверены. Почему дети чаще думают, что их будут ругать, стыдить, наказывать? Потому что взрослые чаще говорят что-то вроде «если ты это сделаешь, я буду ругаться», чем «я помогу тебе, даже если буду недоволен».

Если вы хотите ознакомиться с этими идеями подробнее, рекомендую книги для психологов и родителей:

1. Джон Боулби «Привязанность»,

2. Гордон Ньюфелд, Габор Матэ «Не упускайте своих детей»,

3. Александр Мусихин «Зачем нужны эмоции и что с ними делать?»

4. Александр Мусихин «Бояться разрешается. Как психолог работает со страхами»