Ипостаси бога: Зевс. Посейдон. Аид. Отверженный бог - немного о том, о ком не принято говорить

 Из мифологии нам известны многочисленные божества и герои. Среди огромного перечня богов и богинь можно выделить основных, тех самых, что были сыновьями Кроноса (Хроноса). «Хронос» - это время (отсюда, например, «хронология»).

Сам Хронос согласно мифу вступил на трон, оскопив своего отца Урана, который предсказал ему подобную же участь от рук своего сына. По этой причине Хронос поедал своих детей, но его жена Гея спасла одного из них –Зевса, который впоследствии, как и было предсказано сверг своего отца, освободив братьев –Аида и Посейдона.

Три брата (как тут не увидеть аналогию между мифом и русской сказкой, в которой царь-отец дает задания трем сыновьям) поделили между собой, единоличную когда-то власть. Зевс стал заведовать небесами, Посейдон – морями, а старшему Аиду досталось подземное царство – царство мертвых.

Часто ошибочно Аида трактуют как Сатану – антибога, антиХриста.

Но, давайте взглянем на трех братьев с позиции устройства психического пространства человека.

Небо – правительство Зевса – сознание.

Океан (очень подвижная стихия)  – правительство Посейдона – эмоции и инстинкты. В океане есть свои глубины, и со дна его и поднимаются наши эмоции, желания и чувства.

Но не все наши желания, эмоции и чувства были приняты нами.

Все началось с богов)!

Так вот Аид и есть тот самый отвергнутый бог – бог – владыка подземного мира – нашего бессознательного.

Аида еще называют Плутоном, что значит «богатый».

В этом разГАДка (иначе Аид - Гадес) Плутона, ведь его изображают как мрачного бога подземного мира, окруженного тенями (душами мертвых).

Но Гадес – это богатство – то, от которого человек отказывается с детских лет под влиянием воспитания, особенно жесткого и авторитарного.

В каком-то смысле Аид – это отвергнутый ребенок (тот набор качеств, которые были не приняты в ребенке родителем), но одновременно и отвергнутый отец.

Отец, который пережил когда-то отвержение, имеет, как правило, трудности с принятием и себя (низкая самооценка) и своих детей.

Ребенок, испытавший в детстве давление отца (не обязательно реального, а как патриархальной незыблемой фигуры), отщепляет «качества отца», которые «умирают» в нем.

Но они не исчезают. Царство смерти находится во власти Аида и именно там хранятся его сокровища – те, дары (способности, одаренность, таланты), от которых человек отказывается, отвергая в себе непринятые черты.

Мертвые души, спускающиеся в Тартар это не души умерших буквально.

В разные периоды жизни, люди отправляются туда в воды реки Тартар. Тартар – глубочайшая бездна, в которую когда-то Зевс сверг своего отца Кроноса и она же – глубины бессознательно.

Попадая в эту бездну человек, знакомится с депрессией. Это происходит, если человек проживает не свою жизнь. Это пассивный способ, когда психика, т. о., через депрессию побуждает человека к действию – к росту.

Данная ситуация хорошо описана в мифе о похищении Персефоны. Так Аид (отщепленный в бессознательное мужской интроект) крадет Кору – наивную, незрелую душу.

Попадая в аид, Кора становится богиней подземного царства – Персефоной. Происходит персонификация, когда воедино собирается не только «Я», но и «не-Я» - те самые «плохие я», вытесненные в бессознательное.

Самое первое вытесненное ощущение отверженности, связано у младенца с «плохой матерью» / «плохой грудью».

Плохое Я вытесняется, но с ним отделяются те самые богатства, которые стережет Аид.

Второй способ, погружения в бессознательное – сознательный, который описан путешествием Психеи (души) в поисках супруга Эроса, когда мы тоже наблюдаем рост души, путем выполнения заданий Афродиты – т. е. приобретения необходимых душе качеств и свойств.

 Психея спускается в царство Аида за чудодейственной мазью Персефоны, только в отличии от идеи похищения души в данном мифе мы видим элемент осознанности.

Аида называют невидимым, тем, чье имя нельзя произносить.

И здесь мы снова находим пересечение с еще одним мифом – мифом о Лилит.

Она та, кто дернула произнести ИМЯ.

Кто же такие, боги, описанные в мифах.

Это те ипостаси Отца, которые существуют в нашем коллективном (согласно Юнгу) бессознательном. Из всех троих мы более знакомы (в связи с патриархальной культурой) с ипостасью Зевса – отец упорядочивающий, но он же и карающий. В наше время все больше принимается эмоциональность мужчины и это аспект Посейдона – отец чувствующий.

Но Аид по-прежнему так и видится нам «темным богом», внушающим ужас…

Аид – символ смерти, но не физической, а той, что дает перерождение – метаморфоз. 

Только познав всю глубину ночи, мы способны выйти к свету!

Аид дает человеку возможность преОБРАЗования, когда в процессе роста души человек переходит из одного качества в другое, вынося на поверхность сознания, сокровища бессознательного.

Т. о. Аид – тень отца и зачастую эта тень - не теневые качества отца реального, а те, непознанные неизвестные стороны отца рода, того, кто был не познан и не принят реальными отцом и матерью и так далее в ряду поколений.

Аид – та неизвестность, безымянность, молчание, которое однажды заставило каждого из нас содрогнуться от ужаса и задаться вопросом «Кто мой отец?», «Кто меня породил?».

Это соприкосновение совпадает с первым желанием ребенка узнать правду о его происхождении.

Рожденный матерью, рано или поздно ребенок задается вопросом, а как он оказался в ее теле, там, где когда-то было правление Великой Матери.

Матка – орган рождения и перерождения. Возвращаясь в лоно, человек сгорает подобно Фениксу, перерождаясь к новой жизни.

Возвращаясь туда, мы познаем Другого бога, которого когда-то позволили себе забыть, сосредоточившись на патриархальной власти Зевса. Только мы забыли, а ОН – нет!

Вселив однажды хтонический ужас, самых отважных, прошедших ПУТЬ, Аид одаривает своими БОГатствами.