Глава Х. Проблема мышления в работах по кибернетике. - Основные направления исследований психологии мышления в капиталистических странах

С проблемой мышления кибернетика сталкивается неминуемо, так как никакое рассмотрение общих вопросов управления, контроля, передачи и переработки информации в живых организмах, в обществе и в неорганических системах не может быть полным, если оно не включает рассмотрения специфических и общих черт, которые характеризуют эти процессы в такой специальной области, как мышление человека. Кибернетика как самостоятельная дисциплина выделяет в мышлении особую сторону: информационный аспект и аспект управления. Результаты исследований в этой области представляют большой интерес. Для психологии мышления, обогащая ее новыми знаниями, позволяя ей по-новому увидеть свой объект, новые его стороны, новые связи.

Кибернетиками проведена большая работа и в области, смежной с психологией мышления. Их интересовал вопрос: возможно ли и каким образом создание кибернетических систем, способных выполнять деятельность, требующую мышления?

В этой области работают и психологи и кибернетики. Создатель «перцептрона» Розенблат (по образованию психолог) пришел в кибернетику через практическую работу в области психологии. Многие американские и английские психологи разрабатывают близкие к данной области вопросы применения теории информации в психологии (например, Дж. А. Миллер). Для кибернетики большое значение имеют капитальные работы по психологии мышления Пиаже, Вертгеймера, Дункера, Бартлетта. Однако эпоху в разработке отмеченных вопросов составляют именно работы кибернетического, технического уклона (например, работы Винера, Шеннона, фон Неймана, Эшби, а также Маккалока, Маккея, Маккарти, Минского, Селфриджа, Ньюэлла, Шоу и Саймона с сотрудниками и др.). Известны также специальные устройства, разработанные кибернетикой: «Логик-теоретик» и «Универсальный решатель проблем» Ньюэлла, Шоу и Саймона, система Advice Taker Маккарти, Пандемониум Селфриджа, перцептроны типа Марк, схема «Усилителя мыслительных способностей» Эшби и т. д.

Кибернетические исследования позволяют наметить три крупные группы вопросов: во-первых, принципиальные философские и теоретические позиции кибернетиков, затрагивающих в своих работах проблему мышления, во-вторых, подход кибернетиков к мышлению, их связь в трактовке мышления с существующими за рубежом психологическими подходами к мышлению. И, наконец, в результате такого рассмотрения можно выявить основные пути практической работы кибернетиков в интересующей нас области. Важное место занимает исследование типов моделирования мышления, особенно моделирование задач и деятельности человека при решении мыслительных задач и моделирование функциональное. С этими направлениями связаны работы по формализации приемов мышления и по созданию формальной теории мышления. Определенный интерес для психологии мышления представляют некоторые эпистемологические проблемы кибернетики.

* * *

Термины «мышление» и «интеллект» очень широко используются в кибернетике. Хотя все авторы сходятся на том, что необходимо использовать понятие «мышление» как психологическую категорию, однако многие из них по-разному понимают и само мышление и цели, ради которых кибернетика привлекает это понятие. Различны и общие подходы к проблеме мышления.

Первое, с чем сталкивается читатель, это чрезвычайная расплывчатость области, которую некоторые авторы (например, М. Минский[399]) обозначают как область искусственного интеллекта (artificial intelligence). В этом случае не дается какого-либо специального определения мышления, а просто перечисляются разделы, которые могут быть включены в более широкий отдел кибернетики, занимающийся в общем моделированием мышления: изучение процессов решения задач, создание модели поиска решения; статистические оценки поисковой деятельности; применение теории игр; использование дополнительных целей; анализ приемов решения задач человеком; определение влияния на процесс поиска решения различных приемов предыдущего обучения, и т. д.

Очевидно, что при таком подходе фактически не ставится вопрос об определении понятия мышления. Мышление как психологическая категория не дифференцируется от других психологических категорий. Термин «мышление» используется как собирательное понятие для обозначения всей психической деятельности человека, но при этом применяется как психологический термин, а не как философская, например, категория. Обобщенное использование термина «мышление» часто можно наблюдать в работах кибернетиков.

Однако следует отличить такое неправомерное расширение и неточное использование термина «мышление» от заведомо ненаучного, рекламного использования его в некоторых сугубо популярных работах, в которых по большей части дебатируется «философский» вопрос: «может ли машина мыслить»[400], постановка которого именно в такой форме приписывается видному математику Алану Тьюрингу, имеющему большие заслуги перед кибернетикой. Однако часто забывают, что первоначальная публикация его интересной работы в этой области на страницах английского журнала «Mind» была озаглавлена: «Вычислительная машина и интеллект»; при повторном издании для более широкого круга читателей в США ей было дано заглавие, привлекшее читателей, интересующихся данной областью[401].

Из большого числа авторов, затрагивающих вопросы соотношения мышления и кибернетических систем, лишь немногие уделяют внимание специальной разработке самых общих вопросов, в частности вопросов о подходе к мышлению. Сталкиваясь с необходимостью опираться в своей работе на научно обоснованное определение понятия мышления как психологической категории, зарубежные кибернетики обращаются к принятым за рубежом психологическим теориям мышления, но при этом им приходится выбирать между Сциллой и Харибдой: либо феноменологический подход к мышлению, и тогда — интроспекция, подход к мышлению как явлению феноменального поля сознания, либо бихевиористический подход к мышлению, сведение мышления к набору механических навыков, связанных с осуществлением «интеллектуального» поведения, т. е. подход к мышлению как к явлению феноменального поля внешнего поведения.

Не желая примыкать ни к интроспекционистской, ни к бихевиористической точкам зрения на мышление, некоторые кибернетики пытаются по-своему определить мышление, с разных сторон осветить объект исследования. Обычно для этого привлекают соображения скорее общежитейские, чем научно обоснованные. Такой подход к мышлению через различные определения понятия и предмета исследования можно назвать топическим. Другие авторы создают искусственные определения мышления, опирающиеся на объективный критерий, который, однако, часто бывает существенным лишь для данного частного исследования. Отдельные представители кибернетики склонны для раскрытия определения мышления привлекать понятия и положения объективистские по своей природе. Наконец, в работах некоторых кибернетиков приводятся соображения, которые могут быть рассмотрены как элементы особого подхода к мышлению: часто мышление как таковое исчезает, и остается лишь предполагаемая деятельность внемирового субъекта.

Крайне субъективистские позиции в вопросе об общих философских подходах к мышлению занимает, например, Б. Барлоу[402], доказывающий с помощью старых аргументов, что кибернетические машины (по крайней мере, существующие и те, которые могут быть созданы в ближайшее время) не могут сами хранить или предъявлять данные наиболее экономным образом. В этой связи упоминаются «Анализ ощущений» Э. Маха и «Грамматика науки» К. Пирсона, где принцип экономии мышления и экономной формы описания научных наблюдений выступает как сущность интеллектуальной деятельности. Барлоу считает, что программирование задач, аналогичных выдвинутым Махом и Пирсоном, больше прольет свет на природу интеллекта, чем программирование навыков решения проблем. Барлоу прав в решении вопроса о том, что моделирование мышления нельзя представить как передачу машине механических приемов работы человека при решении задачи, т. е. моделирование навыков, но, ставя вопрос в плане не психологическом, а общетеоретическом, Барлоу разрывает и противопоставляет «внутреннюю сущность» мышления и внешнюю форму его реализации. Что же такое мышление в психологическом плане? Барлоу не ставит этого вопроса, он пытается найти (все равно где и каким образом) критерий для отличия мышления от механических операций. И здесь уже очевидно дело мировоззрения — он обращается к махистам. При таком подходе у Барлоу нет и не может быть четкого критерия отличия мышления от механических операций, его осуществляющих.

Вопрос о критерии, с помощью которого мы могли бы отличить мышление от других видов психической деятельности, мыслительные действия от навыков, чрезвычайно интересует и представителей кибернетики, использующих топическое определение мышления (например, М. Минского)[403].

Мы часто находим, пишет Минский, что какая-либо деятельность, которая кажется со стороны высокоинтеллектуальной, становится менее впечатляющей, когда мы постигаем прием ее осуществления. Минский мучительно ищет такой точки зрения, которая позволила бы с помощью обычных житейских приемов выявить интеллектуальное поведение. Итог рассуждений Минского горек. Суждение об интеллекте, говорит Минский, это скорее наша рефлексия того, что мы понимаем и как мы представляем себе данное поведение, а не то, что мы или машина действительно совершаем. Значит, интеллект, мышление — это по сути дела призрак, иллюзия.

Итак, не имея четкого критерия интеллектуальной, мыслительной деятельности, оперируя житейскими наблюдениями и в конечном счете доверяя лишь своему самонаблюдению в духе интроспекции, кибернетики оказываются в безвыходном положении. Чтобы избежать чисто феноменологического или чисто бихевиористического подхода, им приходится определять интеллект как такое явление, за которым скрывается постоянно ускользающая от нас сущность, а она явно не представляет собой «мышления». Отсюда те неясные намеки, столь типичные для кибернетиков, что при воссоздании в машине механического набора навыков, внешне выражающих интеллектуальное поведение, может быть, что-то напоминающее феномен мышления и появится в машине.

Теоретическую и практическую несостоятельность необъективного подхода к определению мышления осознал А. Тьюринг, когда ввел свой (пусть очень искусственный и явно неудовлетворительный) критерий мышления—эффективность машины при «игре в имитацию»[404]. Приводя положение о том, что ни один механизм не может чувствовать и располагать именно «рефлексией» своей деятельности и потому не может обладать интеллектом, Тьюринг пишет, что это положение уничтожает его критерий, отрицает его (т. е. критерий, конечно, искусственный, частный, но объективный, критерий, который может быть использован наблюдателем, находящимся «снаружи» по отношению к системе). «Согласно самой крайней форме этого взгляда (т. е. взгляда на сознание как на «рефлексию» внутренней деятельности. — М.Б.), единственный способ, с помощью которого можно удостовериться в том, что машина может мыслить, состоит в том, чтобы стать машиной и осознавать процесс собственного мышления. Свои переживания можно было бы потом описать другим, но, конечно, подобное сообщение никого бы не удовлетворило. Точно так же, если следовать этому взгляду, то окажется, что единственный способ убедиться в том, что данный человек действительно мыслит, состоит в том, чтобы стать именно этим человеком. Фактически эта точка зрения является солипсистской. Быть может, подобные воззрения весьма логичны, но если исходить из них, то обмен идеями становится весьма затруднительным»[405].

Яснее выразиться трудно. Философские позиции и теоретические подходы намечены здесь совершенно четко.

Тьюрингу понадобилось выработать свой собственный критерий для опознания процессов мышления, что весьма симптоматично. Это показывает прежде всего, что зарубежная психология не может выработать научно достоверные и убедительные выводы относительно природы мышления и сущности его, показывает, что нет единого, признанного всеми психологами взгляда на сущность мышления. Некоторых кибернетиков смущают и конкретные вопросы, ответ на которые должна дать психология мышления. Минский указывает, например, что нельзя в настоящее время окончательно решить, можно ли полностью промоделировать мышление человека, так как понятие «мышление» раскрывается по-разному.

Вопрос об относительности значения понятия «мышление» чрезвычайно важен и для психологии и для кибернетики, но он лишь проскальзывает в работах современных ученых.

Именно как противовес вопроса об относительности понятия «мышление» выступает вопрос о постоянной, неизменной сущности явления мышления, который не формулируется кибернетиками буквально, но проскальзывает в некоторых работах. Логика становления этого вопроса в работах зарубежных кибернетиков такова. Машина, кибернетическая система обладает большими возможностями, чем мы можем представить себе на основании знакомства с ее структурой и работой. Мы, люди, возможно, не в состоянии отметить и опознать «мышление», осуществляемое машиной, так как наши суждения об интеллекте другого субъекта часто бывают неполноценными, во всяком случае они относительны, они зависят, в частности, от наших знаний о природе мышления. Поведение машины объясняется, описывается в терминах прошлых состояний, внешних условий и причинных или вероятностных отношений между ними. Если мы наблюдаем какую-то непредвиденную форму интеллектуального поведения, то наше удивление и неподготовленность к возможному появлению этой формы объясняется тем, что мы плохо осуществляем требуемые вычисления. Если бы вместо нас о «мышлении» машины, да и о мышлении человека, судил субъект, обладающий абсолютными способностями вычисления, то вопрос о мышлении не вставал бы так, как сейчас. Это совершенное существо подобно «демону» Максвелла[406] (оказавшемуся необходимым кибернетике и теории информации при решении некоторых специфических вопросов именно этих дисциплин); оно в принципе «все знает» и может судить не на основании относительных знаний, а на основании абсолютного знания о процессах, протекающих в мире. Если бы деятельность машины или человека определялась этим существом, то категория «мышления» была бы, возможно, излишней, так как все можно было бы описать в терминах определенных связей между предыдущими и последующими состояниями.

Мы видим, что при таком решении вопроса об относительности наших суждений о мышлении попросту исчезает сама категория «мышление».

Согласно такому подходу, оказывается, что введение термина «мышление» всего лишь маскировка нашего незнания подлинных процессов, протекающих в мире, обозначение степени нашего незнания. Этот взгляд прямо не развивается с должной последовательностью никем из кибернетиков, но он полностью отвечает общему духу работ в смежных областях, например, хорошо согласуется с теорией «демона», рассматриваемой Бриллюэном[407] и Винером[408].

Таковы распространенные подходы зарубежных кибернетиков к мышлению, взятому в психологическом аспекте. Мы видим, что в этой области имеется целый комплекс вопросов, волнующих кибернетиков, так как именно от того или иного решения их зависит направление практической работы по моделированию мышления. Очевидно, что научно решить эти вопросы можно лишь с диалектико-материалистических позиций.

А.Н. Колмогоров[409] отмечает, что фактически до настоящего времени была известна только одна форма мышления — мышление человека (а также и элементарное мышление животных), т. е. одна форма, один способ проявления мышления в окружающем нас реальном мире у живых существ.

Поскольку все мы до последнего времени всегда имели дело с единственным феноменом мышления — человеческим, то и описание мышления психологами, которым пользовались и в других областях знания, было описанием конкретных свойств и особенностей человеческого мышления. Именно поэтому понятие «мышление», которым пользуется психология как наука о психической деятельности человека, не может не быть одноплановым. Для описания явлений реального мира раньше не требовалось вычленения в феномене мышления «человеческого» плана и плана более общего.

Понятием мышления, взятым из системы психологических понятий, пользуется кибернетика. Однако сфера правильного использования психологического понятия в области кибернетики должна быть ограничена.

Понятие «мышление» как психологическая категория может быть адекватно использовано в кибернетике лишь в работах того направления, которое занято моделированием приемов, операций, методов и функций человеческого мышления.

Развитие кибернетики требует более общего понятия мышления, чтобы мышление человека можно было рассматривать и в новом, более общем плане. В разработке такого понятия заинтересована и психология мышления. Возможно, что такая постановка вопроса — основная заслуга кибернетики в развитии теории мышления, и значение нового подхода для психологии выявится лишь в дальнейшем, когда под этим углом зрения смогут быть пересмотрены и другие психологические понятия. Однако в настоящее время такое более общее понятие мышления не образовано, имеются лишь наметки нового подхода. А.Н. Колмогоров (в упомянутом выше докладе) считает, что новое понятие должно быть функциональным по своей природе. Работа в этом направлении — дело будущего. Кибернетика привлекает категорию мышления и обращается к феномену человеческого мышления в прикладной, как уже отмечалось выше, области. При моделировании (техническом с помощью создания технических систем и устройств, и математическом — в форме расчетов, программ, формул и т. д.) феномена мышления человека кибернетика идет двумя путями.

Во-первых, изучается деятельность человека при решении задач, выявляются специфические приемы, операции, процесс решения расчленяется на определенную последовательность действий. Описав процесс мышления в терминах формальнологических систем, в формальных категориях, мы должны прийти к формализации приемов мышления, к составлению программ деятельности при решении задачи.

Во-вторых, кибернетиками из каких-либо физических компонентов создаются структуры, системы, достигающие в процессе их функционирования результата, для получения которого (или аналогичного ему) человек использует свою способность мыслить. Такие системы должны быть в состоянии выдавать решение задачи, для которого человек использует иные, допустим, неизвестные нам приемы мышления. В случае особого типа задач, требующих творческого мышления со стороны человека, машины должны быть в состоянии выдавать решение, которое нельзя получить путем обычного логического вывода в соответствии с обычной программой, на основании имеющихся первоначально данных.

При этом подходе возможно моделирование каких-то элементов деятельности (может быть, на молекулярном уровне) или каких-то сторон структуры нервной ткани и т. д.

Хотя отмеченные пути моделирования мышления человека различны, однако нет никаких оснований предполагать, что они могут стать путями формирования собственно «искусственного интеллекта» т. е. определенной формы психического отражения в материальной системе, отличной от человека. То, о чем говорит А.Н. Колмогоров, нельзя рассматривать как моделирование человеческого мышления. Этот вопрос требует специального исследования. Здесь же отметим возможность создания систем, способных решать задачи, вообще недоступные человеку, но которые мы должны будем определить как мыслительные. В какой-то степени к этому подходит Эшби[410], когда он рассматривает вопрос об «усилителе мыслительных способностей человека».

Моделирование мышления и формализация теории мышления.

Для кибернетики типичен такой подход к объяснению какого-либо явления, когда оно рассматривается как неизбежный результат действий и взаимодействий точно определенных механизмов, причем последние представляются как более простые, нежели само объясняемое явление[411]. В работах того направления кибернетики, которое получило у нас известность как нейрокибернетика[412] (т. е. изучение характерных структурных особенностей нервной системы человека, закономерностей функционирования мозга в процессе решения сложных задач, моделирования мозга), элементарными процессами, механизмами интеллектуального поведения объявляются определенные физиологические процессы в центральной нервной системе. Именно в недрах этого направления работ зародилось и оформилось как самостоятельное пограничное направление моделирование мыслительной деятельности.

Первоначально моделирование интеллектуальной деятельности не выступало как самостоятельное направление, а было включено в моделирование поведения живых организмов в лабиринте. Среди работ этого цикла (У.Р. Эшби[413], Грея Уолтера[414] и др.) особый интерес представляют для нас модели К. Шеннона[415] и то направление моделирования деятельности живых организмов, которое связано с созданием класса моделей, обозначаемых как «играющие машины». Именно при работе в этой области кибернетики начинали сознавать необходимость уделять внимание психическим свойствам живых организмов и, в частности, мышлению. Однако при моделировании поведения живых организмов подход к интеллектуальной деятельности был в целом сугубо бихевиористический. Собственно, от бихевиоризма был взят термин «решение задачи» (problem solving), которое понималось как результативное поведение в проблемной ситуации. Поведение в лабиринте надолго остается основной моделью деятельности при решении задач, в том числе мыслительных. Именно в этой связи возникает подход к решению задачи как перебору всех возможных вариантов ее решения.

Переход к анализу реального хода решения задачи, изучение процессов, обеспечивающих избирательность деятельности человека, поиск приемов сокращения числа проб, сравнительное изучение деятельности человека и математической модели решения—эти исследования шли рука об руку с отходом кибернетиков от теории «черного ящика» и переходом к содержательному анализу мыслительной деятельности.

Программирование мыслительной деятельности не может совпадать с программированием работы устройства, копирующего мозг человека. Алгоритм работы мозга и алгоритм работы человека при решении мыслительной задачи, конечно, разные явления[416]. Однако нейрокибернетика, безусловно, представляет собой шаг вперед по пути научного объяснения мыслительной деятельности человека. Исследования в этой области подвели кибернетиков вплотную к работе и в области программирования. Тем самым было положено начало отходу кибернетиков от чисто бихевиористского понимания мыслительной деятельности человека.

Ядром всех работ в области программирования мыслительной деятельности человека является вопрос о возможности полной формализации мыслительной деятельности.

Требовалось вычислить все существенные операции решения задач разного типа, выяснить точную последовательность этих операций при различных способах решения. Предполагалось, что, записав полученные данные в виде программы, можно имитировать при помощи электронной счетно-вычислительной машины реальный ход мышления человека.

О целесообразности исследования мыслительной деятельности человека с целью выявления оптимальных способов решения задач свидетельствуют результаты работ по созданию программ мыслительной деятельности. В этом отношении значительный интерес представляют исследования, произведенные группой американских ученых — Ньюэллом, Шоу, Саймоном[417].

Работа, направленная на формализацию некоторых приемов и элементов деятельности человека при решении задач, связана с другим важным вопросом, который поднимают представители этого направления. Может ли быть создана формальная теория мышления, которая могла бы быть распространена и на область творческого мышления? Вот вопрос, от решения которого зависит и то, какое место займет теория программирования в кибернетике, и то, какой вклад кибернетики могут внести в развитие психологической теории. Основное значение кибернетических работ данного цикла для психологии состоит в том, что именно в них впервые с необходимостью ставится вопрос о создании дедуктивной психологической теории. Хотя некоторые зарубежные психологи (например, американский психолог Халл) вопрос о возможности построения дедуктивной психологии поднимали и раньше, но именно кибернетики поставили этот вопрос во главу угла и именно здесь от его решения зависит практика моделирования и создания технических кибернетических систем. Это положение было достаточно четко сформулировано Ньюэллом, Шоу, Саймоном и другими представителями данного направления, стремящимися создать формальную теорию мышления. Основные положения этого направления следующие.

Прежде всего мышление расчленяется на творческое мышление и «решение задач». Затем создается формальная теория решения задач. Выясняется возможность распространения этой теории на творческое мышление. Если буквальное перенесение невозможно, предпринимаются допустимые с точки зрения этой теории преобразования как самой теории, так и описания процессов творческого мышления. Затем опять делается попытка включить процессы творческого мышления в группу процессов, для которых действительна формальная теория решения задач.

В соответствии с принятой схематизацией исследователи занимаются, во-первых, формализацией приемов решения задач и, во-вторых, составлением эвристических программ, имитирующих процессы творческого мышления. В настоящее время, поскольку кибернетики заинтересованы в моделировании сложной, творческой деятельности, оба раздела выступают как этапы единой работы. Однако различие этих программ существенно. Если рассматривать задачу, которую необходимо разрешить, как вход системы, а решение как выход, то программы решения задачи можно оценить с точки зрения того, как связаны вход и выход системы, насколько гарантировано получение правильного решения при работе системы по данной программе (М. Минский). При этом подходе можно выделить два класса программ: программы, которые гарантируют получение решения на выходе системы, и программы, которые могут обеспечить решение, но не с такой степенью необходимости, как первые. Точнее, в отношении программы второго класса нельзя заранее с уверенностью сказать, что решение будет получено, или, наоборот, не будет получено. Первый класс программ определяют как алгоритмический, второй — как эвристический.

В работах по формализации мыслительной деятельности следует выделить два аспекта: практический (составление программ конкретных кибернетических систем) и теоретический (выработка положений формальной теории мышления).

В настоящее время составляются лишь частные программы. Они обеспечивают решение задач лишь определенного типа, например, задач символической логики, алгебраических уравнений, некоторых задач в области тригонометрии. Хотя они включают ряд правил и методов, общих для решения самых различных задач, однако для разработки точных программ или вариаций единой программы для задач разного типа требуется еще огромная работа.

Теория решения задач, которая создается на основании изучения и создания действующих кибернетических систем, предполагает выработку некоторых общих понятий. Таким понятием является прежде всего понятие «задача» (problem). Задача, требующая решения, представляется условно как лабиринт, и тогда ее решение рассматривается как поиск пути через лабиринт. Более поздняя абстракция, использованная Ньюэллом, Шоу и Саймоном[418], представляет задачу как группу элементов (Р), причем требуется найти члена подгруппы (S), если Р имеет определенные свойства. Эта абстракция может быть использована в ряде задач. Простейший и наиболее яркий пример — поиск комбинации цифр на замке сейфа. В этом случае Р — все возможные комбинации цифр, а S — те частные комбинации, при которых сейф открывается (обычно изготовляются сейфы, в которых .S включает одну комбинацию).

Решение проблемы возможно и путем моментального опознания члена S как необходимого решения, и путем длительной выработки различных комбинаций элементов группы Р и постепенной проверки их с целью установить, относятся ли они к группе S.

Этот подход, на первый взгляд, вырастает из бихевиористской теории «проб и ошибок», однако сами авторы подчеркивают, что они пришли к нему на основании анализа работы схемы. Конечно, теория «проб и ошибок» не могла не повлиять на формирование рабочей гипотезы, принятой данным направлением, и на общий подход к процессам решения. Но, с другой стороны, то, что было слабостью метода «проб и ошибок», примененного к условиям работы человека, в какой-то степени стало положительной чертой кибернетических работ. По отношению к человеку теория «проб и ошибок» представляется большим упрощением и абстракцией. По отношению же к технической системе, созданной именно с целью имитировать какую-то частичную функцию человека, какую-то абстрагированную способность (например, способность наводить путь в лабиринте), использование этой теории правомерно.

Вопрос о соотношении работы кибернетических машин и творческого мышления человека, о моделировании творческого мышления, по мнению многих авторов, является одним из самых острых вопросов в рассматриваемой области.

Игнорируя определение психических процессов как естественных, некоторые зарубежные кибернетики прямо переносят понятия «творческие процессы» и «механизмы психических процессов» в систему кибернетических понятий. При этом возникает дилемма: либо творческое мышление имеет механизмы, однотипные с механизмами, рассматриваемыми в кибернетике, либо оно — «божий дар», и механизировать его невозможно. Некоторые кибернетики (например Минский, Маккарти) считают, что понятия «творческий» и «механизм процесса» несовместимы. Очевидно, что при этом описательный психологический термин «творческий» рассматривается как термин операционный, прямо указывающий на механизм осуществления процесса. Этот-то механизм кибернетики и не считают возможным имитировать. В результате появляется необходимость пересмотра понятий. В частности, многие кибернетики предпочитают говорить не о творческой деятельности, а об эвристической, или оговариваются, что их область — «искусственное мышление» и что они не изучают мышление человека, и т. д. На это другие кибернетики[419] весьма резонно замечают, что процесс творчества ничуть не проясняется от того, что мы связываем его с машиной.

В математической теории аналог явлению творчества кибернетики находят в необходимости (согласно теореме Геделя) перехода от одной замкнутой системы понятий, логической системы, к другой, более широкой, позволяющей решать вопросы, возникающие в первой и не решаемые в этой системе. Такое расширение системы и связывание в новую систему, в целостное образование ранее разрозненных единиц признается и современной психологической теорией как имеющее отношение к творческому мышлению. Следовательно, эта начальная позиция приемлема для установления контакта психологии мышления и кибернетики.

Очевидно, что психологические исследования, вскрывающие подлинные механизмы творческого мышления, их своеобразие, выявляющие операционные структуры творческой деятельности человека, как и работы, в которых дается анализ и систематизация операций и приемов этой деятельности, весьма актуальны и имеют большое значение для развития моделирования творческого мышления человека.

Среди зарубежных кибернетиков непререкаемым авторитетом в вопросах эвристики является Пойя[420]. Пойя определяет цель эвристики как исследование методов и правил осуществления открытия, изобретения. Эпитет «эвристический» Пойя определяет как «служащий для открытия» (service to discover). В силу уже отмеченной выше неудовлетворенности многих кибернетиков термином «творческий», термин «эвристический», как более соответствующий операционному подходу к процессам, получил широкое распространение[421].

При составлении эвристических программ кибернетики используют в основном приемы и методы, описываемые и выявляемые психологами. Поскольку есть возможность описать работу человека, использующего те или иные методы решения задачи, как последовательность сменяющих друг друга операций, постольку есть возможность составить в этой области программу для кибернетической системы. Конечно, такая программа не будет еще сама по себе эвристической, но она может быть элементом, подпрограммой более сложной эвристической программы.

При работе в этом направлении кибернетики исходят из предположения, что есть возможность любой сложный вид деятельности представить как интеграцию более простых операций. В частности творческое мышление рассматривается как деятельность, разложимая, по сути дела, на простые элеметы: нетворческие операции, обычные приемы и методы решения задач. В этой связи использование некоторых данных психологических исследований, слишком схематичных и недостаточных в рамках психологической теории, оправданно и может быть эффективно в рамках работы по моделированию процессов мышления.

Возможно, что со временем многие данные современной психологии мышления будут более адекватны кибернетическим системам, моделирующим мышление, чем самому процессу мышления, который в свете новых психологических данных предстанет как более сложный. Конечно, это не означает, что возможно полное сведение такого сложного явления, как творческое мышление, к сумме более простых явлений и навыков, хотя некоторые кибернетики и не замечают опасности соскользнуть на механистическую точку зрения.

Эвристические программы могут выступать как элементы сложных программ решения задач, например, в универсальных кибернетических устройствах. Поскольку эти системы в целом работают по алгоритмическим программам, то имеет смысл рассматривать составление этих программ как попытку найти алгоритм, пусть несовершенный, для решения задачи, для которой нет и не может быть «обычного» алгоритма. В этом плане работы по составлению эвристических программ представляют интерес для кибернетики и теории автоматов. С другой стороны, анализ и систематизация приемов, методов, которые могут быть использованы при эвристическом решении задачи человеком, как и частные вопросы, которые возникают в этой области (например, вопрос о модели решения), представляют интерес для психологии[422].

Задача, требующая эвристического решения, остается задачей, и эвристическую деятельность можно рассматривать как тип более общего вида деятельности — решения задач (problem-solving). Некоторые методы решения задач, традиционные для бихевиористического подхода, привлекают внимание кибернетиков и используются в разрабатываемых программах. Следует признать, что эти программы являются приближениями сравнительно низкого порядка к деятельности человека. Поэтому использование схематических приемов решения, отражающих лишь какую-то сторону деятельности человека, на начальном этапе разработки эвристических программ может иметь место.

Многие авторы, например, Шеннон, Ньюэлл, Бернстайн, Минский, отмечают, что универсальным методом решения задачи, который может быть использован и в эвристических программах, является метод поиска и опробования возможных решений, ходов.

В рамках эвристических программ отмеченные методы могут быть полезны в том случае, если будет разумно ограничено число проб. При таком методе потенциально возможные ходы (пробы) представляются наподобие ветвей дерева — эвристическое решение возникает в результате выбора наиболее «правдоподобных» ходов[423]. Программы, основанные на определении «правдоподобного» хода, используются в машинах для игры в шахматы, хотя и здесь выбор такого хода скорее только предполагается, чем происходит реально.

Определение правдоподобия того или иного хода (пробы) осуществляется лишь узкоспециализированным устройством и, очевидно, не может исходить от универсального устройства. С этой точки зрения саму специализацию системы можно рассматривать как шаг в направлении создания условий, благоприятных для осуществления выбора по правдоподобию.

Выявление элементов эвристических программ приводит нас к вопросу о сложности деятельности при решении человеком творческих задач. Эта сложность, в частности, проявляется в том, что необходима большая группа функций и способностей, прямо не определяемых как мыслительные, но лежащих в основе такой деятельности. При моделировании мышления человека кибернетики сталкиваются с необходимостью предварительно овладеть моделированием различных способностей человека и различных видов его деятельности, обслуживающих деятельность мыслительную. Так, перед кибернетиками как самостоятельная задача выступает необходимость специально рассматривать те способности и виды человеческой деятельности, от которых в психологических исследованиях по проблемам мышления и творческого мышления мы, наоборот, вынуждены абстрагироваться, рассматривая их как естественные условия, как общие условия, а не как экспериментальные переменные.

Подчас анализ таких вспомогательных способностей перерастает в самостоятельную область исследования. Такова проблема моделирования деятельности по опознаванию образов (в частности, проблема «образного мышления»). В рамках работы по составлению эвристических программ проблема опознавания образов машиной выступает перед нами всякий раз, когда мы говорим, что любой ход (проба) устраняет какой-то класс возможных решений, что каждый метод решения применим лишь к определенному классу задач, что необходимы методы опознания задачи и отнесения ее к определенному типу эвристических задач и т. д. Очевидно, что разработка таких специализированных программ и систем (устройств типа «перцептрон») косвенно способствует и разработке эффективных эвристических программ.

Элементами эвристических программ, несомненно, могли бы и должны были бы стать формализованные приемы неосознаваемой деятельности человека в процессе решения задачи. Эти процессы все больше привлекают внимание кибернетиков. А.Н. Колмогоров прямо указывал на необходимость изучать в сфере кибернетики эти процессы, как имеющие прямое отношение к творческой деятельности и главным образом к оценке, выбору, отсеву потенциально возможных ходов. Однако к такого рода изучению в области кибернетики пока не приступили.

Чрезвычайный интерес представляет для кибернетиков проблема перевода неосознаваемой деятельности на новый, сознательный уровень. Однако кибернетики говорят об этом очень неясно, вскользь. Очевидно, что эта область прямо зависит от эффективности специальных психологических исследований; данных самонаблюдения здесь далеко не достаточно.

Очень важными элементами эвристических программ должны стать формализованные приемы и методы оперирования, классификации, оценки, отбора, отработки навыков, приемов, операций, методов, элементов решений частичных задач, которые накапливаются в ходе решения задачи. Это самостоятельная группа методов, и моделирование их — самостоятельная проблема. Следует отметить, что эти методы связаны с организацией деятельности самого субъекта, с изменением его деятельности. Такое изменение и деятельности и самого субъекта — необходимое условие творческого решения задачи. Но кибернетики уделяют этому вопросу недостаточное внимание.

Разработка программ, в которых используется эвристический подход, включает в себя широкую область деятельности человека. В эту область входят работы по изучению процессов решения задач в символической логике и математике, вопросов, возникающих в промышленности, при лабораторных исследованиях, в шахматной игре. Большинство из этих программ, подобно приведенным здесь, более или менее точно отражают полученные из опыта представления о характере процесса решения задач человеком.

Из этого, однако, не следует, что во всех случаях при построении систем, способных решать задачи, имеет смысл пытаться копировать человеческий интеллект. С одной стороны, это нецелесообразно потому, что далеко не все закономерности и механизмы человеческого мышления известны; с другой — из-за сложности и дороговизны копирования некоторых форм умственной деятельности. Наконец, в отношении некоторых мыслительных процессов в кибернетике отсутствует способ формализации и программирования. Поэтому в кибернетике наметился и другой путь моделирования человеческого мышления.

Функциональное моделирование и эпистемологические проблемы.

Наряду с моделированием приемов работы человека при решении мыслительных задач и операций, навыков решения существует моделирование функциональное.

В работах этого направления реальный процесс мышления человека рассматривается не со стороны конкретных мыслительных действий, его осуществляющих, не со стороны приемов, операций мыслительной деятельности, а со стороны функциональной.

Кибернетиков интересуют функции мышления, связанные с своеобразными процессами получения, переработки и выдачи информации, и особенно процессами создания информации. Человек рассматривается не только как «приемник» и «канал» передачи информации, но и как «генератор информации».

Каким требованиям должна удовлетворять материальная система переработки информации, которая могла бы осуществлять некоторые функции мышления, — в такой форме обычно кибернетики ставят основной вопрос в данной области. Своеобразное и интересное решение этого вопроса дается в ряде работ Д.М. Маккея[424]. В одной из своих последних работ Маккей задается целью определить основные черты (он говорит о них как об операционных), которые отличают интеллект от простой способности вычислять[425]. Таких черт Маккей выделяет четыре: 1) способность системы успешно перерабатывать и объединять информацию в зависимости от ее значимости, 2) способность совершать пробные действия, поиск, переходы, логически не вытекающие из наличной информации, т. е. совершать скачок через «разрыв», существующий в наличных данных, 3) способность управлять поисковым, исследовательским процессом, руководствуясь «чувством близости решения», 4) способность рассматривать ограниченный, но достаточно большой ряд положений и заключений, совместимых с данным положением.

Здесь красной нитью проходит мысль о том, что в процессе мышления человек не только преобразует, но и создает информацию. При рассмотрении выделенных черт информационной системы, предназначенной имитировать функцию мышления человека, в частности функцию творческого мышления (создание нового продукта), мы видим, что Маккей ближе всего стоит к своему соотечественнику Ф.С. Бартлетту[426]. Как и Бартлетт, Маккей видит основную функцию нового решения в том, что данная система переходит от наличных данных к логически не вытекающим из них выводам, перепрыгивает через «пропасть», разрыв. Ширина разрыва, который может преодолеть субъект, характеризует качество, объем его творческих возможностей. Маккей пишет, что степень логической недетерминированности определяет широту логического разрыва, покрываемого решением. Если до конца проследить это положение, то стремление формализовать творческое мышление человека, стремление построить четкую систему правил работы при решении творческих задач по сути дела уводит нас от творческого мышления. Конечно, с абсолютизированием такого положения нельзя согласиться. Но некоторые частные решения, предложенные Маккеем и вытекающие из такого подхода к мышлению, представляют несомненный интерес.

Маккей находит, что информационная система, состоящая из физических элементов, может пересечь логический разрыв в данных несколькими путями. В его работах намечаются возможности совершить скачок и соответственно выявляются некоторые физические характеристики системы, которая может функционировать тем или иным способом. Маккей выявляет некоторые физические свойства, например, непрерывность физического посредника-носителя (медиума). Эту характеристику Маккей считает важнейшей с точки зрения обеспечения эвристического решения. В то же время именно это свойство, отмечает Маккей, дает физическим системам определенные качества — пластичность и т. д.

В целом мысль Маккея сводится к тому, что моделирование функций мышления может быть осуществлено комплексной информационной системой, в которой условные вероятности процессов решения определяются процессом, протекающим в системе, работающей по принципу аналогового вычислителя или особой физической системы.

Действительно, характеристики некоторых физических систем, осуществляющих информационные процессы, в значительной степени присущи и мозгу человека как физической системе. На наш взгляд, здесь большую ясность могут внести исследования мозга как физической системы, в которой протекают стохастические процессы, исследования в области молекулярной биофизики.

Работы в области функционального моделирования подводят кибернетиков к гносеологическим вопросам. Связь этого направления с разработкой гносеологического подхода к системам, имитирующим мыслительную деятельность человека, можно проследить и в работах Маккея[427], и в работах, к анализу которых мы переходим.

На первый взгляд, многие зарубежные кибернетики при создании автоматов уделяют внимание гносеологическим вопросам. Однако лишь в некоторых работах, и то весьма специфично, ставится вопрос об отражении внешнего мира автоматами, в других же, как в уже отмеченной работе Маккарти, прокламируется положение о том, что, строя автоматы, «мы превращаем эпистемологию в отрасль прикладной математики, отныне не мистическую». Разумеется, развитие гносеологии не предполагает такого изменения ее предмета.

В связи с вышесказанным можно выделить работы, посвященные вопросу о возможности образования автоматами понятий для отражения внешнего мира, и работы, относящиеся к циклу исследований об отражении в неживой природе вообще. Приведем некоторые положения Маккарти.

Маккарти разработал программу, относительно которой можно сказать, что она имеет такое «человеческое свойство», как «здравый смысл», если она может самостоятельно обеспечить себя достаточно большим количеством выводов в связи с тем, что ей сообщается извне, или с тем, что она уже знает. При этом, по мнению Маккарти, большим преимуществом данной системы в отличие от других систем, имитирующих мышление человека, является то, что совершенствование ее поведения возможно путем простой постановки вопроса об этом — человек может просто сформулировать некоторые положения о символической (выраженной в принятых терминах) среде автомата и о том, что было бы желательно совершить.

Чрезвычайный интерес представляет один из специальных для Маккарти вопросов, а именно, о качественном своеобразии отражаемого объекта и, соответственно, своеобразии продукта отражения такого объекта. Маккарти этот вопрос не ставит в такой форме. Он просто отмечает, что в настоящее время на уровне кибернетических систем в качестве категорий отражения (точнее, символов алфавита отражения) могут выступать: а) структурные элементы — так называемые нервные сети; б) специальный класс кибернетических систем — «машины Тьюринга» и в) вычислительные программы. Возможно, в данном случае лучше говорить не об отражении, но о выражении. При этом имеется в виду следующее.

Предположим, мы имеем какую-то систему элементов, которую обозначаем как алфавит А. Мы должны перевести все символы (или комбинации символов) этого алфавита в символы алфавита Б. Предполагается, что есть (либо их требуется открыть) правила перевода. Разумеется, в этом случае лишь при соответствующих оговорках можно говорить о процессе перевода как об отражении алфавита A в алфавите Б. Три отмеченных выше способа выражения в кибернетических системах внешних событий и представляют собой три типа алфавита Б. Очевидно, что система, обладающая алфавитом Б, может отразить только те события, явления и процессы, для которых в ее алфавите могут быть найдены подходящие символы или комбинации символов.

При освещении вопроса об алфавите отражающей системы Маккарти лишь бегло затрагивает вопрос о качественном своеобразии внешнего объекта, отражаемого на уровне мышления. Это центральный вопрос в данной области.

Некоторые так называемые шахматные автоматы способны оценивать различные факторы развивающихся позиций в ходе игры, запоминать прежние позиции и использовать прошлый опыт, но такие автоматы не в состоянии решать некоторые более сложные задачи. Такие автоматы не обладают способностью открыть принцип игры противника. Как правильно отмечает Маккарти, это связано с тем, что никакие реальные значения не могут прямо быть использованы для вычленения такого абстрактного явления, как принцип игры.

Если мы хотим открыть абстракцию, то, очевидно, необходимо обладать способностью представить, выразить, отразить эту абстракцию в соответствующих категориях. Маккарти правильно нащупывает связь между способностью открыть нужную абстракцию, наличием категорий для отражения данной абстракции и способом, формой обучения. Но он говорит лишь, что в результате обычного обучения «шахматного автомата» такая категория для отражения абстрактного явления не может возникнуть. Однако Маккарти не указывает, каким должен быть способ обучения, путь формирования абстракции. Логичной представляется гипотеза о том, что данная абстракция может стать категорией отражающего устройства лишь при особом типе обучения, при обучении принципу работы, в результате которого у субъекта наряду с содержательным «материальным» результатом складывается «формальный» результат[428]. Можно предположить, что формирование у субъекта абстрактных категорий для отражения абстрактных явлений возможно лишь в результате такого типа обучения и наличия у субъекта способности к такому обучению.

Предложенная система требует общения с человеком. Маккарти выбирает следующий путь: сначала создается система, которой можно было бы сказать (на понятном ей языке, т. е. в терминах ее алфавита), чтобы она соответствующим образом модифицировала свое поведение; затем система начинает работать по определенным принципам, учится в ходе работы, т. е., по сути дела, машина инструктируется. И на начальной ступени, и в ходе работы, и на выходе система должна общаться с человеком. Это ничуть не умаляет способностей машины. Наоборот, такое общение в некоторых случаях следует рассматривать как проявление особых, весьма существенных для машины свойств, благодаря которым она способна решать мыслительные задачи. Следует отметить, что при таком подходе к вопросу необходимо особое внимание уделять процессам общения человека и машины, вопросам создания языка для такого общения[429], создания машин, облегчающих общение человека с машинами и т. д. По сути дела эти вопросы вводят нас в область другой психологической дисциплины — инженерной психологии.

Вопрос об образовании «понятий» (категорий отражения) ставится и в работах некоторых ученых, не связанных прямо с разработкой технических конструкций. Д. Паек, например, ставит вопрос о физических аналогиях процесса образования понятий, о физических процессах, которые можно определить как подобные процессам образования понятий[430]. В качестве функциональной модели мышления или физического аналога процесса Паек рассматривает взаимодействие двух динамических систем, которые организуются соответствующим образом в результате своего взаимодействия. При этом осуществляется процесс «подстройки» одной системы к другой, одна система организуется определенным образом в зависимости от организации другой системы, взаимодействующей с первой. Таким образом, Паек делает попытку найти физический процесс, изоморфный отражению, попытку промоделировать отражательную функцию мышления. Правомерность таких попыток вряд ли вызывает сомнение. Но работа Паска, прямо подводящая к вопросу об изучении процессов отражения в системах, состоящих из физических, неорганических компонентов, является лишь начальной ступенью в развитии этого направления.

В некоторых работах зарубежных кибернетиков проблема образования понятий и его моделирования рассматривается как проблема образования символа для обозначения какой-то группы явлений. По сути дела, к этой группе относятся все работы по проектированию систем, распознающих образы (работы Селфриджа[431], Розенблатта[432], Маккея и т. д.). Эти работы, как и работы советских кибернетиков в этой области (Бравермана и Айзермана, Бонгарда и других), достаточно широко известны, и на них мы здесь не будем останавливаться. Необходимо сказать лишь несколько слов о работе Маккея, прямо намечающей такой подход. Маккей выявляет два пути получения окончательного символического изображения для обозначения и выражения внешнего для данной системы явления. Первый путь — последовательная фильтрация входного сигнала, второй — символизация тех свойств внешней среды, которые обусловили изменение деятельности системы по согласованию с поступающими извне сигналами.

Разумеется, исследования этого типа чрезвычайно интересны, но они учитывают и раскрывают лишь формальные стороны реального процесса образования понятий. Эти работы было бы ошибочно отнести к работам, направленным на моделирование процесса формирования понятий у человека, хотя в ряде случаев такое отнесение осуществляется, что и приводит к неправильной, в основном отрицательной, оценке этих работ и всего направления.

В кибернетической литературе, например у Винера[433], Эшби[434], поднимаются вопросы об усилении мыслительных способностей человека, о построении машин, которые обладают «синтетическими» умственными способностями, в значительной степени превосходящими способности человека (как современные машины превосходят его физические силы). Эшби считает, что можно создать механическую систему, предназначенную для решения задач, непосильных для человеческого интеллекта. Работа Эшби представляет для нас интерес несколько необычным подходом к мышлению человека, который связывают с другими направлениями в психологии. Интересно, что Эшби привлекает статистические данные по обследованию больших групп людей в целях определения степени их интеллектуальности, выявления наиболее типичных уровней интеллектуальности и выяснения того, какими реальными возможностями обладают люди всей данной группы для решения мыслительных задач. Этот подход заслуживает внимания, хотя как приемы измерения интеллектуального уровня и распределения интеллектуальных способностей в группе, так и подбор групп не являются полностью удовлетворительными. В этих измерениях используется обычная тестовая методика определения «коэффициента интеллектуальности» (IQ), давно уже подвергнутая критике как научно неэффективная, и советскими и зарубежными учеными. Однако сама мысль выявить «интеллектуальное богатство», «интеллектуальные ресурсы» человечества кажется интересной.

Таков подход Эшби к постановке основного вопроса о возможности и необходимости усиления мыслительных способностей человека с помощью искусственных систем, т. е. с помощью «мыслительных орудий». Подчеркнем, что при этом подразумеваются не такие «орудия мозга», как любые вычислительные машины, позволяющие человеку считать и решать определенный круг задач быстрее, безошибочнее, чем он может это сделать без них, но такие, которые позволяют человеку решать задачи, которые он даже гипотетически и в любой по длительности (рационально ограниченный) промежуток времени не может решить. Чтобы ответить на вопрос о возможности создания такого «усилителя», Эшби вынужден был обратиться к стохастическому направлению в изучении умственных способностей человека.

Это направление (в психологии, например, Дж.С. Брунер[435]) рассматривает психические процессы как процессы селекции. Оно выявляет такие свойства психических процессов человека, как высокая избирательность, направленность, отличающие их от селективных процессов других систем. Следуя работам стохастического направления в психологии, Эшби относит продуктивность творческого мышления не столько за счет способности создавать новые идеи (т. е. вырабатывать новую информацию, как говорил, например, Маккей), сколько за счет способности отсеивать не относящиеся к делу возможности. В соответствии с этим положением Эшби приходит к следующему выводу: получение ответа на задачу состоит по существу не столько в генерировании этого ответа, сколько в отборе возможных ответов. Технические расчеты Эшби (которые, кстати говоря, он в дальнейшем сам пересматривал) приводят его к заключению, что отбор можно усилить с помощью искусственной системы, которая будет более селективна, чем построивший ее человек.

Работа такой системы требует значительной затраты времени (что отмечает и сам Эшби). Именно этот существенный недостаток заставил многих кибернетиков повернуть на путь разработки «эвристических программ», рационально ограничивающих число перебираемых возможных ответов и тем самым сокращающих время работы системы над задачей. Последнее направление и стало наиболее сильным в области кибернетики, близкой к психологии. Однако все направления работы в области, пограничной между кибернетикой и психологией мышления, представляют интерес для обоих этих дисциплин, хотя некоторым из рассмотренных работ присуща известная односторонность.

В заключение одно небольшое замечание. Выступая с докладом «Жизнь и мышление с точки зрения кибернетики», А.Н. Колмогоров шутливо заметил, что вряд ли можно создать автомат, способный писать хорошие стихи, если не промоделировать все развитие культурной жизни того общества, в котором живут поэты. Перефразируя это высказывание, можно сказать: нельзя создать автомат, имитирующий во всем объеме мышление человека, не промоделировав все процессы человека, все его способности, его историю и окружение. Всякое иное исследование будет в известном смысле страдать односторонностью. Поэтому мы старались прежде всего показать то положительное, что содержат в себе кибернетические исследования в области, пограничной между психологией мышления и кибернетикой, старались подчеркнуть те новые аспекты в исследовании мышления, которые выявляются в работах.

[1] Albert Michott van den Berck. – In: «A history of psychology in autobiography», 1952, vol. IV, p. 220.

[2] Там же.

[3] T.S. Kendler. Leafhing, development and thinking. – In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking». («Annals of the New York Academy of Sciences», v. 91, Art. I), 1960, p. 52.

[4] K. Koffka. Perception: an introduction to the Gestalt theorie. – In: «Classics in Psychology» («Philosophical Library»). New York, 1961, p. 1130.

[5] W. Köhler. The place of value in a world of facts. New York, 1938, p. VII.

[6] K.W. Spence. The postulates and methods of behaviorism. – «Psychological Review», 1948, v. 55, N 2, p. 74 – 75.

[7] Эта оценка Хайбредер, как и мнение других психологов, приводится в работе: F. Bresson. Quelques aspects de la psychologie de la pensée — «Journal de Psychologie normale et pathologique», 1954, N 1 – 2.

[8] Там же.

[9] G. Ryle. Thinking, - «Acta Psychologica», 1953, vol. 9, N 3, p. 195 – 196.

[10] W.E. Vinacke. The psychology of thinking. New York, 1952; P. Oléron. La resolution des problémes et la rigidité mental. – «L’Année psychologique», 1955, N 1; D.W. Taylor and O.W. Mc nemar. Problem solving and thinking. – «Annual Review of Psychology», 1955.

[11] «Contemporary approaches to cognition». Harvard University Press. Cambridge, 1957, p. V.

[12] E. Brunswik. Scope and aspects of the cognitive problem. – In: «Contemporari approaches to cognition».

[13] См. L. Festinger. The relation between behaviour and cognition. – In: «Contemporary approaches to cognition», p. 128.

[14] F. Heider. Trends in cognitive theory. – In: «Contemporary approaches to cognition», p. 207.

[15] E. Harms. Introduction: United Sates Psychology of tomorrow. – In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking». «Annals of the New York Academy of Sciences», v. 91, Art. I, 1960, pp. 4 – 5.

[16] J.P. Guilford. Basic conceptual problems in the psychology of thinking. – In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking».

[17] E. Harms. Introduction. United States Psychology of tomorrow. – In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking», p. 5.

[18] C.P. Duncan. Recent research on human problem solving. – «Psychological Bulletin», 1959, vol. 56, N 6, p. 425.

[19] P. Janet. L’intelligence avant le Iangage. Paris, 1936, p. 10.

[20] P. Janet. – In: «A history of psychology in autobiography», 1930, vol. I, p. 131.

[21] J. Piaget. La naissance de I’intelligence chez l’enfant. Paris, 1935, p. 16.

[22] A. Rey. L’intelligence pratique chez l’enfant. Paris, 1935; M. Lambercier et A. Rey. Contribution á l’étude de l’intelligence pratique chez l’enfant. – «Archives de Psychologie», 1936, vol. 25.

[23] Детальный анализ его концепции см. в главе «Проблема развития умственной деятельности в трудах Анри Баллона».

[24] A. Nevell, J.C. Shaw & H.A. Simon. Elements of a theory of human problem solving. – «Psychological Review», 1958, vol. 65, N 3, p. 151.

[25] A. Nevell and H.A. Simon. The simulation of human thought. – «Current trends in psychological theory. A bicentennial program». University of Pittsburgh Press, 1961, p. 157.

[26] D.W. Taylor. Thinking and creativity. – In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking», p. 112.

[27] G.A. Miller, E. Galanter & K.H. Pribram. Plans and the structure of behaviour. New York, 1960, p. 12.

[28] См. H.C. Warren. A history of the association psychology. London, 1921.

[29] См. Д.С. Милль. Огюст Конт и позитивизм; Г. Спенсер. О причинах моего разногласия с О. Контом. — В сб. «Огюст Конт и позитивизм». М., 1897.

[30] Д.С. Милль. Обзор философии сэра Вильяма Гамильтона и главных философских вопросов, обсужденных в его творениях. СПб., 1869, стр. 187 (русский перевод книги: J.S. Mill. An examination of Sir William Hamilton’s philosophy. London, 1865).

[31] См. А. Бэн. Психология. СПб., 1887, стр. 1 — 3, 447 — 456; A. Bain. The senses and the intellect. London, 3 d ed., 1868, рр. 1 — 6, 668 — 669.

[32] Г. Спенсер. Основные начала. СПб., 1886, стр. 374.

[33] О том, как понимался термин «чувствование» (feeling), см. Дж. Ст. Милль. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1914, стр. 44 — 45 и 773; А. Вain. The senses and the intellect, Preface, р. IV. На смысл этого термина неоднократно указывали русские переводчики сочинений Д.С. Милля, Г. Спенсера и А. Бэна. В русском издании книги Г. Спенсера «Основания психологии» (СПб., 1876) переводчик в примечании пишет; «Считаем не лишние заметить, что словом feeling, переведенным здесь «чувство», Спенсер обозначает зараз и ощущения (sensations) и настоящие чувства в общепринятом смысле этого слова, т. е. страстные душевные волнения (emotions) и даже, пожалуй, идеи, поскольку отношение между двумя чувствами может быть само названо чувством» (т. I, стр. 102 — 103). Несколько далее (стр. 126) переводчик замечает: «Мы предпочли переводить слово feeling несколько устаревшим словом «чувствование», чтобы сохранить слово «чувство» для передачи слова emotion». См. также примечания переводчика В.Н. Ивановского к указанной книге Д.С. Милля (стр. 43—44). В русской психологии прошлого века слово «чувствование» употреблялось также в широком смысле, а равнозначно с термином «эмоция» употребляли слово «волнение».

[34] В русской психологической литературе XIX и начала XX в. в переводах сочинений английских авторов слово «идея» обычно переводили словом представление (например, в переводах книг А. Бэна, Дж. Стаута и др.). В работах немецких психологов-ассоциационистов словом представление (Vorstellung) обозначается то, что английские психологи называют идеей.

[35] В русских переводах сочинений английских ассоциационистов, сделанных в середине прошлого века, чаще встречается термин — «мыслительность» и «ум».

[36] См. А. Бэн. Психология, стр. 2, 3, 93 и др., а также: А. Bain. The senses and the intellect, р. 2, б, 6, 321.

[37] См. А. Бэн. Указ. соч., стр. 3.

[38] А. Бэн. Указ. соч., стр. 201.

[39] Психологические воззрения А. Бэна изложены в обширном сочинении «Systematic exposition of the human mind», состоящем из двух книг: «The senses and the intellect» (1855) и «The emotions and the will» (1859). Из них Бэн составил «Compendium» (в русском переводе: «Психология», СПб., 1881, 2-е изд., 1887). В дальнейшем ссылки на «Compendium» делаются по этому переводу.

[40] А. Бэн. Указ. соч., стр. 93.

[41] Там же, стр. 96; А. Bain. Ор. cit, р. 326.

[42] А. Бэн. Указ. соч., стр. .144—145; А. Bain. Ор. cit., р. 457.

[43] А. Bain. Ор. Cit.,Intellect,ch. I – IV; А. Бэн. Указ. соч., кн. II, гл. I – III.

[44] А. Бэн. Указ. соч., стр. 158.

[45] См. А. Бэн. Указ. соч., кн. II.

[46] А. Бэн. Указ. соч., стр. 171.

[47] Там же, стр. 172 — 173.

[48] А. Бэн. Указ. соч., стр. 185 — 186.

[49] См. Г. Спенсер. Основания психологии, т. I СПб., 1876, стр. 217.

[50] Г. Спенсер. Указ. соч., т. I, стр. 138. Написанные в 1855 г «Основания психологии» были заново переработаны Спенсером после выхода в свет трудов Дарвина. Второе издание, вышедшее в 1870 — 1872 гг., отразив влияние дарвиновской теории, явилось попыткой разработать систему психологических понятий, соответствующую эволюционной теории в биологии.

[51] Г. Спенсер. Указ. соч., т. II, стр. 100. Употребляемое автором слово «интеллект» переведено как «мыслительность».

[52] Там же, стр. 146 — 147.

[53] Первая экспериментальная психологическая лаборатория была организована В. Вундтом в 1878 г. в г. Лейпциге. Вслед за ней был создан в Германии ряд других психологических лабораторий, а также во Франции, Америке, Англии. В России первая экспериментальная психологическая лаборатория была создана В.М. Бехтеревым в 1885 г.

[54] См. Т. Циген. Физиологическая психология в 15 лекциях. СПб., 1909, стр. 2 — 4.

[55] Г. Эббингауз. Очерк психологии. СПб., 1911, стр. 153.

[56] Т. Циген. Физиологическая психология, стр. 273.

[57] Там же, стр. 278 — 279.

[58] Там же.

[59] Т. Циген. Указ. соч., стр. 366, 369 — 370.

[60] Результаты исследований Г. Э. Мюллера обобщены в книге: G.E. Müller. Zur Analyse der Gedächtnistätigkeit und des Vorstellungsverlaufes,B. 1 – 3. Leipzig, 1911 — 1913.

[61] П. А. Шеварев полагает, что Г. Мюллер пытался охарактеоизовать ассоциации, лежащие в основе правилосообразных действий, описывая факты, сходные с фактами обобщенных ассоциаций. См. П.А. Шеварев. Обобщенные ассоциации в учебной работе школьника. М., 1959.

[62] Дискуссии, охватывающие не только психологические, но и логические и философские вопросы, разгорелись сразу по выходе книги Д.С Милля «Система логики силлогистической и индуктивной» (1841 г.). В предисловии к ее третьему изданию и в примечаниях к ней автором дана характеристика взглядов противников и его ответы им. Вся литература о вундтовской апперцепции пронизана критикой ряда основных положений ассоциативной доктрины. См. В.Н. Ивановский. Ассоциационизм психологический и гносеологический. Историко-критическое исследование, ч. I. Казань, 1909.

[63] Сводка критических замечаний зарубежных психологов имеется в обстоятельном труде английского психолога Д. Хамфри, посвященном проблеме мышления: G. Yumphrey. Thinking. An introduction to its experimental psychology. London – New York, 1951.

[64] F.H. Bradley. The principles of logic. London. 1883, p. 281.

[65] W. James. The principles of psychology. London, 1890, v. I, p. 236.

[66] F.H. Bradley. Association and thought. – «Mind», 1887, v. XII, p. 356.

[67] G.F. Stout. Analitic psychology. London, 1902, v. II, p. 48.

[68] H.C. Warren. A history of the association psychology, p. 306.

[69] E.G. Boring. A history of experimental psychology. New York, 2 ed., 1950, ch. 24.

[70] G. Humphrey. Thinking. An introduction to its experimental psychology, ch. I.

[71] Положение махизма о тождестве психического и физического могло быть истолковано и в духе механистического материализма — в смысле реальности лишь физического и исчезновения психики, что и было сделано бихевиористами.

[72] О. Külpe. Grundriss der Psychologie. Berlin, 1893.

[73] N. Ach. Uber die Willenstätigkeit und das Denken. Göttingen, 1905, S. 8.

[74] K. Bühler. Tatsachen und Probleme zu einer Psychologie der Denkvorgänge. – «Archiv für die gesamte Psychologie», 1907, Bd. 9.

[75] E. Husserl. Ideen zu einer reiner Phänomenologie und phänomenologische Philosophie, vol. 1, § 20. Haag, 1950, S. 46.

[76] A. Mayer und J. Orth. Zur qualitativen Untersuchung der Associationen. – «Zeitschrift für die Psychologie», Bd. 26, 1901, S. 6.

[77] K. Marbe. Experimentell-psychologische Untersuchungen über das Urteil: Bine Einleitung in die Logik. Leipzig, 1901.

[78] N. Ach. Op. cit., S. 210.

[79] N. Ach. Op. cit., S. 219.

[80] A. Messer. Experimentell-psychologische Untersuchungen über das Denken. – «Archiv für die gesamte Psychologie», 1906, Bd. 8, S. 188.

[81] K. Bühler. Tatsachen und Problem zu einer Psychologie der Denkvorgänge. I. über Gedanken. – «Arhiv für die gesamte Psychologie», 1907, Bd. 9, H. 4

[82] K. Bühler. Op. cit., S. 317.

[83] Там же, стр. 321.

[84] Там же, стр. 321.

[85] K. Bühler. Das Gestalttprinzip im Leben des Menschen und der Tiere. – In: «Enzyklopädie der Psychologie in Einzeldarstellungen». Bern, 1960, Bd. 5.

[86] K. Bühler. Archiv für die gesamte Psychologie, 1907, Bd. 9, 4 Helf, S. 349.

[87] О. Кюльпе Современная психология мышления — В кн «Психология мышления» («Новые идеи в философии», сб. 16). СПб., 1914, стр. 52.

[88] О. Кюльпе. Указ. соч., стр. 58.

[89] О. Кюльпе. Указ. соч.

[90] Там же, стр. 69.

[91] См. A. Binet. L’étude expérimentale de l’Intelligence. Paris, 1903.

[92] R.S. Woodworth. Imageless thought. – In: «Psychological issues. Selected papers of Robert S. Woodworth», New York, 1939, p. 73.

[93] W. Wundt. über Ausfrageexperimente und über die Methoden zur Psychologie des Denkens. – «Psychologische Studien», 1907, Bd. III , H. 4, S. 301.

[94] W.H. Pyle. «American Journal of Psychology», 1909, vol. 20, p. 530.

[95] H.M. Clarke. «American Journal of Psychology», 1911, vol. 22, p. 214.

[96] K. Bühler. Op. cit., S. 306, 307.

[97] G. Humphrey. Thinking. An introduction to its experimental psychology, London, 1951, p. 91.

[98] N. Ach. über die Willenstätigkeit und das Denken. Göttingen, 1905. S. 222.

[99] N. Ach. Op. cit., S. 224.

[100] Там же, стр. 228.

[101] N. Ach. Op. cit., S. 196.

[102] См. А. Messer. Op. cit., S. 188.

[103] Н.И. Красногорский. Труды по изучению высшей нервной деятельности человека и животных, т. 1. М., 1954, стр. 467; А.Г. Иванов-Смоленский. Исследования совместной работы и взаимодействия первой и второй сигнальных систем применительно к задачам медицины. — «Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова», 1953, т. III, вып. 4.

[104] N. Ach. über die Begriffsbildung. Bamberg, 1921.

[105] O. Selz. über die Gesetze des geordneten Denkverlaufs. Stuttgart, 1913, S. 132.

[106] O. Selz. über die Gesetze des geordneten Denkverlaufs, Zweiter Telli Zur Psychologie des produktiven Denkens und des Irrtums. Bonn, 1922, S. 272.

[107] O. Selz. Op. cit., S. VII.

[108] В этом отношении Зельц непосредственно предвосхищает критику работ Аха Куртом Левином. Повторив с некоторыми видоизменениями эксперименты Аха, Левин показал, что полученные результаты нельзя объяснить взаимодействием ассоциативных и детерминирующих тенденций. Речь, напротив, может идти о взаимодействии двух детерминирующих тенденций: вызванной требованием задачи и возникшей как реализация той задачи, которую ставит себе человек.

[109] О. Selz. Op. cit., S. 371.

[110] Там же, стр. 584.

[111] О. Selz. Op. cit., S. 79.

[112] О. Selz. Op. cit., S. 164.

[113] О. Selz. Op. cit., S. 373.

[114] Там же, стр. 570.

[115] Там же, стр. 588.

[116] См. O. Selz. Die Gesetze der productiven Tätigkeit. – «Archiv für die gesamte Psychologie», 1913, Bd. 27, H. 1 – 2.

[117] O. Selz. über die Gesetze des Geordneten Denkverlaufs zweiter Teil, S. 510.

[118] A. Newell, J.C. Shaw and H.A. Simon. Elements of human problem solving. – «Psychological Review», 1958, v. 65, N 3; A. Newell and H.A. Simon. The simulation of human thought. – In: «Current trends in psychological theory. A bicentennial program». University of Pittsbur Press, 1961, p. 155.

[119] С.Л. Рубинштейн. Принципы и пути развития психологии. М., 1959, стр. 256.

[120] См «Современная психология в капиталистических странах». М., 1963.

[121] W. Köhler. Gestalt-psychology. New York, 1929.

[122] К. Коффка. Основы психического развития М. — Л., 1934.

[123] См.: Л. Рубинштейн. Основы общей психологии, М., 1945, стр. 129; см также: Л. С. Выготский. Проблема развития в структурной психологии. Предисловие к книге: К Коффка. Основы психического развития, стр. XX.

[124] K. Dunker. Zur Psychologie des produktiven Denkens. Berlin, 1935, S. 65.

[125] Статья Коффки была вызвана тем, что Зельц и Бюлер обвинили его в плагиате основных идей теории мышления Вюрцбургской школы. Коффка в своей статье доказывает принципиальное различие теоретических и экспериментальных положений обеих школ. См. К. Koffka. Bemerkugen zur Denkpsychologie. – «Psychologische Forschung», 1927, Bd. 9, S. 163 — 183.

[126] Там же, стр. 179.

[127] См. Э Мах. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907. Понятие процесса теоретически разрабатывается Келером, теоретически и экспериментально — Вертгеймером и Дункером.

[128] С.Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования. М., 1958, стр. 17 ― 19.

[129] Келер повторил задачи, исследовавшиеся до него Торндайком на «обходный путь».

[130] W. Köhler. The mentality of apes. New York, 1925, p. 105.

[131] Там же, стр. 37.

[132] M. Wertheimer. Productive thinking. New York – London, 1945, p. 11.

[133] Там же, стр. 43.

[134] M. Wertheimer. Op. cit., p. 19 – 20.

[135] Там же, стр. 207.

[136] M. Wertheimer. Op. cit., p. 52 – 53, 193.

[137] «Переход», или «структурная реорганизация», и есть то, что называется решением задачи.

[138] M. Wertheimer. Op. cit., p. 195.

[139] С.Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования, стр. 19.

[140] M. Wertheimer. Op. cit., p. 136. В качестве примера «центрирования» или возможного переструктурирования задачи в отношении различного центра Вертгеймер приводит рассказ одной молодой женщины, служащей в учреждении, из которого следует, что всю систему соподчинений на службе она рассматривает не в соответствии с объективными зависимостями, а располагает ее вокруг себя как возможного центра.

[141] Там же, стр. 50.

[142] M. Wertheimer. Op. cit., p. 53.

[143] Вертгеймер занимается изучением не только таких проблем как задача с параллелограммом, где мыслительное решение совпадает с решением в плане восприятия, он исследует и такие проблемы, как открытие Галилея или теория относительности Эйнштейна.

[144] С.Л. Рубинштейн. Бытие и сознание. М., 1957, стр. 216 — 217.

[145] M. Wertheimer. Op. cit., p. 123.

[146] С.Л. Рубинштейн. Конспект лекций по психологии мышления, прочитанных в МГУ, 1953 (рукопись).

[147] K. Dunker. Zur Psychologie des produktiven Denkens. Berlin, 1935, S. 10.

[148] С. Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования, стр. 18 — 19.

[149] Дункер предлагал испытуемым найти способ облучить неоперируемую опухоль желудка, не повредив окружающие опухоль здоровые ткани.

[150] К. Dunker. Op. cit., S. 5.

[151] Там же, стр. 6.

[152] Там же.

[153] К. Dunker. Op. cit., S 9.

[154] Там же, стр. 13.

[155] Из анализа другой работы Дункера очевидно, что определение конфликта это скорее определение причин, вызывающих мышление, чем ответ на вопрос, как оно осуществляется. См. К. Dunker. A qualitative (experimental and theoretical), study of productive thinking (solving of comprehensible problems). – «Journal of genetic psychology», 1926, v. 33, р. 705 — 708.

[156] K. Dunker. Op. cit., S. 28.

[157] K. Dunker. Op. cit., S. 70.

[158] W. Köhler. Gestalt-psychology. New York, 1947. См. об этом подробнее в книге: «Современная психология в капиталистических странах». М., 1963.

[159] H.A. Ruger. The Psychology of efficiency. «Archive of Psychologie», 1910, № 15.

[160] N.R. Maier. Reasoning in humans. – «Journal of Comparative Psychology» 1930, v. 10, p. 116.

[161] Там же, стр. 133.

[162] M.E. Bulbrook. An experimental inquiry into the existence and nature of «insight». – «The Amerikan Journal of Psychology», 1932, v. 44, N 3, p. 409 – 453.

[163] См. «Archive de Psychologie», 1934, v. 24, р. 1 — 54; особенно 53.

[164] K. Dunker. Op. cit., S. 77.

[165] Там же, стр. 56. Мы опускаем интересный, содержащий много правильных догадок анализ Дункером этой проблемы. Наибольший интерес представляет местами глубокий онтологический подход к проблеме. Если у Гуссерля проблема значений выступает так, что значения конструируют вещи, то у Дункера обнаруживается и обратная зависимость — вещи конструируют значения. Однако, сливая онтологический и гносеологический аспекты, Дункер не видит той плоскости соотношения субъекта и объекта, в которой реально развертывается процесс мышления.

[166] K. Dunker. Op. cit., S. 62.

[167] Там же, стр. 72.

[168] С.Л Рубинштейн. Очередные задачи психологического исследования мышления. — В кн.: «Исследования мышления в советской психологии». М, 1966.

[169] Анализ этой проблемы содержится в основном в третьей части книги К. Дункера.

[170] N.R.F. Maier. Reasoning in humans. I. On direction. – «Journal of Comparative Psychology», 1930, v. 10 p. 115 – 143; Он же. Reasoning in humans. II. The solution of a problem and its appearance in consciousness. ― «Journal of Comparative Psychology», 1931, v. 12, p. 181 – 194; Он же. An aspect of human reasoning. – «British Journal of Psychology», 1933, v. 24, p. 144 – 153.

[171] Анализ исследований Секея в плане теоретическом и экспериментальном проведен Л.И. Анцыферовой. См. Л.И. Анцыферова. Роль анализа в познании причинно-следственных отношений. — Сб. «Процесс мышления и закономерности анализа, синтеза и обобщения». М., 1960, стр. 102.

[172] L. Székely. Studien zur Psychologie des Denkens: Zur Topologie des Einfalls. – «Acta Psychologica», 1940, v. 5.

[173] L. Székely, Knowledge and thinking. - «Acta Psychologica», 1950, v. 7, N 1.

[174] H.G. Birch and H.S. Rabinowitz. The negative effect of previous experience on productive thinking. – «Journal of experimental psychology», 1961, v. 41, N 2.

[175] Задача заключалась в том, что для введения в деревянный щит трех гвоздей испытуемые должны были вначале использовать сверло для провертывания отверстия, а затем, когда им было предложено только два гвоздя, использовать его уже в качестве гвоздя.

[176] A.S. Luchins and E.H. Luchins. New experimental attempts at preventing mechanization in problem solving. – «Journal of general Psychology», 1950, v. 42, p. 279.

[177] О. Конт. Курс положительной философии, т. 1 СПб., 1900, стр. 4.

[178] J.В. Watson. Psychology as the behaviorist views it. — «Psychological Review», 1913, v. XX, N 1.

[179] См. В. Джемс. Прагматизм. СПб., 1910, стр. 120.

[180] F Неlder. Trends in cognitive theory. — In: «Contemporary approaches to cognition» Harvard University Press, 1957, p. 203.

[181] W.S. Hunter. The symbolic process. — «Psychological Review», 1925, v.32,p 153.

[182] Труды И.П. Павлова в 1927 г. были переведены на английский язык.

[183] С.L. Hull. Simple trial-and-error learning, a study in psychological theory. — «Psychological Review», 1930, v. 37, N 3, p. 242.

[184] См. К.W. Sреnсе. The empirical basis and theoretical structure of psychology — «The Philosophy of Science», 1957, v 24, N 2.

[185] К.W. Sреnсе. The postulates and methods of «behaviorism». — «The Psychological Review», 1948, v. 55, N 2, p. 74 — 75.

[186] J.B. Watson. Behavior: An introduction to comparative osychology. New York, 1914, p 9.

[187] J.B. Watson. Psychology from the standpoint of a behaviorist 2 edt. Philadelphia and London, 1924, p. 346.

[188] Д.Б. Уотсон. Психология как наука о поведении. М. — Л., 1926, стр. 303.

[189] Т.С. Кеndler. Learning, development and thinking. — In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking». Annals of New York Academy of Sciences, 1960, vol. 91, Art. 1, p. 53.

[190] См. В.В. Wolman. Contemporary theories and systems in psychology. New York, 1960, p. 124.

[191] H.S. Jennings. Behavior of the lower organisms. New York, 1906, p. 177.

[192] F.Р Boswell Trial and error learning. — «Psychological Review». 1947, v. 54, N 5, p 285 — 286.

[193] E. Girden. Conditioning and problem-solving behavior. — «American Journal of Psychology», 1938, v LI, N 3, p. 677.

[194] W.N. Kellog and I.S. Wо1f. «Hypotheses» and «random activity» during the conditioning of dogs. — «Journal of experimental Psychology», 1940, v. 26, N 6, p. 588.

[195] О.W. Mowrer. Learning theory and personality dynamics. Urbana, 1950, p. 232.

[196] См. С.L. Hull. Sipmie qualitative discrimination learning — «Psychological Review», 1950, v. 57, N 5, p. 303.

[197] H.Н. Кеndlеr and Т.S. Кеndler. Vertical and horizontal processes. in problem solving. — «Psychological Review», 1962, v. 69, N 1, p. 6.

[198] С.L. Hull. Principles of behavior. New York — London, 1943, p. 21.

[199] См. J.M.L. Hunter. Discrimination learning and transposition behaviour of rats in a water tank apparatus. — «Quarterly Journal of Experimental Psychology», 1952, v. IV, part 3, p. 91.

[200] См. H.F. Наrlоw. The formation of learning sets. — «Psychological Review», 1949, v. 56. N 1, p. 59.

[201] См. L.S. Reid. The development of noncontinuity behavior through continuity learning. — «Journal of Experimental Psychology», 1953, v. 36, N 2, p. 107.

[202] С.L. Hull. Knowledge and purpose as habit mechanisms. — «Psychological Review», 1930; v. 37. N 6, p. 523.

[203] С.L. Нull. Conditioning: outline of a systematic theory of learning. — In: «41st Yearbook of National Society for the Study of Education», 1942, Part II, p. 90.

[204] С.L. Hull. Goal attraction and directing ideas conceived as habit phenomena. — «Psychological Review», 1931, v. 38, N 6, p. 487.

[205] Там же, р. 502.

[206] С.L. Hull. A behavior system; New Haven, Iale, .University Press, 1952, p. 350.

[207] См. С. L. Hull. Knowledge and purpose as habit mechanisms. — «Psychological Review», 1930, v. 37, N 6, p. 517.

[208] J.P. Seward, R. В. Jones and S. Summers. A further test of «reasoning» in rats, — «American Journal of Psychology», 1960, v. 73, N 2, p.290.

[209] Ch.E. Osgood. A behavioristic analysis of perception and language as cognitive phenomena. — In: «Contemporary approaches to cognition». Cambridge, Harvard University Press, 1957, p. 99.

[210] С.L. Hull. The concept of the habit-family hierarchy and maze learning. — «Phychological Review», 1934, v. 41, N 1, 2.

[211] С.L. Hull. Simple trial and error learning — an empirical investigation. — «Journal of Comparative Psychology». 1939, v 27, N 2, p 233.

[212] A.Е. Хильченко. Роль искусственного стимула в образовании моторных навыков у животных — В сб. «Исследования высшей нервной деятельности в естественном эксперименте». Киев, 1950, стр. 57.

[213] М.И. Лихтерев. Случайны ли пробы? — Сб. «Исследования высшей нервной деятельности в естественном эксперименте», стр. 39.

[214] С.L. Нull. The coricept of the habit family hierarchy and maze learning. — «Psychological Review». 1934, v. 41, N 2, p 147 — 148.

[215] С.L. Hull. The mechanism of the assembly of behavior segments in novel combinations suitable for problem solution. — «Psychological Review», 1935, v. 42, N 3, p 244.

[216] Н.Н. Kendler and Т.S. Кendler. Inferential behavior in preschool children — «Journal of Experimental Psychology», 1956, v. 51, N 5, p. 311. См. также: Т.S. Kendler and Н.Н. Кendler. Inferential behavior in children. II. The influence of order of presentation. — «Journal of Experimental Psychology», 1961, v. 61, N 5, p. 442.

[217] I. Maltzman. Thinking: from a behavioristic point of view. — «Psychological Review», 1955, v. 62, N 4, p. 275.

[218] М.Е. Tresselt and D.S. Leeds. The Einstellung effect in immediate and delayed problem solving. — «Journal of General Psychology», 1953, v. 49, p 87.

[219] A.S. Luсhins. Mechanisation in problem solving. — «Psychological Monographs», 1942, vol. 54, N 248.

[220] A.J. Judsоn, С.W. Соfer and S. Gelfand. Reasoning as an associative process. II «Direction» in problem solving as a function of prior reinforcement of lelevant responses. — «Psychological Reports», 1956, v. 2, p. 501.

[221] A.W. Staats Verbal and instrumental response-hierarchies and their relationship to problem-solving. — «American Journal of Psychology», 195, v. 70, N 3, p. 443.

[222] К. Duneker. Zur Psychologie des productiven Denkens Berlin, 1935.

[223] W.E. Weaver and E.H. Madden. «Direction» in problem solving. — «Journal of Psychology», 1949, v. XXVII, p 331.

[224] Ch.N. Cofer Reasoning as an Associative Process. III. The Role of Verbal Responses in Problem Solving. — «Journal of General Psychology», 1957, v. 57,p 55.

[225] R.М. Gagné and L.T. Brown. Some factors in the programming of conceptual learning — «Journal of Experimental Psychology», 1961, v. 62, N. 4.

[226] R.М. Gagné and L.Т. Вrоwn. Op. cit., p. 320.

[227] В.R. Bugelski and D.P. Sсharlосk. An experimental demonstration of unconscious mediated association. — «Journal of Experimental Psychology», 1952, v 44, N 5, p. 334.

[228] Сила ассоциативных реакций измерялась быстротой ответа и процентом испытуемых, отреагировавших одним и тем же словом. Так, слово «стебель» почти у 50% испытуемых мгновенно вызывает реакцию «цветок». Слово «луна», при задании называть качество объекта, у большинства вызывало реакцию — «круглая».

[229] W.A. Russell and L.H. Storms. Implicit verbal chaining in paired-associate learning. — «Journal of experimental Psychology», 1955, v. 49, N 4, p. 287.

[230] Ch.N. Cofer and J.P. Fоleу. Mediated generalization and the interpretation of verbal behavior I Prolegomena — «Psychological Review», 1942, v. 49, N 6, p 513; II. Experimental study of certain homophone and synonym gradients — «Journal of Experimental Psychology», 1943, v. 32, N 2, p. 168.

[231] N.E. Miller and J.Dоllard. Social learning and imitation. New Haven, Yale University Press, 1941.

[232] К. Diven. Certain determinants in the conditioning of anxiety reac tion. — «The Journal of Psychology», 1937, First half, v. 3, p. 291.

[233] A.E. Gоss. A stimulus-response analysis of the interaction of cue-pro ducing and instrumental responses. — «Psychological Review», 1955, v. 62 N 1, p 20.

[234] С.L. Нull. Quantitative aspects of the evolution of concepts. — «Psychological Monographs», 1920, N 123.

[235] Е. Heidbreder. The attainment of concepts. — «Journal of General Psychology», 1946, v 35, First half; «Journal of Psychology», 1949, v 27, First half, Second half.

[236] Напоминаем, что речь идет лишь о выделении в объектах общего им признака.

[237] Р. Dattman and H. Israel. The order of dominance among conceptual capacities an experimental test of Heidbreder's hypothesis. — «Journal of Psychology», 1951, v 31, Second half.

[238] H Reed Factors influencing the learning an retention of concepts. — «Journal of Experimental Psychology», 1950, v. 40, N 4.

[239] С. Hovland and W Weiss. Transmission of infoimation concerning concepts through positne and negative instances. — «Journal of Experimental Psychology», 1953, v. 45, № 3.

[240] R. Кurtz and С. Ноvland. Concept learning with difference sequences of instances. — «Journal of experimental Psychology», 1956, v. 51, N 4.

[241] E. Heidbreder and C. Zimmerman. The attainment of concepts. IX. Semantic efficiency and concept attainment. — «Journal of Psychology». 1955, v. 40. p. 325.

[242] G. Mandler. Response factors in human learning. — «Psychological Review», 1954, v. 61, N 4.

[243] В.J. Underwood. An orientation for research on thinking. — «Psychological Review», 1952, v. 59, N 3.

[244] Н.Н. Кendler and T.S. Kendler. Vertical and horizontal processes in problem solving. — «Psychological Review», 1962, v. 69, N 1, p. 1.

[245] J.D. Fenn and A.E. Gоss. The role of mediating verbal repsonscs in the conceptual sorting behavior of normals and paranoid schizophrenics. — «Journal of Genetic Psychology», 1957, v. 90, p. 59; J.E. Carrey and A.E. Gоss. The role of mediating verbal responses in the conceptual sorting behavior of children. — «Journal of Genetic Psychology», 1957, v. 90, p. 69; Н. Lacey and A.E. Gоss. Conceptual block sorting as a function of number, pattern of assignement and strength of labeling responses. — «Journal of Genetic Psychology», 1959, v. 94, p. 221.

[246] М.S. Mayzner and M E.Tresselt Verbal concept attainment я function of the number and strength of positive instances presented — «Journal of Psychology», 1962, v. 53, Second half, p. 469.

[247] В этих опытах сила вербальных реакций устанавливалась заранее и выражалась числом испытуемых, реагировавших одной и той же вербальной реакцией на стимул Если из 100 человек не менее 86 испытуемых отвечали одним и тем же словом на данный стимул, эта вербальная реакция считалась сильной Если соответствующее число испытуемых колебалось от 11 до 25. вербальная реакция рассматривалась как слабая.

[248] См.: Н.Н. Kendler, S. Glucksberg and R. Кestоn. Perception and mediation in concept learning. — «Journal of Experimental Piychology», 1961, v. 61, N 2, p. 186.

[249] J. Piaget. Recherche. Lausanne, 1918. Анализ этой работы см.: J.Н. Flavеll. Historical and bibliographical note. — In: «Thought in the Young Child. Report of a Conference on Intellectual Development with particular attention to the work of Jean Piaget». Ed. by W. Kessen and W. Kuhlman. «Monographs of the Society for Research in Child Development», 1962, vol. 27, N 2, Serial N 83, p. 6 — 7; J. Piaget. Autobiography. — In: «History of psychology in autobiography». Ed. by Е. Boring and oth. Vol. 4, pp. 6 — 7. dark University Press, 1952, p. 242.

[250] E. Durkheim. Les formes elementaires de la vie religieuse. Les sys-temes totemiques en Australie. Paris, 1912, p. 21.

[251] Там же, стр. 22.

[252] J. Piaget. Logique genetique et sociologie. — «Revue philosophique de la France et de 1'Etranger», 1928, t. CV, p. 171.

[253] Там же.

[254] Там же, стр. 176 — 180.

[255] Там же, стр. 181.

[256] Ж Пиаже Речь и мышление ребенка. М. — Л., 1932, стр. 72.

[257] Там же, стр. 73.

[258] См J. Рlagеt. La pensee symbolique et la pensee de l'enfant. — «Archives de Psychologie», vol XVIII, 1923, p. 284.

[259] Ж.. Пиаже. Речь и мышление ребенка, стр. 229.

[260] Там же, стр. 93.

[261] См. там же, стр. 95 — 96, J. Рiаgеt. La pensee symbolique et la pensec l'enfant — «Archives de Pisychologie», vol. XVIII, 1923, p. 273, 279.

[262] Ж. Пиаже. Указ. соч., стр. 95.

[263] Там же, стр. 96 — 97.

[264] Ж. Пиаже. Речь и мышление ребенка стр. 356.

[265] См. J. Рlaget. Logique genetique et sociologie, p. 190.

[266] Там же.

[267] См. Л.С. Выготский. Проблема речи и мышления ребенка в учении Ж. Пиаже. В кн.: Ж. Пиаже. Речь и мышление ребенка, стр. 3 — 54; См. он же. Избранные психологические исследования. М., 1956; он же. Развитие высших психических функций. М., 1960.

[268] Л.С. Выготский. Мышление и речь. М. — Л., 1934, стр. 24.

[269] См. J. Рiaget. La pensée symbolique et la pensée de l'enfant. — «Archives de Psychologie», v. XVIII, Geneve, 1923, p. 274.

[270] См. J. Рiagеt. La pensee symbolique et la pensee de l'enfant. — «Archives de Psychologie», 1923, vol. XIII, p. 275. Ср., например: «Детскую мысль следует рассматривать как менее осознаваемую, чем мысль взрослого» (гам же, стр. 283).

[271] Там же, стр. 302.

[272] К аналогичным результатам в исследовании этого вопроса пришли Энтони (Е.Y. Anthony. The system makers: Piaget and Freud. — «British Journal for Medical Psychology», 1957, vol. 30, p. 255 — 269) и Флейвел (см. «Thougnt in the Young Child») «Monographs of the Society for Research in Child Development», vol. 27, N 2, 1962, N 83». Энтони говорит о «заигрывании» Пиаже с Фрейдом, а Флейвел добавляет, что это заигрывание не превратилось в прочный союз «Можно с уверенностью сказать, — пишет Флейвел, — что Фрейд не оказал большого влияния на самого Пиаже и что Пиаже никогда не пытался объединить две системы» («Thought in the Young Child», p. 9).

[273] Следует отметить, что Ж. Пиаже смог ознакомиться с критическими замечаниями Л.С. Выготского лишь через четверть века после их опубликования и в значительной степени признал их справедливыми. Он, в частности, согласен с тем, что в своих ранних работах он «преувеличил сходство уежау эгоцентризмом и аутизмом, не показав в достаточной мере различий» и что «Выготский снова прав, когда он упрекает меня за слишком некритическое использование «принципа удовольствия» Фрейда» (J. Piaget. Comments on Vygotsky's critical remarks concerning «The Language and Thought of the Child». Cambridge, Mass, 1962).

[274] J. Piaget. Pensee egocentrique et pensee sociocentrique. — “Cahiers lationaux de Socioloeie». 1951. vol. X, р. 34.

[275] Там же, стр. 37.

[276] Там же.

[277] См. J. Piagеt. Comments on Vygotsky's critical remarks. Cambridsre, 1962, p. 4.

[278] Там же.

[279] «...Социабильность и эгоцентризм ни в коей мере не исключают друг друга», — пишет Ж. Пиаже в 1948 г. (J. Рiаgеt. Le language et la pensée chez l'enfant. 3 éd. Paris, 1948, p. 74). В этой книге Пиаже даже вводит новое понятие — «социальный эгоцентризм».

[280] См. J. Рiаgеt. Pensée egocentrique et pensée sociocentrique. — «Cahiers Internationaux de Sociologie», 1951, vol. X, p. 40.

[281] Потребовалось некоторое время, писал позднее Пиаже, чтобы понять, что корни логических операций лежат глубже лингвистических связей и что мое раннее исследование мышления было слишком сильно сосредоточено на лингвистическом аспекте (См. J. Piaget. Comments on Vygotsky's critical remarks).

[282] См. J. Piage t. La psychologie de l'intelligence. Paris, 1952, p. 13 — 15.

[283] J. Piaget. Le role de la notion d'equilibre dans l'explication en psychologie. — «Actes du quinzienie congres Internationale de psychologie. Bruxelles, 1957». Amsterdam, 1959, p. 53.

[284] Там же, стр. 53 — 54.

[285] Там же, стр. 63.

[286] См. J. Piagеt. La psychologie de l'intelligence, p. 53 — 55.

[287] Ж. Пиаже. Речь и мышление ребенка, стр. 64.

[288] Там же.

[289] J. Рiаgеt. Logic and psychology. Manchester University Press, 1953, р. 1.

[290] J. Piaget. Logic and psychology, p. 1.

[291] Там же, стр. 2.

[292] Там же.

[293] Ж. Пиаже. Речь и мышление ребенка, стр. 97.

[294] Там же, стр. 370 — 408.

[295] См. J. Piаgеt. Logic and psychology, p. 24.

[296] См. J. Piaget. La psychologie de l'intelligence, p. 37 — 43.

[297] См. J. Piaget. Classes, relations et nombres. Essai sur les groupements de la logistique et sur la reversibilite de la pensee. Paris, 1942; J. Piaget. Traite de logique. Paris, 1949.

[298] См. J. Рiagеt. Traite de logique, ch. V, Paris, 1949.

[299] См. там же, §§ 36 — 40.

[300] Там же, стр. 355 — 356. См. также: F. Kröner. Zur Logik von J. Piaget. — «Dialectica», 1950, vol. 4, N 1.

[301] При изложении этапов становления интеллекта мы опираемся в основном на итоговую работу Ж. Пиаже и Б. Инельдер: J. Piagеt und В. Inhеldеr. Die Psychologie der fruhen Kindheit. Die geistige Entwicklung vonder Geburt bis zum 7 Lebensjahr.— In: «Handbuch der Psychologie», hrsig. D. und R. Кatz. Basel — Stuttgart, 1960, S. 275 — 314.

[302] J. Piaget. La psychologie de l'intelligence, p. 102.

[303] J. Piaget und B. Inhelder. Die Psychologie der frühen Kindheit, S. 284.

[304] J. Piaget und В. Inhеlder. Die Psychologie der frühen Kindheit, S. 285.

[305] См. там же, стр. 288.

[306] Там же, стр. 289 — 290; подробнее см. J. Рiаgеt et A. Szеminska. La genése du nombre chez l'enfant. Neuchâtel, 1941.

[307] J. Piaget. Le jugement moral chez l'enfant. Paris, 1932.

[308] J. Piaget und B. Inhelder. Die Psychologie der friihen Kindheit, S. 312.

[309] См. А.Г. Комм. Проблемы психологии интеллекта в трудах Ж. Пиаже; В.А. Лекторский, В.Н. Садовский. Основные идеи «генетической эпистемологии» Ж. Пиаже — «Вопросы психологии», 1961, № 4, и др.

[310] См. J. Рiagеt. La psychologie de l'intelligence, p. 195.

[311] Там же.

[312] См. J. Piagеt. La psychologie de l'intelligence, p. 197.

[313] Там же, стр. 198.

[314] См. J. Рiaget. Logic and psychology. Manchester, 1953.

[315] См. J. Рiaget. La psychologie de l'intelligence, p. 40.

[316] J. Piaget, E. Вeth, J. Dieudоnne, A. Liсhnerоwiсz, G. Сhoquet, C. Gattengo. L'enseignement dep Mathématiques. Neuchâtel — Paris, 1955.

[317] См. В.А. Лекторский, В.H. Садовский. Основные идеи «генетической эпистемологии» Жана Пиаже. — «Вопросы психологии», 1961, № 4, стр. 167 — 171, 176 — 178; Г. П. Щедровицкий. Место логики в психолого-педагогических исследованиях. — «Тезисы докладов на II съезде общества психологов», вып. 2. М., 1963.

[318] Ж. Пиаже и Б. Инельдер. Генезис элементарных логических структур. М., 1963, стр. 10.

[319] В. Inhelder. Some aspects of Piaget's genetic approach to cognition. — In: «Thought in the Young Child», p. 23.

[320] См. А. Валлон. От действия к мысли. М., 1956, стр. 43, 46 — 50.

[321] J. Piaget. La psychologie de l'intelligence, p. 43; J. Piaget. Methode a»iomati(iue et methode operationnelle.—«Synthese», vol. X, 1957, N 1.

[322] J. Рiagеt. Introduction a l'epistemologie genetique. Paris, 1950, vol. I — III.

[323] См. J. Рiagеt. Introduction a l'epistemologie genetique. vol. I.

[324] См. В.А. Лекторский, В.Н. Садовский. О принципах исследования систем. — «Вопросы философии», 1960, № 8.

[325] См L. Apostel, В. Mandelbor et J. Piaget. Logique et equilibre, Presses Universitaires de France. Paris, p. 38 — 42.

[326] См. L. Ароstеl, В. Mandelbrot et J. Piagеt. Logique et équilibre, p. 44.

[327] J. Piaget. Introduction a l'epistemologie genetique, vol. II, p. 42.

[328] Там же, стр. 6.

[329] Там же.

81a См. Ж. Пиаже. Роль действия в формировании мышления. «Вопросы психологии», 1965, № 6.

[330] См. J. Piaget. Introduction a l'epistemologie genetique, vol. II, p. 42.

[331] Там же, стр. 123.

[332] Там же, стр. 263.

[333] См. J Piaget. Introduction á l'epiistémologie génétique, vol. I, p. 350 — 351.

[334] См. J. Piaget. Op cit„ vol. II, p. 17 — 18.

[335] Обсуждение исходных принципов «генетической эпистемологии» и дальнейшая ее разработка — основные задали «Международного центра по генетической эпистемологии» («Centre international d'Epistemologie génétique» 1, созданного Ж. Пиаже в 1955 г В работе центра принимает участие большая группа европейских и американских психологов, логиков, специалистов по математической лингвистике, кибернетике и т д. Начиная с 1957 г, центр выпускает серию сборников «Исследования по генетической эпистемологии» («Etudes d'epistémologie génétique», Pans; к 1965 г. вышло 18 книг) Анализ содержания этих работ, безусловно, представляющих большой интерес, выходит за рамки данной главы.

[336] См J. Рlaget. L'utilité de la logistique en psychologie. — «L'année psychologique», 1951, p 34.

[337] Валлон является автором таких широко известных трудов, как «Трудный ребенок» (1925), «Принципы прикладной психологии» (1930), «Источники характера ребенка» (1934), «Психическое развитие ребенка» (1942), «От действия к мысли» (1942), «Происхождение мысли у ребенка» (1945), «Школьная психология» (1953) и др.

[338] Н. Wallon. Materialisme dialectique et psychologie. Paris, 1946, p. 15.

[339] R. Zazzo. Le dialectique de la personnalité. — «La Pensée», 1960, N 93, р. 50.

[340] А. Валлон. От действия к мысли. М., 1956, стр. 28.

[341] R. Garaudy. Perspectives de l'homme. Paris, 1960, p. 264 — 265.

[342] Цит. по книге: А. Валлон. От действия к мысли, стр. 17.

[343] Там же, стр. 85.

[344] Валлон. Указ. соч., стр. 34.

[345] Там же, стр. 65.

[346] А. Валлон. От действия к мысли, стр. 210.

[347] А. Валлон. Указ. соч., стр. 89.

[348] Там же, стр. 77 — 78.

[349] А. Валлон. От действия к мысли, стр. 181.

[350] J. Wintsсh. Les premiéres manifestations motrices et mentales chez l'enfant. Lausanne, 1935.

[351] А. Валлон. Указ. соч., стр. 73; см. также стр. 72, 75.

[352] А. Валлон. Указ. соч., стр. 72.

[353] К.С. Montgomery. The role of exploratory drive in learning. — «Journal of comparative and physiological psychology», 1954, vol. 47, p. 60.

[354] E.E. Berlyne. The arousal and satiation of perceptual curiosity in the rat. — «Journal of comparative and physiological psychology», 1955, vol. 48, p. 238.

[355] С.Т. Morgan. Physiological theory of drive. In: «Psychology. A study of a science. Study I, vol. I» (Ed. S. Koch). New York — Toronto — London, 1959, p. 644.

[356] А. Валлон. Указ. соч., стр. 75.

[357] Ph. Маlrieu. La construction de l'objet et les attitudes sociales de l'enfant de la naissance a deux ans. — «Journal de Psychologies, 1951, N 3. P. 425.

[358] А. Валлон. Указ. соч., стр. 102.

[359] Н. Wаllon. Les origines de la pensée chez l’enfant. t. I. Paris, 1945, p. 107.

[360] См.: Н. Delacroix. Le langage et la pensée, t. II. Paris, 1930; D. Mac-Carthy.. Le devéloppement du langage chez l'enfant. Paris, 1952. — In: L. Carmichael (Ed.). «Manuel de psychologie de l'enfant», t. II; Т. Слама-Казаку. Некоторые особенности диалога маленьких детей. — «Вопросы психологии», 1961, № 2, стр. 97.

[361] Т. Слама-Казаку. Указ. соч., стр. 104.

[362] А. Валлон Указ. соч., стр. 90.

[363] А. Валлон. Указ. соч., стр. 186 — 187.

[364] А. Валлон. Указ. соч., стр. 159.

[365] А.Н. Леонтьев. О механизме чувственного отражения. — «Вопросы психологии», 1958, № 2, стр. 38.

[366] А. Валлон. Указ. соч., стр. 153.

[367] А. Валлон. Указ. соч., стр. 225.

[368] А. Валлон. От действия к мысли, стр. 167.

[369] Там же, стр. 175.

[370] Там же, стр. 193.

[371] Там же, стр. 162.

[372] А. Валлон. Указ. соч., стр. 167.

[373] Там же, стр. 177.

[374] А. Валлон. Указ. соч., стр. 210.

[375] А. Валлон. Указ. соч., стр. 205.

[376] Н. Wаllon. Les engines de la pensée chez l'enfant. Paris, 1945.

[377] См. Н. Wallon et G.Ascoli.Comment l'enfant sait classer les objets. – «Enfance», 1950, N 5.

[378] А. Валлон. От действия к мысли, стр. 228.

[379] J.S. Вruner, J.J. Goodnow and G.A. Austin. A study of thinking. New York, 1956.

[380] J.S. Bruner, J.J. Goodnow and G.A. Austin. Op. cit., p. 83.

[381] J. S. Bruneir, J.J. Goodnow and G.A. Austin. Op. oit., p. 103.

[382] См. В.М. Глушков. Мышление и кибернетика. — «Вопросы философии», № 1, 1963.

[383] F.S. Ваrtlett. Programme for experiments of thinking. — «Quarterly journal of experimental psychology», 1950, part 4; F.S. Bartlett. Thinking. An experimental and social study. London, 1958.

[384] F.S. Bartlett. Thinking. An experimental and social study, p. 199.

[385] F.S. Bartlett. Programme for experiments on thinking. — «Quarterly journal of experimental psychology». 1950, v. II, part 4, p. 146.

[386] На положение Бартлетта о мышлении как заполнении пробелов полностью распространяется критический анализ аналогичного тезиса теории Зельца (см. в данной книге главу «Теория интеллектуальных операций О. Зельца».

[387] J.P. Guilford Basic conceptual problems in the psychology of thinking. — In: «Fundamentals of psychology: the psychology of thinking». («Annals of the New York Academy of Sciences», 1960, v. 91, Art. 1). 1960, p. 20.

[388] J.P. Guilford. Three faces of intellect. — «American psychologist», 1959, vol. 14, N 8, p. 469.

[389] J.W. Friсk and oth. A factor-analytic study of flexibility of thinking. – «Education Psychol. Measurement», 1959, vol. 19, p. 469.

[390] J.P. van de Geer. A psychological study of problem solving. Amsterdam, 1957.

[391] См. J.H. Flavell and J. Draguns. A microgenetic approach to perception and thought. «Psychological Bulletin», 1957, v. 54, N 3, p. 197.

[392] F. Кruеgеr. The essence of feeling: outline of a systematic theory. — In: Feelings and emotions. Worcester, Mass.: dark University Press, 1928. M.L Reymert. (Ed.).

[393] F. Sander. Structures, totality of experience, and gcstalt. In: «Psychologies of 1930». Worcester, Mass., dark University Press, 1930. С. Murchison. (Ed.).

[394] См. J.H. Flavell and J.Draguns. A micro-genetic approach to perception and thought. — «Psychological Bulletin», 1957, v. 64, N 3.

[395] М. Merleau-Ponty. Phenomenologie de la perception. Paris, 1945, p. 82.

[396] К.А. Славская. Процесс мышления и актуализация знаний. — «Вопросы психологии», 1959, № 3.

[397] Е.R. John Contributions to the study of the problem-solving process. — «Psychological Monographs», 1957, vol. 71, N 18, WN 447.

[398] Там же, стр. 34.

[399] М.L. Мinskу. A selected descriptor-indexed bibliography to the literature on artificial intelligence. «IRE Transactions on Human Factors in Riectronics», vol. HFE-2, N 3, p. 39 — 55, March 1961.

[400] Критическая оценка такого подхода к проблеме мышления дана в работах акад. А.И. Берга. См., например: А.И. Берг. Проблемы управления и кибернетика. — Сб. «Философские вопросы кибернетики». М., 1961.

[401] См. примечание к русскому переводу работы Тьюринга (А Тьюринг. Может ли машина мыслить? М., 1960, стр. 102).

[402] Н.В. Barlow. Sensory mechanisms, the reduction of redundancy and intelligence. — In. «Mechanization od thought processes», v. 1. London, 1959.

[403] См. М.L. Minsky. Steps toward artificial intelligence. — «Proceedings IRE», vol. 49, N 1, p. 8 — 30, January 1961; М.L. Minsk у. Some methods of artificial intelligence and heuristic programming. — In: «Mechanisation of thought proceses», v. 1.

[404] См. А. Тьюринг. Может ли машина мыслить?

[405] А. Тьюринг. Указ. соч., стр. 37 — 38.

[406] Норберт Винер. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М., 1958.

[407] L. Brillouin. Science and information theory. New York, 1956. (Русский перевод: Л. Бриллюэн. Наука и теория информации. М., 1960).

[408] N. Wiеnеr. The human use of human beings. London, 1954. (Русский перевод: Н. Винер. Кибернетика и общество. М., 1958).

[409] См. А.Н. Колмогоров. Жизнь и мышление с точки зрения кибернетики. — «Тезисы доклада на объединенной теоретической конференции философских семинаров по философским вопросам кибернетики». Академия наук СССР. М., 1962.

[410] У.Р. Эшби. Схема усилителя мыслительных способностей.— Сб. «Автоматы». М., 1956.

[411] W.R. Ashbу. An introduction to cybernetics. London, 1956.

[412] С.Н. Брайнес, А.В. Напалков, В.Б. Свечинский. Нейрокибернетика. М., 1962.

[413] W.R. Аshbу. Design for a brain. New York, 1960 (Second Edition).

[414] G. Waller. The living brain. London, 1953.

[415] С.Е. Shannon. Game playing machines. — «Journal of Franklin Institute», 1955, v. 260, N 6.

[416] Эти вопросы были подробнее освещены в другой работе автора (см. А.В. Напалков, М.И. Бобнева. Анализ информационных процессов мозга человека — «Вопросы психологии», 1962, № 6). При изучении алгоритмов работы мозга человека мы рассматриваем мозг как «вычислительную машину», перерабатывающую информацию. При анализе алгоритмов деятельности человека должны быть учтены сложные психологические закономерности. Первое — область нейрокибернетиков, второе — психологов-программистов.

[417] Указанными авторами опубликовано большое число работ, посвященных этим вопросам. Отметим следующие работы: A. Newell and H.A. Simon. The Logic Theory Machine. — «IRE Trans. on Inf. Theory», 1956, v. IT-2, N 3; A. Newell and J.C. Shaw. Programming the Logic Theory Machine — «Proc. of the WJCC — IRE», 1957; A. Newell, J.C. Shaw, H.A. Simon. Empirical explorations of the Logic Theory Machine. — «Proc. Western Joint Computer Conference, IRE», Feb., 1957; Они же: Elements of a theory of human problem solving. — «Pfychol. Rev.», 1958, vol. 65, № 3; Они же: Chess-playing programms and the problem of complexity. — «Journ. Res. and Development (IBM)», 1958, v. 2, etc.

[418] А. Nеwеll, J.С. Shaw, H.A. Simon. The processes of creative thinking. — In: «Contemporary approaches to creative thinking». New York, 1963.

[419] См. дискуссию, развернувшуюся на симпозиуме по моделированию работы мозга (Symposium. The design of machine to simulate the behavior of the human brain. «Trans. IRE EC-5», N4, 1956).

[420] G. Роlуa. How to solve it. Princeton, New Jersey Princeton University Press, 1946 (Русский перевод: Д Пойя. Как решить задачу. М., 1959). Он же: Mathematics and plausible reasoning. Princeton University Press, i954 (русский перевод: Д Пойя. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1957).

[421] См., например: М.L. Мinskу. Some methods of artificial intelligence and heuristics-programming. — In: «Mechanisation of thought processes», 1959, v. 1. London; J. McCarthy Programs with common sense. — In: «Mechanisation of thought processes», 1959, v. 1. London; R.J. Sоlomоnoff. An inductive inference machine. — «Convention Record, IRE», pt. 2, March 1957; H.A. Simоn and A. Newell. Heuristic problem solving. «Operational Research», 1958, v. 6, N 1; Т. Kilburn, R.L. Grimsdale, F.H. Sumner. Experiments in machine learning and thinking. — In: «Information Processing», Paris — Munchen — London, 1960.

[422] Некоторые вопросы эвристического программирования были рассмотрены нами более подробно в статье: М.И. Бобнева. Эвристические программы, «лабиринты» и некоторые проблемы психологии — «Вопросы психологии» 1964, № 5.

[423] Некоторые авторы, например Минский, в качестве возможных элементов эвристических программ рассматривают и другие методы решения проблем — постановку частных задач в ходе решения, замену более трудной задачи задачей в более близкой, более известной области, расчленение задачи на ряд последовательно связанных задач, а также методы постановки задач, более опосредствованно связанных с основной, «наводящих» задач, требующих методов, которые потом могут быть полезны для решения основной за дачи и т. д..

[424] См. D.М. МасКау. Mentality in machines. — «Suppl. Proc Arist. Soc. Suppl.», 1952; D.М. МасКау. Generators of information. — In: «Communication theory», Ed. by W. Jackson. London, 1953. Маккей опубликовал также большое число работ в журналах Британского философского общества, в «Британском психологическом журнале» и в журнале «Природа» («Nature»).

[425] D.М. МасКау. Operational aspects of intellect. — In: «Mechanisation of thought processes», London, 1959, v. 1.

[426] F.С. Barlett. Thinking. London, 1968.

[427] D.М. МасКеу. The epistemological problem for automata — In: «Automata Studies», Princeton, 1955 (русский перевод: Д.М. Маккей. Проблема образования понятий автоматами. — Сб. «Автоматы» Под ред. К. Э. Шеннона и Дж. Маккарти. М., 1956).

[428] См. А.Н. Леонтьев, М.И Бобнева. Об одном эффекте формирования цепного двигательного навыка. — «Доклады АПН РСФСР», 1958, № 1.

[429] Необходимо отметить в этой связи работы по созданию специального «электронного языка»; Жак Пуайен, Жанна Пуайен. Электронный язык. М., 1963.

[430] G. Pask. The growth process in a cybernetic machine. — In: «Proc. Second Congress International Association of Cybernetics». Namur, 1958; Он же Physical analogues to the growth of a concept. — In: «Mechanisation of thought processes», v. 1. London, 1959.

[431] О.G. Selfridge Pandemonium: a paradigm for learning. — In: «Mechanisation of thought processes». London, 1961, v. 1.

[432] F. Rosenblatt The perception — «Cornell Aeronautical Laboratory Inc.», Report Nvg — 1196 — g — l; 1958; F. Rosenblatt. Perceptual generalization over tiansformation groups — In: «Self-Organizing Systems. Proc. Interdisciplinary Conf.», New York, 1959.

[433] N. Wiener. A machine wiser than its maker. — «Electronics», 1953, v. 26, N 6.

[434] У. P. Эшби. Схема усилителя мыслительных способностей. — Сб. «Автоматы».

[435] См.: J.S. Вruner, J.J. Gооdnоw, G.A. Austin. A study of Thinking. New York. 1956.

Глава Х. Проблема мышления в работах по кибернетике. - Основные направления исследований психологии мышления в капиталистических странах - Шорохов Е.