ТРЕНИНГ КРЕАТИВНОСТИ: ПОНЯТИЯ, ИСТОРИЯ, КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ. - Психогимнастика в тренинге - под ред. Н.Ю. Хревой

Эта и следующая главы не претендуют на исчерпывающую характеристику существующих в настоящее время взглядов на сущность творчества, его результативных и процессуальных аспектов, а также опыта построения развивающих творческие способности программ.

Мы остановимся на некоторых моментах, которые дадут возможность составить систематизированные представления об основных понятиях, отражающих различные грани феномена творчества, творческого процесса и продукта, а также очертить контуры авторской программы, разработанной в Институте Тренинга.

Прежде всего заметим, что в большинстве определений творчества, независимо от того, носят они обобщенный (например, Я. А.Пономарев рассматривает творчество как взаимодействие, ведущее к развитию) или частный характер, отчетливо проявляется ориентация на процессуальную или продуктивную стороны творчества.

Так, С. А. Рубинштейн определяет творчество как деятельность, созидающую «...нечто новое, оригинальное, что притом входит не только в историю развития самого творца, но в историю развития науки, искусства и т. д.» (Рубинштейн С. Л., 1940, с. 482).

Подобную точку зрения формулируют А. М. Матюшкин и Urban К. К., определяющие творчество как выход за пределы уже имеющихся знаний, преодоление, опрокидывание границ («boundary breaking»). (Матюшкин А. М., 1972, Urban К. К. Jellen H. G., 1989). По мнению М. Г.Ярошевского, «творчество означает созидание нового, под которым могут подразумеваться как преобразования в сознании и поведении субъекта, так и порождаемые им, но и отчуждаемые от него продукты». (Ярошевский М. Г., 1985, с. 20).

Приведенные определения, иллюстрирующие попытки определить творчество по его продукту, содержат некоторое ограничение. Бесспорно и очевидно, что сущность творчества проявляет себя в творческих продуктах: идеях, поведении, материальных объектах. В то же время описания результатов творчества, продвигая нас к познанию его сущности, не дают полного представления об этом феномене.

С нашей точки зрения, более продуктивны определения творчества, акцентирующие внимание на его процессуальном аспекте. Отдавая отчет в субъективности производимого нами выбора, отметим, что наиболее глубокое определение творчества принадлежит В. М. Бехтереву. В книге «Общие основы рефлексологии человека» он определяет творчество как созидание чего-либо нового в ситуации, когда проблема-раздражитель вызывает образование доминанты, вокруг которой концентрируется необходимый для решения запас прошлого опыта (Бехтерев В. М., 1926).

К. Роджерс пишет: «Я понимаю под творческим процессом создание с помощью действия нового продукта, вырастающего, с одной стороны, из уникальности индивида, а с другой — обусловленного материалом, событиями, людьми и обстоятельствами жизни». (Роджерс К., 1994, с. 411).

В обзоре Ackoff'и Vergara (1981) выделяются две группы подходов к определению сущности творчества: 1) подходы, ориентированные на поиск источников и 2) подходы, ориентированные на процесс.

В первую группу могут быть включены по крайней мере три подхода:

1. Психоаналитический подход утверждает, что творчество является результатом внутриличностных конфликтов. Творческий процесс по сути своей — экстернализация продуктов воображения посредством взаимодействия примитивных и более зрелых типов мышления.

2. Гуманистическая психология считает, что творчество возникает, когда отсутствуют внутриличностные конфликты. Творческий процесс является реализацией естественного творческого потенциала в случае устранения внутренних барьеров и внешних препятствий.

3. Психометристы, такие как Гилфорд, считают, что природный творческий потенциал индивида определен генетически и может быть измерен стандартными тестами. Творческий процесс представляет собой взаимодействие двух противоположных типов мышления: дивергентного и конвергентного.

В группу подходов, ориентированных на процесс, можно отнести позицию ассоцианистов, которые считают, что творчество человека есть результат его способности находить отдаленные ассоциации в процессе поиска решения проблемы. Гештальт-психология исходит из того, что творческое мышление — это и не логические, пошаговые действия и не разрозненные ассоциации, а более определенное реструктурирование целостной ситуации.

Если творчество понимается как процесс, имеющий определенную специфику и приводящий к созданию нового, то креативность рассматривается как потенциал, внутренний ресурс человека. Под креативностью понимают способность человека отказаться от стереотипных способов мышления (Guilford J. P., 1967) или способность обнаруживать новые способы решения проблем или новые способы выражения (Н. Роджерс, 1990). Смит и Карлссон рассматривают креативность с психоаналитической точки зрения, определяя ее как способность принимать материал из подсознания в сознание (Cropley A. J., 1992).

Учитывая то, что носителем творчества является человек, а креативность — его неотъемлемым атрибутом, мы определяем креативность как способность человека к конструктивному, нестандартному мышлению и поведению, а также осознанию и развитию своего опыта.

Креативность проявляет себя многообразно. Это — быстрота, гибкость, точность, оригинальность мышления, богатое воображение, чувство юмора, приверженность высоким эстетическим ценностям, степень детализации образа проблемы. Существенным условием актуализации этой способности является самообладание и уверенность в себе.

Значительная часть проявлений креативности относится к особенностям мышления. Один из первых экспериментально обоснованных перечней особенностей мышления, способствующих творческим достижениям, был предложен Д. Гилфордом, который считал необходимым для творчества интеграцию конвергентного (логического, последовательного, линейного) и дивергентного (целостного, интуитивного, релятивного) мышления.

В частности, он выделяет как результат интеграции обоих измерений мышления такие его особенности:

беглость как способность генерировать максимальное количество идей;

гибкость как способность к порождению широкого многообразия идей;

оригинальность как способность генерировать нестандартные идеи;

точность как способность придавать завершенный вид продуктам мышления (Guilford G. Р., 1967).

На специфику взаимодействия логики и творчества обращает внимание Я. А. Пономарев, отмечая, что «... по самой сути дела любое решение подлинно творческой проблемы всегда выходит за пределы логики. Однако, как только это решение получено, он, конечно, может при определенных условиях быть логически осмысленным. И если оно принципиально ново, то с неизбежностью должно обогатить логику. Эвристической логикой в строгом смысле может быть названа та логика, которая постоянно обогащается в итоге анализа новых открытий. На основании такой логики те задачи, которые до этого были творческими, перестают быть таковыми, они становятся задачами логическими. Это и создает одно из необходимых условий развития творческих возможностей. Опираясь на достижения логики, сфера творчества перемещается и вновь оказывается за пределами возможностей логики». (Пономарев Я. А., 1976, с. 290).

Когнитивистские объяснительные схемы, пожалуй, наиболее распространены в психологической литературе, относящейся к проблемам творчества. В то же время творческая продуктивность определяется не только качеством мыслительных операций, но и личностными характеристиками, особенностями навыков и умений, которые вовлекаются в креативный процесс на различных его этапах.

Креативность равно необходима человеку в деятельности и общении, в повседневной жизни.

Так как из ответа на вопрос, кому и зачем нужна креативность, становится более понятным предназначение рассматриваемой программы тренинга, остановимся на этом подробнее.

Во-первых, креативность во многом определяет успешность деятельности представителей профессий социономической группы, что связано с рядом особенностей человека как «объекта» их деятельности.

Несмотря на то, что последние открытия в области генной инженерии делают возможным достижение генетической идентичности, каждый человек сохраняет свою уникальность и неповторимость в силу невозможности точного повторения его жизненного пути. Это обстоятельство исключает эффективную работу с людьми, если она основана на алгоритмизованных рекомендациях и завершенных теориях. Так же как невозможно создать универсальную, удовлетворяющую всем требованиям теорию личности, принципиально недостижима успешная работа руководителя, психолога, педагога, если в ней не будут учитываться нюансы психической организации конкретного человека.

Кроме того, человек и группы людей могут как сознательно, так и неосознанно искажать информацию о самих себе, своих состояниях и результатах деятельности. Субъект, не способный к пониманию действительного положения дел, будет действовать, опираясь на иллюзорные, не имеющие отношения к реальности представления. Формальная логика, линейные причинно-следственные рассуждения чаще всего не имеют прямого отношения к реальной жизни человека или группы, где присутствует много иррационального, одновременно действуют сложные системы мотивирующих обстоятельств.

В отличие от объектов материального, «вещного» мира, для которых не существует будущего, мысли и поведение человека одновременно детерминируются прошлым опытом, актуальной ситуацией и образами ожидаемого и желаемого будущего.

Конструктивное взаимодействие людей, созидание устойчивых отношений между ними также не может быть чем-то завершенным, конечным. М. М. Бахтин в своей книге «Эстетика словесного творчества » отчетливо формулирует идею незавершенности, незавершимости человека, его несовпадения с самим собой. Называя человека «бесконечной функцией», говоря о том, что «человек ни в один миг не совпадает сам с собой», М. М. Бахтин подчеркивает постоянное движение, в котором находится «человек живой», «текучесть» феноменов его внутреннего мира (Бахтин М. М., 1979).

Таким образом, созидание в профессиональной работе с людьми исключает стандартные действия и не может не носить творческий характер.

Во-вторых, креативность помогает находить оригинальные решения сложных технических, организационных, научных проблем, создавать художественные произведения.

Очень важно, с нашей точки зрения, преодолеть закрепленный в обыденном сознании стереотип, согласно которому творчество — это удел ученого, композитора, художника, профессионала высшей категории. Мы считаем, что креативность не имеет ограничений для своих проявлений, она присуща и домохозяйке, и водителю троллейбуса. К. Роджерс по этому поводу пишет: «Творческий характер имеют ... действия ребенка, изобретающего со своими товарищами новую игру; Эйнштейна, формулирующего теорию относительности; домохозяйки, изобретающей новый соус для мяса, молодого автора, пишущего свой первый роман». (Роджерс К., 1994, с. 412). Человек может проявлять свою творческую сущность и через проблематизацию привычных, хорошо знакомых ситуаций.

Заметим также, что креативный человек обладает большей, по сравнению с людьми с непроявленным творческим потенциалом, привлекательностью в общении. Он притягивает к себе людей, которые проводят с ним длительное время, не замечая его течения, так же как мы это делаем, сидя у огня или глядя на набегающие на берег моря волны. При этом привлекательность творческого человека связана не только с его постоянным развитием, изменением, но и с его открытостью к иному опыту, которая, в свою очередь, замыкает этот круг, или, что точнее, продолжает спираль развития.

У Дж. Морено есть понятие фактора «теле», определяющего направление, по которому идет экспансия личностного. Под термином «личностное» Дж. Морено понимал «нечто, что остается от вас или от меня после самой радикальной редакции „нас", проделанной прошлыми и будущими интерпретаторами» (Морено Дж., 1993, с. 16—17). Сущность фактора «теле» Дж. Морено раскрывал через различия между проекцией (навязывание другим своих представлений и допущение их объективности) и ретроекцией (стремлением получить от окружающих их идеи и ощущения). В книге «Театр спонтанности» он пишет: «В некоторых людях невероятной степени развития достигает сила ретроекции. Мы называем их гениями и героями... Теле — процессы с невероятной легкостью ассимилируют опыт других, и не посредством выкачивания чьих-либо идей, но благодаря тому, что эти другие сами склонны раскрывать свои чувства навстречу „теле"...„Теле" представляет возможность раздвигать границы личностного до невероятных пределов». (Морено Дж. 1993)

Креативность выступает мощным фактором развития личности, определяющим ее готовность изменяться, отказываться от стереотипов.

Но, пожалуй, самое главное, что побуждает нас быть креативными — это изменчивость современного мира.

Вследствие всего этого становится очевидной необходимость поиска средств, позволяющих развивать креативность — способность, которой, пусть и в разной степени, обладает каждый человек.

Известны различные подходы к построению программ, развивающих творческие способности. Подавляющее большинство этих программ нацелено на развитие тех или иных составляющих креативности.

Наиболее традиционны подходы, в которых творческие способности пробуждаются в процессе решения сложных задач, чему, в частности, были посвящены эксперименты М. Вертгаймера по развитию продуктивного мышления у школьников.

Завершенные программы развития творческого мышления были разработаны практически одновременно американскими исследователями Торрансом Е. П. и Э. Де Боно.

Ведущей идеей, положенной в основание методики Торранса, стала идея преодоления внешне навязываемых ограничений и стандартов мышления. Основным методическим средством разработанного им тренинга выступают задачи, анаграммы и психогимнастические упражнения. Признавая тренируемость такого элемента творческой способности как дивергентное мышление, Торранс сформулировал требования к приемам, позволяющим стимулировать неосознаваемые компоненты творческого процесса.

В частности, он называет следующие требования к приемам стимулирования процесса инкубации:

1. Они должны содействовать переходу из обычных состояний сознания в необычные, по крайней мере на короткие промежутки времени.

2. Они должны обладать возможностями возбуждать взаимодействие интеллектуальных, волевых и эмоциональных функций.

3. Они должны обеспечивать реалистичное столкновение с проблемой, погружение в нее, эмоциональную вовлеченность.

4. Они должны обеспечивать столкновение противоположных понятий, образов, идей.

Программа Э. Де Боно также направлена на развитие творческого мышления. Де Боно сформулировал принципы развития креативного мышления:

выделение необходимых и достаточных условий решения задачи;

развитие готовности отказаться от прошлого опыта, полученного при решении задач подобного рода;

развитие способности видеть многофункциональность вещи;

развитие способности к соединению противоположных идей из разных областей опыта и использование полученных ассоциаций для решения проблемы;

развитие способности к осознанию поляризующей идеи в данной области знания и освобождение от ее влияния.

Де Боно предложил также группу приемов, применение которых создает оптимальные условия для вертикального мышления. Эти приемы позволяют преобразовать исходный образ проблемы в более детализированный, сделать более понятными ее истоки и прогнозируемые будущие состояния, структурировать имеющуюся информацию и устанавливать связи доступных элементов ситуации с опытом, которым располагает индивидуальный и коллективный субъект разрешения проблемы. Вариант использования приемов Де Боно приводится в одном из упражнений этого каталога.

Развитию подвижности мышления как фактору креативного поведения посвящена программа, разработанная И. Шмидтом в 1981 г. в Лейпцигском университете. В основе тренинга лежат теоретические представления об установке, разрабатывавшиеся Д. Н. Узнадзе. Эта оригинальная программа, также как и упоминавшиеся выше подходы, имеет дело с когнитивными компонентами творческости.

Единственной, известной нам версией тренинга креативности, где значительное внимание уделяется поведенческим проявлениям креативности и используются методические средства, соединяющие результаты мышления с действиями и учитывающие их взаимное влияние, относится программа Натали Роджерс (Роджерс Н., 1990).

Прерывая на этом краткую характеристику имеющегося опыта воплощения теоретических представлений и природе креативности и процессе творчества в тренинговых программах, сделаем некоторые выводы:

большинство исследователей творчества, как теоретиков, так и практиков, осознают нормативный, а не продуктивный характер формальной логики по отношению к реальной жизни, ее вневременной характер;

намечены подходы к стимулированию и управлению неосознаваемыми детерминантами творческого процесса, некоторые из которых операционализированы и воплощены в практике тренинга;

в развитии креативности преобладает компонентный подход, ведущая роль в котором отводится развитию характеристик дивергентного (вертикального) мышления.

Краткая характеристика авторской программы тренинга креативности.

В тренинге креативности, которому посвящен данный выпуск каталога психогимнастических упражнений, мы пытались учесть имеющийся опыт, Вместе с тем при разработке программы мы ставили перед собой цель преодоления преимущественной направленности тренинга на развитие творческого мышления. Детальное изложение структуры и содержания программы, равно как и наших представлений о креативности, ее роли в жизни человека, путях формирования и развития — дело будущего. Сейчас же мы ограничимся выделением принципиальных положений, характеризующих специфику и в определенной мере содержание программы

Основной целью программы мы считаем осознание креативности в себе и ее развитие. В подчиненном отношении к основной цели находятся задачи осознания и преодоления барьеров проявления креативности, осознания характеристик креативной среды, формирования навыков и умений управления креативным процессом.

В ходе тренинга, с первых минут работы, создается и удерживается среда со следующими параметрами:

1. Проблемность.

2. Неопределенность.

3. Принятие.

4. Безоценочность.

В ходе работы участники тренинга получают возможность для осознания того, что такое креативность, каковы ее проявления, а также барьеров, препятствующих актуализации их собственных творческих ресурсов. При работе с руководителями организаций, предпринимателями, психологами и профессионалами, занятыми в сфере образования, значительное внимание уделяется тем проявлениям в их поведении и установках, которые могут блокировать творчество сотрудников, деловых партнеров и учеников.

Существенное место в программе тренинга занимает модуль «Креативный процесс».

Этапы, стадии и фазы творческого процесса по-разному рассматривались многочисленными исследователями. Основное, что объединяет известные нам описания творческого процесса — это присутствие в подавляющем их большинстве осознаваемых и неосознаваемых этапов, причем запуск процесса происходит в сознательной сфере, продолжается в его неосознаваемых структурах и вновь попадает в область сознания.

Около ста лет тому назад, в 1891 г. великий немецкий физик Гемгольц на банкете в честь его семидесятилетия описал процесс, в ходе которого многие из его наиболее выдающихся идей были сформулированы. Он утверждал, что после продолжительного периода работы над определенной проблемой и после периода перерыва в решении задачи, творческое открытие «приходило неожиданно, без усилия, как вдохновение».

Аналогичное описание творческого процесса дает французский математик Пуанкаре. Он рассказывал, что многие из его наиболее выдающихся открытий пришли к нему в самые неожиданные моменты и в то время, когда он сознательно не работал над проблемой.

Г. Уэллэс (1926) предложил выделять такие стадии творческого процесса: подготовка, инкубация, озарение и проверка. На стадии подготовки осуществляется сознательное исследование проблемы; на стадии инкубации наступает перерыв в сознательной работе над проблемой и используется энергия подсознательного. Решение возникает совсем внезапно после периода инкубации и проверяется на последнем этапе.

Kneller (1965) добавил в этот процесс пятую стадию, которую назвал «Первый инсайт». Она предшествует стадии подготовки, и именно здесь впервые возникает еще сырая, но все-таки оригинальная идея.

Мы на собственном опыте неоднократно переживали эту стадию. В частности, это произошло, когда в первый раз прозвучало: «Надо сделать тренинг креативности».

Еще один шаг в развитии представлений о креативном процессе был сделан Boles (1990), который ввел понятие «Точка креативной фрустрации». Он считает, что именно в этот момент индивид принимает сознательные решения, которые непосредственно оказывают влияние на конечный результат.

Sapp D. (1992), поддерживая идею Kneller о наличии первого инсайта в креативном процессе, вносит два уточнения. Во-первых, он обращает внимание на то, что уже в этот момент индивид переживает, пусть не столь сильное, но вдохновение, сходное с тем, которое возникает во время инсайта, находящегося в середине креативного процесса. Во-вторых, Sapp D. утверждает, что первый инсайт — это скорее точка, момент, чем стадия. Она занимает существенно меньше времени по сравнению со стадиями подготовки и проверки.

May R. (1975) охарактеризовал эту исходную точку возникновения идеи как неожиданную встречу или свидание. Он утверждал, что с людьми в этот момент происходят психофизиологические изменения: повышается кровяное давление, снижается аппетит, сужается поле зрения.

Важным качеством, которое определяет возможность «вхождения» в креативный процесс, по мнению К. Роджерса (1961), является открытость опыту. Согласно Роджерсу, это означает отсутствие жесткости и проницаемость в понятиях, верованиях, представлениях и гипотезах, а также толерантность к неопределенности.

На наш взгляд, очень важной для глубинного понимания того, что происходит с человеком на разных стадиях креативного процесса, и как это сказывается на конечных результатах, является следующая идея, высказанная Sapp D. (1992). Он утверждает, что на этапе подготовки формируется мотивация, приверженность первоначальной идее, и от степени этой приверженности зависит характер реакций, возникающих в точке креативной фрустрации. Этот момент является, возможно, самым важным, поскольку именно здесь происходит выбор, влияющий на исход дела: будет ли разрешена проблема и будет ли результат действительно творческим.

Sapp D. (1992) считает, что в ответ на фрустрацию возникает одна из следующих четырех реакций:

1. Отрицание (отказ): в этом случае индивид бросает работу и отрицает то, что направление размышлений и пройденный путь были ценными, стоящими;

2. Рационализация: в этом случае человек избегает фрустрации. Он ошибочно оценивает результат, считая его действительно ценным и творческим. Преподаватели часто сталкиваются с тем, как ученики представляют неподходящую работу и находят причины для ее оправдания, часто убеждая себя и даже своих учителей;

3. Принятие стагнации: индивид смиряется даже без попыток отрицания или оправдания проделанной до сих пор работы. Уровень мотивации настолько низок, что размышления над проблемой остаются незавершенными. Индивид не способен противостоять фрустрации и двигаться дальше. Эта реакция является, по-видимому, самой деструктивной, она связана с состоянием апатии или скуки у индивида;

4. Новый рост: это наиболее желательный ответ на фрустрацию. Он осуществляется совсем просто — продолжением работы. Индивид начинает искать новые варианты,

актуализирует свои ресурсы, осознанно отказывается от привычных, хорошо знакомых (и поэтому безопасных) способов решения проблемы. В этом случае индивид принимает осознанное решение двигаться дальше. С большей готовностью идут на это те, в чьем опыте есть переживание инсайта за точкой креативной фрустрации.

В нашей программе тренинга креативности участникам предлагаются следующие этапы креативного процесса: подготовка, фрустрация, инкубация, инсайт и разработка.